Она продолжает заниматься. Некоторые люди, такие как Рон, сначала отказались бы от этого «лакомого» кусочка.
Гермиона не останавливается в эти дни, когда ее мысли возвращаются к ее друзьям. Она позволяет себе обвести вокруг пальца ужасно растрепанные волосы Гарри. Она думает об улыбке Джинни. О скрипе в голосе Рона, когда она шокировала его. Она замечает морщины на лицах своих родителей, когда она забрала их воспоминания. Она слышит неодобрительную нотку в голосе Луны всякий раз, когда они ссорятся. Она проводит пальцем по изгибу ушей Невилла.
—Посмотри на пухляка, - бормочет Драко, отвлекая ее от шутки, которую Фред рассказал в какой-то веселый вечер в Норе. Гермиона толкает его.
—Нехорошо называть кого-то толстым, Драко,- шипит она.
—Но он же толстый! - сердито шепчет в ответ Драко, отряхивая грязь со своей мантии.
Они находятся на небольшом участке леса, наблюдая за группой обыкновенных лесных бесов, строящих свои зимние жилища. Гермиона обнаруживает, что, когда он молчит, она может даже найти утешение в своем бывшем противнике. Одни только волосы Драко навевают воспоминания о бесчисленных матчах по квиддичу, о том, как она стояла в огромной тени Хагрида и аплодировала, пока ее голос не охрип.
Нарцисса ушла на целый день в Ноктюрн-аллею. Обычно она только спрашивает Драко, не хочет ли он пойти с ней. Он всегда отказывается, и Гермиона замечает, что в такие дни дрожь в его руках, как правило, усиливается. Но на этот раз она также спросила Гермиону. Это было странно, учитывая, что они оба знали, что ей ни за что не разрешат пойти (среди прочего, Беллатрикс строго приказала своей сестре "держать ее подальше от посторонних глаз"), но это был приятный жест.
Они наблюдают за бесами еще немного, пока Драко не потягивается и не заявляет, что проголодался. Они отправились обратно через обширный парк, окружающий поместье. Ни один из них не произносит ни слова. Драко снова впал в одно из своих мрачных настроений, оставив Гермиону снова задаваться вопросом, что, черт возьми, случилось с ним в прошлом году.
Они уже на полпути через лужайку, когда она замечает это. Сначала она думает, что это серебристая комета, несущаяся на них с затянутого тучами неба. Она поднимает руку, чтобы указать на это Драко, но он уже заметил это и держит свою палочку наготове. Гермиона сжимает кулаки, чувствуя себя бесполезной.
Мгновение спустя он опускает её. Это вовсе не комета, а серебристый, полупрозрачный ибис. На мгновение он зависает перед ними, затем открывает свой изогнутый клюв и говорит мужским голосом.
—Гарри Поттер схвачен в доме Лавгуд - немедленно запрашиваю подкрепление,-патронус повторяет свое сообщение еще раз, затем колеблется и исчезает.
Они оба тупо смотрят на то место, где секунду назад парил ибис. Драко приходит в себя первым.
—Этот идиот Трэверс - он, должно быть, думает, что моя тетя здесь весь день!-он смотрит на Гермиону так, словно видит ее впервые. —Мы должны пойти и помочь им, - в его глазах появляется слегка расстроенный блеск. —Если я смогу поймать Поттера, мы с отцом будем помилованы.
—Хорошо, - говорит она, протягивая руку, молясь, чтобы он не спросил ее, зачем ей нужно аппарировать в сторону, — Поехали.
Драко улыбается ей, и на полсекунды она на самом деле немного сожалеет о тех неприятностях, в которые собирается его втянуть.
—Задница Поттера будет поджарена, - ухмыляется он. И на этом ее сочувствие заканчивается.
У нее дергается пупок, и внезапно она оказывается в самом странном доме, который когда-либо видела. Кажется, что все стены наклоняются. Сверху она слышит грохот заклинаний и приглушенные крики. Драко отпускает ее руку и направляется к лестнице. Гермиона еще немного стоит в главной комнате. Ее сердце бьется очень сильно. Луна и ее отец жили не очень далеко от дома Уизли и поля для вечеринок Уизли и... ее маленькой расшитой бисером сумки.
Над собой она слышит крик Рона
—Экспаллиамус!,-за которым следует грохот. Что-то глубоко внутри нее яростно горит желанием взбежать по лестнице и присоединиться к своим друзьям. Однако ее разум работает быстрее. Расшитая бисером сумка была полна книг о крестраже. Полный ее спасения. Гарри и Рон сейчас были ничем иным, как эгоистичным утешением.
Гермиона пристально смотрит на него в ответ.
Верно, подлая улыбающаяся часть ее разума говорит, что
маленький мерзавец не знает, кто ты на самом деле. Нарцисса могла подозревать, но Драко принял ее обращение за чистую монету. Он даже не поинтересовался, почему она не вышла из дома. Придурок даже не спросил, почему она использовала палочку Нарциссы для колдовства.
Решение принимается за нее, когда гигантский рог в углу комнаты странно раздувается, а затем начинает пульсировать. Гермиона едва успела выскочить за дверь. У нее звенит в ушах, и она вся в саже. Гарри и Рону придется еще немного постоять за себя.
Она встает, несколько раз спотыкается, затем быстрой трусцой направляется к холму, поросшему старыми яблонями, за которым находится Нора. Она задыхается к тому времени, как добирается до разрушенного главного павильона. Нора - это не более чем покрытые пеплом развалины позади нее. Она осматривает танцпол. По крайней мере, мертвых тел нет, хотя Гермиона предполагает, что их уже могли убрать. Там много гниющей еды, разбитые коробки со свадебными подарками и - вот! Под одним из длинных банкетных столов в пятнах мерцают бусины. Она вырывает несколько пучков травы из земли в спешке, чтобы схватить ее. Но это не ее сумка. Форма совершенно неправильная, и когда Гермиона расстегивает застежку, внутри нет ничего, кроме нескольких сваренных вкрутую конфет и каких-то салфеток.
Она осматривает восточную сторону, когда что-то искрится под ногами, и Гермиона смотрит вниз, чтобы увидеть - чтобы увидеть - свою палочку. Древесина виноградной лозы и сердечная жила дракона. Десять и три четверти дюйма. Хороша для трансфигурации. Слезы наворачиваются у нее на глаза. Два кусочка слабо свисают на нескольких сантиметрах мясистых волокнистых нитей, и Гермиона кладет их в карман.
Теперь со стороны Лавгуд поднимается густой столб дыма. Время на исходе, прежде чем ее след приведет к ней Беллатрикс. Гермиона в последний раз рассматривает разрушенную Нору и свои варианты. Она могла бы сбежать от этого. Приказ, конечно, все еще в силе, и она могла бы связаться со своими друзьями.
Крестраж, хотя этот мерзкий голос в ее голове шепчет:
—Что грязнокровке делать с этим крохотным кусочком души?
Она ни за что не подвергнет кого-либо из них такой опасности. Беллатрикс разорвала бы их на части. Если не лично, то через Гермиону.
Она достигает Драко как раз в тот момент, когда он начинает приходить в сознание. Он лежит в зарослях мясистых пурпурных листьев, покрытый сажей и штукатуркой. Его нога согнута под неестественным углом, но он удивляет ее, сжимая свою палочку в белой, как кость, руке и бормоча заклинание онемения. Другие Пожиратели Смерти, Трэверс и Селвин, все еще нокаутированы на садовой дорожке. Ни Гарри, ни Рона, ни Луны, ни ее отца нигде не видно.
—Ты в порядке? - глупо спрашивает она. Драко бросает на нее взгляд, полный глубочайшего отвращения, но кивает.
Через мгновение он спрашивает:
—Ты?
Гермиона впервые проверяет себя. На боку у нее будет довольно внушительный синяк, а на подбородке большая царапина, но в остальном с ней все в порядке. Она действительно задается вопросом, в какие неприятности они попали. Никакой расшитой бисером сумки, и она не с нетерпением ждет.
—Ты что?,-крик Беллатрикс в сто раз хуже, чем она думала.
Один из Пожирателей Смерти пришел в сознание и слабо пытается объяснить, что произошло. Беллатрикс заставляет его замолчать взмахом своей палочки.
—Вы держали Поттера здесь и позволили ему сбежать?,-она наносит удар своей палочкой. Селвина поднимают, как тряпичную куклу, и бросают в маленький садовый пруд. Она как раз собирается снова прицелиться, когда замечает Гермиону и Драко. Она замирает. Гермиона судорожно сглатывает.
Затем Беллатрикс оказывается перед ней, аппарируя прямо нос к носу. Ее когтистые руки сжимают лицо Гермионы.
—Что... - шипит она, ее глаза невероятно темные.
—Это была моя идея, тетя, - дрожащим голосом откуда-то снизу говорит Драко. Беллатрикс отводит взгляд от Гермионы, чтобы посмотреть на Драко. Гермиона присоединяется к ней, совершенно в шоке.
—Трэверс послал патронуса в наш дом и я подумал, что мы с Грейнджер могли бы помочь.
Гермиона смотрит на Драко, который стал еще бледнее и с несчастным видом сжимает бедро. Беллатрикс рычит.
—Трэверс!,-другой пожиратель смерти выпрямляется и, спотыкаясь, идет вперед. —Отведи Драко обратно в дом моей сестры. ,-она устремляет на него мрачный взгляд:—Не забудьте объяснить ей весь масштаб вашей ошибки.
Мужчина морщится, но делает, как ему говорят. Гермиона слышит еще один слабый хлопок и знает, что Селвин тоже ушел.
Тогда остаются только Гермиона, Беллатрикс и ветер.
Беллатрикс снова пристально смотрит в глаза Гермионе.
—Ты не сбежала,- говорит она.
—Нет.
Беллатрикс хмурится.
—Почему?
—Я не знаю, - шепчет Гермиона. Все ее умные доводы кажутся теперь ничтожными. Наверняка было бы место, где она могла бы спокойно найти другие книги, не подвергая опасности своих друзей. Она могла бы спрятаться в мире магглов. В какой-то момент след должен исчезнуть. Почему это не пришло ей в голову?
—Что с тобой случилось?- спрашивает Беллатрикс, и в ее голосе слышатся нотки, которых Гермиона никогда раньше не слышала. Это не совсем гнев. И это не покровительственно. Она продолжает, прежде чем Гермиона успевает ответить. —Ты была тихой последние несколько недель, и Цисси говорит...,-она резко останавливается и поднимает лицо Гермионы вверх.—Кто-нибудь причинил тебе боль?
Гермиона тихо хихикает, потому что это просто абсурдно, Беллатрикс Лестрейндж, которая угрожала убить ее в прошлый раз, когда они разговаривали, и несколько раз пытала ее лично, спрашивает, причинил ли ей кто-нибудь боль. Гермиона качает головой, ее лицо все еще зажато в руках Беллатрикс. Затем она разражается слезами.
Похоже, ни один из них не знает, что с этим делать. Гермиона сомневается, что у Беллатрикс хватит терпения. Она снова удивляет саму себя, когда проталкивается вперед, в объятия Беллатрикс, и крепче обвивает руками шею другой женщины.
Я могла бы задушить ее, думает Гермиона между рыданиями,
я могла бы задушить ее и быть свободной. Но ее руки не сжимаются.
—Почему я не ненавижу тебя?
Это сводит с ума и чудесно то, как их связь с крестражем заставляет каждый дюйм, до которого может дотянуться Беллатрикс и Гермиона, чувствовать себя как дома. В своих объятиях Беллатрикс представляет собой замечательную смесь остроты и мягкости и, на самом деле, она немного ниже Гермионы. Текстура ее кожи сквозь кружево декольте проникает прямо в сердце Гермионы. На секунду она чувствует прикосновение к своим лопаткам, затем кратковременное изменение силы тяжести.
Запах чистого воздуха и земли успокаивает ее достаточно, чтобы отпустить и сесть на валун, к которому привела ее Беллатрикс. Еще через мгновение Беллатрикс присаживается перед ней на корточки. Она молчит до последнего всхлипа Гермионы.
—Иногда трудно ненавидеть того, кого ты должен.
Гермиона поднимает слезящиеся глаза.
—И что ты можешь знать об этом? - выплевывает она.
Беллатрикс не подходит для этого. Вместо этого она оглядывает луг.
—Когда я была маленькой девочкой, я предпочитала эти полевые цветы любым букетам, которые готовили наши домашние эльфы.,-она слабо жестикулирует: —Мой отец ясно дал понять, что правильный способ - это презирать сорняки. Это не была одна из его длинных лекций, но она все еще звучит в моей памяти по сей день.
—Я понимаю, как применим этот упрощенный анекдот, - начинает Гермиона, адреналин и слезы уничтожают всякое чувство осторожности, —Но я думаю, что моя ситуация немного сложнее.
Беллатрикс фыркает. И опускает руки.
—Ты застала меня врасплох - я всегда предпочитала розы.,-она плюхается рядом с Гермионой: —Я просто подумала, что эта идея поднимет тебе настроение.
Гермиона срывает увядший цветок у своего колена.
—И что? Скромный василек представляет меня и остальных моих грязнокровок?
—Они очень красивые – особенно весной.,-извиняющимся тоном говорит Беллатрикс. Гермиона бросает на нее быстрый взгляд. Ее лицо темное и ужасно бросается в глаза в сумерках. Гермиона изучает орлиный изгиб ее носа и впервые завидует Родольфусу за то, что у него был шанс подобраться к этой женщине должным образом.
—И как бы то ни было, мне жаль, что ты один из них.
—Что?- спрашивает Гермиона, слишком сбитая с толку осознанием того, что она ревнует к мужу-пожирателю смерти Беллатрикс.
—Грязнокровка. Ты подарок Поттеру и стоишь по меньшей мере семи моих идиотских племянников. ,-Беллатрикс левитирует цветок, и они оба наблюдают, как он распускается под действием магии Беллатрикс. Она заправляет его за ухо Гермионы.,—Ты должна это знать.,-Гермиона может только смотреть на ее растущее смятение.
—Но это... это именно то, почему я сама себе не могу поверить.,-она почти спотыкается, торопясь встать:—У тебя хватает наглости сидеть здесь и говорить мне, что я особенная, несмотря на мою дурную кровь!
Беллатрикс хмурится: —Если ты
закончила...
—Что бы случилось, если бы я не была твоим крестражем, и мы бы встретились в какой-то момент и...
—Я бы убила тебя, - отвечает Беллатрикс без паузы. —Что?
Гермиона задается вопросом, как, должно быть, выглядит ее лицо. Беллатрикс наверняка скажет ей в любую минуту. Но старшая ведьма удерживает свой пристальный взгляд и свое молчание.
—Я думала, что я такая удивительно храбрая и умная.
Она нащупывает цветок у своего уха. Он исчез. Должно быть, он упал, когда она двигалась.
—В этом мире существует естественный порядок, - вздыхает Беллатрикс, словно объясняя избалованному ребенку: —Если магия будет продолжать ослабляться, однажды она потерпит неудачу. Ты что, никогда не слышала о падении Рима, милая?
О, это кроличья нора. Это ад.
—В самом деле? Ты собираешься использовать ту же линию, что и консервативная партия?
—Что?
—Это маггловская политическая фракция - представь себе самого тупого из тупых магглов, - Гермиона складывает ладони и кричит в окружающий лес —О, не забывайте падение Рима! Они были слишком многокультурными - не говоря уже о том, что их общество уже было ущербным и рушилось изнутри! Неважно, что разрешение иностранцам на самом деле помогло Риму выжить!” Она поднимает глаза на ошеломленную Беллатрикс: —Падение Рима!,-она даже саркастически машет рукой.
Глаза Беллатрикс очень широко раскрыты. Гермионе приходит в голову, что она только что высмеяла лучшего лейтенанта Волдеморта и философию, которая, очевидно, привела ее жизнь к этому моменту. Снова. И что она все еще дышит. Пока что.
Хотя в остальном она чувствует себя хорошо. Как будто ее план не пошел наперекосяк. Как будто у них за ужином очередной колкий разговор, только гораздо более глубокий. Она надеется, что Беллатрикс, по крайней мере, ответит, прежде чем она покалечит ее или что-то еще. Гермиона задается вопросом, кто наполнил ее всем этим дерьмом.
—Магглы знают о Древнем Риме?,-Беллатрикс выглядит слабой.
Гермиона начинает смеяться, затем понимает, что Беллатрикс не шутит.
—Э-э, да, они знают об этом... Учитывая, что римляне были, ну, знаешь, магглами?
—Они были волшебниками.-Беллатрикс говорит очень вежливо, но что-то в ее взгляде вызывает беспокойство.
Гермиона опускается: —Да, некоторые из них, вероятно, были - но подавляющее большинство были магглами Беллатрикс. У волшебников никогда не было такого большого населения. Это один из самых первых фактов, преподанных на первом уроке истории магии, так что если Беллатри…
—Ты лжешь.,-у Беллатрикс все еще странно широко раскрыты глаза, как будто все это какой-то большой сюрприз, которого не могло быть, потому что она старая, ради Мерлина!
—Ты когда-нибудь изучала маггловедение, когда училась в Хогвартсе? - осторожно спрашивает Гермиона, полностью готовая нырнуть с пути любого непростительного.
—Они этому не учили, -лукаво говорит Беллатрикс. —Современная чушь.
—Ну, магглы много чего натворили, - глаза Беллатрикс вспыхивают, - Вещи, - исправляет Гермиона. —Возможно, они не обладают мгновенностью магии, но, например, как ты думаешь, кто изобрел поезда?
Теперь Беллатрикс выглядит явно возмущенной. Гермиона опережает ее, добавляя: —Я имею в виду, очевидно, волшебники добавили улучшения - или кто придумал, я не знаю, этот корсет, который ты носишь?
Беллатрикс отмахивается от ее слов: —Да, да, магглы хороши в неинтеллектуальных задачах. Их мир переполнен вещами.
Она мрачно смотрит на Гермиону:
—Лондон в наши дни - настоящий кошмар.
—Вот именно!-Гермиона говорит, переходя к сути:—Ты не можешь себе представить, какая умственная гимнастика входит в маггловскую инфраструктуру? Или архитектура? Вы не можете просто взмахнуть палочкой, и все получится идеально! Они должны думать и планировать.
Но Беллатрикс, похоже, достигла предела своих возможностей.
—Разве недостаточно того, что я не испытываю к тебе отвращения?”
—Нет, - Гермиона тяжело сглатывает, — Это не так. Ты умнее этого.
Но, по-видимому, это было уже слишком, потому что следующее, что она помнит, она стоит в своей спальне, уловив только вспышку исчезновения Беллатрикс.
***
Расшатанная половица - хорошее укрытие для ее сломанной палочки. В полночь она достает из-под одеяла чистый школьный учебник, используя свою сломанную палочку в качестве хлипкого Люмоса.
Гарри привык учиться так, как она думает. Тощий тринадцатилетний Гарри, питавшийся тремя черствыми тортами на день рождения и любимыми полезными закусками своей мамы, переживал и похуже этого. Она начинает записывать все, что может вспомнить из книг Дамблдора.
Дела в Малфой-мэноре немного напряженные после инцидента с Лавгуд. Нарцисса все еще злится как на Драко, так и на Гермиону за то, что они взяли на себя роль героев. Она запрещает все дальнейшие экскурсии на территорию без присмотра и конфискует палочку Драко за пределами их занятий.
Нарцисса лично залечивает ее синяки, губы тоньше при каждом вздрагивании, которое Гермиона позволяет себе. Расческа летит через всю комнату в ее руки, и Гермиона чуть не падает со стула, когда старшая ведьма подходит к ней сзади и начинает распутывать покрытую сажей косу Гермионы. Она нежная, совсем как ее отец с его неуклюжими косичками много лет назад. Гермиона расслабляется.
—Ты была сдержана в своих занятиях.-Гермиона ожидала этого и испытывает облегчение. Это она знает.
—Мне жаль, - говорит она, подкрепленная всеми фактами о крестраже, которые сохранились в ее сознании, сама того не зная, и действительно имея в виду ее слова
—Я была отвлечена.
—Моя сестра против того, чтобы ты продолжала заниматься своими тритонами.
Это похоже на пощечину. “О”. Это все, что может сказать Гермиона.
—Почему вы на самом деле здесь, мисс Грейнджер?
Гермионе никогда не приходило в голову, что Нарциссе даже по-настоящему нравилась Беллатрикс. Но в ее голосе слышится обида. Боль от того, что тебя держат в неведении о любимом человеке.
—Она держит тебя так близко, - продолжает Нарцисса, ее мазки все еще нежные и ровные. —Почему это?
Гермиона задается вопросом, что произошло бы, если бы она рассказала младшей сестре Беллатрикс правду.
Ну, ты видишь, она отколола кусочек своей души и вложила его в меня...Но тут же отбрасывает эту мысль.
Парк за ее окном окутан туманом и бесцветен. Гермиона пытается представить, как Нарцисса каждое утро просыпается в своих незнакомых комнатах, зная, что она - это все, что противостоит провалу обширной территории. Зная, что ее муж потерялся, а сын следует по пятам. Зная, что, в конце концов, она декоративна. У нее меньше власти во всей этой войне, чем даже у Гермионы.
—Она приходит к тебе ночью.,-это даже не сформулировано как вопрос. Так что Гермиона просто позволяет Нарциссе верить в то, во что она хочет. Она лениво гадает, сколько веков женщины вели этот разговор в этом доме. Очевидно, не о женщинах-пожирателях смерти, а о настоящих любовницах - которые переписывали для них стихи, приносили им цветы и…
—Из того, что Драко сказал мне, я бы никогда не выбрала тебя, чтобы предать свое дело из-за наивного увлечения.,-Нарцисса ловко делит волосы Гермионы на пряди своей палочкой, и они начинают заплетаться сами по себе. Гермиона издает ни к чему не обязывающий звук. Некоторое время они молчат.
—И ты не предала- это совершенно ясно.
Гермиона поворачивается, чтобы посмотреть на нее, помня о ее все еще вращающихся волосах. Глаза Нарциссы сияют.
—Но Белла больше похожа на себя, чем была за последние годы, и хотя вы обе считаете меня дурой, я была бы тем, кто усомнился бы в этом.
—Ты продолжишь со своими ТРИТОНАМИ. Ты слишком умна, чтобы тратить себя впустую. И Мерлин знает, что Драко нужен кто-то его возраста рядом.
***
После этого жизнь Гермионы в поместье Малфоев приобретает что-то похожее на порядок.
Утренние часы посвящены изучению в библиотеке. Есть что-то отрадное в том, чтобы вывести Драко из его добровольного аскетизма, даже если только для того, чтобы аргументировать академическую точку зрения. Фиаско Лавгуд, похоже, сблизило их, и впервые Гермиона просто ценит, что в некоторых областях Драко не конченный сопляк.
Вторую половину дня она проводит в подземельях, в угрюмой компании Пентуса, готовя различные настойки и противоядия для похитителей. Это сложная работа. Простые целебные зелья и обезболивающие средства были в ее распоряжении со второго курса, но она проводит изнурительную неделю, склонившись над нетронутым экземпляром книги "Приготовление зелий для удовольствия и прибыли", чтобы создать временное зелье невидимости.
Она задается вопросом, где Беллатрикс хранит свой зрелый след, и нашла ли она еще каких-нибудь жертв, на которых можно его использовать. Для того, кто может сварить зелье такого калибра, Беллатрикс на удивление тупоголова даже в приготовлении зелий уровня «чайник». Гермиона указывает ей на это однажды днем, когда старшая ведьма снова вертится вокруг своего котла и находится на грани превращения совершенно хорошего сонного зелья в коматозное, с двойным количеством паслена. И все было бы прекрасно, если бы Гермиона не была той, кто лично проверял это.
—Как может кто–то, кто знает, как варить микстуру, даже думать... - раздраженно начинает она, прежде чем смягчить: —Я имею в виду, очевидно, это естественная ошибка...
—Мой отец давал нам зелье трассировки, пока мы не вышли замуж, - рассеянно отвечает Беллатрикс. —Это было в моих собственных интересах узнать это.
Гермиона не имеет ни малейшего понятия, что на это сказать, потому что, честно говоря, что, черт возьми, было не так с этими чистокровными идиотами
—Перестань так на меня смотреть, - огрызается Беллатрикс, —Это была обычная практика.
—Это не делает все правильным.
Гермиона кусается в ответ, прежде чем успевает сдержаться. Что-то рядом с ее сердцем тревожно пульсирует, и она поднимает глаза, чтобы увидеть, что Беллатрикс смотрит на нее с чем-то похожим на недоумение.
На следующей неделе Драко дергает ее за рукав, когда она пишет, полностью разрушая последние строки ее перевода рун, которые она как раз собирается ему рассказать, следуя за его указательным пальцем в окно. На улице идет снег.
Нарцисса изящно откладывает их пересмотр Трансфигурации, и, прежде чем Гермиона осознает это, Драко бросает ей свой плащ и шарф, и они идут по быстро растущему слою снега на лужайке. Она только замечает вспышку злобы на лице Драко, прежде чем чувствует, как комок снега скользит по ее спине. Не имея палочки, она вынуждена наносить ответные удары вручную, и Нарцисса суетится над промокшей одеждой Драко, пока их не заставляют вернуться.
Позже той ночью все еще идет снег, когда она сидит за своим письменным столом, ее разлинованная книга почти наполовину заполнена заметками о крестражах в ее старой хогвартской стенографии, и все еще не приблизилась к ответу. Еще ужаснее мысль о том, что уже почти декабрь, ради Мерлина. С первого курса она никогда не расставалась с Гарри и Роном дольше, чем на два месяца.
Ни одна сова из "Ежедневного пророка" никогда не прилетает в поместье Малфоев, и Гермиона вынуждена полагаться на обрывки информации, которые время от времени роняет Беллатрикс. Мальчиков не поймали. Это уж точно. Но преуспевают ли они в своей миссии по поиску крестражей? Ни одна газета не рассказала бы ей об этом.
Она снова кладет перо на бумагу и продолжает писать.
