Фарфоровый котёнок

Вечер был наполнен приятной суетой. К этому времени, а сейчас на часах было около десяти, все парни обычно собирались в общей комнате, за исключением разве что, Джина и Юнги, которые раньше всех остальных ложились в кровати. Этим двоим спать было запрещено категорически. Вынести такой вердикт взял на себя смелость Чимин, ведь сегодня он на пару со своим любимым и уже сонным Мином планировал быть свахой Джину и Чонгуку. — Все идите на ковёр! — высокий голосок Чимина был громче, чем обычно и от глаз парней не ушло как сильно он был взбудоражен предстоящей игрой в бутылочку. Ребят это начало веселить. — Чимин-а, это ты так из-за шкафа радуешься? Настолько сильно понравился? — Хосок сиял своей широкой улыбкой. Он был рад провести время с парнями, а идея, которую выдвинули Юнги и Чимин сначала показалась очень странной, но вскоре он все-таки согласился в ней поучаствовать, ведь она была ещё и интересной. Пока все усаживались вокруг бутылочки, Чонгук попросил объяснить правила. Ему не до конца была понятна роль шкафа. Чимин начал: — Мы высаживаемся в круг, и тот, кто будет крутить бутылочку и тот, на ком она остановится имеют право 1 раз отказаться от, внимание, того, чтобы запереться в моем, — Чимин погладил по голове сонного Мина, который удобно расположился возле его ног, — ой, прости, нашем шкафу на две минуты и целоваться, — Чимин указал маленьким пальчиком на всех присутствующих, — отказавшийся должен выпить стопку водки! — Я не хочу с вами целоваться, парни, — заявил Джин, — почему я вообще должен в этом участвовать? Как мне потом вам в глаза смотреть? Юнги эта речь очень сильно рассмешила: — Уже забыл как ты с Намджуном.. — Молчать! — перебил Джин, не желая вспоминать прошлое. Когда-то ему действительно нравился Намджун и в какой-то из вечером они изрядно перебрали. Их застал Юнги целуюшимися на входе в дом. Это был вечер, в который он полностью осознал свою ориентацию. Было очень стыдно, в прочем, как и сейчас. Именно поэтому Джин, не дождавшись начала игры, быстро влил в себя стопку заранее заготовленной водки, чем вызвал у всех присутствующих смех. — Тише, Джин, — улыбаясь проговорил Хосок, забирая из чужих рук уже пустой стаканчик, — ты сейчас лишишь себя водки, которую будешь пить в наказание за отказ. — Это ещё почему? — возмутился уже слегка поддатый Джин. Все-таки надо было закусывать. — Ну смотри, тут у нас есть Намджун, с которым ты ни за то не будешь целоваться, я полагаю, — Хосок перевёл взгляд на сладкую парочку, — и Чимин с Юнги. С ними целоваться — себе дороже. По сути уже три человека из-за которых тебе сто процентов придётся отказаться от шкафа. Мин довольно улыбнулся. Он бы никому не позволил запереться в шкафу с его любимым Минни. — Ладно, давайте начинать. Честь крутить первым выпала Намджуну. Ребята решили, что именно лидер должен быть первым, на что Юнги закатил глаза а-ля "камон это бутылочка, а не тост на дне рождения". Горло бутылочки остановилось на Чонгуке, который обладая молниеносной реакцией быстро опрокинул в себя стопку водки, пробормотав: — Прости, Нам, возможно, я ещё просто не созрел для поцелуев с тобой. — А ведь ты пошёл в Big Hit ради меня, Гук. Году в 2015 ты бы все отдал, чтобы моя бутылочка на тебя указала. Чонгук многозначительно упёрся взглядом в пол. Следующим должен был крутить Юнги. Обнаружив, что бутылочка остановилась не на Чимине (на ком именно она остановилась Юнги было скренне похуй), он приказным тоном произнёс: — Пей. — Без проблем, — рассмеялся Джин и закинул в себя уже вторую стопку. — А почему ты не выпил? — поинтересовался Чимин. — Потому что шанс того, что мне выпадешь ты 1 к 6, мой любимый. Я должен до последнего хранить возможность отказаться от шкафа, чтобы целоваться только с тобой. Чимин довольно улыбнулся и положил голову на чужое плечо. Мин про себя отметил, что его ответ был чертовски хорош и что шкаф, в общем и целом, принадлежит только им двоим и времени в нем запереться будет предостаточно. Бутылочка перешла к Чимину, который между прочим, в эту игру уже играл несколько раз и как человек, знающий толк в физике и бутылочках, произнёс: — Юнги, чекай. Чимин несильно раскрутил бутылку, которая сделала ровно два оборота и остановилась чётко смотря на удивлённое лицо Мина, которое через мгновенье расплылось в улыбке: — Да ты ж мой любимый ко-о-отик, — протянул Юнги, хватая младшего за руку и направляясь к своей комнате, в которой собственно и стоял шкаф. Уходя, он бросил: — Засекайте. Ребята молча наблюдали за тем, как бедный элемент интерьера трясётся во все стороны. Что ж это за поцелуи у них такие? — Юнги мо-ощь, — удивился Джин, лупя чётко на шкаф, на ощупь ища бутылку водки, что не остаётся незамеченным. — Ну куда тебе столько? — Чонгук мягко отнял у Джина бутылку, — Так наебениться хочешь? — Вообще-то да. Я бы не отказался. Джин прижался губами к уху младшего, закрываясь ладошкой и тихо прошептал: — Давай выпьем после бутылочки? Чонгук, подхватив тот же манер, прошептал в ответ: — А ты не хочешь чтобы нас слышали? — Ага, никто из присутствующих здесь не умеет пить, а Чима и Юнги постоянно будут трепаться о чем-то своём. — А ничего, что нас все слышат, Джинни? Джин одарил прищуренным взглядом Хосока, Тэхена и Намджуна, которые смотрели ему в глаза. — Ты думаешь они нас слышали? — Нет, — сарказмом ответил Тэхен. Джин все тем же задорным тоном и какой-то ребяческой улыбкой прошептал: — Они сказали, что не слышали. Все в порядке. — Значит можем пить? — глаза Гука заполонили радостные искорки и Джин, увидев это, наполненный счастьем, выкрикнул: — Да! Будем пить! — Теперь мы вас точно слышим, — заметил Намджун. Джин мгновенно переключился на прежний шепот и не теряя присущего пьяному человеку очарования, произнёс: — Да! Будем пить! — Юнги и Чимин, время! — крикнул Хосок. Из шкафа вышел довольно улыбающийся Чимин и растрепанный, помятый, словно вышедший из боя, Юнги. — А мощь оказывается Чимин, а не Юнги, — произнёс Гук. Казалось, он говорил только с Джином, что последнего, кстати говоря, вполне устраивало: — Это точно. Усевшись по местам, очередь перешла к Джину. Гук невольно напрягся. Чимин почему-то тоже, а вот Юнги уже ничего не было важно в жизни. Он уселся на диван в полуметре от ребят и уже собрался размышлять о жизни, но поняв, что бутылочку наконец-то крутит один из тех, ради кого она и затевалась, направил свое внимание на игру. Гуку казалось, что бутылка крутится неправдоподобно долго. И вот горлышко бутылочки уже достигает той стороны круга на которой сидит он сам, но вот не задача — бутылка норовит остановиться на Тэхене! Тэ-хе-не! Да как так можно? Джин и думать забудет о Чонгуке, если две минуты, целых две, проведёт наедине в закрытом пространстве с Тэхеном.. — Видимо, сегодня вы вместе не только пить будете, — рассмеялся Тэхен, прервав мысленные рассуждения Чона, — идите, дети мои. Посмотрев на бутылочку Чонгук обнаружил, что посудина остановилась именно на нем. Встав, он подошёл к дивану, на котором сидел гордый Юнги. Они с серьёзными лицами пожали друг другу руки. Джин в это время пребывал в своём мирке. Маленьком, пьяном мирке. Какие-то события жизни все равно требовали рассуждения и именно этим он и занимался прямо сейчас, игнорируя все "Джин, ты тут?" и "Джин, иди уже в шкаф" от друзей. Он думал над тем, как забавно смотрятся Чонгук и Юнги, пожимающие друг другу руки, думал над тем, что возможно про их идею выпить с Чонгуком все-таки кто-то знает и над тем, как ему все равно, что кто-то об этом знает, ведь после бутылочки.. кстати о бутылочке. Вроде, была его очередь. Кто же тот бедняга, который будет целоваться с Джином? Он решил уточнить: — Ну так кто идёт-то? Долго ждать? Под смех друзей, в каких-то моментах даже слишком громкий, Чонгук ловко взял Джина на руки, на что старший нашёл возражение: — Ты уверен, что не перепутал меня ни с кем? Тут есть парень похожий на меня, возможно это какая-то ошибка.. — Уверен, — твёрдо произнёс Гук, переступая порог чужой комнаты. Позволив растерянному Джину встать на ноги, он открыл дверь шкафа, указывая рукой на вход и как истинный джентльмен поклонился, — прошу. Казалось, Джин моментально протрезвел, обнаружив как темно бывает в тесном шкафу: — Гукки, я темноты боюсь. — Это все, что тебя сейчас заботит? — ответил младший, мягко дотрагиваясь до руки Джина. Ему нравилось каким миниатюрным по сравнению с ним казался хён. — Ты взял меня за руку, чтобы я не боялся темноты? — Ты знаешь зачем я взял тебя за руку, Джинни. Ты не глупый мальчик, — произнёс Гук оставив несколько невесомых поцелуев на чужом лице. Сейчас ему хотелось покрыть поцелуями совсем не, наверняка румяные, щёчки, но что-то ему говорило не быть слишком напористым. Наверно от волнения, но Джин продолжал звать Чонгука ласково, сам не понимая, как сильно это полюбилось младшему: — Гукки, мы же можем не делать этого. Просто скажем всем, что целовались, — Джин старательно пытался не обращать внимания на тот факт, что его щёки и шея, которых Гук нежно касался мягкими губами, игнорируя аргументы Джина, готовы были расплавиться под натиском приятных (!) ощущений и, о, боги, как же хорошо, что в шкафу темно, иначе бы Чонгук определённо точно увидел, как глаза Джина буквально закрываются от удовольствия. — Нельзя, Джинни, — Чонгук провел рукой по чужой талии, скользя ей вдоль спины, — мы же не хотим нарушать правила? Старший потихоньку терял контроль над своим телом. Чужие ласки, особенно (???) ласки Гука казались такими приятными. Джин мог поклясться, что слышит чужое рычание от.. нетерпения? Ему казалось, что он защищён от всего мира настолько, насколько и уязвим для него же. Открывая шею для новых поцелуев и бессильно хватаясь за чужую футболку, через которую можно было почувствовать жар чонгукова тела, Джин спросил, уже заранее отмечая, что ответ ему будет совсем не важен: — И что же будет, если мы нарушим правила? — Это будет первым шагом к нашей преступной жизни. Я не могу этого допустить, — шутливо прошептал Гук, но смеяться не было желания. Ещё ближе прижав Джина к себе, хотя казалось расстояния между ними и так не было, Чонгук накрыл чужие губы своими. Они были ещё слаще, чем он мог представить с пьянящим послевкусием алкоголя. Чонгук не проникал языком внутрь, ему казалось, что он не совсем имел на это право. Сладких и очаровательных чмоков в пухлые губы ему хватало с головой, но после хриплого: "Гукки.. ", казалось, что не дать его (?) малышу (?) того, чего они оба хотят было бы самым страшным грехом. Джин оказался ещё более нетерпеливым, каким являлся сам Чонгук. Их языки сплелись, лишая воздуха своих хозяев. Джину все происходящее казалось чем-то похожим на сон. Может быть из-за неправдоподобно приятных ощущений, а может из-за водки, которой он явно перебрал, но просыпаться он не собирался. Руки Чонгука скользнули под кофту старшего, скользя по линии позвоночника, от чего из последнего вырвался протяжный, сладкий стон. Он не выдержал напряжения и накрыл своей рукой чужие губы. — Гукки, хватит, — произнёс Джин, не расжимая пальцы, которые крепко сжимали футболку младшего. Чон закрыл глаза и начал покрывать поцелуями руку, что нежно касалась его губ. Если бы в этом шкафу хоть что-то было бы видно, то от глаз младшего точно не ушло бы смущение Джина, чьи щёки покрыл розовый румянец. — В шкафу так не целуются, Гукки, — Джин ещё не отдышался и его голос слегка начал дрожать, — это же просто игра, — он на секунду замолчал, — почему же ты.. — Я скажу тебе это когда ты будешь по-настоящему пьяным, — произнёс Гук, перекладывая чужую руку себе на шею, открывая путь к новым поцелуям, но не успел он продолжить задуманное, как из комнаты послышался задорный голос Хосока: — Ребята, время! Не упуская момента, Гук прижал свои губы к уху старшего и прошептал: — Наша пьянка после бутылочки не отменяется, Джинни. Оставив последний поцелуй на пухлых покрасневших губах, Чон открыл дверь шкафа, но выпускать Джина совсем не хотелось. Тем не менее, игра продолжается. На диване нашлось место и для Чонгука, который вместе с Юнги отказался продолжать играть. Оба по понятным причинам. Мин тихо, так чтобы слышал один Чон, спросил: — Ты мне расскажешь, что между вами происходит? Гук, подхватив тот же манер произнёс: — Чтобы ты меня с Чимином обсуждал? — Да. — Ладно, расскажу. Если кратко, то я думал, что у меня стоит на Тэхена, а оказывается, что стоит на Джина. А у Джина все так же стоит на Тэхена, а я хочу, чтобы стоял на меня. — Тогда у меня для тебя плохие новости, — Мин указал пальцем на группу парней. — Еб твою мать, — прошипел Чонгук, хватаясь за голову. — Не трогай мою мать, — устало произнёс Юнги. Бутылочка, которую крутил Тэхен остановилась. Она указывала на растерянного Джина.