Танго вдвоём

Тэхён.       Я уже часа два потратил на то, чтобы найти дом так внезапно свалившейся всем на головы пассии Чимина. И нашёл. Дом за заросшим плющом и гибискусом низким заборчиком стоял почти на самом краю деревни. Небольшой, в два этажа, окнами он смотрел на море. Неплохо, неплохо.       Ворота во двор, не запертые на замок, просто открывались, заходи, кто хочешь. Что я и сделал. А вот в самом доме никого не было, о чём сообщила тишина за дверью, когда я нажал на кнопку звонка. Интересно, на что я надеялся? Что меня ждут? Ха-ха-ха.       Я нашёл удобное местечко во дворе и сел, настроившись на долгое ожидание. Я не скучал, размышляя о превратностях судьбы, о последних событиях, о своём друге и этой русской.       Увидев в тот день Чимина на пляже с женщиной, я решил, что тот нашёл себе развлечение на пару ночей, и сам был не прочь присоединиться. Вот только он, как коршун, вцепился в незнакомку и бдительно охранял её от любых поползновений с нашей стороны. Что было странно, очень странно.       Я пытался выяснить у него, в чём дело, но Чимин только твердил, что для него это очень важно и не давал никаких вразумительных ответов. Для меня ситуация прояснилась, когда я вовсе не по ошибке пришёл под утро в его коттедж и завалился рядом с ним на кровать. Но сначала я долго рассматривал их двоих.       Одна рука Чимина лежала под шеей женщины, вместо подушки, вторая пряталась под её футболкой на груди, его нога покоилась между её бесстыдно обнажённых бёдер. Лицо женщины было обращено к Чимину, как будто даже во сне она любовалась им. Свои руки она сложила вместе под щекой, как маленький ребёнок, а под глазами залегли тёмные тени. Так могли спать только влюблённые, которым жизненно необходимо чувствовать друг друга даже во сне.       В тот день я был изрядно пьян. Изнутри меня ковыряла досада: почему не я на месте Чимина? Я весь вечер наблюдал за ними: как они во всех движениях следовали друг за другом будто тени, как женщина смотрела на Чимина — он был единственным в её мире, никто другой для неё здесь и сейчас не существовал. А мой друг ни на шаг не отходил от неё и, казалось, дышал только ею. Я завидовал, банально и до боли. И многое бы отдал, чтобы на меня сейчас так смотрели, мной дышали, мною жили, пусть даже недолго.       Да, пора признать, что Елена своим поведением, беззащитностью и открытостью смогла зацепить Чимина. Это было полной неожиданностью для всех нас и для неё, судя по всему, тоже. И это я сейчас непременно узнаю у неё самой.       Шелест шин за воротами, клацание закрывшейся двери, и женщина, не заметив меня, вошла в дом. Она одна? Тем лучше, не придётся ругаться с Чимином. Мне пришлось собраться с духом, прежде чем я снова нажал на звонок. Нацепив на лицо расслабленную ухмылку и засунув в карманы вдруг вспотевшие ладони, я ждал. Послышались быстрые шаги, дверь распахнулась:       — Милый, это ты? — её лицо вмиг стало растерянным и как будто потеряло живые краски.       — Я стал милым? Неожиданно, — съязвил я. — Можно зайти?       Женщина отошла в сторону, пропуская меня в дом. Перешагнув порог, я осмотрелся вокруг и удобно расположился на диване, что стоял в гостиной. Моя рука наткнулась на прохладную скользкую материю. Шёлк. Его я узнаю с закрытыми глазами. Я повернул голову и увидел висевшую на диване юбку. Невольно пальцы захватили нежную ткань, и я зарылся в неё носом, вдыхая незнакомый запах.       — М-мм, пахнет… сексом… жарким… неистовым, — внезапно озарило меня. — Вот, значит, чем вы занимаетесь дни напролёт. Ну что ж, вполне ожидаемо.       Всё это время женщина молчала, стоя у всё ещё открытой двери. Но после моих слов очнулась и метнулась ко мне:       — Нет, не смей, Тэхён! Зачем ты вообще здесь и как нашёл меня? — глаза Елены горели тёмным пламенем, голос стал низким и вибрировал.       А в гневе она красива… Я смотрел на женщину и понимал, насколько её лицо преобразилось под действием эмоций. Румянец окрасил щёки, губы покраснели от прилившей крови, горящие глаза пригвождали меня к месту, заставляя моего внутреннего эстета трепетать и замирать от восторга. М-мм, как вкусно… Перед внутренним взором вдруг возникла причудливая картина, смазанная, рваная всполохами кадров: женская фигура, облачённая в чёрный шёлк, волнами укрывавший её ноги, оседлала блестящее от пота мужское тело. Её подбрасывало резкими движениями бёдер. Так пошло и так чувственно. Я сглотнул вязкую слюну, наполнившую рот.       — Защищаешь свою территорию, пташка? — я протянул женщине юбку. — Я на неё не претендую. Хотя и хотел бы. Но сейчас меня интересует, чем ты околдовала моего друга? И я не уйду, пока не выясню это. Тебе понятно?       — Что ты хочешь от меня, Тэхён? — в голосе Елены послышалась усталость. — Как ты думаешь, какова вероятность, что отдельно взятая иностранка, не арми, приехав в чужую страну, столкнётся на пляже после грёбаного приступа паники с айдолом, которого до этого видела только в публикациях в интернете? Один шанс на восемь миллиардов? Или ещё меньше? Я не знаю, чем, как ты выразился, околдовала твоего друга. Я его не искала, не желала, не добивалась. Это была случайность — тот самый один шанс на восемь миллиардов — что он наткнулся на меня на пляже и, по какой-то своей прихоти, решил немного помочь. Да спроси его сам, наконец!       А я сама так давно была лишена элементарного человеческого тепла и участия, что не смогла по-другому отреагировать. Считай, что мне снесло крышу, сразу и безоглядно. Если бы ты знал, сколько раз за эти дни я задавала себе тот же вопрос! Нет у меня на него ответа. Да и что вам беспокоиться, всё скоро закончится. Для вас так точно. А я останусь снова одна, но это вас уже не будет касаться никоим образом. А теперь я спрошу тебя, Ким Тэхён. Что ты здесь делаешь, кто дал тебе право вмешиваться в мою жизнь, и что ты хочешь на самом деле?       Я поднялся с дивана, отбросил проклятую юбку, что всё ещё держал в руке, и в два шага оказался рядом с Еленой. Я сам стал хорошим актёром, жизнь учила больно и хлёстко, поэтому чувствовал притворство за версту. Женщина не лгала, я знал это точно. Но решил сделать последний шаг в этой игре.       — Несложно найти дом, где живёт единственная русская на несколько десятков километров в округе. Ещё проще зайти в тот дом, двери которого открыты. Ну и прямо сейчас я выясню, насколько просто уговорить эту русскую на секс с другим айдолом. Какая тебе разница: Чимин или я?       Я видел как на лице Елены отразилось недоумение, потом неверие и, наконец, осознание, что я не шучу. Она отступила на шаг, выставляя перед собой ладони в жесте защиты. Я рассмеялся, показывая, что все усилия бесполезны, и схватив её руки чуть ниже локтей, резко потянул женщину на себя. От неожиданного рывка Елена врезалась в меня, её голова слегка откинулась назад, а губы приоткрылись, и из них вырвался сдавленный вздох.       — Тэ, не надо, прошу тебя, — она всё ещё пыталась меня уговорить. — Ты же не такой, ты не можешь так поступить с Чимином, со мной.       Но меня уже накрыла ядовитая волна злости и ревности, я не хотел, чтобы Чимин отдалялся от меня, от нас. Вместо ответа я смял её губы, терзая зубами, причиняя женщине боль — я должен был доказать, что она такая же, как все, простая охотница до знаменитостей, и защитить моего друга пока не поздно. Елена вырывалась из моих рук, я хватал её за плечи, оставляя на коже багровые пятна. Раздался тихий треск — рукав на платье оторвался по шву. И в тот же миг я задохнулся от жгучей боли — острое колено врезалось мне в пах, согнув меня пополам. Звонкая пощёчина обожгла правую щёку.       — Как? Как ты мог на такое решиться, Тэ?! — голос Елены истерически звенел. — А как же Чимин, которого ты зовёшь своим другом?!       Сквозь выступившие от боли слёзы, я видел, как в дверях появился тот, о ком мы оба переживали. Чимин бросился к Елене, укрывая её от меня и всех опасностей этого жестокого мира. Он губами осушал её слёзы, гладил, как ребёнка, по волосам, по вздрагивавшим плечам. А когда я смог выпрямиться, что-то коротко прошептал ей на ухо, и рванул ко мне.       — Чимин, не надо! — женщина пыталась остановить его, но не смогла: жёсткий кулак с хрустом врезался в мою челюсть, зубы клацнули и рот наполнился противным металлическим вкусом крови. Мой друг бить умел.