Танго вдвоём

Елена.       Я понимала, что Чимин имеет право на объяснения с моей стороны, но на неконтролируемый приступ ревности точно не рассчитывала. Его голос звенел, почти срываясь на истерические ноты, лицо покрылось яркими красными пятнами, а пальцы больно вцепились мне в плечи:       — Как тебя трахают другие? Твой муж или любовник? Ты так же стонешь под ним? Кончаешь, как подо мной? Сосешь ему член? Глотаешь? Когда ты вернёшься к нему, ты хоть раз, в постели с ним, вспомнишь меня?       Моя ладонь взлетела в воздух и впечаталась в щёку Чимина с такой силой, что он пошатнулся. Рука у меня всегда была тяжёлой. Внутри всё заледенело, в груди растекалась ядовитая обида.       — Не смей, мелкий паршивец, — я тихо, но очень чётко проговаривала каждое слово, — трогать мою жизнь, что была до тебя и будет после. Тебе в ней нет места. Ты сам знаешь это. Мы с тобой оба приняли правила игры, так соблюдай их! Я же не спрашиваю тебя, с кем ты трахался до меня или, возможно, кто трахал тебя. Я не унижаю тебя такими вопросами. И я полностью доверяю тебе, потому что в моих глазах до этой минуты ты был мужиком до мозга костей. Сильным, справедливым, любящим и великодушным. А ты допустил мысль, что я буду искать себе дополнительные развлечения с твоими друзьями. Как я могла предать твоё доверие? Что было в твоей жизни такого, что ты оказался способен унизить меня своей ревностью? Кто так издевался над тобой? И что теперь делать мне? — я перевела дыхание, опустила голову, пряча слёзы. — Одевайся и уходи. Я не хочу быть с тобой. Не сейчас.       — А что ты знаешь обо мне, Лена? — осипшим голосом спросил Чимин. — Что? Кроме того, что можно увидеть в интернете, на TV и в жёлтой прессе? В моей жизни было достаточно дерьма, чтобы научиться не доверять никому. Почему ты должна быть исключением? Хочешь послушать, как мы жили эти годы? Может, тогда ты сама найдёшь ответ на свой вопрос? Я не уйду, не надейся! Я пришёл сюда, чтобы узнать, почему моя женщина не хочет довериться мне, почему она ищет помощи не у меня. Ведь я готов на всё ради неё! Но нет, она снова уходит от меня! Её унижает моя ревность. А для меня это нормально, я же… — Чимин обречённо махнул рукой и отвернулся.       Так мы и сидели в полной тишине, не глядя друг на друга, пока у парня не звякнул сигнал мессенджера. Чимин потянулся за штанами, вытащил телефон из кармана, прочёл сообщение и, не отвечая, отшвырнул гаджет на диван.       Я смотрела на его спину, сейчас сгорбленную, на поникшие плечи, на пальцы, лохматившие волосы, и понимала, что мы только что почти разорвали ту тонкую нить, что чудом соединила нас. Как глупо и как больно. Я не могла позволить этой нити оборваться. К чёрту гордость! Плевала я на его ревность. Он слишком дорог мне сейчас.       Я переползла по пушистому ковру к Чимину, заглянула ему в лицо: его веки были крепко сжаты, будто он испытывал сильную боль. Я осторожно села на колени поверх его бёдер, прижалась к нему, обнимая руками за шею, подышала ему в ухо.       — Чимин, — позвала я, — душа моя…       Парень дёрнулся и попытался отстраниться от меня:       — Я снова сделал тебе больно, — он так и сидел с прикрытыми глазами. — Я обидел тебя. Но… Лена, это сильнее меня. Если я влюбляюсь, то отдаюсь этому чувству без остатка. У меня неистребимая потребность быть рядом с тобой, знать о тебе всё, я хочу, чтобы ты была со мной откровенна и не боялась довериться. Я не предам тебя, сделаю всё, чтобы быть с тобой до тех пор, пока ты этого хочешь. Но я жду от тебя того же. Прости меня. Но я, наверное, всё равно буду ревновать. И ещё… Я не должен был говорить тебе тех слов… о муже. Это низко. Но я просто схожу с ума, когда представляю себе, как ты с ним… вместе.       Чимин вдруг с силой обхватил меня руками, так что перехватило дыхание, и предельно нежно, почти невинно, коснулся моих губ. Он что-то шептал мне, хаотично покрывая быстрыми поцелуями лицо, руки, гладя волосы.       Я всегда отличалась незлопамятностью, быстро отходила от обид, прощала легко, потому что не видела смысла в смаковании негатива и вынашивании планов отмщения. Просто потому, что от этого мне становилось только хуже. Вот и сейчас моя обида на слова Чимина испарялась, как роса под лучами утреннего солнца. Тем более, что я совсем недавно обещала себе брать у жизни всё, что она мне даёт. За те дни, что нам отведены, вряд ли я буду страдать больше, чем если сейчас откажусь от своих чувств. Может мне и правда надо ему рассказывать всё, что меня волнует?       — Я устала, Чимин, — эта ссора и правда вымотала меня. — Давай закончим на сегодня.       — Я не уйду, — парень упрямо мотнул головой.       Я пожала плечами, поднялась и пошла наверх, чтобы принять душ и лечь. Если хочет, пусть остаётся — возражать не буду — он взрослый человек. Четверть часа спустя я лежала в своей постели, слушая тишину, заполнившую дом. Я вспоминала прошедший день, который так хорошо начинался, а закончился такой отвратительной ссорой. В груди саднило, а к глазам подступали слёзы. Я свернулась клубком и тихо всхлипнула. Жгучие слёзы медленно потекли на подушку впервые за много лет. Поводов поплакать всегда было предостаточно, но вот слёзы высыхали раньше, чем успевали пролиться. Плакать я попросту разучилась. И вот сейчас содрогалась от беззвучных рыданий.       — Я с тобой, чагия, — появившийся словно по волшебству Чимин лёг за спиной, поглаживая меня по плечу. — Я не оставлю тебя, даже если ты будешь прогонять меня. Иди ко мне, детка, сейчас ты моя, только моя.       Его голос и тёплые руки обещали покой и защиту, коих мне сейчас так не хватало. Или мне так казалось. Как он может быть таким нежным и жестоким одновременно? Ну и ладно, все ссорятся. А мы настолько разные, что вообще удивительно, как у нас нашлись точки соприкосновения. Обида отступила, как и слёзы, и я провалилась в сон.       Утро началось ароматом свежесваренного кофе, который разливался по дому. В душе всё ещё немного скребла досада от вчерашней ссоры, но она исчезла без следа, как только в комнату поднялся Чимин с чашкой ароматного напитка в руках. Он, будто солнышко, улыбнулся мне, протянул кофе и улёгся поперёк кровати. Я поддалась этой нехитрой радости, взяла чашку обеими руками, впитывая её тепло. Мы с Чимином изучали друг друга, пытаясь понять, изменилось между нами хоть что-то или нет.       Его рука исчезла под одеялом, и мгновение спустя она уже путешествовала вверх по моей ноге. Я захихикала от невесомой щекотки, в глазах парня плясали смешинки. Я сделала глоток кофе, неотрывно следя за поползновениями руки Чимина. Его ладонь скользила то вверх к коленке, то снова спускалась к щиколотке, слегка продавливая мышцы. Лицо изменилось: на коже выступил румянец, глаза затуманились, а язык то и дело скользил по нижней губе.       Я отставила кофе подальше и откинулась на подушки, наслаждаясь пока ещё невинной лаской. Вот ладонь уже задела бедро, на мгновение задержалась и вновь ушла ниже, будоража воображение. Одеяло уже лежало где-то в стороне, отброшенное Чимином, не мешая тому рассматривать меня полузакрытыми глазами. Парень сменил положение и сейчас бесстыдно разместился между моих бёдер, обдавая дыханием чувствительную кожу. Я по привычке спала нагишом, не признавая пижам и ночнушек, так что преград, даже столь эфемерных, для Чимина не было. Но он не торопился. Не спеша мял мышцы, нежно поглаживал, иногда одаривая невесомыми дразнящими поцелуями. VIP-массаж, не иначе. А потом и вовсе, распалив меня, отстранился и снова подал мне чашку с кофе.       — Лена, скажи, тебе хотелось бы чего-нибудь особенного? — Чимин задал вопрос самым будничным тоном.       — Дай подумать, — я и правда кое-что планировала, но пока не занималась этим вопросом вплотную. — Знаешь, мне бы хотелось побывать на Чеджудо, там, говорят, классные конюшни. Очень хочу покататься на лошадях, только по-настоящему, а не как в Корее всё делается. И ещё хотела найти здесь дайв-клуб. Не очень дорогой, но надёжный, — я внимательно посмотрела на парня. — К чему этот вопрос? Только отвечай честно, что ты задумал, Пак Чимин?       — Честно? — Чимин улёгся на спину, закинув руки за голову. — Ну, если честно, то лучше я завладею твоим вниманием и временем, чем ты опять будешь одаривать ими мемберов. И ещё мы сегодня не едем в Пусан. Отдохнём?       Я согласно кивнула и, накинув халат, поднялась с кровати и скрылась в ванной, оставив дверь приоткрытой. Я собиралась подразнить бессовестного красавчика, как он делал это со мной. Мурлыкая себе под нос незатейливую мелодию, открыла воду, освободилась от одежды, немного покрутилась перед зеркалом и встала под душ. Ладони гладили всё ещё упругую кожу, разнося пахнущий цитрусом гель, задержались на груди, пальцы сжали соски, вызывая лёгкие спазмы внизу живота, скользнули между ног, порисовали окружности на ягодицах и вновь устремились к складкам половых губ, где уже снова разлился жар. Чимин давно стоял в дверях, наблюдая за моими играми, свободные штаны не скрывали внушительной эрекции, руки то и дело поправляли член, но парень не двигался с места, явно ожидая от меня приглашения. И не получил его. Смыв душистую пену, я вышла из-под воды, завернулась в полотенце и прошла мимо Чимина, рукой специально задев его возбуждённый орган.       — Завтракать будем? — невинно осведомилась я. — Или у нас другие планы?       В ответ я услышала лишь сдавленное айщ и довольно улыбнулась — шалость удалась.