Богиня мудрости и стратегии

— Какая же глупость эти ваши Мистические врата! — Не ворчи, а лучше помоги, — пыхтела София, передвигая камни. — Нужно постараться их составить в правильном порядке… — Я это понял из твоих мыслей, куколка, — закатил глаза Хеймдалль, подталкивая ногой камешек. — А еще конечно же то, что без меня вам не справится, — самодовольно улыбнулся он. — Не путай свои мысли и мои, — хмыкнула девушка, вытирая пот со лба. — Ты можешь возносить свою важность в битве хоть до небес, но войны выигрывают солдаты, обычные рядовые, которые своей кровью прокладывают путь полководцам и генералам… — А что же бог войны? Или твоя матушка? Они что же не участвовали в войнах? — хитро сузил глаза парень, отодвигая ее от горстки камней, которые должны быть Мистическими вратами. — Боги вообще не лезут в войны смертных, — пожала она плечами. — Дядя любил свою родину и всегда старался благосклоннее относиться именно к спартанцам, помогая им в битвах, — Хеймдалль понимающе хмыкнул. — Но думаю, он устал от битв… Понял, что кроме боли они ничего не несут, а убийства и кровь врага больше не тешит самолюбие и гордыню… Мама… Афина была богиней военной стратегии, она могла и умела сражаться, но больше предпочитала быть идолом для поклонения и жертвоприношения… Она любила вдохновлять воинов… Поэтому можно сказать, что они в какой-то степени могли быть полководцами, которые направляют людей, но как таковой выгоды в этом они не видели, и считали лишь развлечением… — Это смертные, — согласился ас. — Они всегда веселые с их-то короткой жизнью и нескончаемыми амбициями. — Во многом их жизнь ценнее нашей, — нахмурилась София. — Это с чего это вдруг? — сложил руки на груди Хеймдалль, сверкая фиолетовым взглядом. — Эти простачки живут от силы лет шестьдесят! У них нет необходимой силы, индивидуальности, они быстро рождаются и быстро умирают… — Но за это время они успевают больше, чем бессмертные… Вот ты например, выглядишь на 25-30 смертных лет, в это время у мидгардца уже есть пара детей, жена, дом, хозяйство, или же он успел построить военную карьеру, занять трон, выстроить свое собственное производство или торговлю, и причем это же все у него не могло получиться с первого раза! Он падал и поднимался, расстраивался и находил в себе силы идти дальше. А что сделал ты? — Стал лучшим воином, советником Одина, полководцем, стражем Асгарда… Смертная жизнь не сравнится с моей ни в чем! — гордо вещал Хеймдалль. — Да и жена у меня уже есть, дети тоже — дело времени. Дом…я построю новый дом для нас, но сначала нужно разрушить этот, — он огляделся на просторы Асгарда. — Это место изжило себя. Я хочу разрушить здесь каждый камешек! — Дорогой! — София положила ладонь ему на щеку, притягивая его ближе к себе и ловя своими серыми глазами его фиолетовые. — Это место не виновато в том, что с тобой происходило здесь… Ты можешь злиться на Одина, на богов и асов, но… — Что но? — гневно сверкнули его глаза. — Я уже тебе объяснял, что не собираюсь никого прощать! Не собираюсь, как ты говоришь — «Помнить хорошее, что было, и мириться с чем-то плохим»! Я хочу мести! Меня практически сравняли с грязью! Грубо использовали! Подшутили над моим происхождением! — Я…понимаю тебя, — грустно улыбнулась София, опуская голову ему на грудь и вспоминая собственного отца, за которого она мстила неповинным людям.       Она и правда понимала его стремление отомстить, но боялась, что в этой мести он может потерять себя, может стать другим, или же он не почувствует, когда надо остановиться. А еще сердце неприятно сжималось от осознания, что этот прекрасный мир обречен на уничтожение. Асгард не был ее мечтой или идеалом, но здесь, рядом с Хеймдаллем, она чувствовала, что могла бы навсегда остаться с теперь уже мужем. Их дети могли бы спокойно тренироваться, находясь под защитой. Они бы сами могли найти себе работу и занятие, чтобы быть полезными для асов. Но очередное пророчество решило все за них.       В Асгарде они пробыли не долго. Немного пошарив в тайных библиотеках и собрав необходимые вещи и знания, они отправились на поиски Мистических ворот. Хеймдалль утверждал, что видел недалеко в лесу что-то напоминающее это сооружение. По пути он мрачно молчал. В его сумке так и лежали книги, дневники отца и его кораблик. София не лезла к нему. Если муж захочет, он сам с ней поделится переживаниями, да и в ее мыслях он наверняка уже все и так прочитал, так что у нее появилось время обдумать будущее.       Надо было как-то убедить остальную команду, что присутствие Хеймдалля необходимо и что он исправился и тоже хочет мести. Да, в их рядах такие уже имеются. У них есть Мимир, Фрейя, которая хоть и с самого начала недолюбливала Одина, но в какой-то момент считала его мужем и семьей, отцом своего сына. София только сейчас начинала понимать, что чувствует эта богиня асов. Но чтобы не произошло, как бы Хеймдалль не поступил, она…она бы не смогла так его ненавидеть. Ее сердце так учащенно билось и сжималось в его присутствии, а душу наполняла нежность и любовь, что представить хоть какой-то гнев или злость она не могла.       Да, Хеймдалль не был идеальным, а их издевательские подколки были чем-то их собственным, он мог ее злить своими словами, но это была какая-то родная злость. Парень любил шутить в своей собственной слегка жестокой манере, после всего, что было между ними, он конечно же распускал руки и разбрасывался намеками и пошлыми улыбочками, а блеск его глаз София уже научилась определять под разные эмоции. Но ни смотря ни на что, она любила его, всем сердцем. И была готова принять все его ошибки прошлого и будущего, принять его месть и злость, принять его сарказм и эгоизм.       Но и сам ас открывался в ее присутствии с новой стороны. Он становился домашним, становился мужем, истинным мужчиной в ее глазах. Таким, который может решать какие-то проблемы, рубить дрова для очага, охотиться, греть ее своим телом в холодной постели. Эти изменения были незаметны, но так грели ее душу, она ловила каждое его движение, а сам Хеймдалль, довольный ее вниманием, кажется, еще больше старался показать себя. И видимо это же и толкало его меняться, хотя об этом все равно было еще рано говорить.       Сейчас же они стояли возле когда-то рабочих Мистических врат, которые были разрушены видимо по распоряжению Одина, и наверняка он сам и наложил какое-то заклинание, потому что врата не собирались. — Когда я сказал, что необходим вам, я имел ввиду это, — Хеймдалль указал на изогнутый рог на поясе. — С помощью него можно открыть порталы во все миры. — Ты про храм Тюра? — Да, — кивнул парень. — Сколько лет он болтается у меня на поясе, хоть подудю в него!       София хохотнула, целуя его в щеку. Хеймдалль криво улыбнулся, а после поймал ее губы своими и втянул в более долгий поцелуй. В поцелуе они оба улыбались довольные неспешностью и счастьем. Однако долго так продолжаться не могло. — Куколка, — отодвинулся, тяжело дыша, Хеймдалль, — я слышу чужие мысли… Нас выследили. — Кто? — выдохнула София, взмахивая рукой и призывая копье.       Со стороны леса послышались разговоры эйнхерий. — Они решили убить меня в собственном доме, — почти что рычал парень, сжимая кулаки и выходя вперед. — Они пожалеют о такой оплошности и больше не посмеют думать такие глупости!       Разговоры слышались со всех сторон. Их было слишком много. София понимала, что им с Хеймдаллем это все по зубам, но вдруг они вызовут подкрепление? Тора или Одина? Или молодую и доверчивую Труд? Ей София не хотела вредить, как и ее отцу, который лишь такой же запутавшийся во лжи Всеотца ас. А с Одином им не справиться, не сейчас…       Хеймдалль недовольно прорычал, сжимая кулаки сильнее. Он слышит ее мысли, понимает их, и видимо считает, что она права. Их уже раскрыли, поняли, что они были тут, но лучше, чтобы никто не поймал их. — Доставай этот камень гнома, — приказал ас.       София давно уже держалась за него в своей напоясной сумке. Вытащив его, она начала водить у врат, но те никак не реагировали. Нервничая, она не понимала, что делать. Хеймдалль тоже злился и напрягался. Голоса становились ближе. — Отходи к стене, — еще один приказ парня.       Девушка паниковала. Схватив парня за рукав, она потянула его к стене, но так как сам ас этого не ожидал, то навалился на нее и впечатал в стену. Камень разбился, создавая проход, в который провалились они, падая. Хеймдалль быстро среагировал, переворачивая Софию и закрывая ее спиной от удара. Они летели недолго. Ас недовольно буркнул, выдыхая воздух, когда они упали на ветви мирового древа, ведь сверху на него еще и приземлилось тельце девушки. — Прибью этого гнома! — недовольно возился Хеймдалль, поднимаясь. — Ударился? — взволнованно спросила София. — Мы упали на ветки! Конечно я ударился! — А что орать-то? — тоже недовольно насупилась девушка. — Скажи, где болит — вылечу! — Ничего у меня не болит! Я что буду тут перед тобой ныть да распинаться, что у меня болит, а что не болит? — А почему бы нет? Истерить у тебя передо мной отлично получается! — отвернулась София, осматриваясь. — Если готов идти, пошли. — Готов, — зло кинул Хеймдалль, первый шагая вперед и отталкивая плечом девушку. — Прекрасно, нам в другую сторону, — хмыкнула она, указывая в противоположную сторону. — Ох, куколка, — снова саркастично улыбался парень, — ты ведь сама не знаешь, куда нам надо идти… Что же ты пытаешься меня обмануть? Казаться правильной и важной?       Щеки Софии вспыхнули, а сама девушка уже подумывала скинуть его с ветки в бесконечную бездну неизвестного. — Не получится, женушка, — самодовольно улыбался ас. — А ты не заставляй меня проверять, муженек. — Я могу заставить тебя сделать совсем другое… У меня есть одно желание, дорогая, — шептал он ей на ухо. — Не забывай, ты — моя.       Дрожь пробила все тело, а в голове резко пропали все мысли, дыхание перехватило, а глаза оказались в плену его фиолетовой дымки. — Даже не знаю, что мне больше нравится: тебя злить или смущать? — широко улыбался парень. — И ты кажется была права… — София глупо моргнула глазами, пытаясь вспомнить, в чем она могла быть права. — Нам и правда в ту сторону, куколка, — вздохнул он. — Следы, — уже закатывал глаза на ее удивленно поднятую бровь. — Пошли уже… — Пошли, — кивнула она, хватаясь за его руку и переплетая пальцы.       Они шли снова молча. София пыталась разглядеть следы на ветви, соображая можно ли позвать Рататоска. Хеймдалль молчал, также по-своему угрюмо и целеустремленно. Его лицо не выражало никаких эмоций, они все были где-то глубоко внутри, и девушка предполагала, какими они могут быть. Сейчас он хотел смерти когда-то самого важного в своей жизни человека, он хотел этим что-то доказать себе и другим, хотел вернуть статус и найти роль в этой жизни. Софии же хотелось быть с ним рядом, пусть также идя в молчании возможно на верную гибель, только лишь гадая о его чувствах и эмоциях, но быть рядом.       Они прошли недолго, когда появились еще одни врата. Девушку всегда интересовал этот момент. Почему двери появляются в какой-то определенный момент, почему они вообще существуют? Эти тропы гномов, но ведь и какая-то сила, почти что само древо помогает магией, открывая пути и предоставляя дороги и врата. Хеймдалль задержался перед ними, занеся руку над ручкой, он тяжело вздохнул. — Если я пойду против него, я же буду прав? — прохрипел он, не поворачиваясь к девушке. — Никто не будет прав, желая смерти другому… Но предстоящую битву нельзя оттянуть или предотвратить. Можно привести к победе или поражению, можно скрыться, можно оказать и иную помощь… — Я не намерен от нее бежать. — Я тоже, — кивнула София. — Спартанцы не бегут от сражений. Мы можем помочь в разрушении, можем перейти на другую сторону, — Хеймдалль недовольно нахмурился, отрицательно качая головой. — А можем помочь таким же обманутым, как ты, избежать смерти… — Ты о мидгардцах? — спросил он, сразу находя ответ в ее мыслях. — Всеотец выставит их вперед, да, — кивал он. — Как и обычных асов… — Ты знаешь каждый камешек в Асгарде, — напомнила София. — Есть ли брешь в стене, чтобы вывести их всех к храму? — Найдется, — кивнул он. — Этим займешься ты, чтобы не лезть под руку к Одину, а я поквитаюсь с ним. — Эх, — вздохнула девушка. — Ты будешь не один, так что надеюсь, дядя сможет тебя защитить, ну и не прибьет, если ты его начнешь раздражать… — Он терпит Мимира! — Пошли уже, горюшко моё, — подтолкнула она его в двери, толкая ее вперед.       Парень хмыкнул на новое прозвище и шагнул вперед. Они оказались перед домом Синдри и Брока. — Так, давай договоримся, что ты постараешься вести себя более… — подбирала слова София. — Более правильно? Более прилежно? Более подходяще на роль твоего мужа? — Более спокойно, — вздохнула она. — И вообще давай я за тебя буду говорить. — Еще чего! — недовольно буркнул он, обходя ее и приближаясь к входной двери. — Ты сомневаешься в моих дипломатических способностях, куколка? — Я уже начинаю сомневаться в правильности всего этого… — закатила она глаза, следуя за ним. — Так не сомневайся, — хмыкнул он, открывая дверь.       София довольно улыбнулась, вдыхая запах дома гномов, который в какой-то степени и ей стал домом. Сбоку слышалось ворчание Брока, за столом оказался военный совет, а когда они с Хеймдаллем вошли послышалась последняя фраза Мимира: — Славно! Осталось только попасть в Асгард… — Я вижу ты, Мимир, так и фонтанируешь бредовыми идеями! — заявил о себе Хеймдалль.       Кратос и Атрей развернулись, удивленно осматривая Софию, а Фрейя и, откуда-то взявшийся, Фрейер выхватили мечи, готовые защищаться. — И это ваша армия для Рагнарека? — обратился ас к девушке. — Да, дорогой, нам только тебя и не хватало для полного комплекта, — закатила глаза она. — Ты все-таки решила признать, что я вам необходим… Ну вам всем, а не только тебе, куколка, — широко улыбался он, сверля глазами Софию. — Только этого нам не хватало! — сокрушенно вздохнул Мимир. — И как ты его уговорила… — Она не уговаривала, обрубок, — зло сузил глаза Хеймдалль. — И нам с тобой надо поговорить… — О чем тебе с ним разговаривать? — недовольно супилась Фрейя. — Тебя не должно это волновать, Фригг. — Может мы не будем все воспринимать так в штыки? — встрял Тюр. — Давайте выслушаем его? — Пусть говорит, — согласился дядя. — Видишь, дорогая женушка, они желают слушать меня, а не тебя, — скалился парень. — Женушка? — удивленно переспросил Атрей. — О нет! — вздохнула Фрейя. — Брачные союзы с этой семьей не приводят к миру! Как же ты не поняла, София? — Что? — подключился Фрейер. — Ты вышла замуж за прихвостня Одина, чтобы защитить брата? — Защитить меня? — снова удивился Атрей. — Так! — щелкнула пальцами София, представляя, что от ее щелчка расходятся волны воздуха. — Я вышла замуж не за тем, чтобы спасти Атрея… То есть его смерти я не желаю, но… Но здесь намного большее, чем все пророчества и предсказания… — Втрескалась в меня по уши! — самодовольно улыбался парень, за что ему прилетел толчок локотком под ребра. — Ну и я тоже… ну… В общем вы поняли… — Разверните-ка меня передом, — ворчал Мимир. — Хочу посмотреть, как этот гаденыш краснеет! — Да, разворачивайте, — сразу же изменился в лице Хеймдалль. — Хочу посмотреть в его лживые глаза! — О чем ты? — спросил Кратос. — Я… Я не сын Одина. Всю жизнь мне врал якобы отец, а потом и этот его помощничек! — недовольно приближался к голове ас. — Ведь ты же знал? Знал да? Или догадывался? Зачем тогда все эти твои вопросы? «А что было бы не родись ты в семье Одина?» «А что бы ты делал, окажись без поддержки отца?» — Но я не… — Я из кожи лез, чтобы доказать всем, что достоин быть его сыном, а сейчас что? Оказывается я и не сын ему вовсе! — Один только и умеет, что пользоваться другими, — согласился Тюр. — Не поддакивай, — махнул на него рукой Хеймдалль, даже не поворачиваясь. — Тебя вообще не было рядом практически всегда! — Ты не сын Одина? — переспросил Атрей. — Да, представляешь, малявка, — сразу же набросился на него ас своими речами. — Будешь теперь глумиться и издеваться, да? Я ведь не сын бога, как ты? — Я не хотел этого… — Не ври мне. Я вижу тебя насквозь! — И что ты намерен делать? — аккуратно спросил Фрейер. — Для начала выжечь тебе глаза, чтобы ты не смел смотреть с подобными мыслями на мою жену, — прорычал Хеймдалль. — Спокойнее, спокойнее, — подскочила София. — Я умею обходиться с нежелательными ухажерами, красавчик. Пол века же как-то одна прожила… — Но сейчас ты не одна, — напомнил он. — Я давно не одна, — улыбнулась она, переводя взгляд на дядю и брата. — Так мы можем использовать Гьяллархорн! — улыбнулся в ответ Атрей. — Надо же, спасибо, что озвучил такую очевидную вещь! — закатил глаза Хеймдалль. — Мы используем рог и устроим Рагнарек! Убьем Одина и уничтожим Асгард. — Ты так резко готов перечеркнуть все, что было связано с твоим домом и когда-то семьей? — удивился Тюр. — Тебя никто не спрашивал, — хмыкнул ас, доставая рог. — В тебе всегда было мало смысла… — Но именно Тюр возглавит армию по пророчеству… — Да плевать я хотел на пророчества! Один должен умереть! — Как ни печально это осознавать, но я согласна с тобой, Хеймдалль, — кивнула Фрейя. — В последний раз я возьму свое копье и…отведу вас в Асгард, — встал из-за стола Тюр. — Постой-ка… — послышался голос Брока. — Если ты знаешь дорогу в Асгард, какого же рожна ты всё это время молчал? — Это… обоснованный вопрос, брат, — согласился Мимир.       Даже Хеймдалль удивленно взглянул, наверное, впервые на Тюра, смеряя его странным фиолетовым взглядом. — Локи нужно было время, чтобы найти свою судьбу… — Локи? — прошептал ас, загораживая собой Софию. — Что не так? — шепотом спросила она, пока на фоне Брок докапывался до Тюра. — Здесь что-то не так… — Излагай! — требовал Брок. — Это древний путь… — оправдывался Тюр. — Неужели? — прошептал Хеймдалль. — Один! — И куда это ты пошел с маской? — гном выбил рукой маску. — Это маска парня. Он ее заслужил. А у тебя из заслуг только сносная похлебка… — Отойди! — спешил к ним Хеймдалль. — Эй! Я с тобой говорю! — ворчал Брок, дергая за одежду Тюра. — Ты когда-нибудь заткнешься?! — прозвучал странный голос великана.       В миг его облик спал, а вместо него уже стоял Один, который ножом протыкал грудь синего гнома. Он сразу же вынул нож и приставил его к горлу рядом стоящего Атрея. — Один… — подскочил Кратос. — Стой на месте. — Отпусти его и сразись со мной, — шипела Фрейя. — Ну здравствуй, отец, — хмыкнул Хеймдалль. — Все-таки иллюзия… — А ты как был доверчивым болваном, так им и остался, предатель. Я тебя вырастил, я тебе доверял… — Ты убил моего отца! — Его убил не я! А родственники твоей жены… Хороша семейная жизнь, не так ли? — Фрейя… — звал Синдри. — Если он умрет… — Я помогу, — отозвалась София, передавая кольцо Хеймдаллю аккуратно из руки в руку, чтобы никто не видел.       Она опустилась рядом с Броком. Из груди лилась кровь. «Нужно сосредоточиться». Синдри сжимал руку брата. Где-то на фоне слышалась возня всех остальных. — Ты только держись… — Кратос сказал, у тебя кольцо… — Помолчи лучше, — пыталась сдержать слезы девушка.       Она закрыла глаза, проводя ладонью по ране и прося магию заживить раны. Но сила внутри нее не откликалась. Она волной неслась к рукам, желая перейти в действие, желая выйти наружу, но после сталкивалась с каким-то барьером. — Ты достойна его… — слышались его слова. — Я не могу, я не понимаю…       Вдруг рядом приземлилась Фрейя, отодвигая Софию и начиная доставать из сумки травы. Из уст богини ванов начали литься слова заклинания, но кровь не останавливалась, фиолетовая дымка подходила к груди Брока и отступала. — Здесь что-то не так! Он… Это проклятье? Нож отравлен? Что? Почему? — переживала София, проводя рукой по синей щеке гнома. — В мужиках ты так же не разбираешься, как и мать пацана, — прохрипел он. — Брат… — сжимал его Синдри. — Не смей. А если я вернусь к озеру? — Хватит… Я знаю, что ты сделал, — обратился Брок к брату. — И я прощаю. Только перестань. Просто смирись…       Синдри плакал, смотря на последние секунды жизни самого близкого. Фрейя аккуратно отодвинула Софию, которая пыталась все еще остановить кровь, но было поздно. Сердце гнома уже не билось. — Брок?.. — прошептал Синдри, а после исчез вместе с братом.       София почувствовала, как ее поднимают на ноги и прижимают к груди, обнимая. Как водят по волосам, а на палец, пропитанный кровью гнома, надевают кольцо Драупнир. Сейчас хотелось его выкинуть, уничтожить, сломать. Хеймдалль что-то шептал про маску, про Одина, про тех же гномов, но София не разбирала его речи, просто слушала голос, проливая безмолвные слезы ему на рубашку. — …и всех, кто встанет на пути! — Атрей…идем. София? — Мы останемся здесь, — ответил вместо нее Хеймдалль. — Удачного пути… — Вы уходите? — удивилась Фрейя. — С нас хватит, — ответил Кратос, встречаясь взглядами с Софией.       Дядя кивнул ей, уводя Атрея. Она понимала, куда они пойдут. И понимала, что они вернуться. Хеймдалль был грустен, наверное. Он не знал гномов, но что-то в этом всем задело его. А еще ему не нравилось, когда жена плачет. Он гладил ее по спине, молчаливо пытаясь найти ответ в головах ванов, где здесь ее комната. Им нужно все обдумать. И ради этого идти в Мидгард на охоту им не нужно. Хеймдалль провел ее в комнату, что она делила с братом. Закрыв за собой дверь, он устроился на кровати, усадив на колени Софию. Прижимая ее к себе и слушая, как она успокаивается, он и сам смог о многом подумать перед тем, как серые глаза девушки вывели его из размышлений. — Дядя прав… Потренируешься со мной?       В голове Хеймдалля родилась сотня подколов насчет их спартанского обучения, но он промолчал, просто кивая.