Асажж почувствовала под перчаткой твёрдый металл. Кажется, уже в этот момент ей в голову закрались определенные подозрения насчёт личности Лорда, но она от них лишь отмахнулась. За время клонических войн и в первые годы Империи многие воины теряли конечности, поэтому протез руки — так себе примета. Маска Вейдера, разумеется, не могла показывать никаких эмоций, но датомирка готова была сама дать руку на отсечение, что в тот момент император довольно осклабился. Затевалось что-то очень, очень нехорошее.
Отпустив руку Вентресс, Тёмный Лорд стянул перчатку с левой руки, затем снял шлем, расстегнул застёжки плаща. Вентресс была не из тех, кого можно напугать видом тяжких телесных повреждений. Она равнодушно наблюдала за этим перформансом, будто ничего лучшего от Вейдера и не ожидала, пока Тёмный Лорд не совершил резкий рывок вперёд, приблизившись к ней вплотную.
— Что вы задумали? — спросила датомирка. В голосе невольно проскользнула дрожь. Император удовлетворенно поставил галочку в голове: наконец-то он заставил ведьму хорошенько занервничать.
— Я же уже объяснил, что мне нужен наследник.
Асажж сделала шаг назад и отклонилась корпусом в сторону. Вейдер тоже сделал шаг. Скоро отступать уже будет некуда. Без маски голос императора стал другим. Знакомым. Если бы не противоестественный хриплый тон, включенный в него, опознать личность было бы проще.
— Признаться, я думала, мы прибегнем к репродуктивным технологиям, — сказала датомирка. — Это ведь надёжнее и быстрее. И вы сами можете выбрать пол ребёнка.
— Святая наивность! — теперь Вейдер насмехался в открытую. — Мне всё равно, какого пола будет наследник. С некоторых пор я не доверяю этим деткам из пробирки. Поэтому всё должно быть естественно, и зачатие в том числе.
"Да он издевается?!" — подумала Асажж. От одной только попытки представить такое её передёрнуло. Вентресс за свою жизнь прошла через всякие передряги, и домогательства от самых разных типов были не в новинку. Но с типами всё обстояло просто: лёгкий взмах световым мечом, и наглеца уже нет в живых. Столкнуться с похабностями от галактического самодержца она ожидала менее всего. Шансы против самого Лорда Вейдера при лобовом столкновении были сомнительными.
— Вы меня разочаровываете, миледи. Мы ведь заключили договор, — напомнил император.
"Верно, — мысленно признала Асажж. — Коронованный мерзавец тщательно всё спланировал".
— За кого ты меня принимаешь, чудище? — выкрикнула ведьма прямо в лицо Вейдеру.
— За здоровую женщину детородного возраста. Я разве не прав? — ответил владыка. От подобного заявления датомирку прорвало на истеричный смех:
— Оригинально придумал, подчинить планету путём превращения её вождя в игрушку для плотских утех. Не обманул, действительно что-то новенькое для Империи.
Вейдер вздохнул.
— Повторяю ещё раз для непонятливых, Асажж. Мне даром не сдался твой Раттатак. Я желаю получить тебя и только.
Набат в голове датомирки уже звучал во всю мощь. По имени к Вентресс не обращались уже очень давно. Подозрения сбывались, под личиной Вейдера скрывался кто-то из её старых знакомых. Впрочем, какая разница, кто он? Асажж стояла на своём:
— Только через мой труп ты коснёшься моего тела, пугало!
— Труп ребёнка родить не сможет, — невозмутимо отвечал император.
Расстояние между ними сократилось до двух коротких шагов. Сокращать его ещё больше император не торопился. К чему спешка, если Вейдеру заранее был известен исход сегодняшней встречи?
Лорд и изначально не надеялся устрашить Вентресс своим обликом: она видела вещи куда страшнее. Интересно, а призраков она боится? Самое время проверить. Применение маскировки перед Асажж не входило в изначальный сценарий, но Лорд рассудил, что такая импровизация будет иметь успех.
— Тебя отталкивает мой вид? Так лучше, что скажешь?
На глазах потрясенной ведьмы опалённое чудовище преобразилось в симпатичного юношу. Это был Избранный Скайуокер собственной персоной, даже шрам на лице (её творение) воспроизведен с идеальней точностью. Только его глаза были огненно-жёлтыми, а не голубыми, какими запомнила их датомирка. Проще было бы поверить, что выжил старый чмырь Сидиус, и теперь шутки шутит: в его стиле. Но нет, хорошо знакомая аура Тёмного Скайуокера подтверждала, что это действительно он.
Спать со Скайуокером Вентресс посчитала куда более худшей перспективой, чем с жуткого вида Тёмным Лордом. С момента последней встречи Асажж, как ей казалось, отпустила прежнюю ненависть. Сейчас уязвленная в прошлом гордость подала голос. Своим внезапным преображением Вейдер действительно пошатнут почву под ногами ведьмы, но нужного эффекта не получил. Напротив, осознание, что перед ней хорошо знакомый юнец, с которым уже доводилось сражаться, а не могущественное зловещее существо, придало ей уверенности. Император понял, что от атаки его отделяет всего одно неверное движение.
— На моей же территории, без оружия? Не смеши. Ты и в прежние времена мальчишку Скайуокера не могла одолеть! — сказал Вейдер.
Уж чего, а упёртости Вентресс было не занимать. Их встречи заканчивались в пользу Скайуокера (ну, может, за редким исключением), но вместо признания очевидного факта Асажж снова и снова бросалась в бой с безумным азартом. И сам Энакин в присутствии ассасина ситхов никогда не мог сохранить хладный рассудок. Никто, даже граф Дуку, так не пробуждал Тьму в Скайуокере, как это делала Вентресс одним своим появлением. В каком-то смысле, он был ей за это благодарен. В сражениях с ней можно было безнаказанно выплеснуть накопившийся гнев, чтобы после какое-то время выглядеть паинькой в глазах товарищей. Однако Вентресс со своими реваншами за пару лет осточертела. Более того, ей хватило наглости покушаться на близких Энакина. Пришло время ответить за свои поступки. Скайуокер в пришлом проявил мягкость и не смог раз и навсегда решить проблему, но Вейдер поблажек не даст.
Воспоминания будоражили мысли, и вместе с тем Лорд замечал, что, помимо боевой горячности, внутри нарастает возбуждение иного рода. Прежде он не воспринимал Вентресс не то, что как женщину, а даже как человека. Считал этакой материальной формой ненависти, машиной-убийцей, лишённой характеристик живого существа. Теперь Вейдер беззастенчиво пялился на формы ведьмы, что после нескольких неаккуратных движений обнажились ещё сильнее. "Кажется, я начинаю понимать своего дорогого учителя, — подумал Вейдер, вспомнив, как в прежние времена Кеноби увивался за ученицей Дуку. — Должно быть, с возрастом вкусы меняются". Император так увлёкся, что совершенно забыл, что он без маски. Взгляд Вейдера выдавал с потрохами все мысли и намерения. Секретом они, впрочем, уже не являлись, но такое нахальное изучение доводило датомирку до бешенства.
— Мда, как же низко пал Скайуокер! — колкость сама собой легла на язык. — Раньше этот человек жаждал меня не трахнуть, а убить. И зачем был весь этот балаган с деторождение? Сразу бы сказал, что хочешь окончательно меня растоптать перед смертью. Ты же теперь не оставишь в живых того, кто знает твою тайну, верно?
— Ты всё равно не проболтаешься, — отрезал Лорд.
Асажж понимала, что он, черти бы его побрали, прав. Про очередное унизительное поражение от возомнившего о себе невесть чего мальчишки рассказывать точно не захочется.
Наглые реплики были скорее проявлением отчаяния, чем реальной дерзостью. Вейдер понимал всё, но выслушивать такие речи ему поднадоело. Заломить силовыми приёмами безоружную труда не составит, но это не принесёт нужного эффекта: значимость такой победы в глазах обоих будет стремиться к нулю. Нет, он должен морально задушить её, чтобы и без оков не вздумала ему противиться. Так, чтобы унижения от всех поражений в прошлом казались пустяками. А если Лорд поставил четкую цель, он своего добивался. Вейдер, бывший выше ростом, наклонился вперёд, чтобы вывести взгляд на одну линию с ведьмой.
— Мне известно, что ты укрываешь уцелевших детей из Датомира и намереваешься возродить клан Ночных Сестёр. Моей разведке пока не удалось выяснить, где конкретно, но поверь, это лишь вопрос времени.
— Да что ты за урод моральный! Ты не причинишь им вред! — голос ведьмы перешёл на крик.
— А кто мне помешает?
Император почти физически ощущал негодование и ярость Асажж, подобные ядовитому газу в замкнутом помещении. На миг возникло ощущение тревоги, не подкатывает ли очередной приступ удушья. Если этой произойдёт, Вентресс непременно воспользуется ситуацией и убьёт его. Но ведь именно эта игра с огнём и заводила Тёмного Лорда. Лишь по этой причине он пока позволял ведьме вволю бесноваться, вместо того, чтобы нацепить обездвиживающее устройство и развлекаться, как душа пожелает.
Асажж, поборов шок от последних заявлений Вейдера, возвратила голосу размеренный едкий тон.
— От тебя следовало ждать подобной гнусности. Да, убивать детей — это в твоём духе, Скайуокер.
— Откуда ты…
Лицо Вейдера исказилось от сильнейшего гнева. Напоминание о не самых благородных поступках в его биографии пришлось владыке не по вкусу.
— Захлопни рот, — прорычал император. — Если хоть раз ещё назовёшь меня так…
— То что? Убьёшь? Ты много раз это обещал, уже не страшно. Я не маленький запуганный юнлинг и никогда им не была.
— Я не ясно выразился?
Механическая рука рефлекторно дёрнулась, намереваясь проучить ведьму, но Вейдер вовремя опомнился. Физическое насилие в планы не входило.
Император попытался придать голосу максимально возможную мягкость:
— Если выносишь моего ребёнка, я больше никогда не вмешаюсь в жизнь Раттатака и Датомира. Можешь творить там, что угодно, хоть целое гнездо повстанцев взращивай. В противном случае — ты меня слышала.
Планомерная обработка от Вейдера сделала своё дело. Вся злость на заклятого противника, не получая возможности вырваться наружу, жрала изнутри свою же обладательницу и прогрызла огромную брешь. Эта брешь словно вытянула энергию и веру в собственные силы. Как же мерзко! Причём мерзко не того, что Скайуокер, вот-вот ей овладеет, а от собственной беспомощности.
Не было никаких гарантий, что такой-то двуличный гад сдержит слово, отстанет от двух настрадавшихся планет в обмен на достоинство Асажж, а не захапает себе всё разом. Но ведь выполнит угрозу он точно. Разве стоит её достоинство жизни невинных детей? Скайуокер уже втаптывал её в грязь, что изменится от ещё одного раза? Не всё ли равно, что на этот раз он избрал особо изощрённый способ? Просто очередная пытка, которую надо пережить и не заскулить по возможности. Подгоревший Скайуокер получит свою деточку, но не более.
— Я позволю тебе сделать то, что ты хочешь, — озвучила результат размышлений Асажж.
— Благоразумное решение, — одобрил Лорд.
Она замерла как статуя и не проронила ни звука, когда император в облике Тёмного Скайуокера приблизился вплотную и скрестил руки на её пояснице. Вейдер не ожидал, что сопротивление резко сойдёт на нет. Он уже готовился услышать в свой адрес кучу ласковых слов, а то и отражать отчаянную атаку. На самом деле Вейдер не собирался трогать датомирский молодняк, а хотел лишь припугнуть Вентресс. И про деятельность разведки было откровенным блефом. Вот она какая, его репутация: стоит упомянуть детей, так сказу - убить задумал. Обидно даже.
Все помещения личной территории Вейдера соединялись меж собой. К большому кабинету примыкал малый, его персональный, а следом шла опочивальня. Лорд учтиво провёл датомирку к ложу. Механические двери захлопнулись с громоподобным лязгом, от непривычки способным вогнать сердце в пятки кому угодно. Вейдер обожал этот устрашающий эффект, но сейчас он оказался совершенно бесполезен: гостье императора всё теперь было параллельно.
В сфере постельных дел Вейдер ненавидел свою механическую руку, так как она не давала ощущать прикосновения к партнёрше в полной мере. Были у неё, однако, и плюсы: механизм мог сколь угодно долго без какой-либо усталости замирать в одном положении — удобно, если даму надо придержать. Так он правой рукой придерживал Асажж за талию, пока левая начала знакомство с прежде незнакомой стороной датомирки. Лорд осуществил задуманное ранее — пропустил пальцы меж коротких каштановых прядей ведьмы. Волосы действительно оказались мягкими, настолько приятными, что Вейдер ещё многократно, будто случайно, зацеплял их рукой, когда переключил внимание на плечевой пояс и шею.
С платьем придётся повозиться. Юношеская нетерпеливость в любовных делах требовала большего уже сейчас. Лорд ухватился за оборки и потянул вниз, насколько это позволяла ткань. Потом занялся завязками на корсете платья. Опыта в избавлении от причудливых предметов гардероба Вейдеру было не занимать, и всё равно процесс вызывал раздражение. Не потому, что, несмотря на мастерство владыки, отнимал уйму времени. В голову полезли ассоциации и воспоминания, резанувшие остаток души. Раньше после такого ритуала его ждали ласки возлюбленной. А что сейчас предстоит? Он начинал жалеть о своей идее приодеть Вентресс.
Асажж не сопротивлялась, когда император снимал с неё один элемент одежды за другим. Полностью обнажив торс, Вейдер поцеловал выступающую ключичную кость, а потом потянулся к губам датомирки. Она попыталась отстранится, отвернувшись в сторону (это уже было слишком наглым покушением). Лорд мягко, но настойчиво ухватил за подбородок, вернул голову в изначальное положение и совершил задуманное. Механическая рука в то время обхватила поясницу, не давая дёрнуться в сторону. Нижнюю юбку Вейдер стянул столь нетерпеливо, что чуть надорвал шов. Впрочем, кому сейчас есть дело до тряпок? Разоблачаться самому Лорду пришлось своими силами: Вентресс помогать ему не собиралась.
Тело Асажж пестрело разнообразным шрамами, и многие из них оставил Энакин Скайуокер. Вид шрамов его невольной любовницы пробудил воспоминания. Он мог поминутно вспомнить события, повлекшие появление боевых отметин. Глубокий рубец на боку, формой напоминавший звезду, выделялся особенно. "Чудо, что она вообще осталась жива после такого ранения", — Вейдер удивлялся сейчас так же, как шесть лет назад юный Скайуокер. Вспомнил он также, что после получения этой раны Вентресс несколько дней провела на дикой планете без медицинской помощи. Граф Дуку не особо заботился об ученице, оставить раненую девушку выкарабкиваться самой было для него в порядке вещей. Бесспорно, то были адские несколько дней.
Энакину было до фени, что приходилось испытывать Асажж после сражений с ним. Почему же сейчас тема так его задела? Неужели это эмпатия заговорила? Дуку был редкостным мерзавцем, к своим подчинённым в том числе. Странно, что Вентресс так долго терпела такое к себе отношение. Тут Вейдер вспомнил, что сам долго терпел заскоки Сидиуса, и если бы не страх за детей, терпел бы ещё шут знает сколько. Вот так, со стороны эта ситхская тусовка смотрится ещё более жуткой: виртуозно ломают волю сильным личностям. "А разве я сейчас не тем же занимаюсь?" — промелькнула непрошеная мысль.
Тот звёздчатый шрам из головы всё не вылезал. Вейдер, переключившийся уже на более интересные участки тела, снова и снова возвращал взгляд на него. Пальцы сами собой потянулись к боевой отметине, осторожно, словно в извинениях, очертя область вокруг.
— Наслаждаешься результатами своих трудов? — догадалась Асажж. Вентресс в былые времена и Скайуокеру подпортила шкуру, но сейчас обширные ожоги скрыли следы от светового меча.
— Скажи, величество, что за засранец перечеркнул все мои старания? — спросила датомирка.
— Он прямо перед тобой, — безэмоционально ответил Вейдер.
— О как! — несмотря на обстоятельства, ведьма нашла в себе наглость хихикнуть. — Старался стереть память обо мне?
— Довольно! — оборвал её император.
Навалившись всей своей массой, Вейдер подтолкнул датомирку на кровать. Когда интерес перешёл на область ниже грудной клетки, Лорд заметил на животе тонкие, едва заметные на бледной коже рубцы, оставленные точно не оружием. Подобное ему уже доводилось видеть, но обнаружить на этой леди стало огромной неожиданностью. Значит, Вентресс уже рожала? Интересно. На невинность датомирской ведьмы Вейдер и не рассчитывал особо, но Асажж никак не ассоциировалась с женщиной, что добровольно захочет стать матерью. Хотя, для его целей это очень даже хорошо — не бесплодна, стало быть.
От зарождения плана и вплоть до того момента, как он начал раздевать датомирку, император плохо представлял, каким будет это соитие. Исходя из их прошлых взаимоотношений, должно было быть кратким и без сантиментов. Да, причуды у судьбы порой невероятные. Почему из стольких его знакомых осталась в живых именно Вентресс?
Его многочисленные любовницы были полностью обезличены, он не запоминал, а то и вовсе не узнавал их имён. Прозвучит странно, но на этом фоне Вентресс, с которой они раньше пытались друг друга убить, теперь казалась по-своему родной. Желание получить максимум эмоций от этого секса с каждой минутой росло, раздразнивало, но пока что Вейдер не решался творить, что вздумается. Хоть Асажж и отдалась ему, но Лорд знал, что терпение у ведьмы невелико. Остатки гордости она явно дарить ему не готова. Можно было, конечно, обездвижить и сделать всё, что надо, но это было бы не так интересно.
Своих садистских наклонностей Вейдер давно не отрицал, но в постель предпочитал их не перетаскивать. За последний год в его покоях побывало достаточно женщин. К такому партнёру, как он, сложно питать нежную страсть. Лорд это понимал и от своих разовых любовниц не ждал взаимности. Вентресс теперь также его отвергает, но по совсем другой причине. И всё же отсутствие у неё отвращения к покалеченному телу Вейдера дарило некоторую надежду. "Это только для деторождения," — пытался внушить он себе, а на деле всё больше и больше погружался в эротические мысли.
В прошлом Энакин Скайуокер считался (а хоть даже и одной единственной женщиной) превосходным любовником. Руки словно сами собой вспоминали давно не используемые навыки. Асажж всё ждала, когда же плавные касания Вейдера сменятся на жёсткие клешни: с ней у горелого Скайуокера не должно было сложиться иначе. Увлёкшийся нежностями император вводил её в замешательство.
— Для того, кому нужны только наследники, ты слишком нетороплив, — заметила датомирка, кожей бедра ощущая, что Вейдер вполне готов непосредственно к зачатию.
— А по мне, нетороплив из нас двоих вовсе не я, — ответил император. Он как раз занимался самой чувствительной точкой и потому был осведомлен о недостаточной готовности партнёрши.
— Делай уже, что запланировал.
— На сухую? Плохая идея.
— Как ты заботлив, — с неприкрытым сарказмом протянула ведьма.
— Мы могли бы сделать процесс приятным для нас обоих, — предложил Лорд.
— Хочешь взаимности?
Асажж подтянулась к нему и поцеловала в основание шеи, с первой попытки определив чувствительную точку, словно они были любовниками уже давно. Вейдер не успел подумать о том, что датомирка очень умела — после поцелуя Вентресс без предупреждения вцепилась зубами в хрящ уха его. От сильной боли Вейдер едва не ойкнул, но сдержался и лишь глухо хмыкнул. Нельзя было забывать, с какой змеюгой имеешь дело. "И кто бы сомневался, что у неё будут необычные предпочтения?" — подумал Вейдер.
— Доволен, величество?
Сама бы она вряд ли пошла на такую проказу, но раз уж владыка просит. Вентресс глядела на Лорда самодовольно, но по напряжению её мышц император понял, что она уже готовится получить отместку. Отместки не последовало, Вейдер продолжил ласки столь же нежно, как и до укуса.
— А я ведь серьёзно, — продолжал убеждать император. — Мы молоды и… красивы. Эта ночь могла бы стать незабываемой. Как и все последующие. Ты же понимаешь, что нам, вероятно, потребуется не одна, хм, попытка.
Последний затяжной поцелуй Вейдера пришёлся в аккурат над спайкой половых губ.
"Вот сволочь, — подумала Асажж. — А он хорош, и он, отродье ситхово, знает об этом!" Собственный организм начинал сдавать под напором ухаживаний лорда, держать ситуацию под контролем рассудка становилось всё труднее.
— Прозвучи это предложение семь-восемь лет назад, я бы заинтересовалась, — без тени лукавства сказала датомирка. — Сейчас мне и видеть тебя тошно. И нет, не из-за травм.
Вот это был сюрприз так сюрприз: Вентресс делает комплименты Скайуокеру и считает его сексуально привлекательным. Услышал бы кто из его старых товарищей, да они бы со стульев все попадали. Только могли ли эти откровения что-то изменить? Энакин и думать не мог о том, чтобы изменять жене, даже в благих целях приобщения Вентресс к добру и Свету.
Ведьма продолжила:
— Знаешь, я ещё при первой нашей стычке стала догадываться, кто ты есть на самом деле. Не вязался никак этот образ с тем, что было о тебе известно: с тем, как ты готов был жертвовать собой во благо других, как заботился о близких, да хотя бы о своём падаване. Особенно при нашей последней встрече на Корусанте. Как же мне тогда хотелось верить, что я ошибаюсь.
Этот короткий монолог произвёл на Лорда эффект пощёчины. Уж явно не Вентресс морали ему будет зачитывать. На сегодня откровений, пожалуй, хватит.
— Видеть тошно, говоришь?
Вейдер резко перевернул ведьму на живот и притянул к себе. Даже без грубости со стороны Лорда акт обещал быть не слишком приятным. Но тут уже не к нему претензии, раз не захотела сотрудничать — терпи. Даже так Вентресс была в сто крат желаннее, чем все прошлые девицы. Он заметил, как Асажж прикусила кожу на предплечье. Не из-за боли, а от досады, что Вейдер ей всё же овладел. Жестокая ирония: избежать десятка надругательств, будучи падаваном-недоучкой, и вот так попасться в статусе лидера планеты.
Стоило удовлетворенному Вейдеру ослабить хватку механической руки, датомирка попыталась выползти из-под него и убраться подальше. Лорд ухватил её за плечо.
— Мы с тобой не падаваны с нелегальным романом, чтобы сразу разбегаться, так что, будь добра, поступай соответственно статусу. Ты останешься здесь на всю ночь, — распорядился он. Пришлось покориться желанию государя.
— Не боишься, что я тебя во сне прикончу? — спросила Асажж.
— Спать я пока не намерен, — объявил Лорд. — Может, поделишься, где пропадала так долго?
— Я думала, мы здесь, чтобы деток делать, а не языком чесать.
— Не хочешь про былое, ну, хоть сказку какую расскажи, — продолжил приставать император.
Вентресс не ответила ничего. В отличие от владыки, она предпочла бы просто погрузиться в сон.
— Или можем пойти по второму кругу, — предложил Вейдер. В подтверждение своей заинтересованности он придвинулся вплотную со спины, губами коснулся плеча датомирки, а пальцами механической руки провёл под выступающей подвздошной костью.
— Лучше сказку, — сдалась Асажж. Вейдер не торопился отстранится, даже напротив, пристроился ещё плотнее, но руку с эрогенной точки убрал.
***
Асажж вертела в руках свой вчерашний наряд, пытаясь разобраться в завязках и прочей лабуде. Вчера с этим делом ей помогали служанки. Как теперь справиться в одиночку, она понятия не имела.
— Не уверена, что смогу самостоятельно это нацепить, — пришлось признаться ведьме.
— Не могу ничем помочь. Я только снимать умею, — често ответил император.
— И что мне теперь, в исподнем к себе идти? — начала закипать датомирка.
— Тише, сейчас я распоряжусь.
В примыкающее к опочивальне помещение слуги императора внесли что-то и поспешно удалились. Когда они ушли, Вейдер лёгким движением руки распахнул механическую дверь. На столе обнаружилась небольшая горизонтальная коробка, перевязанная широкой лентой с огромным бантом.
Асажж хотелось верить, что так мило позаботились о её раттатакском одеянии. Но в коробке оказался незнакомый наряд чёрного цвета.
— Военная форма Империи? — удивилась ведьма. — Я не эксперт, конечно, но похоже на высший офицерский состав.
Она накинула мундир прямо на голое тело. Размер подходил идеально, будто на неё сшит, и ткань оказалась очень приятной на ощупь.
— Нравится? — спросил Вейдер.
— Как ни странно, да. Добротная вещь! — одобрила Асажж.
— Теперь это твоя рабочая одежда.
Вентресс с подозрением заглянула в нахальные янтарные глаза.
— И как сие понимать?
— Поздравляю, ты теперь главком имперской армии.
— Как ты можешь меня назначить на такой пост? Я не твоя подчинённая и даже не гражданка Империи.
— Да, документ о выдаче тебе гражданства я тоже подписал. Паспорт там же, в коробке.
Датомирка окончательно убедилась, что бесполезно дискутировать: у Скайуокера мозги запеклись. Оставалось лишь гадать, какую ещё хохму он выдумает.
Проводив Вентресс, император зевнул и растянулся на ложе. Эмоциональные переговоры, длительное изменение внешности, секс, и всё за одну ночь — это было крайне выматывающее приключение, но Вейдер всем остался доволен. Надо будет освободить от дел утренние часы, так как высыпаться по ночам ему теперь долго не удастся, с такой-то дамой.
Укушенное ухо ещё болело, если дотронуться. Однако то, что предшествовало укусу, он оценил. Вейдеру теперь не давала покоя мысль, что Асажж может быть хорошей любовницей, если, конечно, сама того захочет. К следующей встрече надо будет подготовиться. Фантазия Лорда разыгралась. Осталось только сообразить, как все необходимые штуки доставить к нему так, чтобы придворные не подумали про императора чего дурного.
***
Насчёт поста главнокомандующего государь не шутил. Один нюанс: смысла в этой должности не было никакого, все войска в любом случае подчинялись напрямую императору Вейдеру. И Асажж прекрасно понимала, что это назначение — лишь спектакль для потехи владыки.
Тёмный Лорд осуществил-таки намерения вытаскивать Вентресс в высший свет. Ладно хоть, в платья больше не наряжал, главком появлялась на мероприятиях в парадном мундире. При этом император слишком уж вычурно демонстрировал своё расположение к новой приближённой. Вейдер поначалу думал, что датомирка будет его избегать всеми способами. Но нет, на публике они общались, будто их не связывает ничего, помимо служебных и дипломатических отношений, и даже могли обменяться шутками.
Интимные встречи повторялись регулярно. Вейдер нисколько не стеснялся и иногда мог потребовать явиться в разгар дня, всё для этого самого. Само собой, скоро поползли разговорчики, что нынче при дворе должности получают через постель императора. Самые оголтелые сплетники обнаружились именно в армии. Асажж ругалась на всех известных наречиях, но как-либо влиять на ситуацию Вейдер и не думал. В конце концов, Вентресс не хуже него знает, как поступать со слишком разговорчивыми подчинёнными.
Их своеобразные отношения продолжались уже четвёртый месяц, а беременность так и не наступила.
— Уверен, что тебе ничего там не отжарило? А то вдруг зря стараемся? — как-то спросила датомирка.
— Уверен, — с раздражением бросил ей в ответ Вейдер. Перед тем, как приглашать к себе Вентресс, он прошёл полное медицинское обследование, и в заключении было указано, что с мужским здоровьем императора всё в порядке. Но фразочки ведьмы порой заставляли его сомневаться.
— А если всё же нет?
— Наш уговор в силе. Значит, ты остаёшься со мной и учишься верить в чудеса.
Ведьме оставалось лишь выругаться. Вейдер уже перед глазами видел, с каким наслаждением она швырнёт ему в лицо заключение о беременности, когда это счастливое событие наконец настанет.
За проведённое вместе время от начальной точки они ушли недалеко: Вентресс всё так же изображала своё отсутствие в данном месте и времени. Лорд и так, и этак намекал, что желал бы отдачи, но все усилия разбивались о дюрасталевый аргумент: "Это не приведёт к зачатию!". Датомирка оставалась верна позиции, что кроме ребёнка, величество ничего от неё не получит. Разве что она больше не попыталась сразу ускользнуть, а устраивалась спать под боком. В этом, правда, можно было усмотреть и чисто практический смысл. Во дворце Вейдера всегда было достаточно прохладно. Управляющий императорским поместьем исполнял работу на совесть, Вейдер никогда не имел к нему претензий. Однако убедить пожилого господина муунской расы потратить чуть больше средств на отопление не удавалось даже императору.
— Что тебе даёт это упрямство? — увещевал Вейдер. — Скажу прямо: я очень даже не против оставить тебя при себе. Мне понравилось, как ты вздрючила моих бездельников. Именно такую леди я бы желал видеть как императрицу.
— Другой дуре лапшу на уши вешай, — оборвала сладкие речи датомирка. — Ты скорее мамашу Зиро поставишь императрицей, чем меня.
— Ты слишком зацикливаешься на прошлом.
— Ладно-ладно, признаю, по части любовных дел ты мастер. Но направь-ка свой страстный пыл на кого-нибудь другого.
Пока Асажж тут, никакой другой женщины у Вейдера завестись не могло. Вести о появлении у императора фаворитки облетели уже всё государство. Не находилось девушек, настолько смелых, чтобы пытаться вырвать лакомый кусочек у грозного главкома.
Когда император и его главком уже почти смирились с мыслью, что договор связал их навек, очередное обследование подтвердило беременность Асажж. Государь желал, чтобы будущая мать теперь отдыхала, но Вентресс настояла, что будет выполнять свои обязанности до тех пор, пока сама не решит, что ей тяжело. В роль главнокомандующего она полностью вжилась и сохраняла полную невозмутимость, даже когда округлившийся живот уже бросался в глаза. Теперь судачить о ней подчинённые не смели: никому не хотелось повторить судьбу болтливых коллег.
Бывший учитель Вейдера всегда считал себя выше того, чтобы интересоваться слухами, иначе спохватился бы раньше, а не когда интересное положение главкома скрыть уже было невозможно. Лорд в последние несколько месяцев и не вспоминал о старом товарище, но тот решил сам напомнить о себе. И осуществил он это с невиданным доселе размахом.
— Ты что сделал?! — с порога набросился на императора Вокспин.
— А что я сделал? — спросил Вейдер (удивленный агрессивным вторжением бывшего учителя, он не сразу сообразил, что от него хотят). — Ну да, ребёнка с Вентресс сделал.
— Как тебе вообще такое в голову пришло? Совсем уже всё равно, кого сношать? Какой следующий этап? За па'лоуики приударишь? Или мне начинать бояться за себя? — верховный советник разошёлся не на шутку. — Извращенец!
Лорд, не оценив намёков, ответил дорогому товарищу с самой мерзкой интонацией, на которую только был способен:
— Ой, а сам ты кто, в таком случае? Не я в прошлом на неё слюни пускал.
— Я хотя бы никогда не называл её лысой гарпией.
— У тебя с памятью неполадки. Вообще-то, так говорил не я, а Асока.
— А ты будто не поддакивал!
— За своей личной жизнью следи! Что ты ко мне прицепился? — взорвался Вейдер.
Советника трясло. Мало того, что бывший падаван над ним издевается, так ещё и косит под несведущего.
— Ты знал! — выкрикнул Вокспин. — Прекрасно знал, как я отношусь к ней. За что ты так со мной обошёлся?
— Не подумал, — буркнул Вейдер.
— Ты никогда не думаешь. Сколько лет прошло, а ты не изменился ни капли.
— Сдаётся мне, дорогой учитель, что кое-кто первый поступил со мной нечестно, — лорд пошёл в контратаку. — И это я ещё молчу про твои недавние подвиги по спасению прекрасных дам.
— О чём ты вообще?
— Ты же говорил, что вы с Вентресс расстались! Обещал, что покончишь со своими гулянками!
Вейдер будто забыл, что совсем недавно сам стремился в любовные объятья датомирки. В нём заговорил двадцатилетний Энакин, возмущённый дурновкусием Оби-Вана.
Бывший учитель, привыкший за годы знакомства к таким сценам, попытался спокойно объяснить:
— Так и было. Я даже вестей никаких не получал от неё с тех пор, как Асока ушла из Ордена. И если уж быть откровенным, до недавнего времени я думал, что к этому ты руку приложил.
— А деточку ей ветром надуло?
— Какую ещё деточку? — не понял Вокспин.
— Да ладно! Только не говори, что ничего не знаешь!
Судя по удивлённому взгляду верховного советника, тот действительно впервые слышал подобные новости. "Может, зря я гоню на Оби-Вана? В конце концов, кто угодно мог быть отцом ребёнка Вентресс, — подумал Вейдер. — Но раз уж его драгоценный учитель не начал отрицать саму возможность отцовства, значит, кое-какая интрижка у них была". Лорд до последнего надеялся, что у этой парочки дальше нежного воркования дело не пошло.
— Да он и впрямь ничего не знает, — сказал Вейдер, обращаясь не к советнику, а просто в пространство. Потом добавил: — Значит, будет о чем поговорить со своей супругой.
— Какой супругой?
— Раз уж Вентресс так тебе дорога, пожалуйста, живите долго и счастливо. Завтра лично подпишу ваше свидетельство о браке.
— Рехнулся? Как ты собираешься убедить в этом Асажж? Она в жизни не согласится.
— Если это поможет отделаться от меня, она даже на Джаббу будет согласна.
— А про одну маленькую деталь ты не забыл?
— Про беременность? Не беспокойся об этом, я вовсе не собираюсь отказываться от своего отпрыска. Тут уже сами решайте. Можете отдать его мне, я найду кормилицу и няньку, или же пусть останется с матерью.
— Ты совсем обезумел, Вейдер! Ты не можешь вот так распоряжаться живыми людьми!
— Хочешь кого-то воспитывать, так найди нового падавана. Мне уже поперёк горла твои нравоучения! — потерял терпение владыка. — Я император, могу делать, что пожелаю!
Вокспин рассудил, что этот разговор зашёл в тупик. На прощание наградив бесноватого ученика укоряющим взглядом, он направился прочь из государевых покоев. "Ты ещё "спасибо" скажешь!" — бросил император вслед.
Вейдер, склоняя Асажж к интимной связи, действительно не имел намерений поиздеваться над бывшим наставником, хотя со стороны всё выглядело именно так. Он даже не догадывался, что у Кеноби с Вентресс всё настолько серьёзно. Скайуокер прежде был убеждён, что учителю длительное воздержание затмило разум: ничего себе, живая женщина в соблазнительном прикиде, и всё только для меня. А учитель, кажись, не соврал, что потерял связь с возлюбленной. Получается, если отец всё же Кеноби, во время последней встречи Скайуокера с Вентресс на Корусанте она уже была беременна. "Нехорошо получилось. Но я же не знал. Значит, не считается?" — хотел заключить император, и тут же сообразил, что это не единственный случай, когда он душил женщин на сносях, так что попытки оправдать себя смотрятся убого. Настроение стало совсем паршивым.
Между бывшими учителем и падаваном, ещё когда они были джедаями, существовал негласный уговор не упоминать в разговорах бывшую ученицу Энакина Скайуокера, и до сих пор этого уговора они строго придерживались. Сегодня её имя прозвучало в разговоре аж два раза.
Скайуокер-Вейдер с момента ухода Асоки из Ордена Джедаев и до настоящего времени старался отслеживать, как поживает бывший падаван. Новых известий он не получал давно. В том, что Асока жива, император не сомневался: он чувствовал это, несмотря на то, что поиски имперской разведки долгое время оставались безрезультатны.
"Интересно, как она изменилась за эти годы?" — размышлял Лорд. Идея разыскать Асоку и восстановить прежние тёплые отношения возникла у него ещё в первый год правления, но осуществление постоянно откладывалось: сперва разнос сторонников Сидиуса, потом искоренением оппозиции, потом наведение порядка в стране, а потом ещё и на благо демографии трудился. Теперь, вроде, он не особо занят.
Терзала, однако, Вейдера нехорошая мысль, что Асоке наверняка кто-нибудь да рассказал, чем отличился её безупречный учитель перед своей так называемой гибелью. Скорее всего, она с ним знаться теперь не захочет. Однако владыка Вейдер был куда ловчее и продуманнее прямолинейного, как AT-AT, Скайуокера. Почему бы не попытаться вырулить ситуацию в свою пользу? Придумать красивую сказку. Девушки же любят красивых сказки, так ведь?
Своей службой разведки Вейдер гордился: ребята молодцы, не лодырничали и честно отрабатывали свой хлеб. С их помощью удалось пресечь на корню уже не один заговор. И всё же, чтобы отыскать бывшего джедая, нужен другой бывший джедай. Лорд решил, что отныне операцию по поиску Асоки Тано он возглавит лично.
