****
Следующие дни прошли для Элли словно в тумане. В школе были объявлены вынужденные выходные, но на предложение Блум поехать вместе с Винкс в родной дом рыжеволосой Элеонора отказалась. В другое время девушка ни за что бы не упустила возможность увидеть мир без магии, где люди даже не думали о существовании чего-то подобного, чего-то волшебного. Но сейчас почти все время фея просидела в комнате своей тети. Элли постоянно крутила в голове слова незнакомца, что никак не мог покинуть ее мысли. Его белые, чуть кудрявые волосы, голубые глаза казались такими знакомыми, но в то же время он вызвал у девушки лишь отторжение своим вызывающим поведением. Красноволосая терялась в сомнениях: парень мог с легкостью соврать ей, но она не понимала зачем, ведь никакой выгоды, казалось, не было. Столь глубокие рассуждения заставляли Элеонору задуматься о самых дальних аспектах свой жизни, что были далеки от родного дома — Алфеи. Фара не мучила вопросами племянницу, хотя сама, кажется, волновалась сильнее самой ученицы. Но вовсе не из-за произнесенных слов. Казалось, что все идёт своим чередом. Семья пила зелёный чай по утрам, а вечером прогуливались по округе Алфеи, не выходя за барьер. Но что-то изменилось. В школе засела неизвестность. В знакомых коридорах поселилась пустота, что напрягала своей тишиной и вопросом, кто может быть за очередным поворотом. Хотя вопрос «кто?» был не к месту: большинство оставшихся преподавателей и горстка учеников прекрасно понимали «кто», но от того легче не становилось. Розалинда прекрасно умела скрыться от всех, но далеко не уходила никогда. Директриса знала, что Розалинда рядом, что она где-то здесь, но найти эту женщину, если она сама того не желала, было невозможным, и Фаре оставалось самое невыносимое — ждать.****
— В связи с последними событиями, я бы посоветовала тебе меньше сидеть за ноутбуком и уделять больше времени своей магии. — Снисходительно произнесла Фара, проходя в свой кабинет. Элли вздрогнула и резко закрыла вкладку гугла. Она посмотрела на свою тетю с еле видным волнением в цветных глазах. Девушка прекрасно понимала, что это вовсе не совет, а прямое наставление к действиям. — Sono forte come un drago (Я сильна, как дракон), — сорвался звонкий ответ с губ Элеоноры, но она тут же поправилась, говоря уже намного тише, — то есть, я думаю, что моя магия восстановлена. Директриса насторожилась. Она не слышала итальянского языка из уст своей племянницы долгие девять лет. Женщина даже думала (хотя даже скорее надеялась), что фея вовсе позабыла его. — Не вздумай сказать так кому-то еще, — строго сказала Даулинг. Элли казалась озадаченной от серьезного взгляда своей тети, не понимая, что она сделала не так. — Но это правда, посмотри, — попыталась оправдаться фея. Девушка отложила от себя ноутбук и повернулась к свечке, что стояла на кофейном столике. Она хотела зажечь ее, продемонстрировав свои успехи директрисе, но та остановила ее раньше. — Нет, Элли, я не об этом, — чуть мягче ответила Фара, подходя ближе к племяннице, — язык на котором ты говорила, он не для фей. В ином мире остались лишь кровавые ведьмы, говорящие на нем. Хотя и для них он уже считается устаревшим. — Что... — Только и произнесла Элеонора, резко поворачиваясь к тете. Следующим очевидным вопросом был, — откуда я его знаю? Даулинг на секунду задумалась и быстро ответила, отводя взгляд в сторону: — Твой отец был преподавателем по защитной магии и старался досконально изучить кровавых ведьм посредством языка, а ты, будучи совсем маленькой, впитывала все как губка. Не давая племяннице ответить, Фара продолжила: — Покажи мне, насколько твоя магия восстановлена. Фея скептически отнеслась к словам своей тети, не доверяя ей всей душой, как было раньше. Но вместо возмущений покорно продемонстрировала свою силу. Глаза Элеоноры загорелись огненно-красным оттенком, и свечка на столе мгновенно зажглась, но точно так же быстро потухла, а Элли вздрогнула. — Уверена, что все так хорошо, как ты думаешь? — Мягко спросила Даулинг, не желая давить на свою племянницу. Элеонора выглядела смущенной: вовсе не магия дала осечку, а сама девушка резко остановилась. Словно давнее воспоминание мутного сна пронеслось в ее голове. Та же комната, та же свеча, но за этим уютом домашней обстановки скрывалось что-то темное, покрытое отблеском тени. Фея не ответила на вопрос директрисы, убирая прядь красных волос за ухо, она оглядывала кабинет так, словно видела его впервые. Взгляд остановился на окне. 17:10. Закат, что перекрывали тяжелые серые облака, быстро бегущие по небу.****
В тот вечер, когда солнце уже почти зашло за горизонт. В сумерках отступающего дня вновь прогуливались директриса и ее племянница. Медленным размеренным шагом они ступали по зелёной траве, что, несомненно, было работой фей земли, ведь в середине ноября трава росла только в парниках. Редкие порывы холодного ветра пробирали до самых костей. Но никто не обращал на это внимание, наслаждаясь свежим ароматом наступающей ночи. Тишина заполняла необъятное пространство спокойствием и расслаблением. И Фара наслаждалась этим сполна, глядя куда-то в даль леса и думая о чем-то своем. Пока Элеонора собиралась с мыслями, чтобы сказать то, что поселило раздор в ее голове. В тот вечер Элли решилась. Девушка смотрела на медленно темнеющее небо. Между тучами появлялись просветы, что раскрывали для Элеоноры небольшую толику синевы, где уже виднелись маленькие яркие огоньки. Звёзды. Такие далёкие и большие, что казалось непостижимым для феи, а уж тем более для человека. — Ты врешь мне, — тихо произнесла Элли. Фара задумчиво покосилась на свою племянницу, что все так же не сводила цветных глаз с неба. Женщина не решилась ответить, оставив возможность фее продолжить речь. — Я кое-что загуглила. Аварии в две тысячи десятом с участием Лори Торнхил не было. — Элли, я... — Такого человека не существует вовсе, а у тебя нет и никогда не было сестер. — Чуть запинаясь от волнения, продолжила фея. Элли не опускала взгляда, боясь, что из глаз польются слезы оттого, что она узнала просто забив в интернете. Ей бы никогда не пришла в голову такая идея, если бы не слова Ареса в ту ночь.... — Мне пришлось тебе соврать и всем остальным, потому что... — Почему? — Элеонора резко посмотрела на свою тетю, — почему моей матери не существует? Даулинг глубоко вздохнула, понимая, что девушка ещё совершенно не готова к тому, чтобы узнать правду, но скрывать ее дальше уже слишком опасно.****
Прошло почти шесть лет после самых страшных событий в жизни Фары, но женщина так и не смогла забыть то, как они, неведая, уничтожили тысячи мирных жителей, слепа доверившись своему командиру. Узнав правду, преподаватели смогли пленить Розалидну, но от этого не стало легче. Настало время поднимать Алфею с колен, учить новое поколение юных фей. Но новоиспеченная директриса терялась в сомнениях. Сможет ли она научить студентов и подготовить их к самым непредвиденным событиям в ином мире или все полетит к чертям. Фара шла по лесу, погрузившись в свои переживания. За барьером была глухая ночь, лишь изредка слышалось пение кукушки, словно отсчёт до наступления полночи. Но через пару минут и она умолкла. Директриса поежилась от пустой тишины холодного леса. Тринадцатое сентября, но осень во всю давала о себе знать. Женщина огляделась, сама не зная, для чего, и в мгновение замерла. Всего в паре метров от Фары горел яркий свет от открывающегося разреза в пространстве. Директриса в ожидании смотрела, что произойдет дальше, готовясь к самому худшему. Она была готова ударить своей магией в любую секунду. Но из разреза появилось то, что она совершенно не была готова увидеть. Маленькая девочка с огненно-красными волосами осторожно ступила на влажную траву своими крошечными сандаликами и сразу упала без сил, а портал мгновенно закрылся, оставляя после себя пустоту. Фара быстро оказалась возле ребёнка, поднимая ее с земли себе на руки. Девочка вся горела, и директриса незамедлительно понесла ее в школу.****
Даулинг отнесла девочку в свой кабинет и уложила на небольшой диван, уже спящую малышку. Женщина не понимала, откуда она, и что могло произойти. Она решила обратиться к Бену, чтобы мужчина осмотрел девочку, и они вместе попробовали бы разобраться, что с ней случилось. Но как только директриса собралась покинуть комнату, она услышала, как малышка резко поднялась. Взгляд девочки метался в разные стороны, стараясь понять, где она находится. А глаза ее, такие необычные, как отметила Фара: один небесно-голубой, а второй цвета ещё совсем молодой листвы, что появляется в апреле. — Не бойся, все хорошо, — тихо сказала директриса, стараясь не напугать малышку сильнее, — откуда ты у нас такая? Девочка немного успокоилась, когда Даулинг осторожно подошла к ней и погладила по ее красным волосам. Но она ничего не ответила. Ее взгляд был устремлён куда-то в сторону от женщины, казалось, что девочка ее вовсе не слышала и находилась где-то далеко от иного мира, но Фара не оставила попытку узнать происхождение ребенка. — Где твои родители? — Спросила директриса. Малышка лишь пожала плечами, но вдруг вздрогнула и вновь начала осматривать кабинет, будто бы боясь чего-то. — Злой nomo (дядя), — тихо сказала она, — è lì dentlo, è lì dentl...ro (он там, он там), — стала повторять девочка, указывая пальчиком на окно комнаты, что выходило в лес, за барьер. — Тише, — попыталась успокоить ее Фара, опускаясь на корточки перед ребенком. Женщина почти не понимала, что говорила малышка, но все равно обернулась к месту, куда она указывала, и ничего там не увидела, лишь темный лес. — Там никого нет, здесь ты в безопасности. Откуда ты? Девочка посмотрела в глаза директрисе, но ничего больше не ответила. — Сколько тебе лет? — Спросила Фара. Малышка медленно подняла свою ручку и второй безмолвно посчитала все пять пальцев. — Как тебя зовут? — Продолжала задавать вопросы Даулинг. — Эвл, — невнятно ответила девочка. Директриса не смогла разобрать набора ее букв и предположила: — Эл? Элли? Ответа не последовало, и Фара решила, что это знак ее согласия. Женщина осмотрела ребенка с ног до головы, предполагая, что она могла быть брошенной ведьмами, что подвергало опасности как ее, так и саму директрису. Сомнения отпали, когда вдруг цветные глаза маленькой Элли обрели яркий красный оттенок, и в миг на кофейном столике зажглась свечка. Девочка посмотрела на огонь и опустила взгляд в пол. — «Не ведьма» — пронеслось в голове директрисы, но легче совершенно не стало.****
— Я решила, что тебя бросили твои родители, — заканчивала свой рассказ Даулинг. — О тебе не было никакой информации, никто тебя не искал, и я оставила тебя у себя, сказав всем, что ты моя племянница. Элеонора стояла в полнейшем шоке от услышанной истории. Она не могла поверить в рассказ своей тети. Ведь фея ничего не помнила из того дня, но казалось, что определенные картинки прошлого иногда всплывали в ее памяти, но девушка думала, что это лишь воспоминание снов. В один момент вся ее жизнь перевернулась. Когда она не нашла свою мать в интернете, девушка сочла, что Фара и является ею, но уж точно не то, что она равносильна подкидышу. Ее родная тетя оказалась вовсе не родным человеком для феи, а просто доброй женщиной, что нашла маленькую девочку в темном лесу. Десять лет Фара даже не заикалась об этом, и у девушки не было ни единого сомнения предполагать, что история гибели ее родителей, могла бы оказаться выдумкой. Но вдруг Фею осенило. — Эвл... — Прошептала Элли, — я долго не могла научиться выговаривать одну единственную букву и не могла назвать правильно свое имя... Эвр. Девушку будто ударило током, она в мгновение осознала — Арес не врал ей в ту ночь. — Я создала сожжённых, Боже, Розалинда убьет меня! — Розалинда не знает этого, никто не знает, — Фара подошла к своей племяннице и положила свои руки ей на плечи, — но находиться здесь больше не безопасно, — тише продолжила директриса, — я не могу бросить Алфею, но ты должна бежать отсюда, как можно дальше. — Но куда...? — Растеряно спросила Элеонора, глядя в глаза своей тёти. — Подальше от иного мира, никто не знает, что в голове Розалинды, когда она вернётся, и на что она способна в своих безумных планах. Фара раздумывала над способами скрыть свою названную племянницу от рук Розалидны. Женщина знала, что она рано или поздно узнает правду и не оставит ни одного создателя сожженных в живых. Смолчав пару минут, Даулинг продолжила: — Завтра с утра приходи ко мне на чай, а после я договорюсь с Сильвой, чтобы он тебя увез. Директриса выглядела уверенно, хотя Элли прекрасно видела сомнения в ее глазах.****
Той ночью Элеонора не уснула. Все тело пробирала дрожь от страха и волнения, мысли закручивались в узлы, что-то должно было произойти. Дурное чувство опасности поселилось в сердце юной ученицы. Словно на ухо шептала смерть, заставляя фею не смыкать цветных глаз. Утренний чай на самом рассвете казался совершенно другим. Заваренные травы казались безвкусными и пустыми. Будто бы и солнце не улыбалось в тот день, яркие лучи холодно обволакивали опавший лист фиалки, что стояла на столе директрисы. Кабинет не казался для Элли таким же уютным и родным, как раньше. Вся обстановка в миг обрела чужую ауру, но сама девушка не понимала, почему. Лишь грустный взгляд Фары возвращал фее толику тепла. Она уже давно приняла для себя это, пусть женщина и не родная ей, Элеонора любила ее как маму, и никто больше не нужен был. Тишину помещения нарушила скрипнувшая дверь. В проёме появилась она. Женщина, которую Элли не видела вживую никогда, но уже боялась до дрожи в коленях. — Здравствуй, Фара, не помешала? — Спокойно, но с долькой высокомерности произнесла Розалинда. — Нет, мы уже закончили, — директриса поставила почти полную чашку чая на блюдце и поднялась, — чем могу быть полезна? Элеонора старалась смотреть куда угодно, только не на незваного гостья, но все равно чувствовала на себе оценивающий взгляд Розалинды, что пронзал ее до самых костей. — Прогуляешься со мной? Даулинг бросила взгляд на свою перепуганную племянницу, а после посмотрела на старую знакомую. Директриса прекрасно понимала, что их план провалился не начавшись, но оставить все как есть она не могла. — Конечно, — сдержанно произнесла Фара, — Элли, ступай к себе в комнату и не забудь заглянуть к Сильве, пора бы уже исправить свой зачёт. Девушка с полуслова поняла намек своей тети и только кивнула в ответ, прежде, чем подняться и медленно подойти к двери. Но что-то дернуло ее, странное чувство — Элеонора развернулась и посмотрела на директрису. Готовая расплакаться от того, сама не зная чего, фея быстро подошла обратно и крепко обняла свою маму, которая пусть даже и не являлась биологически родственником феи, но без сомнений любила ее больше всех. Розалинда недоумевающе разглядывала застывшую картину. Видно, женщину смутило действие первокурсницы, но ей самой в тот миг было все равно, что подумает незнакомка, после быстро исчезая за дверью.****
Элеонора сразу направилась к Солу, дабы рассказать ему все как есть. Она точно знала, он все поймет и поможет. Как и всегда. Сильва был готов помочь в чем угодно, пусть это обучение езды на велосипеде или же скрытие плохой оценки от тети. Но дойти до его комнаты в тот день Элли не дал страх. Снова это чувство. Самая простая и самая древняя эмоция человека. Фея не понимала, от чего так горько на душе, от чего дрожат руки, будто она стоит перед лицом опасности. Девушка остановилась посреди коридора и посмотрела в окно. Она надеялась, что вид уже родного леса поможет ей успокоиться. Но вместо этого она увидела две удаляющиеся фигуры своей тети и Розалинды. Что-то сжалось в груди, Элеонора мгновенно развернулась и побежала за ними. Дурное предчувствие не покидало ее до самого момента, пока она не увидела двух директрис, сидящих на скамейке. Элли старалась быть незамеченной, спрятавшись за деревом. Влажные листья мягко обволакивали землю, их подгнивший сладковатый запах остался в памяти феи навсегда. Но она пока не знала, почему. Элеонора не слышала их разговор и решила подкрасться поближе, но, чуть сделав шаг, под ногами девушки хрустнула ветка. Элли мгновенно отошла назад за дерево и зажала рот рукой, чтобы ее сбитое дыхание от страха не было замечено. Обернулась лишь Фара. Безусловно, она узнала свою племянницу по торчащей белой толстовке, но совершенно не подала виду, продолжая в спокойном тоне напрягающую беседу. — Так эта девчонка, Элли... Даулинг перебила свою давнюю знакомую, понимая о чем пойдет вопрос. — Моя племянница, — без тени сомнений ответила директриса, но через секунду исправилась, — моя дочь. — Удочерила первокурсницу? Не похоже на тебя. Или же есть какая то выгода? — Спокойно спросила Розаинлда. — Я была ее крестной до смерти родителей, — соврала Фара, — только тебе нужна выгода в действиях, а она не мой козырь в рукаве. Розалинда еле заметно ухмыльнулась. — Теряешь хватку, разве я не учила тебя совершенно обратному, — женщина поднялась с места, — близкие люди это слабость, всегда будет место, куда можно надавить. Элли слышала лишь отголоски произнесенных фраз, не понимая, о чём идёт речь. Но, когда высунулась из-за дерева во второй раз, она увидела то, что никогда не должна была видеть...