Во всем виновата булочка

В эти дни я старалась не думать о Яширо, хоть совесть и терзала меня, выворачивая внутренности. Хотелось верить в лучшее. Надеюсь, с ним всё хорошо и пламя Реборна ему помогло. В нашу с Такеши небольшую компашку влился Хаято и, слава тебе что-то там, он не капал слюной с пеной изо рта, выкрикивая своё канонное: «Десятый!». Нет, Гокудера Хаято вёл себя вполне прилично. Он говнился, исторгал из себя колкие замечания, но лучше так. Хаято был вполне себе начитанным парнем, знающим несколько языков. Мы даже как-то устроили книжные посиделки в библиотеке, тихонько переговариваясь у окна, дабы не мешать читателям. Моя жизнь особенно не менялась. Мне всё также писали письмена, оставляя их в ящике на обуви. Мне даже становилось интересно, кто такой упорный. Даже стыдно признавать, но тактика работала. Во мне пробудили интерес. Очередной день начался обыденно, с завтрака с Наной и Реборном. Незу нажаловался моими результатами по матану, и на семейном совете было решено, что я поправляю свои оценки по алгебре, геометрии и ещё физике. Физика была не меньшей проблемой для меня, нежели матан. Как оказалось, я всё напрочь забыла. Но там хоть было поправимо в плане понимания. — Цу-кун, я не прошу тебя становиться гением математики или идти в дальнейшем на инженера, — положив мне руку поверх тыльной стороны ладони, вкрадчиво, как любой нормальный родитель, заговорила Нана. — Но давай ты попытаешься? Ладно? Я даже увеличу тебе карманные деньги! Я поморщилась. — Давай лучше вместо этого при следующем разговоре с отцом ты передашь мне трубку? Хочу кое-что у него попросить. — Эм… — Нана замялась. — А почему нет? — встрял Реборн. — Хороший стимул для мальчика. На том мы и порешили. Если повышу свои оценки по матану и физике, то мне дадут поговорить с Емицу. Стоит ли упоминать, что я собиралась вложиться в свою учёбу как следует? У меня были железные причины желать разговора с Емицу, и нет, не из-за Вонголы. Всё было банальнее некуда. Я хочу раскрутить своего новоявленного батю на компьютер. Компы я видела только в школе на уроках информатики, где нас учили лёгкому и плевому программированию. Человеку из пусть недалёкого, но будущего, было довольно легко печатать и заниматься всем, чем угодно. Так что после выполнения заданий я играла в «Марио» и прочие бродилки, познавая заодно дно Windows XP, вспоминая всё то днище прошлых поколений старых компов с громоздким монитором и дерьмовым управлением. Мне был нужен Интернет. Я элементарно хотела поиграть во всякие, пусть и древние, но ММО вроде Warcraft или Ultima, ковыряясь в ещё незасранной Сети, чувствуя себя буржуем. Компы в эти времена, 2000-е, не у всех, а у кого есть — царь и бог. В общем, у меня был шкурный интерес. Так что первые уроки я старалась не витать в облаках. Как раз первой была ненавистная геометрия с этими долбанными равнобедренными треугольниками. Я старательно запоминала определения и втыкала в учебник, не особо слушая учителя. Всё равно он объяснял для всех, а мне нужно было индивидуально. К Реборну можно, конечно, обратиться, но я лишний раз не собираюсь проигрывать ему очередной вопрос с подвохом. Нетушки. Незадолго до конца урока перед большой переменой мне написал Кёя. «В перерыв жду тебя в кабинете Дк», — кратко и по факту написал он. Я пожала плечами. После злоебучей геометрии мозг кипел похлеще вулкана. Почему бы не потрахаться? Прозвенел урок. Я убрала вещи и заранее подготовилась к следующему уроку, после чего подхватила свой обед и выбралась из-за стола. — Куда пойдём кушать? — помахав булочкой с якисобой и пакетом молока, поинтересовался Такеши, встречая меня на выходе из класса. Хаято, стоящий рядом, держал в руке пакет из супермаркета. Я вспомнила, что в каноне он там подрабатывал у красноносого хозяина. — Не, ребят, не сегодня, — открестилась я, проходя мимо парней. — Есть дело. — Да? Вот как… — почему-то огорчился Такеши. Я тут же похлопала его по предплечью, не дотягиваясь до самого плеча, со словами: — Не горюй, друг мой! Держи нос по ветру! Хаято отлепился от дверного косяка: — Если сегодня нет общего сбора, то я в библиотеку, — и действительно свалил. Я с сожалением распрощалась с Такеши и поскакала в сторону кабинета Дисциплинарного комитета. Остановившись около двери, я даже стучать не стала и просто вошла. Кёя обнаружился сидящим на диване, недовольно сложив руки на груди; он сидел нога на ногу. — Опаздываешь, — недовольно поприветствовал меня Кёя. — Да ё-маё! Мы не виделись несколько дней! Ты можешь быть хоть немного милее? — проворчала я, прикрывая за собой дверь. — Я могу тебя крайне мило забить до смерти. Хочешь? — Вот уж не надо. — Я сложила свой нехитрый обед на столе Кёи и подошла к нему, резко коленом разводя кое-кому ноги. — Будешь сегодня хорошим или плохим мальчиком? — усмехаясь, плотоядно улыбнулась я, ослабляя на шее галстук. Вместо ответа Кёя притянул меня к себе, впиваясь своими губами мне в губы.

***

Остаток дня проходил скучно и без эксцессов. У нас были домоводство и биология, которые не представляли для меня никаких сложностей. Готовили все ещё со средней школы на уроках все ученики, не было разделения, как у нас когда-то — девочки на труд, мальчики чет пилят и мастерят. Мы с Такеши и Хаято организовали «мужицкую» компанию и готовили вместе. Вернее готовила я, руководя этими криворучками, памятуя на ТИЛ-арку, где парни опаскудили на кухне всё, до чего только руки дотянулись. Настроение после дневного секса было потрясающим. Я любила целый мир после того, как отлюбила Кёю. Парень так тащился от процесса, что мне всё больше хотелось попробовать быть снизу самой. Я даже подумывала предложить поменяться ролями Кёе, ну или найти себе кого-то помимо нашего гДк. Всяко, мы не встречаемся, не думаю, что он приревнует. Не в его стиле. После уроков мы с Такеши распрощались. Он пошёл на тренировку в бейсбольный клуб, а мы с Хаято решили завалиться ко мне. Вместо Реборна я припрягла с подтягиванием матана и физики нашего умняшку, правда, за это должна ему теперь лимитированный перевыпуск одного опуса про НЛО. — Это ещё что за хрень? — внезапно встав как вкопанный, подивился Хаято. Я непонимающе склонила голову, но вот тут-то и заметила то, что остановило парня. На капоте чьей-то машины сидел Реборн. К нему направлялся мальчик — Бовино Ламбо — с огромным для своей крошечной лапки пистолетом Макарова. — Воистину фигасе, — кивнула я, соглашаясь. Мы с Хаято в предвкушении спустились с балкона вниз и затаились в кустах у заборчика. — Умри, Реборн! — воскликнул тем временем Ламбо, из чьего носа обильно текли сопли. Да и в целом видеть воочию ребёнка в костюме коровы с огромным пистолетом наперевес. То ещё зрелище. Реборн словно не замечал Ламбо и мирно себе посиживал, дрыгая ножкой. Леон нежился в лучах солнца и грел свою зелёную спинку. — Ничего себе! — вполголоса восхитился Хаято. — Его тут убить хотят, а он и в ус не дует! Я лишь оскалилась: — Вот именно, что хотят. Не заморачивайся по пустякам. Продолжай наблюдение, о, мой верный падаван! Хаято поморщился, но спорить не стал. Ещё бы ты спорил, родной. Из мафии только если вперёд ногами, а мы у Вонголы под колпаком. Тем временем Ламбо сделал свои собственные выводы на игнорирование со стороны Реборна и истошно заголосил. — Умри, глупый Реборн! — радостно поприветствовал он. И, даже не дожидаясь окончания собственной фразы, суетливо надавил на курок. Я, до конца не верившая в серьёзность ситуации, испуганно ойкнув, спряталась поглубже за забором, утягивая за собой Хаято. Реборн же, даже оказавшись под обстрелом, не повёл и бровью и продолжил сидеть на капоте чьей-то тачки; лишь чуть сдвинув корпус в сторону, он пропустил пулю над правым плечом. — Друг, я так скучал! — возбуждённо повизгивал ребёнок, не прекращая стрелять в только что обретённого друга. Звуки выстрелов сменились звенящей тишиной. — Реборн?.. — робко подала голос я. — Ты как там в целом?.. Любопытство пересилило страх, и я осторожно выглянула из-за забора. Хаято высунулся вместе со мной. И очень вовремя. Ещё несколько секунд, и мы бы пропустили развязку взрывоопасной ситуации. Картина маслом: Реборн замер на расстоянии вытянутой руки от Ламбо, а Ламбо тыкал в грудь предполагаемому другу дулом постоянно щёлкающего вхолостую пистолета. Пока мы рассматривали Реборна на предмет внешних повреждений, тот, нисколько не сомневаясь, нежно опустил пудовый кулак на макушку мальчишки, отправляя того в сказочную страну фантазий и красочных снов. Я выбралась из-за забора и, аккуратненько, бочком, приблизилась к Реборну. Не отрывая взгляда от повисшего у него на руках Ламбо, робко подёргала киллера за рукав. — Эй, как так можно! Я же волновался! Разве можно быть настолько безбашенным? От удивления Реборн аж приподнял бровь. Неожиданная забота от его подопечного тронула мохнатое сердце киллера, он счёл своим долгом успокоить меня. — Да разве из-за такого стоит переживать? Я же считал выстрелы, — фыркнул Реборн. — Да и стрелок из него неважнецкий. Если следить за дулом, то даже ты бы легко уклонился. — Я не об этом, дубина ты стоеросовая! — сплюнула я. — Ты ж его чуть инвалидом не сделал! Надежда, забившаяся было в душе киллера, приказала долго жить. Он даже поник плечами и как-то уменьшился в объёме. Хаято беспардонно заржал, хватаясь за живот. Мне же стало неловко, и я тут же попыталась исправить ситуацию. — Да ладно тебе! Таким ребёнком можно даже гордиться! — принялась расхваливать я. — Гляди, как подготовился! Даже раздобыл где-то настоящие лимонки! «Бессознательное» тело на руках у Реборна всё это время под шумок шарило по карманам и действительно извлекло что-то похожее на гранату. Видимо, успехи «друга» настолько тронули сердце мужика, что тот аж разжал руки в порыве дружеской гордости, роняя этот самый предмет гордости в придорожную пыль. Реборн как-то суетливо взмахнул ногой, отправляя «муляж» в свободный полёт по направлению к ближайшему оврагу. От былого спокойствия и мнимой неторопливости не осталось и следа. Я, смекнувшая, что что-то не так, рухнула в ту же придорожную пыль за секунду до последующего крика Хаято: «Ложись!» Грохнул взрыв. Нас, горе авантюристов, закидало изрядным количеством земли, песка и грязи. Я, не открывая глаз, которые зажмурила при падении, наспех ощупала своё тело, и только убедившись, что все конечности на месте, выдохнула и, наконец, взглянула на этот мир более-менее ясным взглядом. — Подниматься не собираешься? Не? Я апатично посмотрела на Реборна и Хаято, склонившихся надо мной. Вздохнула и начала считать облака на небесно-голубом небосводе. — Я обязательно номинирую тебя и это маленькое чудовище по имени Бовино Ламбо на замечательную премию идиотов года! — хмыкнула я. — А призовой фонд какой? — на полном серьёзе заинтересовался Реборн. На этот раз я была невозмутима, как лежащая статуя, и примерно также безмолвна, уже привыкнув к шутейкам Реборна.