***
А как сложились бы обстоятельства, если бы Андреа приняла иное решение? Если бы она доверилась привычке и осталась подле Владиславы? -Пять лет спустя- Девушка двадцати шести лет врывается в квартиру, пребывая в ярости от увиденного около часа назад. У неё белоснежные ухоженные волосы, постриженные под идеальное каре, а так же на ней чёрный брючный костюм, поскольку ещё час назад она была на важном мероприятии, на которое её пригласили вместе с её нынешней спутницей. Причина её злости тоже уже здесь, сидит на диване в гостиной и пялится в стену перед собой. У этой двадцатидевятилетней дамы длинные тёмно-коричневые локоны, которые она завивала весь вечер. Одета она в длинное чёрное платье с открытыми плечами и декольте, а ещё разрезом сбоку. Выглядит она действительно очень привлекательно и сексуально, но только не для своей девушки. Взгляд серых глаз омрачён, а пальцы перебирают шёлковую ткань одеяний. Первая нервно проходит в комнату и останавливается в нескольких метрах от сожительницы, что так на неё и не смотрит. — Теперь тоже будешь доказывать, что ничего не было? — гневно выдаёт Эванс, швырнув свою сумку на кресло, после чего скрестила руки на груди. — Нет. Всё было. — Теперь-то она поднимает глаза и смотрит прямо в изумрудные, не стыдясь. — Ты считаешь, это нормально? Не вышло тогда, решила сейчас? — продолжает напирать младшая, не в силах сдерживать эмоции. — А как ты ко мне относишься?! — Вскакивает с места Владислава, проявив всю обиду, копившуюся в ней уже давно. — Я всё ещё девушка, которая имеет чувства. Я тоже хочу чувствовать себя любимой, хочу получать оргазм не от ебаного самоудовлетворения хотя бы раз в месяц! Когда мы последний раз занимались сексом? Год назад?! — И поэтому ты решила заниматься сексом на стороне? — злится девушка, хмурясь лишь сильнее. — Ощутила себя любимой? Получила оргазм? — Скажи, а как часто я вижу твою дочь? Раз в месяц — уже праздник! — Демонстративно игнорирует чужие слова Раевская, повышая голос всё активнее. — Я не хочу, чтобы ты занималась её воспитанием. — Мрачно отзывается Андреа, тяжело выдохнув. — Ах, не хочешь? — громче восклицает девушка, всплеснув руками. — Мы вместе пять лет, могли быть женатой парой, если бы было разрешено, а ты не хочешь, чтобы я воспитывала твою дочь? — Открою тебе глаза: я гражданка Англии. Если бы было желание, мы бы уже несколько лет были в официальном браке. — То есть? — осекается девушка, казалось, мгновенно позабыв о всех своих претензиях. — То есть, наши отношения держатся на воздухе, Влада. Мне уже давно всё равно, любишь ты меня или нет. Дело в том, что ты изменила. Ты меня предала. — Как ни странно эта истина не вызывает удивления на девичьем лице. И даже обида потупляется в глазах. — Так какая тогда разница. — Цедит Владислава, глядя на собеседницу исподлобья. — Большая. Ты могла сказать мне прямо, что отношения со мной тебя не устраивают и закончить их, а не трахаться с кем-то на стороне, — признать это тяжело и блондинке, особенно спустя пять лет отношений, однако это конец. — Если ты этого не понимаешь, я поясню: ты не можешь почувствовать себя любимой в отношениях, где этой любви нет. Её не было изначально, только я, как дура, поверила, что она появится, впрочем, как и ты. — То есть вот так? — возмущённо вскидывает брови Раевская, приподняв подбородок. — Открой глаза, Влада. Так было всегда, а твоя неудовлетворённость это подтвердила. Нам нечего делать вместе, — в ответ брюнетка молчит, зная, что Эванс права, да вот только не готовая это признать. Младшая выдыхает: — Собирай вещи и уходи. Видеть тебя не желаю. — Пожалуйста. — Выплёвывает вторая и мгновенно разворачивается в направлении спальной. Порой выходит так. Порой нужно уметь вовремя расставаться, дабы не принести друг другу больше боли и непонимания. Отношения между этими девушками после долгого разрыва никогда не были полноценными. Андреа всегда сомневалась в своём решении, однако изменить ничего уже было нельзя. Она не чувствовала любви к Владиславе, по началу выдумывая её себе, а после перестав делать и это. Именно в тот момент, Влада, у которой выходило рисовать самой себе чувства чуть лучше, ощутила себя невероятно одиноко. Пыталась добиться чего-то у своей девушки, а когда этого не вышло, в конце концов, свернула. Эта измена была далеко не первой, конечно. Первой, которую увидела Эванс. Которую ей показали. Она в упор ничего не видела, потому что, как и сказала, ей было предельно всё равно, чем занимается её спутница. Любит ли её, хочет ли заниматься сексом, проводить время вместе. Ну а Андреа, однажды уничтожив в себе невероятно сильные чувства к другому человеку, ушла в иную сферу жизни. Позабыла, что такое забота и ласка, отдавшись карьере. Быть может, теперь они смогут построить свою жизнь другим, верным путём. Однако, время ушло. Теперь ничего не изменить, увы. А что, если бы, уйдя от Владиславы, Андреа бы решила не возвращаться к Эстер? Если бы она попытала удачу иным способом? -Пять лет спустя- К секретарю крупной фирмы проходит невзрачная девушка. Высокая и стройная, с приятными чертами лица и неброским макияжем. Тёмно-русые выпрямленные волосы едва ниже плеч, а чёрный брючный костюм делает образ ещё более деловым. Милая брюнетка сообщает своему начальнику о гостях, сразу после чего позволяет вышеупомянутой пройти в кабинет. Она благодарит и, держа сумку в руках, не торопясь заходит в кабинет. Встречает её невысокая дама с белоснежным каре, так же в костюме, но цвета кофейной пенки. Уже вечер, закатные солнечные лучи заливают кабинет, от чего светлые локоны отливают розовым. Она стоит спиной ко входу, укладывая какие-то папки в шкаф за своим рабочим столом. Вошедшая мнётся на входе, поскольку та никак не реагирует, хотя была предупреждена. — Здравствуйте, я на собеседование. — Ненавязчиво произносит шатенка. — Присаживайтесь, — так и не оборачиваясь отзывается начальница. — Вы передавали своё резюме? — Да. — Кивает девушка и садится на мягкое кресло с противоположной стороны стола работодательницы. — Минуту. Тут же она отходит в сторону — к другому столу у стены, на котором лежит несколько стопок с скреплёнными бумагами и папками. Начинает искать нужную и резко останавливается на одном документе. Берёт в руки и начинает рассматривать, листая. Озадаченно читает, нахмурившись. «Это ещё что такое», — почти шёпотом произносит она и тяжело выдыхает. Подбирает ещё одну папку, которая является резюме пришедшего соискателя и с двумя работами усаживается на своё место — напротив шатенки. Последняя внимательно наблюдала за своим, возможно, будущим начальником, молча давая оценку её внешности и действиям. — Эстер Фейн? — широко распахивает глаза блондинка и поднимает взгляд на девушку, узнав черты лица. Впрочем, как и вторая. — Андреа? — удивляется и шумно втягивает носом воздух, откинувшись на спинку сидения. — Неожиданно, я… — со смешком начинает Эванс, как чужой голос резко её останавливает. — Мамочка, когда мы пойдём домой? — только сейчас соискательница замечает дверь, что ведёт в личную комнату, кажется. Именно оттуда вышла девочка лет пяти с чёрными, словно летняя ночь волосами, собранными в хвост, и большими изумрудными глазами. Она стоит рядом с начальницей, невинно смотря на старшую. — Агата, я просила тебя не выходить, — вздыхает Андреа, поглаживая по голове дочку. — Скоро поедем, милая, немножко осталось. — Ты всегда так говоришь. — Обиженно выдаёт ребёнок, чем вызывает снисходительную улыбку на материнском лице. Вероятно, она бы не вела себя так спокойно и не очень профессионально, будь на месте Фейн абсолютно незнакомый ей человек. — Прошу прощения. — Слышится со стороны входа в кабинет низкий мужской голос, что привлекает внимание каждого, находящегося здесь В кабинет вошёл статный брюнет лет тридцати на вид приятной наружности, в богатом смокинге тёмного оттенка и дорогих часах на левом запястье. Алый галстук придаёт изюминки внешнему виду того, а тяжёлый, но в то же время открытый взгляд уравновешивает. В ту секунду Эстер замечает золотые серёжки на младшем участнике дискуссии с маленькими блестящими бриллиантами. Ну а на матери Агаты виднеются серьги из того же материала, но камни больше и на свету отливают всеми цветами радуги. На левой руке кольцо из того же комплекта, что и другое украшение, на среднем пальце, а на правой на безымянном тоненькое, но не менее изысканное — обручальное. Как ни странно, на шее ничего нет. Впрочем, с юных лет она не любила всякие подвески и цепочки. — И ты туда же? — звонко возмущается иностранка, бросив осуждающий взгляд на мужчину. На мгновение отвлекается на свою клиентку, опомнившись. — Я прошу прощения, подождите пять минут. — Конечно. — Растерянно отвечает Эстер, не до конца понимая, что происходит. — Посмотри на это. — Девушка поднимает бумагу, которую усердно рассматривала пару минут назад. Тот подходит и перенимает вещь в свои руки. — Отчёт старого образца, и что? — недоумевающе переводит взгляд он на девушку. — И на дату, — увидев сегодняшнее число, он понимает, что та имеет в виду и небрежно бросает документ на стол, изнемождённо выдохнув. — Ром, возьми с неё заявление по собственному. Видеть не могу эту бестолковую девицу. — Я понял. — Агата, иди с папой к машине, а я скоро приду. — Эванс бережно подталкивает девочку к Роману, после чего тот берёт дочь за руку. — Вы очень красивая, — внезапно выдаёт брюнеточка, глядя снизу-вверх на соискательницу, чем шокирует её ещё сильнее. — Мам, она будет у тебя работать? Возьми её на работу, пожалуйста! — Будет, дочка, будет. Идите. — Смеётся блондинка, наблюдая за реакцией клиентки. — Не засиживайся, дорогая. — Бросает мужчина, прежде чем выйти, держа за руку дочку. В ответ она кивает и возвращается к своей работе. — Это твоя… семья? — от улыбки не осталось и следа. Впрочем, и ранее на неё были лишь намёки. — Да, это моя семья. — Подтверждает Эванс, глядя в открытую папку. — И давно? — продолжает интересоваться Фейн, после чего Андреа всё-таки поднимает голову, размышляя, стоит ли отвечать. — Ещё на четвертом курсе, — выдаёт девушка, а лазурные глаза широко распахиваются. — Когда мы с Владой расстались, я хотела вернуться к тебе. Но подумала, поговорила с отцом, и приняла решение оставить прошлое в прошлом. Вышла замуж, грубо говоря, по расчёту с помощью отца. Родила, устроилась на работу. И вот, у меня есть любящая семья, фирма, которой владею напополам с Ромой, и всё, о чём я могла мечтать. — Брак по расчёту? — искренне удивляется шатенка, пропустив мимо ушей слова о том, что они могли быть вместе. — Это же… Ты счастлива? — Как любит говорить быдло: стерпится — слюбится. Не всегда счастье там, где мы хотим его видеть, Эстер, — она смотрит исподлобья, словно читает нравоучения той. — У меня есть дочь, которая ни в чём не нуждается. Есть муж, который исполняет свои супружеские обязанности исправно и не даёт поводов усомниться в нём. Нет такой страсти, какая была у нас с тобой, зато есть безопасность. Фейн поджимает губы и опускает взгляд, пожалев о том, что спросила, поскольку тон собеседницы стал несколько агрессивным. Начальница выдыхает и вновь обращается к документу. — Давно сменила имидж? — указав на отныне невзрачную причёску бывшей девушки, спрашивает блондинка, выдержав паузу. — На новом месте заставили, — усмехнувшись, отвечает та, коснувшись кончиков своих волос. — Сказали, что мой внешний вид не соответствует моей профессии. — Уволена за неоднократное неисполнение трудовых обязанностей без уважительных причин? — удивлённо вскидывает брови Андреа, увидев эту информацию в чужой трудовой книжке. — Я ей сразу не понравилась. Сначала долго отказывалась соблюдать «дресс-код», потом не оставалась сверхурочно. По итогу она взяла из воздуха три выговора, после которых уволила по статье, — она рассказывает с улыбкой, однако и в голосе, и в глазах заметна боль и обида. — Эта компания шестая. — Сделаешь отчёт как надо за три дня? — Эванс поднимает злосчастные скреплённые бумаги, за которые уволят какого-то сотрудника, за уголок, показывая напротив сидящей. — Возьму без испытательного срока и выдам премию. — Сделаю. — Не скрывая радости, кивает девушка. — Выходи с завтрашнего дня. Рабочий день с девяти до пяти, суббота и воскресенье — выходные. Обеденный перерыв, когда пожелаешь, но не более получаса, за этим строго следят, — проговаривает владелица фирмы, захлопнув папку и отложив её в сторону. — И у меня нет правил, ограничивающих твоё самовыражение. Что у тебя на голове, лице и теле — никого не заботит. — Спасибо, Андреа. — Пока не за что. И ещё одно правило: — делает паузу, указывающую на серьёзность своих слов. — Никто не должен узнать, что мы знакомы дольше сегодняшнего дня. И сама, пожалуй, забудь о том, что между нами что-то было. — Я поняла тебя, хорошо. — Как бы ни было неприятно и даже горьковато соглашаться на такие правила, в другом месте этой специальности её вряд ли возьмут. «Не всегда счастье там, где мы хотим его видеть», — как сказала Андреа. Порой мы уверены, что можем быть счастливы лишь в определённых обстоятельствах, с определённым человеком и никак иначе. В большинстве случаев это нормальная человеческая логика, но лишь в некоторых случаях. Ежели это убеждение переходит границы — следует себя отдёргивать и приходить в чувство, дабы не испортить себе жизнь окончательно. Так и Андреа, жестоко наплевав на свои чувства, вышла замуж за абсолютно незнакомого себе человека. Прыгнула в бездонную яму, без понятия, каков будет исход. Однако исход вышел наиболее благоприятным по мнению Эванс. С новым мужем и вправду никогда не было страсти, быть может, и любви тоже. Было другое связующее, что плотно повязало семью друг с другом. Она обрела своё счастье в иных руках, ни разу так и не обернувшись на прошлое.***
«И мне лучше, будет лучше быть одной. Я не заметила звоночки. Вот я дурочка, повелась на дурачка. Но на тебе я ставлю точку. Это точно, вот мое тебе пока. Я говорю тебе пока»