***
«Есть вещи, которые вы должны знать о Ба Синг Се, прежде чем приземлиться, — пишет Зуко, когда в поле зрения появляются стены. — Это самое опасное место в мире». Сокка поднимает бровь. — Я действительно сомневаюсь в этом. Мы с Южного полюса, где погода регулярно пытается убить нас, а ты из Народа Огня, который регулярно пытается убить всех. «Я знаю, что вы не одобряете Народ Огня, — Сокка фыркает на преуменьшение века, но Зуко продолжает: — Но Ба Синг Се действительно угнетает». — Угу, — сухо говорит Сокка, сообщив всем остальным о предупреждении Зуко. — А что принц Народа Огня может сказать об угнетении? «Они запретили покорение огня...» — Ты имеешь в виду, как колонии Народа Огня запретили покорение земли? — бросает вызов Катара. «И все, что говорят их правители, является пропагандой». — В отличие от записей Народа Огня, которые абсолютно правдивы и непредвзяты, — невозмутимо заявляет Сокка. «Но там вообще нет свободы слова. Не только важные люди должны быть осторожны, каждый должен избегать запрещенных тем. Существует огромная тайная полиция покорителей земли, которые пробираются на крыши и в стены, чтобы слушать всех. Законы постоянно меняются, и никто не знает, кто придумывает правила и почему. И если вы не нравитесь людям у власти, они могут просто забрать вас под землю на открытой улице, даже если против вас нет никаких обвинений. И я слышал, что они придумали контроль над разумом...» — Подожди, — говорит Тоф. — Я знаю, что Ба Синг Се — это плохо, но контроль разума? Откуда ты это взял? «Мой дядя». — Твой дядя, который пытался вторгнуться в Ба Синг Се? «Да, именно поэтому он так старался». Когда Катара фыркает, Сокка разражается смехом. — Я слышал довольно плохую пропаганду, но Народ Огня действительно превзошел себя в этот раз. «Что ты имеешь в виду?» — требует Зуко, в спешке портя половину иероглифов. — Я имею в виду, что твой дядя был либо полностью одурачен кем-то более высокопоставленным... — Или он лгал, — заканчивает Катара, — притворяясь, что он не был просто еще одним бессердечным разжигателем войны. «Вы не знаете моего дядю», — мгновенно парирует Зуко. — Мы знаем, как Народ Огня разрушает все, — спокойно говорит Аанг, — и как они говорят то, что им нужно, чтобы притвориться, что это для благого дела. Забавно, у Зуко нет на это ответа.***
Они приземляются на открытом месте в центре Ба Синг Се, но их встречает дама в весенне-зеленом, чья улыбка, кажется, приклеена к лицу. Она скармливает им самую дикую приветственную речь, которую Сокка когда-либо слышал, наполненную круговой логикой и сдержанным жутким двуличием, и, возможно, в теориях заговора Зуко есть крупица правды. Аанг сообщает ей, что им нужна немедленная встреча с Главным Мудрецом. Он смутно объясняет, почему, но действительно демонстрирует свою самую ослепительную улыбку и пару раз разыгрывает карту Аватара, что, кажется, действует, судя по ошеломлению за ее полумертвым взглядом. Затем она сообщает, что им придется подождать минимум три месяца. Тоф упирает руки в бока. — Какая часть срочного дела Аватара не дошла до тебя? Улыбка Джу Ди не исчезает ни на мгновение. — Это будет прекрасная возможность для вас насладиться многими прелестями Ба Синг Се. — Хорошо, — перебивает Сокка, повышая голос в надежде достучаться до нее, — можем мы, по крайней мере, тем временем поговорить с вашими генералами? Здесь должны быть военные действия, мы можем помочь с военными планами… Он, вроде, достучался до нее, но ее глаза расширяются от ужаса, даже когда ее улыбка растягивается еще на полдюйма. — Мы здесь не говорим о таких вещах, — говорит она тоном, который звучит сдавленно и бодро одновременно. — Видите ли, в Ба Синг Се нет войны. Сокку постукивают по руке. Он осторожно открывает свой дневник. «Я же тебе говорил».***
Они в нескольких минутах ходьбы от дома, который им выделили в Верхнем Кольце. Город кажется тихим и приятным, и это была бы веселая прогулка, если бы Зуко не продолжал сообщать Сокке новости. «За вами следят трое мужчин в темно-зеленой униформе и огромных шляпах». «Вон в том доме есть еще одна женщина, одетая так же, как эта. Ее тоже зовут Джу Ди, и ее улыбка еще более жуткая». «Под этой улицей есть гигантское подземное помещение, и там цепи и клетки». Глаза Сокки расширяются каждый раз, и он немедленно начинает зачеркивать записки Зуко, на случай, если Джу Ди решит выхватить блокнот прямо у него из рук. Она этого не делает, просто провожает их в дом. — Могу я спросить, по какому духовному вопросу вы хотите проконсультироваться с Главным Мудрецом? — Ну, к Сокке привязался призрак из Нации Огня, — быстро говорит Аанг. — И не просто какой-то призрак Народа Огня, это... — Ли, — перебивает Сокка. — Ли. Его зовут Ли. Он, гм, солдат, которого я случайно подорвал в битве у Северного Храма Воздуха. (Это правдоподобно. Он снес тогда половину скалы своим трюком с природным газом. Это было бы не что иное, как чудо, если бы никто не умер.) — ...Да, — нерешительно говорит Аанг через секунду. — Ли. Сокка спасает его, добавляя: — Он очень слабый призрак. До сих пор он не причинил нам вреда, не разжег костер или что-то в этом роде, но он определенно ненавидит нас. И никогда бы не стал нам помогать. Потому что, знаете ли, Народ Огня. Так что да, мы действительно хотели бы изгнать его, прежде чем он действительно нанесет какой-то ущерб, — для пущего драматизма он вздрагивает. — Ой! Видите, он просто щелкнул меня по уху. Чрезвычайно раздражает. Он смотрит в сторону, просто чтобы завершить действие. (Зуко не щелкнул его по уху.) — Я... понимаю, — говорит Джу Ди, все еще улыбаясь. — Я немедленно передам ваши просьбы о встречах. Она уходит. — Что это было за… — начинает Катара, но Сокка поднимает палец, чтобы она замолчала. Несколько секунд спустя Зуко дотрагивается до его руки. «Там мужчина наблюдает через окно с соседней крыши. Если вы сядете в дальнем конце комнаты, то сможете спокойно разговаривать». — Давайте расслабимся и отдохнем, — объявляет Сокка, сжимая свой блокнот и направляясь к диванам в задней части комнаты. — Сокка... — Давай, Аанг, просто садись! Пообщайся со мной! Прошло так много времени с тех пор, как мы могли просто поболтать! Неохотно, обмениваясь взглядами, остальные трое присоединяются к нему на диванах. — Хорошо, — говорит Катара, — тобой кто-то управляет? — Нет, — отвечает он, теперь уже на нормальной громкости, — но за нами наблюдали через окно. — Я чувствовала, что люди следовали за нами всю дорогу сюда, — добавляет Тоф. — Зуко заметил трех шпионов, плюс странное пространство под улицей... Тоф хмурится. — Я почувствовала металл, должно быть, это было какие-то технические помещения. — Нет, он смотрел. Это были цепи и клетки. И он говорит, что была еще одна женщина, похожая на эту, по имени Джу Ди, и такая же... — он неопределенно жестикулирует, — странная. Аанг переводит недоуменный взгляд с одного на другого, а затем вздыхает. — Почему ты солгал ей о Зуко? Сокка фыркает. — Зуко, справедливо ли будет сказать, что тебе нравится это место еще меньше, чем мне прямо сейчас? «Это еще более жутко, чем рассказывал дядя». — Что ж, — говорит он с улыбкой, которая вырастает почти до размеров Джу Ди, — если вы хотите исследовать сверхсекретную шпионскую группу, я не могу представить себе лучшего союзника, чем невидимый призрак, который проходит сквозь стены.***
Все они решают совершить непринужденную прогулку по городу. Джу Ди явно намеревалась водить их по кругу, но Сокка вместо этого берет на себя руководство маршрутом, направляя их в разные стороны и делая заметки. — Видите ли, у меня есть интерес к архитектуре, — щебечет он ей, озорно передразнивая ее чрезмерно широкую улыбку. — О, это такой красивый подоконник, я должен его зарисовать! Он искренне делает наброски каждый раз, когда они останавливаются — перестань смеяться, Катара, этот забор выглядит именно так. Но в основном он тянет время, пока Зуко проносится сквозь стены, полы и потолки и сообщает о своих находках. Здесь есть шпион, там — старая камера пыток. Ну, знаете, обычные туристические достопримечательности. «Шпионы продолжают говорить об озере Лаогай». Сокка хмурится. Какое-то время нужно играть хладнокровно. — Эй, Аанг. Вам с Тоф ведь действительно нужно начать практиковать покорение земли, верно? Есть ли для этого подходящее место? Джу Ди улыбается ему. — Конечно! Университет Ба Синг Се предлагает несколько больших залов для обучения покорению земли. Для меня было бы честью принять у себя Аватара. — И Катаре нужно действительно смазать его формы покорения воды, каламбур, — Сокка указывает на свою сестру. — Эй, — Аанг начинает протестовать, — мое покорение воды действительно сильное... — Ты уже стал мастером? — спрашивает Сокка. — Я так и думал. И им всегда нравится иметь большой водоем для тренировок. У вас здесь есть что-нибудь подобное? Глаза Джу Ди расширяются. — Возможно, один из университетских бассейнов послужит вашей цели. — Конечно, — говорит Катара, в тот же момент, когда Сокка говорит: — Ни в коем случае, мы должны имитировать здесь естественные океанские условия. Только самое лучшее для Аватара! Он подчеркивает это слегка ненормальной ухмылкой. — Я... — Джу Ди моргает несколько раз, как будто он заклинил ее шестеренки. — Я полагаю, вы могли бы попрактиковаться у озера Лаогай, недалеко от Внешней стены? — Ух ты! — восклицает Сокка. — У вас есть озеро внутри города? Удивительно! Мы должны его проверить. В эту секунду невидимая струна дергает его за запястье, и Сокка бросается вниз по новому переулку. — Эй, посмотрите на эту канаву!***
— Под всем городом существует гигантская тюремная система, похожая на лабиринт, — сообщает Сокка всем тем же вечером. Его предварительный союз с Зуко оказался чертовски полезным. — Я могла почувствовать много пустых мест, — подтверждает Тоф, — и несколько людей. — Они тащат туда заключенных… Зуко сегодня видел трех, одного обвинили в том, что он говорил хорошие вещи о Народе Огня, плюс двое арестованы за упоминание войны. — Подожди, — вмешивается Аанг, — почему бы кому-то не сказать что-то хорошее о Народе Огня, если они не знали о войне? Как вы можете сделать эти вещи незаконными? Сокка пожимает плечами. — Парни в шляпах, кстати, они называются «Дай Ли». Парни. Не шляпы. Так что парни в шляпах забирали всех заключенных к озеру Лаогай. — О-о-о-о, — произносят хором все в комнате. — Ага, вот поэтому я заговорил о озере Лаогай! Так что завтра мы обязательно проверим хорошую тюрьму Царства Земли... — Не завтра, — вмешивается Тоф. — Держу пари, это перерастет в настоящую драку с этими парнями Дай Ли, и я ни за что не позволю этому случиться, пока Аанг не получит настоящую тренировку покорителя земли.***
«Настоящая тренировка магов земли», оказывается, означает «Тоф орет на Аанга». И Катара, возможно, слишком слащава в плане образования, но если серьезно, Тоф впала в другую крайность. Пока Катара расхаживает и пыхтит в сторонке о положительном подкреплении, Сокка что-то бормочет себе под нос. — Твои учителя покорения огня были такими же? «Нет, — пишет Зуко. — Тоф гораздо более покладистая». Сокка фыркает. —Опять сарказм? «Нет. Но они должны были быть строгими — я был плохим учеником. Ты видел, насколько несовершенно моя покорение». — ...На самом деле, я был слишком отвлечен тем фактом, что ты пытался убить меня. Расскажи мне больше? Катара выбирает этот момент, чтобы шагнуть к нему. — Мы должны что-то сделать. Ему действительно нужно больше работать над покорением воды, но что, если Тоф отпугнет и его от занятий со мной? «Мне почти жаль его. Очень больно проваливаться на уроках покорения в свой день рождения». Катара смотрит через плечо Сокки, и в конце этого предложения она пищит: — Его что? Она смотрит на Сокку, который пожимает плечами и снова опускает взгляд. «Должно быть, у него день рождения сегодня, верно? Это был день, когда умер Аватар Року, и, согласно моим исследованиям, новый Аватар рождается в тот же час, когда умирает старый». — Ты исследовал это? Конечно, ты исследовал это, — Сокке требуется секунда, чтобы поразиться тому, что Зуко знал о дне рождения Аанга, когда он и Катара об этом не знали. — Эй, Джу Ди! Нам нужна туристическая помощь.***
Джу Ди, возможно, очень плохо умеет давать прямые ответы, но она превосходно дает рекомендации по пекарням. Она явно разрывается между шпионажем на уроке покорения земли и следованием за Соккой и Катарой в их гастрономических изысканиях, но в конце концов решает остаться. Со своей стороны, Сокка и Катара действительно направляются прямо по тем адресам, которые она рекомендует. — Мы должны купить Аангу фруктовый пирог, — говорит Катара. — Нет, — поправляет ее Сокка, — мы должны купить всем нам фруктовые пироги. Знаешь, по-настоящему проникнуться духом дня рождения! У меня тоже не было вечеринки по случаю дня рождения, потому что мы болели. Можно сказать, моим единственным подарком была... лягушка у меня в горле! Пока Сокка посмеивается над собственным каламбуром, Зуко тычет его в руку. «Это было недалеко от крепости Похай, когда лучники Юянь поймали Аанга на контрабанде лягушек?» — Угу. Кожа замороженных лягушек обладает целебными свойствами. «Теперь моя жизнь имеет немного больше смысла. Спасибо». Сокка не читает это вслух Катаре. Он просто оставляет это при себе, прижимая дневник к груди и фыркая. — Добро пожаловать в «Хрустящий бисквит»! Чем мы можем помочь вам? — Привет, — говорит Катара, — мы пытаемся отпраздновать день рождения нашего друга. У вас есть какие-нибудь фруктовые пироги или пирожные? Глаза пекаря загораются. — Конечно! Возможно, ваш друг захочет липкий рисовый пирог. Она указывает на гладкий, блестящий торт, который выглядит почти как желе. Он украшен нежной композицией из радужных фруктов. У Сокки урчит в животе. — Это выглядит потрясающе! Четыре штуки, пожалуйста... — он резко останавливается, когда Зуко сильно толкает его в руку. — На самом деле, одну секунду. Он выходит из очереди, и Катара присоединяется к нему, явно озадаченная. Ее замешательство исчезает, когда Сокка снова достает ручку. «Аанг был прав, когда сказал профессору Зею, что фруктовые пироги были одним из основных продуктов Южного Храма Воздуха. Их выпечка была знаменитой, и это совсем не то, как выглядели их классические фруктовые пироги». — Что ты знаешь о Южном Храме Воздуха? — раздражается Катара. «Я прочитал об этом все, пока искал Аватара. Некоторые источники были ненадежными, но я не понимаю, почему текст об их привычках в еде не заслуживает доверия». Сокка поджимает губы. — Что значит «ненадежными»? Наступает пауза. «В книгах историков Народа Огня говорилось, что у Воздушных Кочевников была армия для защиты всех своих храмов. Это было не так». — Ты хочешь сказать, что это была абсолютная ложь, — тихо говорит Сокка, вспоминая Южный Храм Воздуха. Катара выглядит немного позеленевшей. Наступает еще одна пауза. «Да. Я не знаю, выдумали ли эти историки эту историю или им самим солгали, но да». Хах. Сокка никогда не ожидал, что член королевской семьи Народа Огня действительно признает это. — Итак, какой десерт мы ищем? — выпаливает он, пытаясь спасти праздничное настроение. — Аангу может понравиться пирог с яичным заварным кремом, — предлагает Катара. «Согласно книге, которую я читал, воздушные кочевники регулярно ели пироги с яичным кремом. Но они предпочитали фруктовые пироги для особых случаев». Сокка указывает на квадратный пирог со слоями крема, джема и слоеного золотистого теста. — Может быть, этот? «Нет. Это были большие круглые пироги с основой из раскрошенного печенья, начиненные слоем сладкого сыра и покрытые легким, пенистым кремом с фруктовым вкусом. Обычно это были лунные персики, клубникоперсики, лимоногруши или фиолетовый сладкий картофель». — Фиолетовый картофель? — тихо выпаливает Сокка, заметив человека в темно-зеленой униформе и массивной шляпе, который только что вошел в пекарню. — На десерт? «Дядя заставил повара на нашем корабле попробовать рецепт. Мне больше всего понравился фиолетовый крем». — Значит, твой вкус в пирогах совпадает с твоим вкусом в прическах, да? «Я делаю все возможное, чтобы помочь вам здесь!» — Эй, я просто шучу. «О». — Хорошо, — говорит Сокка, — значит, нам, вероятно, понадобится сделать это на заказ, верно? Катара кивает. Он ухмыляется и плюхается на ближайший табурет. — Я сделаю чертежи. Пять минут спустя Катара подаёт голос: — Почему ты рисуешь военные воздушные шары? Он издает пронзительный, возмущенный звук. — Это не военный воздушный шар! Смотри, вот корочка, а здесь у нас большой круглый шарик сыра, а это завиток сверху! «Пропорции абсурдны. Кроме того, фруктовый вихрь выглядит точно так же, как печать Народа Огня, что, я полагаю, не подходит для праздничного пирога Аанга». Сокка фыркает. — Ты думаешь, что можешь сделать лучше? Он должен был знать лучше, чем бросать вызов Зуко. Это занимает пятнадцать минут и несколько страниц, потому что Зуко продолжает требовать чистый лист, как только одна капля попадает не на свое место, но, наконец, у них есть эскиз пирога, который выглядит на удивление вкусно. Катара наклоняется ближе, несмотря на то, что агент Дай Ли ушел. — Ли гораздо лучший художник, чем ты. — Эй! — возражает Сокка. — На самом деле это была лучшая в мире командная работа.***
Сокка задается вопросом, не обманул ли их Зуко каким-то образом. Может быть, эти пироги на самом деле национальный десерт Народа Огня. Возможно, фиолетовый сладкий картофель ядовит, когда его смешивают со сливками. Тем не менее, Катара раскладывает десерты в главной комнате их дома, и они ждут, пока Тоф не войдет в дверь, ворча о покорителях воздуха и паршивых стойках. Они догоняют ее и ждут еще несколько минут, пока войдет Аанг. — Он идет, — шепчет Тоф. «Джу Ди оставила его у двери», — добавляет Зуко. Когда дверь наконец открывается, все живые кричат: — Сюрприз! Глаза Аанга расширяются, а затем он видит четыре пирога, и его лицо озаряется ослепительной улыбкой. — Давай, именинник, — говорит Сокка. — Катара не позволит мне есть, пока ты не сделаешь это. Аанг мчится вперед на воздушном скутере, как будто просто идти недостаточно быстро, и он берет тарелку, приготовленную Катарой, с кусочком каждого пирога, и через секунду тарелка пуста, а он улыбается еще шире. — Это потрясающе, — лепечет он с фиолетово-кремовыми усами. — Это не совсем тот рецепт, который использовал монах Гьяцо, потому что нам нужно было сделать крем более липким, чтобы он не разлетался, когда мы бросали пироги в людей, но некоторые другие монахи делали пироги точно такими же! Как вы узнали? Сокка вдыхает. — Зуко. Очевидно, у Народа Огня все еще есть какие-то старые рецепты Воздушных Кочевников. Он не может прочитать путаницу выражений, мелькающих на лице Аанга прямо сейчас. — О, — он снова улыбается, но его глаза слишком сильно сверкают, чтобы это успокаивало. — И все же вы должны попробовать! Сокка перебирает остальные три вкуса и оставляет картофель напоследок. — Фу, — ворчит он после первой ложки. — Это на самом деле лучший.***
— Как вы узнали, что у меня день рождения? — спрашивает Аанг после того, как за праздничными пирогами последовал обильный вегетарианский ужин. — Снова Зуко, — отвечает Катара с непроницаемым выражением лица. — Я не думаю, что ты нам говорил. — Я вроде как забыл, честно говоря, — он ерзает. — Конечно, сегодня мой сто тринадцатый день рождения, но я думаю, что официально мне еще нет тринадцати, потому что я потерял время в айсберге. Зуко сжимает руку Сокки. «Каком айсберге?» Аанг смеется, и это действительно забавно. Как кто-то мог знать день рождения Аанга и рецепт его любимого десерта, но пропустить айсберг? Затем он объясняет. — Я вроде как вмерз в айсберг на Южном полюсе, еще до того, как комета появилась в прошлый раз. Катара откопала меня своим покорением воды, и ты нашел нас сразу после этого! Подожди. — Подожди, — выпаливает Сокка. — Я думал, ты знаешь об айсберге, потому что ты появился как раз тогда, когда эти двое, — он тычет двумя пальцами в Аанга и Катару, — устроили свое маленькое световое шоу. Но если ты не знал, что он замерз, почему ты был на Южном полюсе? Наступает еще одна из тех странных пауз. «Это была счастливая догадка». Сокка озвучивает это с насмешкой. — Серьезно, ты мог бы просто сказать нам, что хранишь свои секреты. Потому что мне неприятно тебя расстраивать, но ты не умеешь врать. «Это несправедливо, — приходит ответ Зуко, с поспешными иероглифами, которые выглядят неуравновешенными. — Я когда-нибудь лгал вам?» — Кто находит Аватара по счастливой догадке? — возражает Сокка. «Я знаю, трудно поверить, что мне в чем-то повезло, но это правда!» — Так почему же ты вообще оказался около Южного полюса? Отдыхал? Разведывал следующую колонию для своего отца? «Неужели вы, ребят, ничего не знаете?» Катара скрещивает руки на груди. — Что это должно означать? «Я уже говорил вам, я искал Аватара, чтобы вернуть себе честь». Сокка закрывает лицо руками. Это все равно что разговаривать с Джу Ди. Та же круговая логика, тот же изматывающий поток слов, которые почему-то не говорят ничего нового. (За исключением того, что Зуко прав, не так ли? Он сделал много паршивых вещей, но он не лгал им специально. Может быть, он пытается быть честным, и у него это просто потрясающе плохо получается.) — Зачем тебе искать на Южном полюсе? — отваживается спросить он. — Я имею в виду, если бы я искал Аватара, я бы точно сначала проверил Храмы Воздуха. «Очевидно. Я уже дважды проверил их все. — Наступает пауза, во время которой он оставляет ручку в воздухе, прежде чем добавить: — Я не дурак». — Но у тебя не было небесного бизона, — медленно говорит Сокка. «Определенно нет. Я путешествовал на крошечном корабле. Вы его видели». Сокка морщит лоб. Вспоминает карты, которые он видел, как даже небольшие пространства на бумаге соответствуют милям и милям в реальном мире. Выполняет несколько вычислений. — Как долго ты искал? — восклицает Катара раньше, чем он успевает, с тревогой во взгляде. «Три года». Когда Сокка говорит, это звучит тихо, недоверчиво и монотонно. — Ты проверял храмы воздуха в течение трех лет. Ладонь Зуко сжимается вокруг его руки. «Я проверил и много других мест. Я не был ленивым или неэффективным, или..» Рот Сокки приоткрывается, и с небольшим усилием он останавливает ручку. — Подожди. Нет. Я не обвинял тебя в том, что ты... нет. (Он пытается понять, он пытается, но понимание Зуко похоже на чтение свитка, который оставили под дождем. Половина слов слилась воедино. Половина полностью расплылась.) — Если ты не знал, где был Аанг, или что он вообще где-то был, зачем тогда ты его искал? «Потому что Аватар должен был быть где-то живым». — Это не так, — возражает Аанг. — Если бы я умер в Состоянии Аватара? Цикл реинкарнации прервался бы, и Аватар исчез бы навсегда! Вся комната замолкает. Наконец Тоф заговаривает: — Я знаю, что мы все дружим с пирогом и свадьбой, но, вероятно, это не то, чем можно поделиться с принцем Народа Огня. В комнате снова воцаряется тишина, пока не раздается скрип-скрип ответа Зуко. «Если это поможет, я точно не могу никому рассказать». — Я просто говорю, — говорит Аанг с легким раскаянием, — что твои поиски, возможно, ни к чему бы не привели. «Предполагалось, что они никуда и не приведут. Я точно не должен был тебя найти». — Итак, ты потратил три года на поиски кого-то, кого никто не видел сто лет, а потом ты нашел его по счастливой случайности, хотя ты и не должен был его находить. — Сокка проговаривает слова. — Я все правильно понял? «Верно». Все живые оглядываются в полном недоумении. «Вы действительно не знаете?» Аанг медленно выдыхает. — Почему бы тебе не рассказать нам? «Здесь особо нечего рассказывать». Сокка чуть не перебивает его, чтобы сказать, как сильно он в этом сомневается, но придерживает язык. Когда Зуко пишет снова, его мазки становятся отрывистыми и жесткими, с паузами даже в середине символа. Не раз он перечеркивал наполовину написанное слово. Чем дальше он продвигается, тем сильнее его ладонь сжимает руку Сокки. (Забавно, у Сокки что-то сжимает и сердце.) «Я участвовал в Агни Кай с***
Так что сто тринадцатый день рождения Аанга, возможно, получился не самым приятным для него. Видите ли, они попали в довольно порочный круг. Сначала Катара возмущалась несправедливостью всего этого, в то время как Аанг одновременно плакал по этому поводу. Затем Зуко попытался утешить их, произнеся подходящую придворным речь, он официально поблагодарил их за то, что они не убили его намеренно. Или он пытался убедить их, что нет, их поведение было полностью оправданным и милосердным по стандартам Народа Огня. В конце концов, он извинился за то, что причинил им боль, будучи настолько слабым, что позволил гипотермии убить его. Каждый раз Аанг и Катара становились все более печальными, и каждый раз Зуко повышал формальность и экспансивность своих высказываний, пока Сокка не встал и не заявил, что ему нужно хорошенько выспаться. — С днем рождения, Аанг, — сказал он. — Как насчет того, чтобы забыть все это и отпраздновать заново, когда ты на самом деле проживешь тринадцать лет? Должно быть, через пару месяцев. Аанг мрачно кивнул. — Спасибо, Сокка. Так что теперь Сокка свернулся калачиком в одиночестве в постели, держа блокнот и ручку в пределах досягаемости. «На крыше соседнего дома есть агент Дай Ли. Но прямо сейчас я думаю, что он шпионит за людьми через две двери, а не за нами». Нами. Хах. — Спасибо, Зуко, — бормочет он. «Извини за этот вечер. Я никогда не знаю, что сказать». Сокка морщится. — Послушай, мы все пытаемся справиться с этим. Не то чтобы кто-то из нас практиковался в разговорах с призраками. Или в том, чтобы быть призраком. Услышав себя, он морщится сильнее. «Они, честно говоря, не должны тратить на меня слезы. Мне не нужна их жалость». Опустив голову на свободную от ручки руку, Сокка вздыхает. — Если это поможет, я думаю, что в этом есть много вины. Не просто жалость. «Но я сказал им, что все в порядке». — Аангу двенадцать или тринадцать, в зависимости от того, как считать. Катаре четырнадцать, и они двое самых милых людей, которых я знаю. Они не совсем привыкли к мысли о том, что могут стать причиной чьей-то гибели. Даже косвенно. Наступает долгая пауза. Тем не менее, Сокка все еще опирается на локоть, готовый писать. Зуко есть что еще сказать. «Но ты был прав насчет Северного Храма Воздуха. Я читал отчеты. Были большие потери». Сокка закрывает глаза. Вздыхает сильнее. «И я не был особо***
Мозг Сокки не отключается полностью, даже когда он спит. Расчеты вырывают его из сна. Уравнение с отсутствующей переменной. — Зуко, — зовет он в темноту, — сколько тебе лет? Лунный свет освещает ответ: «Этим летом мне исполнилось бы семнадцать». — Значит, тебе было тринадцать. Он не говорит, когда именно. Ему и не нужно этого делать. — Как Аангу. Ладонь Зуко кажется такой тяжелой на его руке, когда он пишет: «Да». — Я буду честен, — говорит Сокка в своем полусонном состоянии, — я не знаю, что с этим делать. Ответ Зуко приходит минуту, а может быть, вечность спустя: «Я тоже».