friends next door

zxcakcum— кто нахуй? твоего соседа зовут Серёжа? zxckuruwused—блять, мне не стоило говорить его имя. просто забудь, окей? zxcakcum— какой нахуй забудь, как ты читаешь мой ник? Сердцебиение учащённое, неужели его соседа зовут как Акуму? Вот это совпадение, блять. zxckuruwused— че, я не знаю. никогда не думал об этом, а че? zxcakcum— блять, звучит как акума, то есть Акумов, понимаешь? тебя же Кир зовут? zxckuruwused—блять. zxckuruwused—БЛЯТЬ. zxckuruwused—ты серьёзно? zxcakcum— я сам в ахуе, и какого хуя, ты реально почувствовал стояк? zxckuruwused —тебя только это волнует? zxcakcum—нет, многое на самом деле, но это точно не в переписке надо обсуждать, ты сегодня опять до ночи? zxckuruwused—нет, я постараюсь прийти пораньше.

***

Тонкие пальцы сжимают серую кофту, взволнованно поглядывая на время на телефоне, Курсед всё-таки наебал, ведь уже десять вечера, а Акума все губы искусал от волнения. На самом деле он никогда не задумывался насчет того что скажет при первой встрече, хоть и Курсед всегда ему твердил, что никогда эта встреча не произойдёт, но он надеялся что произойдёт. И вот когда выяснилось что его лучший интернет друг, это также его ебучий сосед, Акума не знает, стоит ли радоваться, так как он знает о его биполярке, о том что Акума гей, и теперь о наркотиках. Поток мыслей прерывает поворот ключа в замочной скважине, громкий скрип двери, и тут же на пороге появляется знакомое ебало, он явно торопился. Так как весь запыхался, дыхание сбивчивое. Как только Серёжу увидел на диване, сразу покраснел пиздец, там сидел уже не сосед долбаёб, который помешан на чистоте, который мозги Курседу уже 3 месяца ебёт. Там уже не он, а zxcakcum, его интернет друг, о котором он знал всё, всё кроме имени, лица и где живёт, и о наркотиках, ориентации, биполярного расстройства. Но на лице Акумы нет беспокойства, он полностью спокоен, смотрит на кареглазого в ответ, ждет пока он хотя бы снимет верхнюю одежду. —ты так и будешь там стоять? —тихий голос привел Курседа в чувства, и он сразу же оживился, начав раздеваться. Раздевшись, Кир быстрым шагом направился в комнату, чтобы переодеться. —если ты там закроешься и не выйдешь, то я нахуй выбью дверь, понял? —парень наклонил голову в бок, а на лице появилась нервная улыбка. Так как им надо поговорить, всё обсудить, нельзя допускать того, чтобы Курсед снова его избегал. —о, ты заварил чай, молодец. —сосед подошёл со спины, от чего Акума даже вздрогнул, всё-таки не закрылся. —ну, что мы будем делать дальше, zxcakcum? —дальше? а не хочешь обсудить то, что мы общались больше года в интернете, а потом какого то хуя стали соседями, —Акума, отпив немного чая, продолжил — не хочешь обсудить поцелуй, то как ты догадался о том что я гей, наркота и таблетки, то как ты меня называл маньяком… —че раскудахтался нахуй, ты сам себя назвал маньяком, и свиньёй меня называл, хотя сам маниакальный уебан, который не может жить, если хотя бы одна пылинка упадёт на твои идеально чистые полы. —я просто люблю чистоту, а что насчёт поцелуя. Зачем? —что зачем?,—Курсед поднял глаза на парня напротив, который уже смотрел в ответ—поцеловал…? тебе разве не понравилось? — ухмылка появилась на лице, Акума тут же опустил взгляд, покраснев ещё сильнее. Захотелось стереть эту ебаную ухмылку с его довольного ебала. —иди нахуй, кто из нас еще гей после этого? —ты заебал, об этом хотел поговорить? если да, то я пойду спать, если о чем то важнее этого, то говори нахуй. —стой, не об этом я хотел говорить, а что насчёт нас?... —нас? ты о чём? —блять, о том что…о том что я к тебе что то чувствую, ты мне нравишься… — брюнет прикрыл лицо тыльной стороной руки, закрывая свои красные щеки. Голос был неуверенный, а смотреть на парня рядом не хватало смелости, поэтому отводит взгляд в сторону. За это время он очень привязался к сплитовому, не считая большого количества времени проведённого под одной крышей, не нужно забывать что они достаточно долго переписывались, знают друг о друге почти всё, знают друг друга настоящих. Проходит секунда, пять, десять. Ответ не следует. Акума уже жалеет что начал говорить об этом, эта ебаная тишина поедает изнутри, и он больше не может здесь находиться. —ладно, пойду спать, и ты иди, — на последнем слове голос немного дрогнул. Серёжа быстрым шагом уходит в свою комнату. Теперь некому написать о своих проблемах, чувствах и переживаниях, и Акума уже понимает, что такого хорошего друга он больше не найдёт, и всё испортила, по факту, та злоебучая хозяйка квартиры. Если бы она не выгнала тогда Курседа, или выгнала чуть позже, так как в этот день Акума уже хотел убирать то объявление с сайта, то всего этого бы не было. Был бы тот классный интернет друг, с которым они частенько играли в доту, гта онлайн, майнкрафт и кс. С которым он мог общаться всю ночь напролёт, с которым было очень комфортно, он ему рассказывал почти всё что с ним происходит. Но о биполярке не рассказал, так как сам принять её до конца не мог, ему было просто сложно признать, что с ним что-то не так. Отчим с мамой приняли очень странно, мама начала плакать, так как считала что виновата она, отчим же начал говорить что он придумал себе проблему, и хочет чтобы его все жалели. Потом три попытки суицида, после которых загремел в психушку. Первая попытка. Сожрал девять таблеток парацетамола, не умер, отравился сильно. Вторая. Хотел прыгнуть с крыши, но стоя на краю, сильно испугался, ведь мама плакать будет. А третья… В общем, не важно, так как сейчас его проблема – это чувства к Курседу, когда он рядом, совсем не хочется бухать, принимать наркотики, и думать о том, как бы безболезненно себя убить. Хочется его поцеловать, обнять и не отдавать никому, не отпускать никогда, просто быть рядом, и сейчас он понимает что взаимности ждать не стоит, так как Курсед ясно дал понять, что нет и не будет никакой взаимности. Что Акума просто влюбился, как девочка в старшеклассника, которому похуй на неё, и Серёжа почти в такой же ситуации. Все эти раздумья прервал знакомый звук уведомления, пришло сообщение, от, естественно, Кира. zxckuruwused— сереж, давай всё-таки поговорим. zxckuruwused— я думал что ты шутишь, насчёт чувств... zxckuruwused— прости что оскорбил тебя, обозвал там всяким, мне правда жаль. выйдешь? Акума читал и не верил, он реально хочет поговорить? Но ведь час назад он буквально, блять, его назвал маниакальным уебаном, что вообще то, очень неприятно. Ведь чистоту он любит из-за мамы, она на него всё детство морально давила, и к этому ещё прибавилось то, что Серёжу избивал отчим, за любую пылинку, за то, что мать, цитирую "вырастила чушку, нихуя не умеет". И да, Акума так то должен был наоборот не любить уборку, но нет, он очень её... любит? а любит ли? Или это его привычка, или это так расстройство влияет? А сам отчим сидел на диване, и нихуя не делал по дому, зарабатывал настолько мало, что трудом мог заплатить за коммуналку. А мама его всё время пахала на работе, и получает очень много, Серёже квартиру купила, всё время покупает ему дорогие подарки, даёт много на проживание. Таблетки и еду, в общем обеспечивает его полностью, и сама за собой ухаживает, ходит на маникюры, покупает много косметики и одежды. Ни в чем не отказывает себе. Сердце бешено колотится, рука тянется к ручке, но останавливается, если сейчас откроет, то всё, придётся говорить о своих чувствах, о том что думает. Он даже с психологом не всё обсуждал, а с психиатром... Ну, он пытался говорить настолько искренно, насколько мог, конечно, не хотел он в психушку, сидеть неделю, а то и месяц без телефона, никому такое не понравилось бы. Дверь распахивается, и Акума видит сплитового, на лице второго улыбка смущённая, видно что ему стыдно за то что наговорил тогда. —поговорим? —о чëм? — Серёжа уже сидел на диване, смотрел в пол, перемешивая сахар в чае, руки тряслись, и он еле дышал. Снаружи он казался очень спокойным, но тревога внутри пробивала до самых костей. Курсед же сидел на противоположном конце дивана, на кофейном столике стоят две бутылки вина, красное полусухое, акума давно покупал, но так и не притрагивался к нему. Рядом с бутылками два бокала, честно, пить ему сейчас не хочется, и он жалеет что не послал нахуй Кира, и всё таки вышел из комнаты. За окном уже очень темно, в комнате же чуть светлее, так как яркая светодиодная лента освещает её неоново-синим цветом, руки трясутся всё сильнее, эта тишина поедает изнутри. Если сейчас же Курсед не заговорит, то Серёжа просто съебёт в свою комнату, и останется там до конца жизни, ну или до того как Кир не съедет. —ты любишь меня? —голос тихий очень, видит что сосед нервничает пиздец, правой рукой тянется к бутылке. —я же говорил... —Акума шепчет, чуть ли не плача, он обещал себе не врать, и обещание выполнит. —а... хочешь выпить? —ловким движением рук открывает вино, наливая в оба бокала, алая жидкость наполняет идеально чистый бокал полностью. —Кир... а ты? А ты меня? —поднимает взгляд на соседа, глядя прямо в карие глаза. —блять, да, я хотел тебе это сказать тогда, но не решился, так как мы типо... посрались? —быстро проговаривает, отпивая вино.— я хотел сказать ещё давно, ещё с момента поцелуя, но просто обосрался. Так как я был уверен что это не взаимно, и все дела. —ты совсем еблан, надо было просто рассказать. —Акума улыбнулся, и сплитовый в ответ. Серёжа подполз в Киру на коленях, накрывая губы соседа своими. Губы Кира мягкие и большие, идеальные для Акумы, Курсед поддаётся поцелую, приоткрывая рот, впускает язык Серёжи, рукой спускаясь к резинке широких клетчатых штанов парня, переплетаясь языками, пальцами заползает в трусы парня. Акума тихо простонал в поцелуй, когда Курсед обхватил полувставший член, чуть сдавливая начал двигать рукой в штанах парня. Акума оторвался от губ Курседа, движение в штанах всё быстрее, и Серёжа почти кончает, но Курсед вытаскивает руку из штанов. С губ срывается разочарованный вздох. И он просит тихо, умоляющим тоном. —пожалуйста... Кир, прошу... —на губах второго довольная ухмылка появляется, Акума очень мило выглядит сейчас. Опухшие слегка от поцелуя губы, взъерошенные тёмные волосы, которые падают на зелёные глазки, стоит на коленях, смотрит умоляюще. А Курсед лишь с дивана спускается, на колени встаёт, Серёжа удивляется этому, и рот слегка приоткрывает. —сядь, пожалуйста. —хлопает по дивану, и Акума слушается, присаживаясь туда, где секунду назад была ладонь Курседа. Одной рукой Кир гладит вставший член через штаны, показывает жестом чтобы Акума привстал, для того чтобы стянуть их. —ты уверен что хочешь это сделать? —конечно блять, если я тут перед тобой стою, то как думаешь, хочу ли я этого? А ты разве не хочешь? Кир взял в руку твердый половой орган, начиная надрачивать, громкие вздохи сменялись тихими полустонами, и заполняли комнату, Курсед увеличил темп, и наконец приблизился к нему. Облизал головку, улавливая протяжный стон, прошёлся языком по всему стволу. Взял в рот лишь розовую головку, прокручивая языком вокруг неё, Акума подался бёдрами навстречу, и Кир быстро его вразумил, надавливая руками на худые ляжки парня. Опустил голову, полностью вбирая в себя член парня, подавляя рвотные позывы, начал двигать головой, слыша сладкие стоны Серёжи, такие же как тогда когда спалил его за дрочкой, только ещё слаще и приятнее, так как это из-за него, он его сейчас доводит до такого состояния. Акума откинул голову, а руку опустил на волосы его... друга. Чуть настраивая темп, но Кир и не против, теперь он помогает себе и рукой. —сейчас... кончу блять... — протянул парень, а Курсед как на зло замедлился, но после того как Акума сжал его волосы возле корней, всё таки продолжает. Теперь Акума активно двигает бёдрами, толчок, ещё один, и парень кончает с протяжным стоном прямо в горло сплитовому. Тот поднимается с колен, он проглотил... —совсем еблан? выплюнь. Серёжа распластался по дивану, колени трясутся, всё тело будто парализовало, приятная слабость и хочется только спать, так как, блять, два часа ночи уже, пора бы уже ложиться. —иди нахуй—Кир смеётся, присаживаясь рядом с Акумой. Чуть позже парни ложатся спать в обнимку, нашёптывая друг другу всякие нежности в темноте, и им ахуенно, вдвоём.