Внешность — грех, душа — порок

      Приглушенный свет библиотеки раскрывал весьма интересный вид. Девушка увлеченно читала книгу, выписывая из нее важные факты. Люцифер даже залюбовался на минуту тем, как мягко отсвечивали всполохами огня ее русые волосы, как в задумчивости она закусывала губу и крутила в тонких пальцах ручку.       Вики нравилась ему. Слишком нравилась, и отрицать очевидное было глупо.       — Привет.       Подойдя ближе, он отодвинул соседний стул, садясь за стол и заглядывая в глаза. Вики удивленно вскинула брови, а после, осознав, кто перед ней, отвела взгляд, покрываясь румянцем.       — Привет, Мэйсон. Я… я уже закончила здесь, прости, не смогу составить тебе компанию.       Она лихорадочно начала складывать книги и тетради, готовясь как можно скорее покинуть его общество. Нет. Так Люцифер это оставить не мог. Протянув руку, он сжал ее запястье, не сильно, просто привлекая к себе внимание.       — Давай поговорим.       — О чем?       Вики нервничала, и это было заметно. Люцифер же напротив был спокоен как никогда прежде. Он расслабленно сидел на стуле, наблюдая, как она отводит взгляд. Но руку Вики так и не отдернула, что он посчитал хорошим знаком.       — Ты избегаешь меня.       Проговорил тихо, вкрадчиво, надеясь хоть так расположить ее на откровения.       — Нет, что ты… тебе показалось.       — Это из-за Моники?       Глупо было подозревать что-то другое. Вики стала вести себя иначе после того, как видела их диалоги. Вот только она не дослушала до конца и не знала, что он отшил непризнанную и попросил больше к нему не приближаться.       — Мэйсон… — Вики выдохнула, обреченно опуская плечи, словно смирившись с участью. — Моника ревнива, она не оценит, если я буду постоянно находиться поблизости. Это может повлиять на ваши отношения.       Отношения? О, дьявол. Да между ними и не было никаких отношений.       — А моего мнения ты спросить, конечно, не хотела?       Люцифер чувствовал, что это не та причина, которая повлияла в действительности. Вики что-то умалчивала и он жаждал понять, что именно.       — В смысле? Вы же встречаетесь…       Покачав головой, Люцифер корпусом наклонился вперед, переплетая свои пальцы с ее. И от этого жеста стало мгновенно жарко.       — Мы не встречаемся. У нас не отношения. Моника меня не интересует.       Вики наконец посмотрела ему в глаза, а на ее лице читалась смесь удивления, сомнения и радости. И последнее особенно отозвалось в сердце Люцифера.       — Вики, — голос дрогнул, опускаясь до шепота, и девушка неосознанно двинулась ближе, чтобы расслышать его слова. — Ты мне дорога и я не хочу терять общение с тобой. Даже если оно будет угрожать каким-то там отношениям.       — Ты так говоришь, пока не влюбился, — Вики грустно улыбнулась. — Когда это случится, дружба отойдет на второй план.       Непривычный, такой несвойственный ему порыв, и Люцифер потянулся свободной рукой, мягко убирая упавшие пряди с лица непризнанной. Завел их за ухо, кончиками пальцев задевая мочку, чувствуя, как тепло разбегается по телу от легкого, почти невесомого касания. Щеки Вики заалели сильнее, а по шее россыпью пробежались мелкие мурашки.       — Не думаю, что это может случиться, — голос звучал приглушенно, и Вики нахмурилась, будто не понимая, что значат его слова. — В любом случае, я серьезно. Ты дорога мне и терять тебя я не хочу.       Эмоции на лице Вики сменялись калейдоскопом, и Люцифер не мог понять, что они значат. Там было и принятие, приправленное радостью, и толика разочарования, будто она ждала совсем не этих слов. Но взяв себя в руки, девушка улыбнулась, сжимая ладонь Мэйсона в своей.       — Я никуда не денусь.       Они смотрели друг другу в глаза, думая каждый о своем. Вики пыталась смириться с мыслью, что ее привязанность к новенькому переросла в нечто иное, то, что он не готов был принять. Вряд ли это можно было назвать любовью или даже влюбленностью, но Вики хотела быть ему ближе, чем он позволял.       Люцифер же пытался принять то, что теплом разливалось в груди, новое, непривычное. Незнакомое чувство требовало коснуться ее снова, ощутить под пальцами тепло и бархат кожи, сжать крепко в объятиях и дышать ароматом волос. И все это без какого-либо сексуального подтекста, что вводило в ступор больше прочего. Люцифер просто не мог понять, что с ним происходило, а потому, улыбнувшись, он поднялся со своего места и молча ушел. Растерянный и разбитый.       Дни текли своим чередом и казалось, что все снова вернулось на свои места. Они общались с Вики как прежде, по утрам летали с Дино, посещали уроки и задания на земле. Самым сложным для Люцифера оказались тренировки команды демонов по крылоборству. То, что раньше давалось легко, сейчас заставляло падать по окончании без сил, но он не расслаблялся, зная, насколько это необходимо.       Первое время все было спокойно, он тренировался в стороне, редко взаимодействуя с демонами, которые то и дело недовольно косились в его сторону. Лишь иногда им приходилось отрабатывать совместные приемы, практиковать удары и блоки непосредственно в сражении и тогда они, скрипя зубами, все же выполняли указания Маля. В целом, со временем большинство из них привыкло, переставая корчить недовольные лица, стоило ему только выйти на поле, но принять… нет, для этого было рано.       Отдать должное, из всей команды в сторону непризнанного продолжал плеваться ядом только Саферий. Он то и дело норовил его задеть, и если вначале остальные смеялись с его высказываний, которые Люцифер осознанно игнорировал, то теперь лишь устало закатывали глаза. Демонам надоело изо дня в день слушать одно и то же.       — Разбиваемся на пары и взлетаем. Хватит ползать, как сонные мухи! Через месяц турнир, и если вы продолжите в том же духе, ангелы вас размажут по полю, моргнуть на успеете!       Маль лукавил, ведь ангелам еще ни разу не удалось победить с тех пор, как они с Люцифером собрали эту команду. Но давать расслабляться было нельзя, ведь и противники не стояли на месте, тренируясь и отрабатывая новые техники и стили.       Напротив Люцифера возник Саферий, с противной, даже мерзкой ухмылкой на лице. Демон явно предвкушал что-то, что обернется для непризнанного проблемой. Впрочем, Люцифер понимал, кто перед ним и был готов ко всему.       По свистку они взлетели не говоря друг другу ни слова. Лишь напряжение ощущалось в воздухе, и капля плохого предчувствия. Все складывалось слишком легко. Люцифер без проблем уворачивался от простых, практически детских атак, боясь ударить в полную силу, ведь казалось, что демон перед ним рассыпется на кучу маленьких Сафериев. Он бил прямо, не используя сложных заковыристых приемов, удивляясь тому, насколько слеп был эти годы, раз позволил ему быть в команде. И эти размышления сыграли злую шутку.       На секунду, на одно крошечное мгновение Саферий взял под контроль его тело, применяя силу внушения. Поднырнув под замершее крыло, он взялся ладонью за основание и с силой дернул, надрывая мышцы и сухожилия. Этот слабак даже вырвать крыло не смог.       Боль пронзила спину Люцифера, снимая оцепенение от воздействия внушения. Травмированным крылом больше невозможно было управлять, а на одном далеко не улетишь. Темные пятна перед глазами не давали сконцентрироваться, и уже приближаясь к земле он потерял равновесие, падая и поднимая облако пыли.       Кровь пропитала рубашку, вынуждая ту липнуть к спине. Поднявшись на колени, Люцифер оперся руками о траву, дернул головой, пытаясь прояснить взгляд. Слишком больно. До той степени, что даже кричать невозможно.       Кто-то что-то говорил, Люцифер краем глаза видел мелькающие вокруг силуэты, но не понимал, что именно происходит. Он словно утратил связь с реальностью до того момента, пока не почувствовал чужое прикосновение к травмированному крылу. С ним не церемонились, очередной рывок окончательно отделил кровавый пернатый отросток от тела, а после его судьбу повторило и второе крыло.       Новая вспышка боли ненадолго отрезвила, позволяя услышать, что говорили вокруг. Это Маль вырвал крылья, а теперь злобно кричал на Саферия, обвиняя того в нарушении правил.       — Это всего лишь непризнанный! Серьезно? Ты будешь отчитывать меня из-за этого ничтожества?       — За такое поведение на турнире дисквалифицируют всю команду, и победа достанется ангелам! Если кто-то узнает, что ты позволяешь себе такое на тренировках, нас вообще не допустят к соревнованиям! Ты придурок, Саферий, и я не буду больше рисковать из-за тебя! Больше ты не в команде, проваливай!       На мгновение повисла тишина. Возможно она длилась дольше, но прорывающиеся новые крылья вновь заставили спину гореть так, будто ее лизали языки адского пламени. Люцифер зажмурился, боясь пошевелиться, чувствуя, как под кожей бугрятся и формируются кости и мышцы. Это длилось слишком долго.       Смена крыльев достаточно привычное занятие для всех бессмертных, но то, с какой болью оно протекало, вынуждало многих откладывать этот момент до последнего. Минимум каждый рожденный ангел или демон переживал три смены крыльев. Это было связано с взрослением и тем, что старые просто становились малы. Большинство этим и ограничивались. Люцифер же подвергался этим пыткам 8 раз, ведь каждые новые крылья становились больше и сильнее предыдущих.       Вот только в теле непризнанного этот процесс ощущался совсем иначе, чем прежде. Когда крылья прорвались наружу, окропляя всех вокруг кровавой росой, Люцифер наконец смог вдохнуть полной грудью. Тяжесть за спиной ощущалась приятно, ведь теперь его крылья точно стали чуточку сильнее. Жаль только, что цвет их остался блекло серым. Впрочем, сейчас они больше походили на его прошлые, ведь кровь была заметна на больших маховых перьях.       — Эй, непризнанный. Живой?       Маль подошел ближе, глядя на него с высоты своего немалого роста. Когда Люцифер поднял взгляд, заметил в глазах друга смесь тревоги и насмешки. Странное сочетание, особенно если учесть, что ничего из ряда вон не случилось.       — Вполне.       Взявшись за протянутую ладонь, Люцифер поднялся, медленно шевеля новыми крыльями. Они послушно двигались, отзываясь ноющей болью в спине, но в целом ощущались весьма комфортно. Лучше, чем предыдущие.       — Отдохни сегодня, можешь сходить в лазарет, если сильно болит. Но завтра я жду тебя на тренировке. Теперь ты в команде.       Ликование внутри притупило боль, от чего Люцифер улыбнулся, замечая, как прочие демоны внимательно смотрят на него. Им все еще не нравилось, что в команде затесался непризнанный, но он успел зарекомендовать себя в достаточной степени хорошо, показал, что уже многому научился, а главное, готов был совершенствоваться. Все они, кроме разве что Саферия, к игре относились очень серьезно. Турнир для них был не шуточной забавой, они видели в этом больший смысл, чем другие.       Многие из этих демонов планировали вступить в легион после окончания школы, а здесь, на этих тренировках, подготовка была более чем подходящая. Видя то, как серьезно настроен непризнанный, они проникались к нему уважением, пусть ни один никогда не сказал бы об этом вслух.       Кивнув, Люцифер двинулся прочь с поля, понимая, что летать сейчас все равно не сможет. Он шел в комнату, намереваясь скорее снять колом стоящую рубашку, на которой следы крови уже успели немного подсохнуть. Шаг был неуверенным, его вело в сторону на ослабевших ногах, но в целом демон чувствовал себя не плохо. Ему нужен был отдых, чтобы завтра продолжить работать над собой и возвращением демонической сущности.       — Мэйсон!       Его окликнула Вики. Она шла в отдалении и заметив ее, Люцифер надеялся, что на черном фоне рубашки кровь не будет видна. Впрочем, она всегда была внимательной, особенно к нему.       — О Шепфа, опять? Что произошло?       Осторожно касаясь его плеча, Вики обошла по кругу, осматривая новые крылья и испачканную рубашку. В ее глазах было волнение и желание помочь.       — Всего лишь смена крыльев, ничего страшного.       — Пойдем скорее, это все надо снять. И лекарство принять.       Люцифер обреченно вздохнул, понимая, что она вознамерилась в очередной раз о нем позаботиться. Нельзя сказать, что его это расстроило или вызвало раздражение, но привыкать к такому отношению он не хотел. Просто потому, что оно было не вечным. Он станет собой и Вики больше не взглянет в его сторону, сколько бы он не искал ее взгляд.       Вики придерживала его за предплечье, встревоженно оглядывая с головы до ног, пока вела в его комнату. Когда они вошли, непризнанная растерянно оглянулась, не зная, где здесь стоит искать аптечку, но энтузиазма не утратила ни на грамм.       — Раздевайся. Рубашку наверное стоит выкинуть, она вся пропитана кровью.       — Вики, — Люцифер ритмично расстегивал пуговицы, подойдя к шкафу и намереваясь достать чистую одежду. — Я просто обновил крылья, все проходят через это. И не по одному разу.       Задернутые шторы, которые Люцифер не считал нужным открывать вовсе, пропускали слишком мало света. И в этой полутьме он не чувствовал дискомфорта, скидывая рубашку и вынимая из шкафа свежую одежду. Он даже не подумал о том, что находится в комнате не один, настолько привычной была компания Вики.       — Но для тебя это первый раз, и я знаю, насколько это больно.       Шагнув к ванной, Люцифер не заметил в темноте комнаты, что Вики двинулась туда же, скорее всего в поисках аптечки, из-за чего они столкнулись лицом к лицу. Взгляд ее был прикован к его груди, она даже не моргала, завороженно рассматривая выраженные мышцы.       — Все хорошо, я смою кровь и вернусь.       Приподняв ее за подбородок, он заставил девушку заглянуть в глаза, и сам затаил дыхание от нахлынувших эмоций. Серые глаза были покрыты пеленой, незримой дымкой притяжения, что искрило между. Пухлые губы были приоткрыты, неосознанно втягивая воздух через них, ведь иначе его не хватало. Вики манила его, притягивала, но Люцифер продолжал бороться с собой.       — Я быстро.       Отпрянув, он обошел Вики и скрылся за дверью, успокаивая в одно мгновение разбушевавшееся сердце. Оно бешено билось о ребра, принося дискомфорт. Не от боли или усталости. А от ее близости. Тряхнул головой, отгоняя мысли прочь и шагнул под напор обжигающе холодной воды, которая, как он надеялся, вернет ему трезвость ума.       Не вернула.       Мысли то и дело возвращались к девушке, что ждала его в комнате, что заботилась и оберегала несмотря на то, что он в этом не нуждался. Что стала слишком значимой фигурой на шахматной доске его изменений.       Люцифер тянул время, не желая выходить, боясь снова наткнуться на этот взгляд и не устоять, руша тот хрупкий мир взаимопонимания, что успел образоваться. Он понимал, что если она снова окажется перед ним, такая близкая и желанная, он не устоит. И когда, спустя почти час проведенного в душе времени он все-таки вышел и наткнулся на совершенно пустую комнату, выдохнул с облегчением и сковавшей грудную клетку тоской.