Когда с нами была Сесиль

Свет в спортзале был приглушён — лампы выключили, отдав предпочтение маленьким фонарикам, расставленным по периметру, и свечам, горевшим внутри тыквенных голов, там и тут свисавших с потолочных балок — достаточно высоко, чтобы даже баскетбольная команда не могла до них дотянуться. Дымовая машина, кровью и потом добытая ректором в городском управлении, стелила по лакированному полу ненастоящий туман, а от запаха горячего пунша и сладкой выпечки приятно кружилась голова. Профессор математики, которого вынудили следить за безопасностью, обречённо поглядывал на диджейский пульт, уже облюбованный компанией активистов университетского радио. Радостный, предвкушающий гул наполнял украшенные привидениями из салфеток и пауками из папье-маше стены главного корпуса, и каждый проходивший мимо университета в этот вечер завистливо вглядывался в окна. Ноа в очередной раз покрутился и критично оглядел своё отражение в зеркале в коридоре. — Ну не знаю, — признался он. — Я не уверен. По-моему, выглядит глупо. Идея изобразить Диониса уже не казалась ему такой же хорошей, как пару часов назад, когда он только-только надел свой костюм. Конечно, венок из искусственных цветов, который ему одолжила Розмари Миллер с кафедры французской литературы, смотрелся на нём неплохо, да и румяна, которые, радостно щебеча, нанесли на его лицо одногруппницы, приятно подчёркивали образ, но в остальном костюм смотрелся сомнительно. Флетчер не слишком уверенно чувствовал себя в белой простыне, намотанной на его тело поверх спортивной футболки и брюк — она была тяжёлой, и он всё переживал, что она свалится в самый ответственный момент. Но куда сильнее его смущали его красные кеды, стыдливо выглядывавшие из-под этой, собственно, простыни — из-за них образ греческого бога совсем пропадал. — Ой, прекрати, — Сесиль, педантично подкрашивавшая губы помадой рядом с ним, неодобрительно цокнула языком. — Выглядит классно. И очень мило. Она поправила простыню на его плече и смахнула с волос несуществующие пылинки. Ноа попытался приободриться. — Не так классно, как твой костюм, — заметил он, оглядывая Мартен с ног до головы. Она опустилась в шутливом неглубоком реверансе. В этом году Сесиль была в образе Хезер Дьюк — зеленая юбка и твидовый пиджак в тон сидели на ней просто идеально, несмотря на то, что были одолжены на вечер у соседки. Волнистые пряди, подвязанные красной лентой, упруго подпрыгивали при каждом движении. Она даже умудрилась раздобыть где-то деревянный молоточек для крокета. — Вы сами отказались изображать со мной группу Вереска, — она пожала плечами и сжала губы, подводя помадой контур, а потом безжалостно размазала её по щеке тыльной стороной ладони. — Готова спорить, Эрнест выглядел бы просто отлично в юбке. Ноа поперхнулся и запретил себе об этом думать. — Ты просто одержима этим фильмом, да? Из спортзала уже доносились первые аккорды October country, слышался смех и испуганно-радостные крики. — К слову о нём, — она достала из сумочки духи и пару раз брызнула на шею. Потом направила флакончик на Ноа и хохотнула, когда он испуганно отшатнулся. — Где этот придурок? Надеюсь, он не собирается упускать всё веселье, потому что я планирую оторваться по полной. — Найдётся, — заверил её Ноа. — Наверняка изобретает, как пронести бренди на вечеринку. — И то верно. Идём? Я хочу выловить пару яблок из бочки. Они прошли по длинному темному коридору, поздоровались с парочкой мумий, протанцевали, напевая «All that Jazz», через холл так, что Рокси с Вэлмой сдохли бы от зависти, своровали пару лакричных палочек из корзины, стоявшей на посту охраны, и почти открыли двери спортзала, как… — Сладость или гадость! Огромный оборотень с клыками и мохнатыми лапами выпрыгнул на них из неосвещённой ниши в стене, махнув когтями прямо у Флетчера перед носом. Ноа взвизгнул и вцепился в руку Сесиль. Мартен, заорав не менее громко, перехватила молоточек и угрожающе замахнулась — но не ударила, только потому, что морда оборотня вдруг сменилась лицом Эрнеста, и Гридвери, снявший маску, бессовестно заржал. — Вы бы… вы бы видели свои лица! — задыхался он, схватившись за живот. — Ну и… ну и трусишки! — Ты совсем спятил?! — возмутилась Мартен, опуская своё оружие, пока Ноа был занят тем, чтобы отцепить пальцы от её рукава. — А если бы я тебе по лицу вот этим заехала? — Ну-ну, не будь занудой, — отмахнулся Гридвери, водружая маску на место. — Дополнила бы мой костюм, только и всего. — Ага, дополнила бы, — выдохнула Сесиль, стараясь успокоить пульс. — Медкарту бы я твою дополнила. Эрнест снисходительно фыркнул и сделал вид, что нюхает воздух вокруг. Его костюм и впрямь выглядел неплохо: искуственный мех, который он налепил на ладони и картонную волчью морду, смотрелся весьма правдоподобно, а спортивный жакет с эмблемой университета придавал ему какого-то шарма. — Это что, живая постановка «Я был подростком-оборотнем»? — беззлобно поинтересовался Ноа, надеясь, что выглядит не слишком бледно. — В точку, детка, — Эрнест изобразил пальцами пистолеты. — Вы двое, — он посмотрел сначала на Гридвери, потом на Мартен, — больные фанатики. По кинотеатрам надо меньше шататься. Особенно тебе, — он ткнул в Гридвери пальцем. — Ты что, расчленил чьего-то плюшевого медведя? — Лучше тебе не знать, — Эрнест развел руками. — Эй, вы слышите? Это же король Джексон! Он сделал два фирменных движения под первые биты «Thriller» и, задрав голову к потолку, завыл. — Пойдём уже, — раздражённо протянула Сесиль. — А то факультет экономики сейчас выпьет весь пунш. Место, отведённое под танцпол, было забито так плотно, что для того, чтобы добраться до центра, пришлось активно поработать локтями. И всё же, вытолкнув парочку уже напившихся зомби за пределы очерченного баскетбольной разметкой квадрата, Сесиль обнаружила свободное местечко, чем и воспользовалась, изобразив танцевальную комбинацию из пары сомнительных взмахов руками.

«Oh, when the sun goes down, and the moon comes up»

— Ну же, веселее! — подбодрила она. Эрнест втянулся первым и присоединился к её танцу. Ноа ограничился лёгкими покачиваниями и щелчками пальцев — он не особо умел танцевать. К тому же, его всё ещё беспокоила простыня.

«I turn into a teenage — goo goo muck»

Одна композиция сменяла другую, толпа на танцполе постепенно редела, расходясь к расставленным по периметру спортзала столиками с угощениями и напитками, сбиваясь в маленькие группки по интересам. Наконец, Сесиль тоже выдохлась, о чём и сообщила Флетчеру и Гридвери, уже добрые полчаса наблюдавшим немного поодаль, как она живет своей лучшей жизнью. — Всё, — объявила она, упираясь ладонями в колени. — Я за пуншем. Сил больше нет. Запомните, мальчики: Сатана есть где-то там внизу, потому что другой кандидатуры на роль изобретателя каблуков я пока не наблюдаю. Вы со мной? Ноа отрицательно замотал головой. — Бог пьянства, который не хочет пьянствовать, леди и джентельмены! — куда громче, чем того требовала ситуация, хохотнул Эрнест. — Ну и зрелище! Флетчер выдавил из себя улыбку, делая вид, что шутка его позабавила. На самом деле, он был бы рад выпить стаканчик-другой пунша, закусить его миндальным печеньем в форме ведьминых пальцев, а потом, крича и веселясь, наведаться в жилой квартал, чтобы получить конфет — или хотя бы по шее от сердобольных домохозяек, которые не намеревались сегодняшней ночью увидеть на своем пороге пьяных студентов. Но память о том, к чему привело его предыдущее общение с алкоголем, ещё была свежа. И чёрт бы с ним, с похмельем, но из-за неприемлимости своего поведения тем вечером он всё ещё побаивался смотреть Эрнесту в глаза. Хотя тот, стоило надеяться, то ли тоже ничего не помнил, то ли не придал этому особого значения. — Да я как-то… может, позже, — оправдался он, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Как хотите, — Сесиль изобразила бесстрастность на раскрасневшемся лице и закинула молоточек на плечо. — Я буду… в общем, где-то тут. Не теряйтесь. И с этими словами она скрылась среди кучки студентов, обступивших горячую ароматную стеклянную миску с пуншем. Ноа и Эрнест какое-то время смотрели ей вслед. Потом Эрнест произнёс: — Ты пялился. — Чего? — подпрыгнул Ноа. — На её кудряшки, пока она танцевала, — сощурился Гридвери. Ноа выдохнул и мысленно досчитал до пяти. — Все пялились, — заметил он. — Нет, — Эрнест пожал плечами. — Я — нет. — О, — Флетчер саркастически ухмыльнулся. — А куда ты тогда смотрел? Эрнест открыл рот, чтобы ответить, но был прерван несколькими аккордами электрогитары, прорезавшими зал подобно электрическим разрядам. Он тут же заткнулся, и сквозь прорези маски Ноа увидел, как по его лицу расползлась блаженная улыбка. — Бо-о-оже, — протянул он тем тоном, каким молодые жёны обычно реагируют на кофе, поданный в постель, ещё не зная, что через пару лет ни от кофе, ни от былой романтики не останется и следа. — Чувак, это же грёбаный «Сезон ведьм»! Я обожаю эту песню! Он задвигался в такт музыке, жестом подманивая Ноа к себе. — Твой отец был хиппи, да? — Флетчер выгнул бровь, скрестив руки на груди. — Хватит ломаться, принцесса, — вместо ответа Эрнест схватил его за руку и притянул ближе, двигаясь к центру танцпола, туда, куда падал кроваво-красный луч прожектора. — Просто танцуй. — Я вообще-то не очень… — хотел возразить Ноа, но в этот момент до пульта, видимо, добрался капитан футбольной команды, потому что музыка стала в разы громче, а свет в зале окончательно погас — только светились неоновые палочки и фонари в тыквенных головах. Ноа моргнул — его и без того плохое зрение в темноте едва различало силуэты, поэтому ему ничего больше не оставалось, как вцепиться в руку Эрнеста, чтобы не потеряться окончательно. И он об этом моментально пожалел, потому что Гридвери перехватил его за локоть и покрутил вокруг своей оси в такт припеву, после чего схватил его за плечи и принялся ритмично раскачиваться, будто это был вальс. В итоге Ноа понял, что сопротивляться нет смысла. В конце концов, танцевать нужно было так, будто никто не видит, а учитывая степень освещённости зала и количество пунша, выпитого за ночь присутствовавшими, никто и впрямь не видел, поэтому он просто отдался ритму музыки и движениям Эрнеста, которого в отношении танцев всегда хватало на двоих. На танцпол тем временем вновь начал сбиваться народ — вновь пришедшие вперемешку с теми, у кого открылось второе дыхание. Рок-звезды вели за руку ведьм, вампиры, путаясь в плащах, кружились в танце со скелетами и тыквоголовыми призраками, где-то в стороне веселилась целая команда охотников за привидениями, очевидно, позлодействовавших над родительскими пылесосами во имя костюмов и славы Билла Мюррея. И было жутко и весело, и ужасно душно, и так непередаваемо волнительно, что Ноа позволил себе забыть, где и с кем он находится, как говорила Сесиль, «отдаться моменту» и ни о чём не думать, пока у него была такая возможность. До тех пор, пока он не влетел спиной в кого-то высокого. — Извините… — машинально пробормотал он, оборачиваясь и поправляя чуть не слетевшие очки. — Я не… Тревис Питерсон, староста второй группы, смотрел на Ноа свысока, злобно раздувая ноздри. Он был зол. И чертовски пьян. Танцпол медленно затих, расступаясь — иные, заметив Питерсона, поспешили убраться из зала, или просто отойти на безопасное расстояние. Двое его друзей — Луи Морган и ещё один парень, имени которого Флетчер не знал, встали по бокам, будто бы окружив. Ноа сглотнул. — Классное платье, — сплюнул Тревис, сделав шаг вперед. Ноа рефлекторно отступил, спиной почувствовав, как напрягся позади него Эрнест. — Бить женщин не в моих правилах, но тебе стоило бы следить за тем, куда ты ставишь свои тощие ноги. Грим зомби делал его ещё более угрожающим. Ноа, готовый в любую секунду рассыпаться в извинениях, почувствовал, как его замутило, как вдруг его настойчиво отодвинули в сторону, и он обнаружил, что оказался у Гридвери за спиной. — Прекрати, Тревис, — грозно, но спокойно произнёс Эрнест, расправив плечи, чтобы казаться выше, хотя это было бесполезно — Питерсон был почти шести с половиной футов в высоту, и, чтобы заговорить с ним, приходилось задирать голову. — Ты пьян. Это случайность, и Ноа уже извинился. — Заступаешься за подружку? — он усмехнулся, слегка покачиваясь. — Это смело. И раз ты напрашиваешься… Не закончив фразу, он замахнулся и ударил Эрнеста по лицу. Ноа судорожно вдохнул — и забыл выдохнуть. Вакуум в ушах поглотил звуки окружающего мира. Он лишь увидел, как с лица Гридвери слетела маска, обнажив расцветающую на скуле ссадину и горящий злостью взгляд, направленный прямо на Питерсона. — Не надо! — взвизгнул кто-то в толпе. Не теряя больше ни секунды, Эрнест разбежалася и с размаха пнул Тревиса в живот. В одну секунду вакуум лопнул, и мир наполнился криками и скрипом подошв — кто-то подбадривал, кто-то умолял остановиться, кто-то пытался позвать кого-нибудь из преподавателей. Питерсон выпрямился и бросился на Эрнеста, успевшего отступить на пару шагов назад. Повалив его на пол, Тревис навис сверху, и вновь занёс руку для удара, как вдруг получил в плечо молоточком для крокета. Это заставило его завалиться на бок, и Гридвери, воспользовавшись возможностью, откатился в сторону. — Сесиль, — облегчённо выдохнул Ноа. — Тревис, скажи мне, ты больной?! — Мартен, все ещё держа молоточек наготове, сделала шаг в сторону стоявшего на четвереньках Питерсона. — Придурок! — Ты… — просипел он. Вдруг в спортзале зажёгся свет, дверь с грохотом распахнулась, и в помещение вбежало несколько преподавателей — видимо, кто-то всё же догадался их позвать. — Прекратите драку! Немедленно прекратите драку! Сесиль, тут же потерявшая интерес к Тревису, метнулась к Ноа, державшему всё ещё пошатывавшегося Гридвери под руку. — Сваливаем отсюда, — прошептала она, схватив их за запястья, и все трое, проскользнув мимо преподавателей, выбежали из зала. В коридоре было темно и безлюдно — идеальное место, чтобы спрятаться от чужих глаз. — Ну ты и дебил, — прокомментировала Сесиль, пытаясь обработать расползшийся синяк на скуле Гридвери, сидевшего на подоконнике, невесть откуда взявшимся у неё в сумочке антисептиком. — Зачем ты на него полез? Ноа стоял рядом, прислонившись к стене. Простыня всё-таки упала с него, пока они бежали по лестнице, и теперь он неловко комкал её в руках. — Так он первый начал, — оправдывался Гридвери. — Ничего же страшного не случилось. — Ага, кроме того, что у тебя, возможно, сотрясение. — Херня, — он отмахнулся. — Но круто ты его уделала. Знаешь, на следующий хэллоуин тебе надо нарядиться Арлекином. — Чего-чего? — Точно сотрясение, — вновь запаниковал Ноа. — Ну знаешь, — Эрнест прикрыл глаза и облокотился спиной на холодную оконную раму, — Харли Квинн. С молотом… — Ладно, — ухмыльнулась Мартен. — Только если вы придёте как Ядовитый Плющ и Женщина-Кошка. — Я бы на это посмотрел, — улыбнулся Гридвери. — Ты в этом поучаствуешь, — пообещала Сесиль и поцеловала его в щёку. Ноа списал желание сделать то же самое на пережитый стресс.

***

Шумно выдохнув, Ноа отложил газету в сторону и посмотрел на Эрнеста. — Здорово он тогда тебя. Гридвери дёрнул уголком губ. — Извинялся потом раз двадцать, — лейтенант отмахнулся. — И до сих пор иногда при встрече. — Он остался в городе? — Ноа удивленно моргнул. Эрнест кивнул, зарываясь рукой в волосы и запрокидывая голову. — Говорит, у него синяк с плеча месяц не сходил, — он улыбнулся. — В баре постоянно рассказывает всем эту историю. Особенно ту часть, где его уделала девчонка на год младше. Во всех красках. — Да-а, — протянул Флетчер. — Должно быть он её ненавидел после такого. — Шутишь? — Гридвери опустил голову. — Он сох по ней четыре года. Я серьёзно. Они оба немного помолчали. — Он знает? — Ещё нет, — Эрнест отрицательно покачал головой. — Я собирался к нему сегодня. Можем сходить вместе, если ты… Ноа поджал губы и кивнул. — Но сначала архив, — тон лейтенанта вновь стал строгим и серьёзным. — А где эти двое? — Ушли за кофе. — За кофе? И оставили свидетеля одного в городе, где убийца всё ещё на свободе? Флетчер с улыбкой наблюдал, как брови Гридвери сначала ползут вверх, а потом сдвигаются к переносице. — Я их повешу, — мрачно пообещал он.