Моя пагубная привычка — убеждать себя в том, что интересные, необычные люди — непременно люди добрые и хорошие.
Донна Тартт
1974 Если бы Одри спросили, с какими цветами у нее ассоциируется Индия, она бы не задумываясь ответила: желтый и оранжевый. Золотистые от пыли дороги, женщины в ярких сари и мужчины в расшитых шервани. Бесконечные потоки людей, машин. Бесконечное гудение и гул. Паломники и туристы, стремящиеся попасть в главные храмы. Пряный запах солнечного шафрана и куркумы, разливающийся в воздухе. Все это было об Индии. Само название страны было ароматным, пряным и ярким, отражающим все ее наполнение. Сладковатый вкус слова замирал на кончике языка после того, как звук последней буквы отрывался от губ. Одри побывала в разных храмах. Величественные строения, заставляющие душу трепетать. Чистые полы, отражающие золотой свет, массивные колонны, статуи и изображение божеств. Одри нравилось ходить среди толпы таких же теней-призраков как она, ощущать прохладу под босыми ступнями, вдыхать аромат благовоний. Ей хотелось верить, что все бесчисленное количество индийских богов наблюдает за ней, благословляет, и в сердце появлялось спокойствие. Одри поехала в Калькутту ради крупнейшей библиотеки Индии. Ей нравился запах книг, хранивших мудрость поколений. Она бродила между стройными рядами стеллажей, аккуратно ступая по полу из темного дерева. Тяжелые фолиант раскрывались перед ней, позволяя разгадать тайны текстов. Санскрит давался со скрипом. Сложная грамматика, сложные слова. И все же старинные свитки, в основном связанные с религией, переставали быть чем-то неизведанным. Одри нравилось получать то, что хочется. Один взгляд, несколько слов, и люди с готовностью выполняют все, что бы она ни попросила. Хинди дался довольно легко. Звуки отрывистого, но ритмичного языка складывались в слова и фразы. Рука аккуратно выводила буквы деванагари. Одри не видела Деймона со дня его отъезда в 1972. И почти ничего о нем не слышала. Год прошел. А затем еще один. Одри усмехнулась, проведя пальцем по маленькой фигурке Будды. Незатейливый сувенир. Дешевка. Еще одним была статуэтка коровы, вырезанная из слоновой кости. Священное животное. Одри не раз видела, как длинный поток замирает, стоит на дороге появиться корове. Ей позволяли спокойно щипать пыльную траву, не торопя и не ругаясь. Одри сложила фигурки в конверт, туда же добавилась карточка с изображением слона. Блеклая, невзрачная. Торговец удивленно приподнял брови, когда Кэннем выбрала именно ее. Запечатав конверт, Одри отправила посылку. Подняла голову к бледному небу. Солнце обжигало оголенную кожу. Наши дни Деймон встряхнул флакончик с раствором вербены. Солнечный луч врезался в стекло, ослепительно растекаясь по гладкой поверхности. Елена сидела в кресле, нервно постукивая пальцами по колену, Стефан ходил от камина к окну и обратно. Рик играл с арбалетом, и Деймон всякий раз, как наконечник стрелы указывал в его сторону, поджимал губы. — Ну все. Пойдем уже, — он махнул Аларику рукой и двинулся к выходу. — Можно с вами? — спросила Одри неожиданно. — Хочешь взглянуть на стерву? — ухмыльнулся Деймон, весело сверкнув глазами. Одри пожала плечами, и Сальваторе кивнул. Елена и Стефан проводили их настороженными взглядами. Лестница скрипела и качалась под ногами. От стен пахло свежей краской и влажностью. Деймон остановился перед поцарапанной дверью и несколько удивленно посмотрел на товарищей. — Как-то слишком… убого? — Не хочет привлекать внимание? — предположила Одри, останавливая взгляд на ржавой ручке. Аларик пожал плечами, решив не выдвигать гипотез. Лишь покрепче ухватился за самодельную вербеновую гранату, спрятанную в кармане. — Откроешь? — Деймон кивнул на замок. Одри молча вытащила две шпильки из волос. Одну полностью распрямила, другую согнула под углом в девяносто градусов. Вставив в замок, надавила на манер рычага, медленно провернула. Раздался характерный щелчок. Деймон нажал на ручку, дверь легко поддалась. — Сколько в тебе талантов, — с тенью восхищения протянул Рик. — Так сразу и не сосчитаешь, — Одри дернула уголком губ, обозначая улыбку. Ее удивило сходство Кэтрин и Елены. Конечно, она ожидала, что они будут похожи. Но это был словно один человек. Те же темные глаза, те же пухлые губы, милый округлый нос, стройная длинноногая фигура. И только каштановые волосы не ниспадали прямым потоком, а крупными волнами лежали на плечах. Кэтрин приподняла темную бровь. — Пришли спасти принцессу? — Здесь только злобная ведьма, — ответил Деймон и протянул ей флакон. — Вербена. Она подскочила к нему и схватила склянку. Покрутила в руках и радостно улыбнулась. — Буду должна. — Что-то узнала? — Ничего нового. А это кто? — Кэтрин склонила голову, разглядывая Одри с интересом и подозрением. — Одри Кэннем, — ответил Деймон. — Если первородный тебя не убьет, то познакомишься с ней ближе. — Тебе бы этого не хотелось, — Кэтрин пренебрежительно улыбнулась. — Спасибо за вербену. Лучше поторопитесь, если не хотите, чтобы убили вас. Аларик быстро сказал что-то Деймону и ушел. Одри не стала спрашивать. Сальваторе приобнял ее за талию, и вместе они пошли по залитой солнцем дороге к поместью. Деревья зашумели, словно стараясь предупредить о чем-то. Одри их не понимала, и они разочарованно затрясли тонкими ветками, роняя листья, словно слезы. Камни зашуршали под ногами. Деймон толкнул дверь и вошел в дом. Одри последовала за ним. В воздухе витало неясное напряжение. — А вот и вы, — раздался приятный знакомый голос. — Неожиданно, — ответила Одри, глядя в кофейные глаза Элайджи. Она посмотрела на Елену и Стефана. Гилберт снова сидела в кресле. Костяшки пальцев побелели от того, как сильно она вцепилась в подлокотники. Стефан замер рядом с ней, уперевшись руками в кожаную спинку кресла, и мрачно взирал на неприятного гостя. — Чего тебе? — грубо спросил Деймон. Он был похож на тигра, готового к прыжку. Один шаг в сторону Елены, и Сальваторе бросится в бой, не задумываясь о последствиях. Элайджа скривился от его тона и откинулся на спинку кресла, взглянув на Одри. Она дружелюбно улыбнулась, хотя в глубине души испытывала страх и злость. — Что-то случилось? — спросила Кэннем, допуская в голос нотки флирта. — Мой брат в городе, — ответил Элайджа, довольно улыбаясь. — Нам это давно известно, — отозвался Деймон. — Ритуал состоится в полнолуние. Осталось чуть больше недели, — продолжил Элайджа, поднимаясь на ноги. — Восемь дней. Если быть точнее. Шестерки Никлауса ищут двойника. И найдут. — Пока они нашли только Кэтрин, — Стефан вскинул голову и выпрямился. — Вопрос времени. Они знают, что будет, если облажаются. Или кого не будет больше. Думаю, вы знаете, что Катерина должна была стать жертвой, но обратилась и потеряла свою ценность. — Знаем, — снова вмешался Деймон. — Поэтому сейчас она у него. — Хотите спасти Елену — обратите ее. Одри заметила, как невольно Гилберт мотнула головой. — Это единственный вариант? — спросила Кэннем. — У вас их много, — Элайджа усмехнулся. — Можете позволить Никлаусу провести ритуал. Или прятать ее всю жизнь. Хотя вряд ли получится. Но есть еще один вариант. Когда-то ведьма изготовила для Катерины зелье, которое должно было помочь ей выжить. Она не позволила мне спасти ее и сломала себе жизнь. Надеюсь, Елена, ты будешь умнее. — И что взамен? — спросила Гилберт. — Я принесу его. Но когда состоится ритуал, я хочу убить Никлауса. Он ослабнет, а значит будет уязвим. — Ладно. — Елена! — возмутился Деймон. — Отлично, — Элайджа улыбнулся. — Я принесу его завтра. А теперь, увы, должен покинуть ваш гостеприимный дом. И был бы рад, если бы Одри составила мне компанию. Ненадолго. — Нет, — резко ответил Деймон. — Все в порядке, — Одри мягко коснулась его руки. — Увидимся завтра. Она подошла к Элайдже. Он галантно предложил ей руку, прежде чем двинуться к выходу. Элайджа молчал всю дорогу. И теперь молча сидел за круглым столом в «Мистик-Грилле». Он задумчиво крутил в руках чашку с кофе. На вкус напиток был ужасен. Одри и так-то не жаловала кофе, но здесь пить его было невозможно. — Отвратительно, — проворчал Элайджа, аккуратно опустив чашку на блюдце. — Странно было ожидать другого. — Иногда такие места могут удивлять. Редко. — Зачем ты меня позвал? — Одри прищурила глаза, внимательно посмотрела на первородного. Он растянул тонкие губы в приятной улыбке, темная радужка посветлела до цвета молочного шоколада. — Захотелось провести время в приятной компании. — Больше никто не может составить тебе компанию? Верится с трудом. — Хорошую — нет. Довольно сложно найти того, с кем можно молчать и пить дешевый кофе, чувствуя себя комфортно и на своем месте. Верно? — Я встретила твоего брата. Два дня назад, — Одри скрыла довольную улыбку, вызванную словами Элайджи. — Думаю, он запомнил меня и не доверяет мне. — Вероятно. Понял, что ты знаешь его? — Да. Сразу. Я не уверена в твоем плане. Он опасен. — Ты все еще жива. Удивительно. Думаешь, он сильнее меня? — Сложно судить. Ты располагаешь к себе, он похож на психопата, — Одри дернула уголком губ, вспомнив красивые глаза и хищную улыбку. — Возможно, так и есть. Увы. Я слишком многое прощал ему, это было ошибкой. План сработает, — Элайджа помрачнел. — Можешь идти, спасибо за уделенное время. Одри поднялась и, повинуясь порыву, осторожно коснулась его руки в ободряющем жесте. Элайджа перехватил ее ладонь и мягко поцеловал прохладные пальцы. Их взгляды встретились, воздух между ними дрогнул, мир качнулся. Глаза Элайджи стали темнее ночи.