Hiding His Horns

      Теруки сделал успокаивающий вдох, прежде чем позвонить в дверь офиса и расслабить тело. Он засунул одну руку в карман и наклонил голову, изобразив свою самую очаровательную улыбку.       Подождав так целую минуту, ему пришлось признать поражение. Никто не подходил к двери.       Сбросив натренированную позу, Теруки облизнул губы и осмотрелся. Другие двери офиса тоже были закрыты, но он мог слышать слабый шум за ними. Тонкие стены почти не заглушали крик несколькими этажами выше. Он провел пальцами по волосам, чтобы убедиться в их безупречности. Может, дверной звонок наконец заглох? Из-за шума, доносившегося из других арендуемых офисов, было трудно понять.       Теруки позвонил снова. На этот раз он прислушался повнимательнее, уловив затихающее гудение электрического дверного звонка. И в ответ услышал то же самое. Похоже, что в «Духах и тому подобном» никого не было.       Он нахмурился. Он знал, что Рейгена нет в городе, но Кагеяма должен уже быть на месте, присматривать за офисом и заботиться о любых входящих клиентах, нуждающихся в помощи. Теруки точно знал, что Младший сегодня был занят своим собственным Ковеном Пробуждения, поэтому он придумал, что это была прекрасная возможность провести время с Кагеямой. Узнать друг друга получше. Показать ему, каким замечательным парнем на самом деле был Теруки. Может, заставить Кагеяму немного расслабиться. Но, очевидно, ему придется отменить этот план.       Может, ему стоило позвонить Кагеяме? У него не могло быть неприятностей, не так ли? Теруки вытащил телефон, проверяя время. Почти полдень. Теруки хотел предложить Кагеяме пойти с ним пообедать. Никто бы не отказался от бесплатной еды, верно? Он нерешительно напел что-то себе под нос.       Что ж, кому-то и правда стоит остаться в офисе на случай, если сюда случайно зайдет клиент. Теруки решил, что оставлять это место без присмотра вредно для бизнеса Рейгена.       Он переступил с ноги на ногу, окидывая дверь долгим взглядом. Что ж, он уже некоторое время хотел попробовать ту новую руну из подвала Когтя, и перед ним была прекрасная возможность. Быстро оглядевшись, Теруки взялся за дверную ручку и осторожно потянул ее. Заперто, как он и предполагал. Держась за ручку, Теруки потянулся к силе в своем ядре, вытягивая ее на поверхность.       Осваивать новые руны всегда было сложно, но Теруки был горд своей способностью быстро схватывать. Для него было проще простого наблюдать за рунами в действии и изучать их таким образом. Он научился большинству своих атакующих рун, просто наблюдая за своими противниками и обращая их техники против них самих. Но эту руну он должен был выучить из книги, и из-за этого было немного сложнее.       Легкое, но полезное заклинание для вскрытия замков. Сила хлынула по венам Теруки и приняла форму золотых линий на деревянной поверхности двери вокруг замка. Линии засветились мягким желтым светом, усиленные маной Теруки, и замок издал тихий щелчок. Он нажал на дверную ручку и открыл дверь. На этот раз она даже не сломалась.       Легко. Теруки усмехнулся про себя.       Просунув голову в кабинет, Теруки огляделся, думая, стоит ли просто войти или нет.       — Кагеяма? — позвал он, но безрезультатно. Там точно никого не было. Внутренняя обувь Рейгена и Кагеямы ждала рядом с дверью, а на крючках не висели куртки. Напевая себе под нос, Теруки вошел и осторожно закрыл за собой дверь. Воздух внутри был немного спертым, но это было не в новинку. Рейген был единственным, кто открывал окна и проветривал комнату.       Теруки снял верхнюю одежду и оставил ее висеть на самом видном месте, чтобы, если Кагеяма все-таки зайдет, он заметил, что он не один, и не удивился. Теруки снова задумался, не стоит ли ему просто позвонить Кагеяме и убедиться, что с ним все в порядке. Или позвонить Младшему. Возможно, ему не очень нравился Теруки, но он, вроде как, всегда знал, где был старший Кагеяма, несмотря ни на что. Теруки задумчиво почесал подбородок.       Однако у него не было времени прийти к какому-либо решению, поскольку громкий телефонный звонок отвлек его внимание от размышлений. Зазвенел громкий и противный рабочий телефон Рейгена на его столе. Голова Теруки резко повернулась в его сторону, и он уже шел через офис, прежде чем у него даже было время подумать об этом. Он бросил последний взгляд на дверь. Ну, больше здесь все равно никого не было. Он пожал плечами и взял трубку.       — Консультационное бюро «Духи и тому подобное», — сказал он, стараясь говорить наилучшим тоном для обслуживания клиентов, — Чем я могу помочь?       — Кто это? — спросил голос с другой стороны.       Теруки нахмурился. Ладно. Грубо.       — Теруки Ханазава, — ответил он тем же радушным голосом. Рейген точно не оценит сквернословие на возможных клиентов. — Вы звоните, чтобы связаться с Рейгеном Аратакой?       На линии на мгновение воцарилась тишина, прежде чем Теруки услышал возглас.       — Ох! Ты же тот блондин. Не знал, что ты тоже тут работаешь, — сказал звонивший, полностью игнорируя вопрос Теруки.       — Кто ты? — спросил он в свою очередь. Ему не нравилось, что этот парень, кем бы он ни был, знал, кто он такой и как он выглядит. Должен ли он знать звонившего?       — На самом деле это не имеет значения, — прервал голос, и Теруки услышал в нём нотки веселья, — Просто удивился, услышав тебя, а не старикана. В любом случае, мне понравилось, как вы, ребята, расправились с Коямой. Хорошая работа. Он был той еще занозой, но, чувак. Я видел, что вы сделали с его местом. У него не было ни единого шанса против вас троих. Может, по моему мнению это немного перебор, но, хэй, вы сделали свою работу.       Ах, конечно. Должно быть, это таинственный маленький стукач Рейгена, сообщавший им о местонахождении Седьмого круга. Волнение нарастало в кишках Теруки.       — Итак, я тут пораскинул мозгами, и поскольку вы так славно и легко победили Кояму, я подумал, может, вы, ребята, хотите чего посложнее. У меня есть местоположение убежища другого члена Седьмого Круга. Мацуо, Заклинатель Духов, уже в городе и готов к взбучке. — В его голосе явно звенело ликование. — Я слышал, что его логово — настоящий лабиринт, так что скажи Рейгену, чтобы он был наготове.       Мацуо. Он не был знаком с этим именем, но прозвище говорило само за себя. Значит, духи? Звучало не так уж и плохо. Теруки открыл рот и подумал, не стоит ли упомянуть этому парню, что Рейгена не было в городе для его дела. Как долго Мацуо будет оставаться здесь? Он слышал, что члены Седьмого Круга, как правило, постоянно находились в движении, так что было более чем вероятно, что к тому времени, когда Рейген вернется, и Мацуо, и его логово переместятся и будут вне досягаемости.       Но, возможно, им и не нужно было ждать возвращения Рейгена. Этот Мацуо не казался таким уж важным, и, учитывая, что Теруки раньше о нем не слышал, он навряд ли был сильно могущественным. Теруки, вероятно, мог бы справиться с ним сам.       — Да, конечно, — сказал Теруки, сжимая взволнованно телефон, — Я дам ему знать, как только он прибудет. Мы разберемся с этим Мацуо сегодня.       — А мне нравится твой настрой, — засмеялся звонивший, прежде чем зачитать вслух адрес текущего местонахождения Мацуо. Теруки схватил листок бумаги со стола Рейгена и записал его.       — Хотя, честно говоря, — сказал потом голос с другой стороны, — Будьте осторожны. Кояма — это одно, но у этого фрукта больше мозгов, чем мускулов. Сам по себе он не опасен, но духи, которые его окружают не шутки, ясно? Это не какие-то мелкие слабые сошки, тут все серьезно.       Теруки хмыкнул в ответ, очень сомневаясь, что духи могут представлять для него большую угрозу. Да за кого этот парень его принимал?       — Ты меня точно понял? — спросил звонивший, — Потому что если в конечном итоге я вас найду сдохшими в–       Прежде чем он успел закончить предложение, Теруки услышал, как дверь кабинета открылась со звоном ключей, и его внимание полностью переключилось. Теруки поспешил непринужденно перегнуться через стол, обмотав шнур телефона вокруг пальцев и откинув голову назад, дабы отбросить челку с глаз, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кагеяма повернул за угол и остановился при виде него.       — Мм-хм. Остерегаться духов. Понял, — сказал Теруки, тепло улыбнувшись Кагеяме и помахав рукой, — Что ещё нам следует знать?       Кагеяма уставился на него без всякого выражения, с пластиковым пакетом в одной руке и ключами в другой. Он еще не снял куртку и ботинки, вероятно, торопясь посмотреть, кто был в офисе. Теперь, когда он увидел Теруки, он просто встал на месте.       Окей. Хорошо. Сохраняй спокойствие, подумал Теруки. Как практиковался.       — О, привет, Кагеяма, — сказал он, убедившись, что его голос звучит ровно, глубоко и без дрожи. Он прислонился спиной к столу, а улыбка была полна обаяния — смертельная комбинация, которая заставила бы любого упасть в обморок. — Подожди минутку, я разговариваю с нашим тайным информатором.       Кагеяма никак не отреагировал. Вообще. Он просто безэмоционально постоял там мгновение, прежде чем поставить пакет на стол и повернуть назад, снимая куртку. Теруки постарался не сдуться как лопнувший воздушный шарик.       Голос откровенно смеялся над ним с другой стороны, и на ужасающий короткий миг Теруки был уверен, что его обладатель каким-то образом стал свидетелем их тусклой встречи. Но нет, очевидно, он смеялся над изменением тона Теруки.       — Ладно, ладно, вау, — хихикнул звонивший, — Я понимаю. Оставлю это на тебя, любовничек.       Лицо Теруки неприятно вспыхнуло, и он отвернулся, с болью осознавая, что Кагеяма вернулся в комнату и все еще глядел на него.       — Но если серьезно, — сказал звонивший, и его смех затих, — Избавление от Мацуо станет большим ударом по Седьмому кругу. Это может спровоцировать их на охоту — шутка — так что вам следует быть осторожными и обращаться с ним как можно чище. И Седьмому кругу чертовски не понравится, что один из их крупных членов стал мишенью. Будьте готовы, — сказал он еще раз и повесил трубку. Теруки положил телефон и развернулся к Кагеяме.       Он уже занял свое место за столом и смотрел на Теруки с непроницаемым выражением. Теруки посмотрел на дверь, затем на стол Рейгена, прежде чем запустить руку в волосы. Только тогда он вспомнил, что должен был вести себя хладнокровно и учтиво.       — Э-э, — начал он.       — Ты вошел, — просто заявил Кагеяма.       — Да. Я… дверь была открыта, — сказал он, оторвав руку от волос и положив ее на бедро. Выгляди уверенно, напомнил он себе. Ему не впервой.       Кагеяма медленно моргнул, прежде чем сказать:       — На двери был след от руны. — Он поерзал на стуле и засунул руки под ноги. Он активно уменьшал себя в размерах, и это была не та реакция, которой хотел Теруки.       Может, в конце концов, было бы лучше, если бы Младший был здесь. Кагеяма всегда расслаблялся рядом с ним, даже несмотря на то, что Рицу не были интересны попытки Теруки расположить к себе старшего Кагеяму.       Теруки постучал пальцами по тазу и отвел взгляд. Черт. Ошибка. Определенно. Он вздохнул и закрыл глаза. Он должен был знать, что у Кагеямы возникнут вопросы.       — Да, ну… Я беспокоился о тебе. Поскольку ты должен был быть здесь, а тебя… не было. Подумал, что стоит проверить.       Кагеяма посмотрел на пластиковый пакет, который он принес с собой.       — Я покупал обед, — поставил перед фактом он, прежде чем повернуться обратно к Теруки. Читать его было по-прежнему трудно, но то, как он все глубже и глубже погружался в кресло, не могло быть хорошим знаком.       — Нет, эм, — начал Теруки, размахивая свободной рукой вокруг, отчаянно пытаясь разрядить обстановку. Все было совсем не так, как он планировал.       — Все нормально. Я сглупил. Мой косяк. Надо было просто подождать снаружи. Но! Но хорошо, что я этого не сделал, потому что нам нужно проверить ещё одно место. — Он взмахнул полученной запиской, как белым флагом. Глаза Кагеямы проследили за ней на секунду, прежде чем сфокусироваться на Теруки.       — Тот парень сказал мне, что на этот раз мы должны пойти и убрать человека по имени Мацуо, Заклинателя Духов. Кадр Седьмого круга, конечно. Он дал мне его адрес, так что, если мы захотим, мы могли бы пойти и разобраться с ним прямо сейчас.       Разве не здорово? Работать с Кагеямой. Прекрасная возможность проявить свою добрую волю и, возможно, свои силы за между прочим.       — Прямо сейчас? — спросил Кагеяма. Он в нерешительности раскачивался взад-вперед на стуле. — Разве мы не должны позволить мастеру Рейгену разобраться? Прошлый раз не был… — Он закрыл рот и отвел взгляд. — Мне не понравилось, как мы закончили в прошлый раз.       Теруки хотел возразить. Демонстрация силы Кагеямы против Коямы была великолепна. В кои-то веки он дал волю чувствам, и Теруки увидел, какой мощной силой мог стать демон, если нажать на правильные кнопки. Но было ясно, что его действия все еще преследовали Кагеяму. У него на самом деле было правило не использовать свои силы против людей…       — На этот раз все должно быть по-другому, — пообещал Теруки, — на стороне этого Мацуо, сказал звонивший, будут духи. Так что мы могли бы разделить работу так, чтобы ты имел дело с духами, а я — с человеком. Как тебе такое?       Кагеяма все еще раскачивался, крепко поджав руки под себя.       — Ну, мы не обязаны. Тебе не обязательно это делать. Я уверен, что смогу позаботиться об этом сам, если до этого дойдет.       Взгляд, которым одарил его Кагеяма, заставил Теруки почувствовать себя лягушкой, которую вот-вот начнут препарировать. Он перестал раскачиваться и устремил тусклые глаза на Теруки.       Нет. На этот раз они не были полностью бесчувственными. Там что-то было.       Опасение.       — Это небезопасно, — медленно произнес он, глядя Теруки в глаза.       Да. Вероятно, так и было. Членов Седьмого Круга высоко оценивали и боялись не без причины. Вот почему их нужно было убрать. Но Теруки не сомневался, что сможет одолеть Мацуо. Он просто предпочел бы, чтобы Кагеяма был с ним.       — Ну, да. Наверное. Но я думаю, что смогу справиться с каким-то простым укротителем духов.       Кагеяма отвернулся, выглядя растерянным. Теруки тоже отвел взгляд. Он действительно не мог винить его за то, что он колебался, идти ли с ним — с учетом того, как в прошлый раз Теруки попросил его помочь ему и заманил его на склад. У Кагеямы были все основания быть недоверчивым.       — Я просто считаю, что нельзя ждать, пока твой учитель разберется с этим. Кто знает, как долго Мацуо пробудет здесь? Так что, если ты не пойдешь со мной, мне просто придется пойти туда и разобраться со всем в одиночку. — Его пальцы на адресе сжались сильнее, но он сумел пожать плечами, как будто это не имело большого значения. И это было не так, не совсем так. Если Кагеяма не хотел идти с ним, это было бы прекрасно. Ему просто нужно было найти какой-нибудь другой способ произвести на него впечатление. Возможно, если бы он сам разобрался с Мацуо и быстро избавился от него, Кагеяма был бы о нем лучшего мнения. Хотя, не из-за недостатка силы Кагеяма чувствовал себя неловко, не так ли?       Кагеяма тихо вздохнул, глядя в окно, а не на Теруки. Шестеренки в его голове вращались с таким усилием, что Теруки почти слышал их скрип и хныканье. Он ждал, затаив дыхание, чтобы услышать его решение, и в конце концов не был разочарован.       — Я пойду с тобой, — сказал Кагеяма и посмотрел Теруки в глаза. Нерешительность в его глазах была тщательно спрятана с глаз долой. Все, чем сейчас был Кагеяма — это бесстрастная маска.       Теруки не был уверен, хорошо это или нет, но все равно улыбнулся, стараясь не выглядеть таким взволнованным, каким он себя чувствовал. Он одарил парня своей самой очаровательной улыбкой, но, казалось, все, что она сделала, это заставила Кагеяму медленно моргнуть. Тот встал из-за стола, вытаскивая изрядно потрепанный кусок картона с написанным на нем словом «Закрыто». Теруки последовал за ним, когда Кагеяма повесил её на дверь офиса и надел куртку.       Ладно. Хорошо, прекрасно! Теруки не мог избавиться от улыбки на лице. Они решили вместе расправиться с этим ненормальным Мацуо, и он покажет Кагеяме, что он был надежным союзником. Впереди их ждал отличный день, с какой стороны ни посмотри.

***

      Ханазава, насколько заметил Моб, пребывал в хорошем настроении по дороге к логову Мацуо. Он улыбался всю поездку на автобусе, а когда они пересели, он начал оживленно рассказывать о какой-то стычке с другим призывателем духов. Моб не то чтобы вслушивался. Он пытался, но манера речи, с которой Ханазава любил говорить о себе, не могла надолго удержать его внимание.       Им потребовалось полтора часа, чтобы добраться до другого конца города, и Моб с радостью позволил Ханазаве показать им путь. Вчерашний снег пережил ночь, превратившись в сугробы по обочинам дороги, где его сбросили снегоуборочные машины. В это время на улице было не так много людей — большинство находилось либо в школе, либо на работе. Рицу, вероятно, тоже все еще был в школе. Моб подумывал о том, чтобы пригласить его пойти с ними в качестве дополнительной помощи, но, учитывая, что произошло в прошлый раз, возможно, это к лучшему. Он не хотел снова выходить из себя. Ему не нравилось, когда это происходило, и не нравилось, как Учитель Рейген смотрел на него, или как Рицу становился более отстраненным.       Это к лучшему. Рицу стоило остаться в школе. И Ханазава был рядом. Он заверил, что сам разберётся с Мацуо, так что, возможно, все будет хорошо.       Ах. Ханазава все еще что-то говорил, широко улыбаясь Мобу и размахивая руками. Моб почувствовал укол совести о том, что прослушал, и хотел было попросить его повторить то, что он только что сказал. Но это было бы грубо, не так ли? И он не хотел быть грубым с Ханазавой, не тогда, когда тот, наконец, начал привыкать к его присутствию. Моб не хотел делать ничего, что могло бы заставить друга Учителя Рейгена снова возненавидеть его, но это было довольно сложно, так как Ханазава ненавидел именно то, чем являлся Моб. От этого никуда не деться, но Моб оценил его попытки быть по крайней мере дружелюбным. Если тот мог попытаться, то и Моб мог.       — Кажется, пришли — сказал Ханазава, отрывая взгляд от телефона в сторону большого здания перед ними.       Они шли, кажется, минут пятнадцать по захудалому району города Приправ. Снег здесь был не таким утоптанным и грязным, как в центре города, и следов здесь почти не наблюдалось. Моб был уверен, что они однажды пришли сюда с Рейгеном, дабы изгнать духа, который оказался фальшивкой. Учитель Рейген сказал, что экзорцизм прошел с полным успехом, но Моб вообще не почувствовал присутствия духа. В то время он думал, что это, возможно, было из-за разницы между их способностями. Теперь он по крайней мере на семьдесят процентов уверен, что его Учитель просто пытался успокоить клиента. Мастер Рейген говорил, что это была важная часть торговли, которой рано или поздно придется научиться, если Моб захочет играть более заметную роль в «Духах и тому подобном».       Хотя Моб не был уверен, хочет ли он этого. Он был вполне доволен своим сегодняшним положением.       Ох. Ханазава все еще болтал. Что-то о сильном духовном присутствии, окружающем это место. Моб оглядел здание с ног до головы и тоже его почувствовал. Пахло плесенью, несвежим шоколадом и кровью.       Он обернулся к как раз убиравшему телефон Ханазаве.       — Итак, как поступишь, Кагеяма? — спросил он с чем-то, что, как догадывался Моб, было открытым выражением лица.       Он наклонил голову и задумался. Учитель Рейген обычно был тем, кто брал на себя руководство в подобных миссиях. Моб поправил перчатки, потирая пальцы о мягкую внутреннюю сторону ладони, и его губы вытянулись в тонкую линию.       — Я не должен использовать свои силы против людей, — осторожно сказал он. Он был уверен, что это не тот ответ, которого ожидал Ханазава. Но, похоже, этого было достаточно, так как тот кивнул с улыбкой и провел рукой по волосам.       — Тогда ладно! Предоставь это мне! — прозвенел он и направился к зданию.       Снаружи оно представляло собой огромный заброшенный офисный комплекс с заколоченными окнами и битым стеклом повсюду. Моб откинул голову, следуя за Ханазавой, насчитав по меньшей мере пятнадцать этажей.       На входной двери светилась руна — изнуренный силуэт, вырезанный на бетоне пульсирующим красным и фиолетовым цветом. Ханазава задумчиво обвел его вглядом, прежде чем призвать собственные руны и нанести легкий удар по символам, дабы разрушить форму заклинания.       Однако результата не последовало. Она лишь запульсировала красным сильнее и ярче.       — Хм, — промычал Моб. Теруки вздрогнул и повернулся на его голос.       — Одну минутку, — заверил он Моба, — Я с ней справлюсь.       Моб был уверен в его способностях. Он оставил Ханазаву наедине с руной и начал обходить здание. С левой стороны лежал переулок, который вел к задней части здания. Было слышно, как Ханазава бормочет что-то себе под нос с наливавшейся вокруг маной. Он подождал мгновение, но не почувствовал исчезновение руны. Что он действительно слышал, так это тихие, приглушенные ругательства Ханазавы. Моб продолжил путь к задней двери, обошел ее, попытался найти другой вход, но никаких дверей больше не было видно. Он предположил, что так и задумывался дизайна здания, но было довольно странно иметь только один вход.       Возвратившись ко входу, Ханазава не сумел сломать руну и выглядел слегка раздраженным.       — Хочешь, я взгляну на неё? — спросил Моб, и плечи Ханазавы со вздохом опустились.       — Конечно, давай, — сказал он и покачал головой, отстраняясь. Он изобразил улыбку, но с ней было что-то не то. Моб пожал плечами и подошел к руне.       Странный случай. Моб никогда раньше таких не видел. Насколько он понимал, рассеивание руны требовало некоторых знаний о самой сущности руны, хотя ему это было без надобности. Если ему нужно было избавиться от руны, он просто заряжал ее своей силой до тех пор, пока руна больше не могла ее сдерживать и не растворялась сама.       Но…       Моб взглянул на Ханазаву краем глаза. Он выглядел несчастным. Моб был почти уверен, что это из-за того, что он не смог развеять заклинание. Моб не хотел, чтобы он чувствовал себя плохо — это была неизвестная руна, и к тому же довольно могущественная. Ханазаве не стоит быть удрученным. Если бы Моб сейчас начисто стер руну, почувствовал бы Ханазава себя еще хуже?       Моб не хотел этого. Не сейчас, когда они наконец-то начали ладить. Он уставился на руну.       Мама всегда советовала ему не лгать. Но учитель Рейген научил его, что иногда ложь во спасение необходима, чтобы заставить других чувствовать себя лучше.       — Я не могу стереть её, — сказал он.       — Что?       — Я не могу стереть руну.       — П-правда? — спросил Ханазава, и Моб с облегчением увидел, как часть его расстроенного взгляда исчезла.       — Да. Но я думаю, мы могли бы пройти под барьером. Если барьер достаточно силен, руна не окажет на нас никакого воздействия.       Это было хорошее решение, посчитал Моб. Простое, которое позволило бы Ханазаве почувствовать себя немного лучше о себе.       Учитель Рейген гордился бы.       — Хорошо! Да, давай попробуем! — протараторил Ханазава и уже рисовал вокруг себя руны. — В-вот, Кагеяма. Подойди ближе ко мне, чтобы ты находился под моим барьером.       Моб переместился внутрь безопасного щита. Стоя плечом к плечу с Ханазавой, он дотянулся силой до двери и открыл ее. Им потребовалось маневрировать друг вокруг друга, чтобы вписаться в барьер и все такое, но, по крайней мере, Ханазава снова улыбался, и активная энергия вокруг него окрашивала ману в ярко-желтые оттенки вместо болезненных зеленых и оранжевых. Пахло электричеством и солнечным светом.       Они миновали руну, и она никак не отреагировала. Моб задумчиво хмыкнул. Может, это была не руна для отпугивания незваных гостей, а что-то другое. Хотя, почему она была нарисована на двери, он не догадывался.       Он едва успел закончить эту мысль, как дверь с тяжелым стуком захлопнулась за ними, и внезапно сила, заключенная в руне, хлынула наружу, отравляя воздух сладким запахом плесени. Моб почувствовал магию руны изнутри — она оказалась настолько мощной, что Ханазава тоже её заметил. Или, может, он просто услышал стук двери. Они развернулись, как один, к двери — Моб, в полной готовности усилить барьер Ханазавы, если понадобится. Однако в этом не было необходимости. Казалось, руна была не для того, чтобы атаковать нежелательных посетителей.       — Куда делась дверь? — спросил Ханазава.       Руна была для того, чтобы заманить их в ловушку.       Дверь исчезла. Там, где она была всего несколько секунд назад, не было ничего, кроме гладкой, грязной и стойкой стены, как будто там никогда ничего и не было. Ни окон, ни проходов, ни возможности выбраться наружу.       Моб вздохнул.       Барьер испарился, и Ханазава бросился ощупывать стену. Судя по всему, так и было. Просто стена. Твердая и неподвижная.       — Что за черт? — пробормотал он, прежде чем повернуться к Мобу. — Я никогда не сталкивался с подобными заклинаниями. А ты?       Моб покачал головой.       — Нет, — ответил он, — Не думаю.       Однако он не большинство многих заклинаний.       Ханазава нахмурился и в последний раз постучал по стене.       — Ну, полагаю, это означает, что нам придется идти дальше, — сказал он с легким тоном, противоречившим его хмурому взгляду. — Думаю, мы в любом случае можем попытаться пробиться силой. Мы оба могли бы просто снести стены, если бы захотели, но это не то, за чем мы сюда пришли.       Ханазава, казалось, не ждал ответа, поэтому Моб ничего не сказал. Вместо этого он осмотрел остальную часть комнаты.       Они вошли в холл с перевернутой мебелью, диванами и столами. Даже несколько пыльных пластиковых растений стояло на полу. В дальнем конце комнаты находились пара дверей и лифт. Воздух внутри был душным и неуютным, как будто он оставался таким десятилетиями без какого-либо вмешательства. И было тепло. Моб потянулся за шарфом, на его лбу уже выступили капельки пота.       Ах! Он заметил, где можно было оставить свою верхнюю одежду, и немедленно направился туда. Ханазава вопросительно промычал и последовал за ним. Он уже избавился от двух курток за очень короткий промежуток времени. Он не собирался подвергать опасности новую. Мама была бы очень разочарована потерей. Моб также снял шапку, перчатки и шарф, оставив их на пыльной полке. Ханазава бросил на него странный взгляд, прежде чем тоже снять свою куртку и оставить ее рядом.       Лифты в вестибюле не работали. Ханазава несколько раз нажал на кнопки вызова, но ничего не произошло. В здании не было электричества, но холода не чувствовалось. Их шаги оставляли за собой следы на пыльном полу.       Пара дверей на другой стороне вестибюля вела на лестницу. Единственный путь был наверх.       — Как думаешь, что нам следует делать, Кагеяма? — спросил Ханазава, — Чувствуешь что-нибудь странное?       Моб закрыл глаза, ощупывая здание. Он заглянул в каждый уголок, который смог найти. Странно. Все пахло немного не так, как будто он заболел гриппом.       — Все как-то приглушено, — сказал он, — Но я чувствую множество духов внутри. И есть… кое-что еще.       Он чувствовал необычную текстуру — энергия сочилась откуда-то из глубины. На вкус как дым и огонь, почему-то знакомая, но в то же время совершенно чужая. Мобу не очень понравилось.       — Тогда это, должно быть, Мацуо, — сказал Ханазава и положил руку на подбородок, — Ну, что ж! — Он внезапно хлопнул в ладоши, заставив Моба подпрыгнуть. — Полагаю, у нас есть только один путь — наверх. — Он улыбнулся и указал на лестницу.       Они начали подниматься на второй этаж. Их шаги отдавались эхом и поднимали небольшие облачка пыли. На втором этаже они обнаружили лестницу наверх, заваленную обломками. Однако там оказалась дверь, ведущая в проем, и, войдя внутрь, Моб увидел, что третий и четвертый этажи в какой-то момент обрушились, оставив второй этаж открытым, как большую пещеру. Разрушенные стены, старые столы и стулья, а также обломки третьего и четвертого этажей валялись на полу, оставив лишь узкий проход через комнату, и с другой стороны Моб заметил еще одну лестницу. Не имея других указаний, они начали пробираться через второй этаж.       Однако они не успели уйти далеко, как внезапный, оглушительный рев заставил Моба остановиться как вкопанному. Ханазава развернулся, подняв руки и приготовившись, разыскивая источник звука. Он проследил за взглядом Моба на груду офисных столов как раз вовремя, чтобы увидеть, как они рассыпались перед духом.       Моб отметил, что это была какая-то ярко-зеленая длинная ящерица с желтыми глазами, тремя парами ног и зубами, длиннее рук Моба.       Рядом Ханазава удивленно вскрикнул, прежде чем тут же собраться с силами и встать между Мобом и духом. На его лице была изображена решимость, и Моб с интересом наблюдал, как он взывает к себе знакомые руны на правой ладони, освещая комнату вокруг них запахом солнечного света.       Едва видимая струна энергии вырвалась из руны Ханазавы подобно хлысту и обвилась вокруг зияющей пасти духа, заставляя ее закрыться. Он бросился к ней сбоку и потянул за голову. После ряда огненных снарядов у духа не было никаких шансов против атак Ханазавы. Он издал приглушенный визг, прежде чем рухнуть обратно на столы, рассыпая своё материальное тело.       Ханазава повернулся, чтобы одарить Моба широкой улыбкой. Он выглядел так, словно чего-то ожидал. Моб переместил свой вес.       — Я думал, что я буду разбираться с духами, — сказал он, надеясь, что он ожидал именно это.       По-видимому, нет. Улыбка Ханазавы померкла, прежде чем снова искривиться. Он потер затылок и усмехнулся.       — Упс! — ответил он, — Кажется, я увлекся.       Что ж, если Ханазаве весело, то жаловаться не стоит. До тех пор, пока ему не придется иметь дело с Мацуо взамен.       Кстати, о Заклинателе духов. Запах плесени и шоколада стал приторнее, гудя в голове Моба как раз перед тем, как громкий вопль разнесся по второму этажу.       — Малютка Лиззи! Вы монстры! Вы убили мою Лиззи!       Ханазава первым повернулся к источнику жалобных воплей. Моб последовал за ним, немного медленнее. Он исходил откуда-то сверху — Моб пробежал глазами по стенам, поднимаясь все выше и выше, пока не заметил дверной проем там, где должен был быть четвертый этаж. Оставшийся кусок пола создал небольшую платформу, на которой кто-то стоял. И этот кто-то представлял собой аккуратно одетого мужчину со шрамом через правый глаз и двумя духами по бокам от него.       — Не может быть! — завизжал мужчина, прижав руки к щекам и сердито надув губы. — Врываетесь в мое логово, разрушаете моего духа. Да как вы смеете?       — Ты, должно быть, Мацуо! — закричал Ханазава и придвинулся. Моб был более чем готов позволить ему говорить за них. — Мы пришли, чтобы уничтожить тебя!       А может, и нет.       — Уничтожить меня? — повторил мужчина над ними, — Как… как самонадеянно с твоей стороны. — Он опустил руки, перегнувшись через край платформы, чтобы посмотреть на них. Его голос стал громче. — Тогда вы, должно быть, те ведьмы, которые уничтожили Кояму. И теперь вы считаете, что раз вам удалось заполучить этого простака, то вы можете так просто ворваться в мой дом и сделать то же самое со мной? Я так не думаю!       Дух слева от него спрыгнул с четвертого этажа и бухнулся перед ними. Моб заметил, что этот тоже был зеленым, похожим на большую раздутую лягушку со слишком большим количеством глаз. Как можно иметь столько глаз? Может ли дух видеть все вокруг своего тела одновременно? Не было бы это немного дезориентирующим? Пол болезненно заскрипел под тяжестью телесной формы духа, и он издал громкий рев. Собираясь прыгнуть к Ханазаве, он открыл пасть, как будто собрался проглотить его целиком. Ханазава ухмыльнулая и призывал огненные руны, но на этот раз Моб не мог стоять в стороне и наблюдать. Они заранее определились со своими ролями, и Моб не будет спать на посту.       Он быстро взмахнул запястьем, поджигая лягушачьего духа. Адский огонь разгорелся ярко и быстро, превратив духа в дым прежде, чем он успел даже издать удивленный возглас.       Моб увидел как Ханазава широко улыбнулся. Очевидно, он преуспел. Вот и хорошо. Моб не хотел снова злить его, особенно в данной ситуации.       Удивленный визг, раздавшийся над ними, заставил Моба отвлечься от ухмылки, которой одарил его Ханазава. Моб думал, что Мацуо рассердится. В конце концов, он был недоволен состоянием духа ящерицы.       Но на его лице был написан не гнев. Мацуо смотрел прямо на него с острым взглядом и с ухмылкой еще шире, чем у Теруки. Моб уставился в ответ. Затем ответил на улыбку.       Может, все будет не так плохо, как он думал?       — Какого милого демона ты мне привел, — сказал Мацуо, поглаживая подбородок. — Действительно, замечательный демон. Чью душу ты скормил ему, чтобы привязать к себе?       Моб открыл рот, чтобы сказать мужчине, что он не ел и не планирует есть ничью душу в ближайшее время, но не успел вымолвить ни слова, как Ханазава переместился, чтобы встать между ним и Мацуо. Сила Ханазавы потрескивала под ними, желтая, переходящая в оранжевую, на вкус напоминавшая подгоревший хлеб.       — Не твое дело, — огрызнулся Ханазава, махнув рукой в сторону Моба. — Мы здесь, чтобы уничтожить члена Седьмого Круга, и это все, о чем тебе следует беспокоиться.       Улыбка Мацуо стала еще шире, и он переключил свое внимание с Ханазавы на Моба.       — Ты такое прелестное маленькое создание, не так ли? — проворковал он. — И так хорошо приручен. Твой хозяин поворачивается к тебе спиной, и ты не нападаешь. Как мило с твоей стороны.       — Ах, — поспешил ответить Моб, — Ханазава не мой хозяин. На самом деле это Учитель Рейген. — Однако он мог понять, почему мужчина был сбит с толку. В конце концов, он никогда не встречался с учителем Рейгеном.       — Правда? — спросил Мацуо, еще больше перегибаясь за край. Дух справа от него — костлявое гуманоидное существо с длинными черными волосами — обхватил его рукой за талию, чтобы тот не упал. — Тогда что ты здесь делаешь, маленький демон? Твой хозяин послал тебя сюда?       — Не отвечай ему! — отрезал Ханазава, обрывая невысказанные слова Моба. — И ты! — он повернулся, чтобы крикнуть Мацуо. — Почему бы тебе не спуститься поговорить с глазу на глаз?       Мацуо хихикнул, прикрыв рот, и отошёл от края платформы. Мобу не очень понравился этот смех, и ему не понравился взгляд, которым Мацуо одарил его. Его глаза были прищурены от веселья, губы некомфортно приподняты. Моб поёжился и отвернулся.       — А ты храбрец, не так ли, пацан? Берёт, врывается в мое логово, да ещё и угрожает, — сказал Мацуо, прислоняя неповрежденную сторону лица к руке. — Как насчет того, чтобы пропустить всю часть о насилии и вместо этого заключить сделку? Как цивилизованные люди. — Он наклонил голову, не сводя глаз с Моба, хотя было ясно, что он разговаривает с Ханазавой. — Мне не очень нравится Седьмой круг. Как насчет того, чтобы ты попросил хозяина этой твари отдать демона мне, и я уйду по своей воле? Взамен я дам вам текущее местоположение логова их лидера, Исигуро. Как тебе такой расклад?       О, нет. Потные ладони Моба вцепились в его рукава. Сделка и правда звучала хорошо. У учителя Рейгена не было возможности связаться с таинственным абонентом, так что без него они были практически бесполезны против Седьмого Круга. Учитель Рейген усердно работал, но он мало что мог сделать с тем количеством информации, которое поступало к нему. Местонахождение лидера было бы бесценной информацией. Он повернулся, чтобы посмотреть на Ханазаву. Тот стоял крайне неподвижно. Он очень не хотел драться с Ханазавой, только не снова. Но он также не хотел, чтобы в конечном итоге его передали Мацуо.       Его энергия дрогнула. Она сдавливающе обвилась вокруг его груди.       — Ни за что на свете мы бы не согласились на такую сделку! — выкрикнул Ханазава, заставив Моба подпрыгнуть. — Даже если бы я мог это сделать. Кагеяма мне не подчиняется!       Ох. Ох. Ну. Ладно. Тогда всё в порядке. Руки Моба безвольно упали по бокам.       — Хм? Точно? Его хозяин не передал тебе командование им? — Мацуо снова подошел к краю в опасной близости, удерживаемый духом. — Тогда как ты заставляешь его делать то, что хочешь? — В его голосе звучал неподдельный интерес. — Я не чувствую на нем никаких рун. Как ты удерживаешь его от того, чтобы оно не убило тебя?       Ханазава двигался странно. Неровно. Моб сделал несколько шагов в сторону, чтобы получше рассмотреть его лицо, но оно тоже мало что ему сказало. Казалось, все его черты были туго нарисованы на его лице — глаза сузились, рот сжался в тонкую линию. Непонятно.       — Интересно тебе? — спросил Ханазава, и от того, как беззаботный голос резко контрастировал с его напряженной позой, у Моба кружилась голова.       Мацуо, казалось, совершенно ничего не осознавал, продолжая улыбаться и постукивать пальцем по губам.       — О, — сказал он, — Ну конечно. Естественно, ты используешь его истинное имя. Рискованно, рискованно, но ты и так, как мне кажется, умом не блещешь. Тогда, полагаю, мне просто придется самому найти его имя, — Он усмехнулся, — Ты пожалеешь, что не согласился на сделку. Эта прелестная маленькая вещица все равно скоро будет моей.       Моб было открыл рот с намерением сказать, что он не планирует покидать учителя Рейгена в ближайшее время, но не смог произнести ни слова, прежде чем Ханазава начал действовать. Он в одно мгновение бросил огненный шар в человека наверху. Дух выбросил голову вперед — тонкие черные пряди его волос создали порыв ветра, который изменил курс снаряда, заставив его ударить в стену вместо ухмылки Мацуо.       — Прекрати так говорить о нем! — выкрикнул Ханазава, и тот факт, что раньше он точно так же бессердечно относился к Мобу, был для него полностью упущен.       — Ханазава, — неуверенно произнес Моб, переминаясь с ноги на ногу. Обычно с учителем Рейгеном все происходило не так. Что ему делать? Помогать? Ему это совсем не нравилось. Он продолжил крутить свои рукава.       Ханазава не ответил, и Моб был почти уверен, что это потому, что он не слышал его, так как тот кричал на Мацуо. Моб отстранился — их слова бессвязно проникали в одно ухо и вылетали через другое. Он огляделся, почувствовав, как сила Ханазавы неуклонно растет, как его мана колеблется, жужжа по комнате, в то время как сила Мацуо осталась прежней, приторно-сладкой.       — Ханазава? — попытался он снова. Чего он хотел от Моба? С учителем Рейгеном было легко, он всегда знал, что делать. Но чего хотел Ханазава?       Он все еще спорил с Мацуо, слишком занятый, чтобы отвечать на его вопросы.       Они разделили работу перед поездкой, верно? Моб заботится о духах, пока Ханазава разбирается с Мацуо. Это Ханазава и имел ввиду? Кажется, так оно и было. Что означало, что Моб должен теперь выполнить свою часть работы, верно?       Верно. Он поднял ладонь вверх, в сторону духа, стоящего справа от Мацуо. Кажется, он был довольно мощным по стандартам духов. Моб тронул воздух вокруг духа, хватая его своей силой. Он сжал кулак, и воздух стал тяжелым, сдавливая и разрывая физическое тело духа на части без особых усилий.       Мацуо потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он остался один на своей жердочке. Он опасно покачнулся, почти упав. Моб быстро толкнул его тело, помогая ему удержаться на ногах. В конце концов, падение с такой высоты может быть опасным.       — Как… да как ты смеешь? — взвизгнул Мацуо, — Пушистик! Ты… ты убил Пушистика!       Дух не показался ему слишком пушистым, но, наверное, красота была в глазах смотрящего. У Ханазавы рядом было странное выражение лица. Моб повернулся, но не сумел даже начать расшифровывать, что могла означать эта улыбка. В ней было смешано некое волнение и что-то мягкое. Кажется, это могло означать, что он поступил правильно. Он попытался ответить на улыбку Ханазавы, хотя и не был уверен, насколько хорошо ему это удалось.       — Оба моих духа! Вы пожалеете об этом! — взвизгнул Мацуо.       — Спустись и заставь нас! — крикнул в ответ Ханазава.       Мацуо издал разъяренный рык, прежде чем отступить назад, подальше от выступа. Он вошел в дверь позади себя, захлопнув ее. В тот момент, когда дверь закрылась, она запульсировала с той же красной силой, и дверной проем сузился, как будто впитался в стену за ней, не оставив после себя ничего, кроме гладкой и бесцветной стены.       — Трус! — крикнул Ханазава ему вслед, прежде чем повернуться к Мобу. — Я больше не чувствую его силу. Куда он делся?       Моб закрыл глаза и мысленно потянулся вперед. Он почувствовал, что Мацуо все еще рядом, в том же здании, но выше.       — Думаю, он на верхнем этаже, — медленно сказал Моб и указал в потолок, — Но между нами целое множество духов.       И что-то еще, вкусом похожее на огонь. Теперь оно было ближе, и ощущалось… как-то по-другому… как будто пробудившись? Оно оставило во рту Моба покалывающий привкус железа. Это точно был не Мацуо. Мана призывателя духов напоминала на вкус плесень и сладко пахла. Эта же штука была чем-то совершенно другим, занимая совсем другое место в сознании.       Ханазава, похоже, этого не чувствовал, так что это не было чем-то важным?       — Наверху, да? — сказал Ханазава и обернулся туда, где лестница вела на первый этаж. Там для них ничего не было. — Ну, звонивший сам упомянул, что это место было лабиринтом. Тогда нам придется проделать долгий путь в обход. — Он повернулся, чтобы ободряюще улыбнуться Мобу. — Готов сорвать планы этого парня?       Моб кивнул. Этот человек был частью Седьмого Круга, и учитель Рейген сказал, что они причиняют боль другим людям. Это нехорошо. Учитель Рейген говорил, что силы, подобные их, предназначены не для того, чтобы причинять боль другим, а для того, чтобы помогать. Может, Мацуо этого не знал. Может, ему никто не сказал. Моб мог понять. Это не всегда легко. Но Мацуо отличался от Коямы, с ним можно было поговорить. Могли ли они помочь ему, пока не стало слишком поздно?       Он очень надеялся, что еще не слишком поздно. Он не хотел, чтобы все закончилось так, как с Коямой.       Они пробрались мимо обломков на другую сторону комнаты, где Моб увидел другую лестницу. Путь вниз был заблокирован, но, в отличие от первой лестницы, они могли теперь подняться наверх. Покалывание в затылке предупредило Моба о присутствии руны, но предупреждение пришло на секунду позже. В тот момент, когда они с Ханазавой пересекли черту и оказались на лестничной клетке, дверной проем исчез с одним бликом руны.       Ханазава фыркнул и покачал головой.       — Мацуо уж очень любит эту руну, не так ли?       Моб хмыкнул и коснулся свежей стены, которая только что появилась позади них. Она гудела от маны, нереальной по своей форме. Ханазава сказал, что они могут просто взорвать здание, но ему пришлось задаться вопросом, действительно ли это так. Мацуо, казалось, тщательно контролировал свое логово. Стены пульсировали маной, они чувствовались, как жидкое железо под пальцами.       — Думаю, он хочет, чтобы мы последовали за ним, — сказал Ханазава.       Они преодолели то, что осталось от третьего этажа, и когда добрались до четвертого, там не было двери, через которую можно было бы пройти.       Моб тяжело дышал к тому времени, как они добрались до пятого этажа. Он не смотрел перед собой, сосредоточившись на движении, в то время как его выносливость медленно истощалась, поэтому он не видел, как Ханазава остановился. Наткнувшись на его спину, он издал тихое «Уф», опасно наклонившись вперед.       Его крылья раскрылись, чтобы остановить падение, как раз в тот момент, когда Ханазава развернулся и схватил его за переднюю часть толстовки, удерживая того на месте.       — Ты в порядке? — спросил Ханазава.       — Ах, — ответил Моб. Он открыл и закрыл рот, но оттуда ничего не вышло. — Спасибо.       Улыбка Ханазавы стала шире, прежде чем превратиться во что-то более аккуратное.       — Будь осторожнее, — сказал он.       Позади него Моб увидел причину, по которой Ханазава остановился. Лестница, ведущая на шестой этаж, закончилась. Ну, если точнее, она продолжалась, но потолок над ними отрезал им путь. Как будто лестница должна быть нормальной, но внезапный потолок появился из ниоткуда.       — Держу пари, это снова Мацуо, — сказал Ханазава, осматривая потолок. Он задумчиво потер подбородок.       Моб огляделся. Единственным путем вперед был длинный коридор слева. Там не было ни дверей, ни света, он не мог видеть, что было по другую сторону.       — Не думаю, что это такой уж и лабиринт, если у нас только один путь, — сказал Ханазава, и Мобу пришлось задуматься, говорит ли он сам с собой или ожидает, что Моб ответит. Решив выбрать безопасный вариант, Моб промычал уклончивый ответ, и это, казалось, удовлетворило Ханазаву, когда они начали идти по коридору.       Было странно тихо. Мягко. Моб принюхался. Воздух был душным. Нигде не было света — ничего, кроме длинного пути, ведущего куда-то. Ковер под ногами приглушал их шаги, и все отдавало странным привкусом. Как хлопок. Моб потер языком небо, чтобы избавиться от этого ощущения.       Они продолжали идти. Ханазава взял инициативу на себя, а Моб следовал в нескольких шагах позади него, осматривая стены. Чем дальше они продвигались, тем меньше света было видно, но конец коридора все еще оставался вне поля зрения. Они шли и шли, и все отдавало хлопком.       Прошли минуты. Или, может, Моб так думал. Должно быть, они уже обошли здание вдоль и поперек. По крайней мере… так казалось, но, очевидно, это было не так, поскольку они еще даже не дошли до конца коридора.       Внезапно Ханазава остановился. Он повернулся, чтобы посмотреть назад, туда, откуда они пришли, и нахмурился. Моб проследил за его взглядом. Начало коридора тоже исчезло из виду, поглощенное темнотой вокруг. Казалось, что стены стояли ближе, чем были раньше. Моб едва мог разглядеть фигуру Ханазавы в тусклом освещении.       Золотые линии руны разорвали темноту, осветив их лица и стены. Ханазава вызвал маленькое пламя, заплясавшее на ладони. Он поднял руку повыше, но свет не достигнул конца коридора.       — Ну же, — сказал Ханазава, — Не может же быть так далеко.       Моб вздохнул и последовал за ним. В его голове помутилось.       Ковер поглощал звуки их шагов, воздух был душным и затхлым, и даже свет, падавший на ладонь Ханазавы, выглядел неправильным, искаженным и ненасыщенным. Магия Ханазавы странно пахла, ярче, чем нужно, и это раздражало разум Моба, как головная боль в задней части черепа.       — Видишь конец коридора? — спросил Ханазава.       — Нет. — Там ничего не было.       — Как насчет каких-нибудь духов? — продолжил он, — Чувствуешь что-нибудь? Может, что-то не то?       Он ничего не чувствовал. В его голове стоял гул, статические помехи, заглушавшие все запахи. Он больше не мог чувствовать ману ни Мацуо, ни кого-либо другого. Моб покачал головой. Онемение распространялось по его конечностям.       Ханазава посмотрел на него, и его лицо сморщилось, а брови нахмурились. Он остановился и повернулся к нему лицом.       — Ты хорошо себя чувствуешь?       Моб открыл рот, но в итоге ничего не сказал. Он покачал головой, чтобы прояснить свои мысли, и Ханазава, казалось, воспринял это как ответ. Он повернулся в ту сторону, куда они направлялись, и бросил туда огонь из руки.       Он улетел с большой скоростью, дальше, дальше, дальше… Он становился все меньше и меньше, прежде чем исчезнуть из виду.       Он ушел так далеко, чтобы его больше нельзя было увидеть.       Моб уставился вслед. Он покачнулся на ногах и осознал это только через несколько секунд.       — Заклинание, — утвердил Ханазава, — Скорее всего. Но почему я ничего не чувствую?       Единственным ответом Моба был мычание. Он тоже ничего не чувствовал. Обращение к своим силам не дало ему ничего, кроме тишины. Это была даже не та гулкая тишина из-за нехватки маны, а душная, спертая, от которой у него пересохло во рту и затуманились глаза.       — Ханазава, — медленно выдавил он, произнося его имя с трудом, — Я думаю, что-то не так.       Блондин развернулся, чтобы посмотреть на Моба, прежде чем выражение решимости появилось на его лице. Он хлопнул обеими ладонями по стене — звук был приглушенным и мягким, как удар по подушке. Руны света появились на поверхности, взорвавшись в сознании Моба, как внезапная вспышка звука после часов тишины. Огненные руны, понял Моб со скоростью, которая была медленной даже для него. Ханазава заряжал их энергией.       Большей энергии, чем надо.       Ой. Вероятно, ему следует поставить барьер. Моб потянулся к силе, хватаясь за неё так, словно она была слишком скользкой, чтобы удержать. Он окутал их как раз вовремя, когда коридор взорвался огнем. Взрыв зацепил барьер Моба, разбросав повсюду крошечную паутину трещин.       Стены вокруг них содрогнулись. Пол затрясся, и по коридору разнесся нечестивый вопль, когда что-то пошевелилось. Стены разрушались с влажными хлопками, свет проникал сквозь них, и это было похоже на выход из воды после слишком долгого пребывания под ней. Все вернулось с грохотом — присутствие духов, запахи и вкусы здания, и внезапно они оказались посреди коридора, а вокруг них ревел дух.       Оу. Ну. Тогда это все объясняло. Весь коридор был частью физической формы духа. И дух не очень заботился о том, что его сожгли. Он метался вокруг, пытаясь потушить пламя, охватившее его внутренности. Он отступил, и его форма распалась вокруг них, оставив Моба и Ханазаву стоять в реальном коридоре с реально видимым концом и воплями духа позади.       Моб развернулся, чтобы посмотреть на это мясистое существо, корчащееся от боли и бьющееся о стены коридора. Трещины расползлись вокруг по каждой его поверхности. Моб уставился на пол под ним, когда он начал разрушаться.       И вдруг чья-то рука схватила его за руку и крепко сжала. Ханазава заставил его бежать по коридору, когда он начал разрушаться позади них.       Дух продолжал свое неистовство, наполняя воздух запахом горелой плоти. Ханазава был быстр, но он мало что мог сделать, держа при этом Моба и таща его за собой. Пол прогнулся под физической формой духа, гравитация протащила его с последним возмущенным криком. Пол треснул, и внезапно его там больше не было. Они падали. Ханазава успел издать один недостойный вопль, прежде чем Моб поднял их.       Прошло много времени с тех пор, как он в последний раз использовал свои крылья. Честно говоря, они были бы слишком слабы, чтобы удерживать его в воздухе дольше, чем несколько секунд в одиночку, и с дополнительным весом Ханазавы Моб бы рухнул на землю вместе с духом, если бы он не увеличил свою подъемную силу своей энергией. Это было своего рода мошенничеством, подумал он, окружая Ханазаву силой, поглощая блондина адским пламенем. Но, поскольку это была ситуация жизни и смерти, может, так было правильно.       Устремленный на него взгляд Ханазавы был пронзительным, неизбежным, как булавки и иглы, впивающиеся в кожу. Его глаза широко раскрылись — шире, чем обычно — и Моб даже не мог предположить, что все это могло значить. Он дал им толчок своими крыльями, отправив их через открытую пропасть, которую дух пробил в коридоре. Внизу он мог видеть второй этаж, но там больше не было никаких признаков коридорного монстра. Должно быть, он растворился при ударе. Оказавшись на другой стороне, Моб осторожно опустил Ханазаву на землю, прежде чем опуститься на ноги и позволить его мане рассеяться.       — Прости, Ханазава, — сказал он, как только они почувствовали твердый пол под ногами.       — Чт– А? — моргнул Ханазава. Его зрачки расширились, а волосы разметались в стороны от силы, с которой их нес Моб. Он с дрожью смотрел на Моба как-то… с какой-то эмоцией, слишком ошеломленной, чтобы означать что-то хорошее. — За что ты вообще извиняешься? — он звучал запыхавшимся.       — Я использовал свои силы на тебе. Я не спросил разрешения. Это было грубо. Так что… мне очень жаль.       — Нет… Нет! — попытался заверить Ханазава, дико размахивая руками, что напомнило Мобу учителя Рейгена. — Всё в порядке! Ты можешь делать это, когда захо– Я имею в виду, я просто был удивлен. Тут не за что извиняться!       Моб с облегчением увидел, как его странное выражение широко раскрытых глаз и покрасневших щек превратилось в улыбку. Он знал, как обращаться с улыбкой.       Ханазава неуверенно рассмеялся и потер руку, прежде чем внезапно застыть и сменить позу так, что он откинулся назад, скрестив руки на груди, и улыбка превратилась во что-то знакомое. Однако он все еще дрожал.       — Ты не так часто пользуешься крыльями, не так ли? — спросил он голосом, приближенным к его обычному тону. — Не думаю, что когда-либо раньше видел, как ты летаешь. По-настоящему.       — Ах, — сказал Моб и посмотрел вниз. Это объясняет, почему Ханазава все еще выглядел таким потрясенным. Удивление, должно быть, действительно подействовало на Ханазаву, заставив кровь прихлынуть к его щекам. — Меня быстро укачивает в воздухе. Так что обычно я этого не делаю. В любом случае, у меня не так уж много возможностей пользоваться полетом. — Если бы он хотел использовать крылья, ему нужно было бы тренировать их, больше практиковаться.       Но это означало бы чаще расправлять крылья. Показывать их. Нет. Это было нехорошо. Людям не нравились его крылья.       Ему не нравились его крылья.       Ханазаве они тоже не нравились. Теперь он открыто пялился на них. Не мог отвести глаз. Как тогда, когда он впервые увидел их, в первый раз, когда они встретились. Моб прижал свои крылья поближе к спине, плотно сложив их, чтобы Ханазаве не приходилось так часто их видеть. Может быть, ему все-таки следовало взять куртку с собой.       Он не хотел, чтобы Ханазава чувствовал себя неловко.       Однако он все еще пялился. Ханазава медленно потянулся к плечу Моба, устремив на них взгляд. Он слегка развернул Моба боком, чтобы получше рассмотреть их.       — Что ты делаешь?       — Ах! Мне очень жаль! — сказал Ханазава, и румянец на его щеках стал еще ярче, когда он отпрянул от плеча Моба, как будто обжегся. — Дело просто в том, что… Я никогда раньше по-настоящему хорошо их не разглядывал. Ты всегда прячешь их.       — Мне приходится, — сказал Моб, — Учитель Рейген говорит, что наши клиенты могут счесть их безвкусными.       — Безвкусными? — спросил Ханазава и откинул волосы назад. — Нелепость. Твои крылья прекрасны.       Моб уставился на него, пытаясь распознать ложь, но с Ханазавой это было так трудно определить. Оттенок его щек больше не выглядел здоровым. Он несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем закашляться, скрестил руки на груди, прежде чем положить их на бедра, и ещё несколько раз сменить позу. В конце концов он, казалось, пришел к выводу, что все-таки хочет скрестить руки на груди, кивнув головой. Может, от пыли здания у него кружилась голова. Моб наклонил голову, чтобы посмотреть на свои крылья.       Ханазава был таким любезным. Всё было именно так, как сказал учитель Рейген — ложь во спасение заставляла людей чувствовать себя лучше.       — Хорошо, — сказал он и улыбнулся. Затем, после небольшой паузы, он продолжил, — Спасибо.       — Ага! Без проблем! — сказал Ханазава, и его правая рука метнулась к голове и пригладила волосы, прежде чем он развернулся и прошествовал мимо Моба с немного большей энергией, чем, вероятно, было необходимо, но Моб предположил, что он просто был смущен тем, что он только что сказал. Это было разумно, учитывая, как мало он нравился Ханазаве. Но он был рад, что Ханазава прилагает усилия. Ему стоит последовать его примеру.       Они поднялись на шестой этаж без каких-либо происшествий. На этот раз Моб стоял на готове. Ханазава уже уничтожил двух духов, в то время как Моб только одного. Ему нужно улучшить свою работу, если он хотел сохранить свою половину сделки. На шестом этаже лестница продолжалась вверх, но там также была открытая дверь, через которую можно было пройти на другую сторону.       — Ха, — сказал Ханазава, останавливаясь у подножия лестницы. — Теперь у нас есть выбор. Сразу после того, как я стал на это жаловаться. — Он повернулся к Мобу. — Итак. Пойдем вперед или наверх?       Он не знал, имело ли это значение. Он мог чувствовать духов повсюду, злую энергию, остро проникающую в него, привкус агрессии и недоброжелательности в воздухе. Они ждали, когда он и Ханазава пойдут по любой дороге, которую они выберут.       Когда Моб не смог вовремя высказать свое мнение, Ханазава кивнул и принял решение за него.       — Я думаю подняться наверх, — сказал он, — Так быстрее, верно? До сих пор мы разбирались со всем, что Мацуо посылал нам, так насколько все может быть плохо?       Ханазава, вероятно, был прав. Ничто в этом здании, казалось, не могло эффективно противостоять им. Все духи были слабыми, едва ли слышными существами, которые при одном ощущении силы Моба шарахались в сторону. Только храбрые, дерзкие и самоуверенные пытались подобраться поближе. Он повернулся, чтобы кивнуть Ханазаве, и блондин лучезарно улыбнулся ему, показав зубы.       Они начали подниматься наверх, без проблем миновав седьмой и восьмой этажи. Ничего не произошло. Ни один дух не приблизился к ним, хотя Моб мог чувствовать их рядом, на краях его сознания. Они были близки, но недостаточно.       Это, казалось, по какой-то причине заставило Ханазаву занервничать. Его голова моталась из стороны в сторону, глаза блуждали по лестнице, в то время как руки напрягались по бокам, словно готовые напасть при малейшем звуке.       — Чувствуешь что-нибудь, Кагеяма? — он спросил.       Моб покачал головой.       — Сейчас они держатся на расстоянии, — сказал он. Присутствие Мацуо ещё ближе пульсировало над ними.       Они миновали девятый этаж. Дыхание Моба было тяжелым. Он вытер пот со лба и постоял мгновение, чтобы выровнять дыхание.       Ханазава повернулся к нему с обеспокоенным видом.       — Ты в порядке, Кагеяма? — он спросил, — Это заклинание? Дух?       — Нет, — попытался он ответить, но его голос прозвучал тихо из-за того, что он тяжело глотал воздух. — Просто… — еле выдавил он, — Лестница.       — Лестница? — спросил Ханазава.       — Да, — сглотнул он, — Их очень много.       Ханазава просто уставился на него. Затем оглянулся на лестницу. Потом снова на Моба.       —…Уверен, что это не проклятие?       Моб собрался с духом и кивнул.       Достигнув десятого этажа, их путь снова оказался заблокирован. Лестница уперлась в стену, как раньше, и Ханазава почти испытал облегчение.       — Ну и отлично! — сказал он дверному проему впереди. — Как я понимаю, у нас нет выбора, кроме как пройти вперёд! Должно быть, мы уже близко! — Он шагнул в открытое помещение, которое выглядело так, словно здесь была какая-то закусочная до того, как владельцы покинули здание и оставили его в запустении. Моб уже собирался довести дело до конца, когда почувствовал его.       Импульс магии. Он повернулся к его источнику.       На стене рядом с лестницей была руна в виде сложного рисунка из темно-красных отметин. Почему-то она казалась знакомой, но он не мог вспомнить, почему.       — Мацуо, должно быть, понял, что его дух нам не ровня, — размышлял Ханазава впереди. — Он не может больше тянуть с этим, поэтому позволяет нам пройти. Умный ход. Может быть, нам следует быть с ним помягче.       Руна мягко и активно пульсировала. Она была не похоже на те, что были раньше — те, что изменяли здание. Он сделал шаг ближе, затем еще один.       Ах. Теперь он вспомнил. Он видел две похожих с тех пор, как ходил с учителем Рейгеном к ведьмам Седьмого круга. Это была руна телепортации. Не особо важные. Раньше они не активировались без источника энергии. Моб повернулся спиной, чтобы последовать за Ханазавой.       Сила резко возросла. Запах железа и огня заполнил коридор, заполнил ноздри, рот и разум Моба, заглушая все волной маны, которая на вкус была как адское пламя.       Что-то схватило его за запястье, лодыжку, обвилось вокруг талии. Оно обжигало, достигая обнаженной кожи, погружаясь в его плоть, вонзаясь в его сердцевину, как огненные крюки.       Он едва успел произнести хоть одну гласную предупреждения в испуганное лицо Ханазавы, прежде чем его дернуло назад, и стена между лестницей и закусочной сдвинулась, закрывая обзор.       Гравитация изменилась. Был свет, горящий и яркий. Моб моргнул один раз, затем два и попытался пошевелиться.       Он не мог.       Он не был уверен, где он сейчас, но все вокруг пахло железом и огнём.