Глава 2. Возвращение владыки
14 апреля 2023 г. в 20:46
Полёт дракона был ровным и плавным, гигантский змей будто скользил по небесным стезям на своём кожистом брюхе, лишь изредка взмахивая крылами, огромными, как паруса. Майрон не мог представить, как вообще это чудесное тяжеленное животное держится в воздухе и летит столь легко. Большую часть пути ничего не было видно. Впереди восседал сам дух Тьмы, он ни разу за всю дорогу не обернулся на майа, не заговорил с ним, к вящей радости младшего айну. Мелькор молчал, Майрон тоже не спешил интересоваться, куда они направляются. Сказать по правде, просто боялся.
«Ясно, что в какую-то чёрную и грязную дыру. На другое и надеяться было бы причудливо и бредово», — думал майа.
Со своего места Майрон видел только гладкие чёрные пряди, подхваченные ветром полёта и сливающиеся с чёрным плащом из плотного сукна. Внизу, сверху и по обе руки были ровные моря серых облаков, неспешно колышущиеся огромными волнами. Вот и вся скучная картина. Майрон пытался угадать и представить, чем ему будет велено заниматься в «чёрной грязной дыре».
«Наверняка стоять у его трона с цепью на шее и подливать ему вина, и это в самом лучшем случае. Быть может, он заставит меня вместе с ним пытать и губить каких-либо живых существ, населяющих Средиземье… лесных животных, или ещё хуже, возможно уже проснулись в тёмных землях младшие эрухини, люди, и гномы мастера. А быть может, он просто прикуёт меня к скале и самого будет терзать и мучать в назидание и устрашение другим своим слугам…»
Майрон оборвал свои мысли, он вдруг испугался, что тёмный айну может вполне владеть такой магией, которая позволяет их услышать.
Но по всё тому же застывшему чёрной скалой виду темнейшего и по неизменно плавным движениям кожаных крыл Майрон понял, что это не так. Либо тёмному айну просто нет никакого дела до размышлений майа.
По резко поугасшему свету и морозному дыханию Майрон определил, что они достигли предела чар Валинора. В груди опять тоскливо защемило, так, что пропадало дыхание. Вскоре и свет совсем погас. Наступила ночь. Они, наконец, вылетели из облака. Майрон увидел над головой ясные звёзды, возле самого горизонта выплывал тонкий серп серебряного месяца с острыми рожками — ладья майа Тилиона, пожертвовавшего своим земным воплощением, чтобы лучезарная Ариен, погибшая в огненной схватке с Мелькором и даровавшая своей гибелью миру свет, не была одинока в небесах.
«Луна и звёзды здесь, в мрачном Средиземье, точно такие же, как в Валиноре!» — удивился Майрон.
Они летели всю ночь, что казалась в шорохе студёного ветра бесконечной. Перед рассветом пейзаж стал чуть ярче, хотя и по-прежнему уныл. В сумерках тени обрисовали округу резче, скалы внизу отливали сине-свинцовым блеском, снега, несмотря на контраст, казались не белыми, а грязно-серыми. Совсем не так представлял себе Майрон воспетый менестрелями «хрустальный блеск мерцаний синих Хелкараксэ». Но быть может, это уже был и не снежный перевал, границу чар Амана они пересекли довольно давно. Ледяной влажный ветер набрасывался внезапными порывами, майа отпустил спину дракона, за которую держался всю дорогу, и хотел спрятать замёрзшие руки в рукава, но именно в этот момент летающий змей начал снижаться. Майрон пошатнулся и снова обеими руками схватился за гребень на спине ящера.
Пейзаж стал ближе и хоть немного, но поменялся. Открылись и новые ландшафты. Их строили огненные айнур под руководством мастера Аулэ для эрухини на заре мира. Удивительно! Это место было сплошь пропитано незнакомой чёрной магией, но это была не выжженная пустошь и не ровно белая гладь. Внизу зеленели холмы, стояли ровные горы с серебристыми ледниками, блестели ленты рек. И всё же это был крайний север, зелень внизу — всего-то низкие кустарники, поля вереска и серебристый мох. Редкие оазисы среди льдов, снега и чёрных бивней гор.
Небо стало прозрачнее и чище, по тонкой облачной сети разлились краски в нежных оттенках розового, бело-лилового и жёлто-кораллового. Они с каждой секундой становились насыщеннее, загорались огненной палитрой, превращаясь в красные, малиновые и пурпурные. Яркий луч рассвета озарил округу, в небеса неспешно выплывала солнечная ладья. Майрон посмотрел на светило, печальным взглядом приветствуя Ариен. Пресветлая майа ласковыми руками-лучиками обнимала огненного мастера, будто бы хотела утешить и согреть. Дракон опустился ещё ниже, впереди показалось ущелье, а сразу за ним острые пики гор, тёмно-коричневые после ночной лунной тьмы, и трёхглавый вулкан. Его вершины грозными стражниками заслоняли от света солнца лежащие дальше земли, которые на общей картине резко выделялись чёрным, будто обожжённым пятном. Солнце пыталось коснуться ладонями и этого скорбного места, но дым от вулкана и жирные смолистые тучи не пропускали свет. Дракон и айнур достигли цели своего пути — Страны теней.
Уже показалась и цитадель Тьмы. Но Майрон не увидел громадной башни, как представлял себе — серо-чёрная небольшая крепость, с высоты похожая на каменный куб. Хорошее, труднодоступное для врагов место из-за сурового климата и сложного скалистого ландшафта. Дракон сел на ровную и гладкую каменную плиту, сложил крылья. Мелькор спешился и всё так же, не оборачиваясь, чеканной походкой звонко прошёл до края и исчез за плитой, будто не сбавляя шага, рухнул в бездну. Майрон почти бегом пошёл за ним, опасаясь оставаться одному на открытой площадке. Он остановился и осторожно заглянул вниз. За краем была каменная лестница без перил. Майрон быстро начал спускаться вслед Мелькору и почти догнал тёмного духа только на втором пролёте возле самой неприметной на свете серой двери без ручки, которая сливалась с каменной стеной. Она поддалась безмолвно и пропустила айнур. За дверью — снова лестницы, множество их. Мелькор и майа спускались все глубже. Это нисхождение продолжалось очень долго. Окон не было, но майа чувствовал, что они уже далеко под поверхностью земли. Майрон подумал, что всё-таки угадал. Подземная нора. Хоть с виду цитадель казалась неказистой и маленькой, но именно потому что большая часть помещений была в толще тверди.
И именно здесь, куда не проникал ни один луч света, почувствовался размах: залы, которые они быстро проходили, были просторными, лестницы широкими, потолки высокими. Можно было только оценить размеры пространства по эху от кованных сапог Мелькора — увидеть убранство и предметы Майрон не смог, даже своим зорким айнурским зрением. Всё скрывалось в густом чёрном тумане.
Мелькор остановился около дверей, которые отличались от остальной черноты, потому как были освещены двумя факелами и богато украшены золочёными объёмными узорами с головами и крыльями драконов и оскаленными волчьими мордами. Тёмный дух ухватился за золотые кольца и одновременно распахнул обе створки. Майрон некоторое время ничего не видел, его глаза привыкшие уже к темноте, ослепило яркостью и светом. Удивительно, но в этом огромном, холодном и сыром подвале был огонь, и его было так много, как в самих валинорских огненных чертогах. И так же много народу.
Зал полнился блеском, смесью золотого и серебристого сияния. У входа стояли драконы размером и весом не меньше, чем тот зверь, что привёз их на сумрачный континент. Летающие ящеры с чёрно-золотой шкурой вздымали украшенные роговыми наростами головы, сверкали жёлтыми змеиными глазами, их брюха раздувались, между чешуйками горело рыжее пламя. Они обернули головы, и, увидев как Мелькор торжественно и победно идёт к своему престолу, радостно заклокотали, высунув ярко-красные языки, захлопали крылами, забили хвостами по ровному, словно залитое льдом глубокое озеро, полу. Где-то поодаль залаяли собаки… Майрон, украдкой ступающий следом, оборачивающийся и поражённый, только подойдя ближе, понял, что это не псы — громадные страшные и лохматые волки. В темноте вдоль стен стояли стражники с топорами на длинных, как копья, рукоятях, в шлемах и доспехах, коренастые и угрюмо-суровые, лишённые эльфийской ауры и стати, значит, из человеческого племени.
Увидев повелителя, некто светловолосый в объёмной чёрной мантии, стало быть наместник, встал с чёрного престола. Он, не обращая ни на кого внимания, сбежал со ступеней трона, бросился навстречу Мелькору и припал перед ним на одно колено. Следом стало ещё светлее, железные колонны разогрелись до красна, плиты пола отразили мириады золотых огней — это зажглись странные существа, стоявшие у трона. Они были огромные, похожие на каменных чудовищ. Их тела запылали ярым огнём, по шкурам пошли трещины из лавы, с рогов сорвались факелы из пламени. Один поугас и принял более-менее привычный облик сильного эльды с фигурой атлетичной и стройной, с кожей чёрной и серебристо блестящей, как уголь. Глаза его все равно горели пламенем, но не таким как у огненных айнур Аулэ, а рвущимся струями и жгучим. Высокий и грозный огненный воин был в чёрных доспехах с алым широким кушаком, такие пояса обычно носили майар Огня. У его бедра Майрон заметил свёрнутый длинный бич с хлыстом на конце, на голове были тёмные волосы и даже в этом обличье при нём остались всё те же высокие закрученные рога, в центрах завитков которых горело по огненному шару. На открытых участках чёрно-серебристой кожи рук и шеи виднелись тончайшие золотые узоры, которые складывались в руны заклятий огня на валарине. На руках у него были чёрные когти, как наконечники стрел, они сливались с пальцами, и оттого те казались длинными и острыми.
Воин вышел вперёд и низко поклонился. Мелькор беспечно обошёл первого коленопреклонённого слугу и тепло обнялся с рогатым демоном. Майрону подумалось, что этот суровый воин был главным в отсутствие темнейшего. Но это оказалось не так. Мелькор всё-таки начал представлять своих прислужников с верхушки иерархии.
— Знакомься и запоминай: это майа Лангон, первый из ближайших моих соратников, — Мелькор указал на светловолосого служителя. — Наместник, советник и голос, что доносит мою волю как перед моими рабами, так и перед врагами.
Первый из первых майар Мелькора снова покорно поклонился повелителю, «теперь пытаясь сообразить изящество», как про себя усмехнулся Майрон. Лангон ему не понравился, показался каким-то некрасивым, серым и пыльным, как будто кто-то выпил из него всю кровь и всю жизнь. Волосы его были серые, длинные, прямые и тонкие, как паутина, глаза тоже серые и сверкали не ярким светом, как обычно у майар, а тускло и перламутрово-матово. Лангон был весь из себя невидный и блеклый, словно тень. «Бесцветный, как моль», — вынес свой вердикт огненный майа. Лицо Лангона было белое, даже губы, а черты точёные. Майрон отметил, что советник явно прячет худощавость под широкими одеждами, но его выдают тонкие, как крыла, руки. «Возможно, легкость необходима ему для полёта», — подумал Майрон, примечая в серо-белых волосах советника чёрные длинные перья, как у ворона. Лангон в то же время не отводил оценивающего взгляда от Майрона, на его лице читалось: «Майа. Валинорский, светлый. Пленник?» Майрон подумал, что бледный майа верно догадался, что он ремесленник по бурой одежде, которая была видна сквозь расстёгнутую чёрную мантию.
Тёмный айну представил парой слов и других своих прислужников. Страшный демон — это Готмог, он тоже майа, но из барлогов. Военачальник всех огненных демонов.
«Я помню! Первый проект Аулэ и Мелькора, тогда, ещё во время великой песни они хотели создать стражей мощных и огромных, как гора. Их кожа должна быть каменная, из острых наростов, а в бою прорезаться на мышцах рыже-красной лавой. Они были задуманы для охраны Валинора и сотворены песнями стихий тверди, пламени, Тьмы и мороза. Сильные, верные и непобедимые. Мне казалось, что они должны были спать в огненных горах и пробуждаться только по мере надобности в их участии, подобно созданным валие Йаванной энтам. Но Мелькор, видно, нарушил давние договорённости и заключил души падших майар, примкнувших к нему до песни и не имеющих стихии и воплощения, в тела этих стражников», — догадался майа Аулэ.
Последним из представленных был огромный дракон, имя его Анкалонг. Чёрно-красная шкура, когти, как железные клинки, и острые, как кинжалы, зубы. Зверь, созданный лично Мелькором, оказался разумен, он поразил Майрона размером — втрое больше того гигантского дракона, который привёз их в Средиземье.
Затем Мелькор с торжеством прошёлся до трона и воссел на него. Тут же огни угасли, трон заиндевел, колонны быстро покрылись ледяной коростой и колючими иголочками, по полу побежала поземка. Майрон осторожно взглянул в лицо истинной тьме. Лик Мелькора был чист и светел, но не бледен. Он казался бы красивым, если бы не равнодушно надменный каменный взгляд недобрых снежно-голубых глаз и ледяная полу-ухмылка. Острые и хищные черты.
— Это майа Майрон, будет нам помогать искажать мир и громить валар, — с ноткой льдистого веселья пропел Мелькор.
— Ах, какой майа! Как его? Майрон? Откуда это ты, повелитель, украл такого хорошенького? — Готмог со всех сторон обошёл Майрона. — Из садов Йаванны что ли?
— Почти. Из кузен Аулэ. Так что поаккуратнее, Готмог, не смотри, что он такой премиленький, рука-то у него тяжелая. — Мелькору передалось веселье барлога, и он засмеялся уже в полный голос.
— А он точно умеет искажать и громить? — усмехнулся барлог, нагнулся к Майрону и, прищурившись ярко-рыжими щёлками, посмотрел прямо ему в лицо.
— Научим. Ну или заставим.
Барлог продолжал рассматривать майа, но совсем не злобно, а с усмешкой и интересом к новой диковинке. А вот остальная тёмная компания посмотрела на Майрона недобро: дракон плотоядно, будто готовый сожрать, а пыльный майа с откровенным и высокомерным презрением. «Чужак, лишний!» — вопил его зоркий взгляд в глубине серой мути. Их зрительную перестрелку прервал громкий стук руки в чёрной перчатке о широкий каменный подлокотник трона, и слова:
— Вижу, что все присутствуют, и все при деле. Хорошо! Надо определить куда-то нового ученика. Готмог, скомандуй проводить майа на преднижние этажи. А потом введёшь меня, Лангон, в дела и обстановку.
По велению командира, двое из барлогов встали с двух сторон от майа.
«Нижние этажи… преднижние — все одно. Меня ждёт темница», — горько подумал Майрон, когда он в сопровождении стражи вышел из золотых дверей в неласковые объятия плотной и холодной темноты лестниц.