Танго вдвоём

Чимин.       Она отплатила мне той же монетой: распалила до боли в яйцах и бортанула, как подростка-несмышлёныша.       — Завтракать будем? — Лена невинно округлила глаза. — Или у нас другие планы?       Да, у меня были другие планы. На это утро, на неё, на последующий день. Я откровенно желал провести его в постели с женщиной, которая сейчас хлопотала на кухне, готовя нехитрый завтрак.       Мы ели рисовую кашу, какую я ни разу не пробовал, и запивали густым горячим шоколадом с имбирным печеньем. Лена сказала, что у неё дома это обычный ежедневный завтрак, только каши меняются. От корейского завтрака этот вариант почти не отличался, только каша была не солёная с овощами, а на молоке и с кусочками ягод, яблок и орехами.       Прибравшись на кухне, Лена достала ноут и сказала, что ей необходимо поработать пару часов, и отключилась от внешнего мира. А я, помня недавний разговор, решил заняться поиском информации по дайвингу и не только. Так прошли почти три часа. Я улыбнулся мысли, что сейчас мы напоминаем семейную пару, чинно-мирно занимающуюся своими делами и время от времени посылающую друг другу нежные взгляды. Только ленин взгляд был всегда рассеян и словно обращён куда-то вглубь, куда мне ходу не было. Снова её пальцы порхали над клавиатурой, снова она ругалась с воображаемым собеседником, снова посмеивалась над чем-то или раздражённо фыркала. Я иногда залипал, следя за сменой эмоций на её лице, и удивлялся насколько легко меняется у неё настроение. Я пытался вспомнить день нашего знакомства, но он будто тонул в тумане — казалось, мы знакомы почти вечность.       — Лена, можешь дать мне паспорт? — мой вопрос прозвучал настолько неожиданно, что она невольно вздрогнула.       — Зачем? — немного рассеянный взгляд был обращён на меня и выражал полное недоумение. — Он наверху, в комоде. Не хочу подниматься.       Как же на руку мне оказалась её работа! Я неопределенно махнул рукой, и Лена снова уткнулась в монитор. Удостоверившись, что она ни на что не реагирует, я поднялся наверх, покопался в комоде и нашёл пластиковый органайзер с документами. Сфотографировал нужные мне страницы паспорта, визу и аккуратно положил всё на место. Половина дела сделана. Теперь надо арендовать жильё, а купить билеты труда не составит. Самое сложное — сделать всё так, чтобы никто не узнал про мои передвижения. Иначе всё пойдёт прахом.       Ещё мне пришлось пообщаться с Тэ, и он дал несколько дельных советов на счёт моей задумки. Кое-что мне не понравилось, но пришлось признать, что его помощь была бы очень кстати. Ну и сегодня должны были приехать Джин и Хосок. И что-то мне подсказывало, что встреча с ними лёгкой не будет.       Я открыл снимок паспорта Лены, чтобы внести данные в билеты, и понял, что сюрприз, который я готовил, случайно совпадал с её днём рождения. Знак свыше или случайность? Как бы то ни было, если всё сложится, как задумано, получится прекрасный подарок, от которого эта своенравная женщина не сможет отказаться. Я ещё раз взглянул на дату: почти самый конец весны. И конец нашим отношениям, если я что-то не придумаю.       — Лена, ты ещё долго будешь здесь, в Корее? — я хотел убедиться, что имеет смысл вообще что-либо затевать.       — Что? — возвращаясь в реальность, переспросила Лена. — Сколько буду здесь? До конца года точно. А что?       — Ты не думаешь, что нам надо поговорить о наших отношениях?       Женщина глубоко вздохнула, закрыла ноут и повернулась ко мне. Какое-то время мы сидели, изучая друг друга, потом Лена нервно постучала пальцами по столу и наконец спросила:       — А что я должна думать? Для нас существует только сейчас. Ты знаешь это, не хуже меня. Для чего ты задал такой вопрос? А главное, какой ответ ты готов услышать?       Я задумался. Всё сказанное было правильным. Но я сомневался, что Лена не хочет, а точнее, не верит в возможность развития нашего знакомства. Я видел в ней страсть, внутренний огонь, который сейчас горел и для меня. Она точно испытывала ко мне нечто большее, чем просто влечение. Впрочем, как и я.       — Чимин, то, что я сейчас тебе скажу, никак не обязывает тебя к чему-то большему, — Лена подсела вплотную ко мне и переплела свои пальцы с моими. — Я люблю тебя. Или принимаю за любовь то, что живёт в моём сердце, в моих мыслях, в моей душе. Ты вправе отказаться от этого, но я не могу этого сделать. Ты заставил меня снова почувствовать сладкий вкус жизни. И теперь это сильнее голоса разума. Я услышала вчера твои слова, и хочу сказать, что также буду с тобой до тех пор, пока ты не захочешь иного. Я ответила на твой вопрос?       Да, я получил ответ. Достаточно ясный и откровенный. И я был рад тому, что услышал, потому что и сам испытывал те же чувства. Я не знал, что это, но быть рядом с Леной, видеть её каждую минуту, слышать её голос, целоваться с ней, гулять, есть, смотреть кино, смеяться, касаться её стало моей потребностью, почти наваждением.       — И я хочу быть с тобой, — выдохнул я в ленины губы. — И мы ещё не скоро расстанемся с тобой. Обещаю.       Лена забралась ко мне на колени, скрестив ноги за моей спиной.       — Это правда? — её глаза сияли. — Я могу верить тебе, Чимин?       Вместо ответа я окунулся в сладость её губ, словно это был наш последний поцелуй. Сначала невинный, словно касание пёрышка, он стремительно перерос в ненасытный, всепоглощающий.       — Я хочу тебя, — кусал я податливые губы, — а ты решила поиграть со мной. Плохая девочка! Знаешь, как поступают с такими непослушными нарушительницами? — я не на шутку завёлся, пока Лена шкодливо ёрзала по моим бёдрам. — Их наказывают.       Я несильно шлёпнул ладонью по соблазнительной попе, а женщина прогнулась в пояснице, ещё теснее прижимаясь к моему паху.       — Ещё, Чимин-ааа, — протяжный стон подлил масла в огонь, — возьми меня… сейчас…       … Телефон неожиданно звякнул, оповещая о пришедшем сообщении, когда я выходил из душа. Я посмотрел на экран, там было короткое «Приехали». Значит двое старших хёнов уже на вилле. Хосок и Джин. Они последние вернулись из ЛА. И теперь до конца мая мы были по-настоящему свободны.       Я поднялся наверх, чтобы поторопить Лену: нам давно уже пора быть на вилле. Я застал её стоящей перед зеркалом в том самом жёлтом платье. Когда она успела привести его в порядок? Кожа женщины сияла под солнечными лучами, в тёмных гладких волосах таились искры. Лена повернулась, её глаза были синими, как океан. Линзы. Я довольно улыбнулся — мои усилия не пропали напрасно. Оторвавшись от подпирания косяка, я сделал шаг навстречу Лене, снова развернул её к зеркалу и встал за её спиной.       — Ты невероятно красива, чагия, — я смотрел на наше отражение и удивлялся, как Лена изменилась с нашей первой встречи. Она стала совсем другой. Изменилось всё: осанка, взгляд, настроение. И мне это нравилось. — Едем, нуна?       — Не называй меня так, милый, — Лена покачала головой, — я намного старше, чем может быть нуна. Поехали.       — Ну нет, не торопись теперь, — я аккуратно потянул вверх подол платья. — Такая красивая, и так много на тебе лишнего, — пальцы зацепились за кружево трусиков. — Хочешь, я избавлю тебя от этого?       Кожа под моими пальцами мгновенно покрылась мурашками, дыхание женщины участилось — так быстро она откликалась на прикосновения. Моя рука легла ей на шею, запрокидывая голову на плечо. Другая всё ещё блуждала под платьем, бесстыдно хозяйничая между ног. Пальцы гладили влажные складки, задевали чувствительный бугорок, распаляя Лену всё сильнее.       Член давно рвался из штанов, когда Лену пробила дрожь оргазма. Больше не сдерживаясь, я уложил женщину грудью на кровать, отвёл в сторону бельё и вошёл в неё одним движением, заполняя пульсирующее нутро и срываясь сразу на бешеный ритм. Через минуту всё было кончено, я упал сверху на Лену, покрывая благодарными поцелуями её шею и плечи в вырезе платья.       — Вот теперь поехали, — я перевёл дыхание и помог Лене встать. — Теперь ты ещё красивее.       — Чимин, ты развратник, — промурлыкала она. — От нас пахнет сексом за версту.       — Так и должно быть, чагия. Так и должно быть.