Бумеранги

Миха пил. Как начал в день концерта, так и ушёл в самый настоящий запой. Между делом на алкогольной волне успел дать разгромное и эмоциональное интервью одной из газет, катком проехавшись по Князю, и отыграть концерт в Москве. Все остальные дни тупо бухал, прерываясь лишь на недолгий сон. К концу декабря Лада не выдержала и прямо сказала Мишке, чтоб тот завязывал с выпивкой. — Хватит уже убиваться по Андрею, что ты как маленький. — Ты чё, Лад? — он, пошатываясь, пытался раздеться. — Я отмечаю Новый год, ё-моё. Заранее, чтоб по полной насладиться. Никаких Андреев я знать не знаю. Что за зверь такой, Андрей? Иуду вот одного знаю. Блядь такую. — Миха, — она встала прямо перед ним и заглянула в глаза, — ну зачем ты так? Он отмахнулся и рухнул на кровать, напевая «Чёрного ворона». Лада ушла в детскую проверить, как спит Дениска, села там в кресло-мешок и беззвучно заплакала. Скорее, от бессилия, чем от обиды. Она не понимала, как помочь Мише. Звонить Князю было бесполезно. Он, взрослый самостоятельный человек, волен принимать такие решения, какие хочет. Творческий союз уже не вернуть, а дружба… Была ли она вообще? Всё лучшее осталось там, в девяностых. Ладка вытерла слёзы, выпила чашку чая напополам с сигаретой, проветрила кухню и легла спать на диване в гостиной, приоткрыв дверь в детскую. Но разбудил её не плач Дениса, а шарахающийся по квартире Мишка. Было ещё темно. Лада глянула на часы: полпятого. — Мих, ты что бродишь тут? Эй? Он бормотал что-то себе под нос, матерился, натыкаясь в темноте на предметы, и ничего вразумительного не отвечал. — Миша! — пришлось встать и взять его за руку. — А? Лад… Они там… Короче, это… Следят. Зовут. — Кто? — Лада не на шутку испугалась, столкнувшись с его безумным взглядом. Не дай бог, к ним в гости заглянул пушистый зверёк белочка. — Они, — Миха затравленно озирался по сторонам. — Везде. — Миш, спокойно, — Лада зажгла свет на кухне и в гостиной. — Ты дома. Здесь никого нет. Видишь? — Не ври мне! — Блять… Миха, ну приди в себя. Всё, до чёртиков допился? — разозлилась Лада и в гневе сильно ударила его по щеке. Как ни странно, это помогло, и Миша покорно лёг на диван. Она села рядом и задумалась, что делать: звонить в скорую помощь или ждать, что он проспится. Пока она думала, Миха уснул. — Эх, Мишка мой… — она погладила его по голове, заглушив в себе первый порыв свернуть ему шею или поколотить, и вздохнула. В углу мигала гирляндами небольшая ёлочка, а в душе Лады не было ни капли праздника. Вообще, под Новый год в её жизни почему-то чаще всего случалось не чудо, а самое вонючее дерьмо. Утром она перестала делать вид, что всё хорошо, и, пока Мишка ещё спал, вызвала на дом знакомого нарколога. — Ну что, Михаил Юрьевич, чертей вздумали гонять? — весело поинтересовался тот, ставя капельницу, прописал целую гору препаратов и настоятельно рекомендовал пройти полное обследование в стационаре. Мишка кивнул и отвернулся к стенке. К вечеру следующего дня он почти отошёл и дополз до ванной, а потом до кухни, чтобы что-нибудь съесть. — Мих, перестань прятать от меня глаза, — грустно сказала ему Лада, которая пыталась накормить творожком полулежащего в специальном стульчике Дениску. — Поедем в праздники куда-нибудь на базу отдыха? Нашей семьёй. Владьку позовём. — Поехали, — согласился Миша и бросил на неё короткий взгляд побитого щенка. Лада не выдержала, подошла к нему и жёстко сказала: — Миша, послушай меня. Я хочу купить себе квартиру. Если будут повторяться такие штуки, я насильно отправлю тебя лечиться, а сама возьму Дениса и уеду. Понял? Ты не оставляешь мне другого выбора. — Тоже хочешь меня бросить? — сквозь зубы, но без крика, а наоборот тихо, сказал он. — Мишка… Нет, не хочу. Хочу, чтобы всё было по-людски. Чтобы всё хорошо было! А Андрей не бросал тебя. Ты сам сказал, что к этому шло. — Нет… — он замотал головой. — Всё не так, ты не понимаешь. Но я соберусь. У меня много дел. Мечта моя, Тодд… Я доделаю его. Я сыграю. Смогу, да? — Конечно, Мих. Всё получится. Не пей только как лошадь. — Как бык. Но ты права, — Миша задумчиво смотрел на Дениса, который отобрал у Лады ложку и вдохновенно её грыз. — Можно, я его покормлю? — На! — с радостью вручила ему стаканчик Лада. — А ложка? — Так вот же, у Дениски. — Он не отдаёт, — Миха посильнее потянул её за ручку. — А, вот. Открывай рот, Денька. Смотри, какая… А что это вообще такое ты ешь? Банановый творожок. Ну, не мясной стейк, но сойдёт. Вкусно? Вкусно, ням-ням. Куда ты опять ложку потащил? Отдай! Минут через десять довольный Миша сообщил, что Денис всё съел. — Только мы это… Немного испачкались. — Да, совсем чуть-чуть, — Лада оглядела чумазую рожицу Дениски и изрядно заляпанную Мишкину футболку. — Раздевайся. — Мне нравится ход твоих мыслей. — Какой ход? От тебя в ближайшие дни толку никакого не будет. — Уверена? — Миха засмеялся и схватил её в охапку. — Блин, теперь и меня измазал. Невозможный ты тип, Горшок. Отстань. Я вообще-то обижаюсь на тебя. Той ночью ты напугал меня, как… Не знаю, слов даже нет. Очень напугал. — Лад, ну извини. Но ты должна меня понять. — Ничего я тебе не должна. — Да блин… Ну, давай забудем? Что ты говорила про базу отдыха? — Я ещё летом бронировала места. Небольшой домик в лесу, но со всеми удобствами. И с медпунктом, если некоторым поплохеет, — выразительно глянула она на Мишку. — Нормально всё со мной. Когда едем? — Завтра с утра. Если ты потерялся во времени, сообщаю, что завтра тридцать первое. Готов? — Конечно, поехали. Свою машину Лада решила оставить дома, поэтому их вёз Влад. Он гордо сидел за рулём простенькой иномарки и сосредоточенно смотрел на зимнюю дорогу. Юноша совсем недавно получил права и купил первую машину, поэтому слегка нервничал. — Гони, Владька, — Миха покосился на спидометр, где стрелка моталась около отметки в 90 км/ч, — мы на трассе, а ты как пенсионер. — Пусть так едет. Не отвлекай его, Мишка, — откликнулась с заднего сидения Лада и поправила спящему в люльке Денису шапку. — Не торопись, сынок. Тише едешь — дальше будешь. — Уже почти приехали, — Влад свернул на лесную ухабистую дорогу среди снежного леса. — Смотрите, какие здесь сугробы! — Да, как в детстве, а, Миш? Помнишь, мы катались с горок возле оврага? Тогда тоже было много снега. — И я там катался, — встрял Влад, — с Ленкой. — А, кстати, где она? — повернулся к нему Миха. — Уехала к родителям. Вернётся к Рождеству, — объяснил Владька, паркуя машину. — А я с вами решил встречать. Но завтра вечерком вернусь в город к друзьям. — Ну и где этот твой домик? — огляделся Миша, путаясь взглядом в заснеженных макушках высоких корабельных сосен. Издалека еле слышно доносились голоса, но здесь, в уединении, было тихо и как-то пронзительно. Из прозрачных облаков медленно падали лёгкие снежные хлопья и сказочно кружились в зимнем танце. — В лесу, — засмеялась Лада. — Неси Дениску. А ты, Владь, бери пакеты с продуктами. — Не слышу приятного ушам звона стекла, — пошутил Миха. — Пиво есть в банках, не волнуйся. А без крепкого прекрасно проживёшь. — Проживу, — согласился Миха. — Заебал коньяк. Другое дело саке… — Миша! — Ну ладно, ладно. Я понял. Лада решила все вопросы с администратором, и узкой тропинкой догнала ребят. Минут через пятнадцать они дошли до одноэтажного домика. Внутри была кухонька с камином и две спальни. Миха, как всегда, первым делом оценил матрас и остался им доволен, а Лада склонилась к детской кроватке. — Давайте камин разожжём? — предложил Влад. Мишка согласился и пошёл ему помогать, пока Лада раздевала Дениску. — Дядя Андрей совсем ушёл? — неосторожно спросил Влад, складывая дрова. — Совсем. Скатертью дорожка, — Миха одним рывком разорвал газетный лист, который держал в руках, скомкал кусочки и бросил в огонь. — «Король и Шут» остаётся. И король, и шут, всё как раньше, понимаешь, да? Сашка Леонтьев вернулся. Слышал, как он поёт? Настоящая голосина. А этот… Андрей Сергеевич… Пусть катится ко всем чертям. Ясно? — Мне ясно одно: ты на него смертельно обиделся, — честно вздохнул Владька. — Мих, у тебя ведь всё осталось: и музыканты, и точка, и название, а… — Да, я обиделся, — резко перебил его Горшок. — Обиделся. И чё? — Ничего. Твоё право. — Мальчики, — подошла Лада, и они резко замолчали, — а только у меня мобильник сеть не ловит? — Нет, у меня тоже вне зоны доступа, — сообщил Владька, глянув в свой телефон. — Ну и славно, мы не узнаем, кто горел желанием поздравить нас с новым годом, а кто забил. Зато телевизор работает, — Миха кивнул на спутниковую тарелку, что висела над панорамным окном. — Ну что, будем готовиться к встрече Нового года? Пошли, Владос, мясо жарить. Миха первым вышел на улицу и только там позволил себе шумно матерно выдохнуть. Сердце опять ныло, стягивая левое подреберье. Боль не хотела отступать, медленно грызла и выводила из себя. — Миша, — проскрипел ботинками по блестящему в свете луны снегу Влад. — Ой, что с тобой? — Всё хорошо. — А теперь ещё раз, только правду. — Да это… — Миха не стал отпираться и тихо сказал. — С бухлом, кажется, надо аккуратнее. После пьянок через несколько дней который раз сердце прихватывает. Как будто я столетний дед. Ладе не говори ничего, понял? — Очень плохо? — Терпимо. Да уже почти прошло, — Мишка нащупал в кармане пачку, закурил и выпустил дым. Владька обеспокоенно задумался, заглядевшись на красивые сизые струйки, но Миха растормошил его и позвал к мангалу. Проводив за сытным ужином старый год, они вчетвером расположились на мягком пушистом ковре возле камина и любовались наряженной здесь же ёлкой. Дениска учился ползать и заливисто смеялся, когда Влад щекотал ему животик и строил рожицы. Миша обнимал Ладу, так крепко, что ей порой было больно, и кормил мандариновыми дольками, нарочно касаясь пальцами мягких губ. Ближе к полуночи Дениса уложили спать и тихонько встретили новый год, обменявшись подарками. Владька пошёл искать место, откуда можно позвонить Лене, чтобы поздравить её. Миха подбросил в камин дровишек, положил голову Ладе на колени и блаженно зажмурился. Несмотря ни на что, ему было по-настоящему хорошо. Миха расслабленно дышал и, кажется, засыпал, а Ладка нежно массировала кожу, перебирая длинные спутанные пряди, и улыбалась.