«Оттого и томит меня шорох травы,
Что трава пожелтеет и роза увянет,
Что твое драгоценное тело, увы,
Полевыми цветами и глиною станет»,
Георгий Владимирович Иванов.
Ему казалось, что все происходящее абсолютно точно не может быть реальностью. Время будто остановилось в тот момент, когда оборотни пересекли границу и нагрянули прямо в дом. Эми лишь час назад отправилась домой с отцом, а Элис еще не успела убрать то, что говорило о недавно прошедшем празднике. Волки думали, что украли лишь Свон, так как кроме нее и Чарли дома никого не было. Никто и не подозревал о том, что в момент похищения девушек было двое, пока Карлайл не позвонил Марко. Через пять минут вампир уже стоял на пороге. – Их было двое, – молодому оборотню было некомфортно, Джаспер чувствовал это. – Нас на дежурстве тоже было лишь двое, мы не рискнули разделяться, пускаясь в погоню. Одного из нас они легко смогли бы убить, к тому же, даже вы не думали, что их может быть больше двух. Никто не предполагал. Роуз и Эммет отправились к дому шерифа сразу, и нашли его крепко спящим на диване в гостиной, словно ничего и не произошло. Рядом стояла недопитая чашка чая, в котором они без труда унюхали сильнодействующее снотворное. До момента пробуждения рядом с ним осталась пара оборотней, а их вожак и Блэк остались у вампиров, чтобы обмозговать ситуацию. – В доме не было ничьих запахов, – Розали опустилась в кресло, напряженно осматривая присутствующих. Эммет остановился за ее спиной, положив руку на плечо. – Этого не может быть, – Карлайл нахмурился. – За полтора часа их запахи не могли выветриться, уж точно не для нас. Чем сильнее вся эта ситуация обрастала подробностями, тем больше она казалась Хейлу неправильной. Он знал, что это невозможно. Должны были остаться хоть какие-то зацепки, ведь не могли девушки испариться вместе с похитителем. – Их запахи не могли просто так исчезнуть, да, прошло немного времени, но он не мог рассеяться окончательно, даже если… Размышления главы семейства прервал неожиданный грохот – журнальный столик, опрокинутый мистером Романо, разлетелся с громким треском. Мужчина рухнул в кресло, нервно зарываясь пальцами в волосы. – Этого просто не может быть!.. Как я мог забыть... – Вы что-то знаете об этом? – парень за секунду оказался рядом. Джасперу не терпелось узнать хоть что-то, получить хоть какую-то зацепку, чтобы начать действовать. Девушки уже почти два часа находятся неизвестно где и неизвестно с кем. Эми… Его милая, добрая Эми находится в руках ублюдков, от которых можно ожидать чего угодно, а он сидит здесь и не делает ничего, чтобы ей помочь. – Возможно… – голос ее отца прозвучал хрипло, будто кто-то с силой сдавил горло. – Возможно, я знаю, кто за всем этим стоит, – мужчина зажмурился и спрятал лицо в ладонях, покачав головой. – Как я мог забыть об этой его способности? Как не догадался еще тогда, когда на месте аварии не было следов?! – О ком ты, Марко? – Карлайл сел с другой стороны, сжав плечо друга в знак поддержки. – Эндрю Скотт. Этот ублюдок может заметать следы, в свое время Вольтури хотели его себе, ведь эта способность лишает возможности отследить его самого и тех, кого он скрывает. Джасперу казалось, что если бы вампиры могли плакать, этот серьезный мужчина сейчас делал бы именно это. Парень чувствовал пожирающее все на своем пути чувство вины, исходящее от вампира. Хотя полной истории не знал еще никто. – У нас с этим сукиным сыном была своя неприятная история. Двадцать лет назад, – Марко откинулся в кресле, смотря в пустоту перед собой. Выражение его лица ожесточилось. – Кэтрин была его певицей. Он следил за ней еще до моего приезда в город, до нашего знакомства. На тот момент я о нем не знал, Скотт сам нашел меня, когда наши отношения с Кэт стали серьезными, и предъявил свои «права». Я предупредил, что убью его, если он попытается приблизиться к ней. Почти сразу после этой стычки мы узнали, что ждем ребенка и этот ублюдок отошел на второй план. Затем родилась Эми, а Кэтрин умерла и мы уехали, потому что оставаться там было тяжело. – И он не преследовал вас? – Эммет озвучил общие мысли. – Нет, он не появлялся. Больше я ни разу его не видел, поэтому я и не подумал о нем сразу. Прошло столько лет… Джаспер отошел к окну, всматриваясь в темноту ночи. Мыслями же он был где-то очень далеко. Если все действительно так, как говорит мистер Романо, то дело – дрянь. Вампир с подобными способностями может стать огромной проблемой, ведь его невозможно отследить, невозможно найти, пока он сам этого не захочет. Обстановка становилась все более угнетающей, выдерживать чужие эмоции парню становилось все сложнее. Хотелось начать что-то делать, но здравый смысл и отточенная годами выдержка не давали ему действовать сгоряча. Он понимал, что необдуманные действия могут слишком дорого стоить, соверши они хоть одну ошибку. Было принято отправить по следу оборотней Роуз, Эммета и Эдварда. Последний был мрачнее тучи и, как и Хейл, рвался действовать. Оставалось лишь гадать, что послужило тому причиной. Сам Джаспер же направился в комнату Элис, которая тихо и незаметно покинула гостиную. Девушка сидела прямо на полу, уперевшись затылком в постель. Он молча опустился рядом, сжимая тонкое запястье – она никак не отреагировала, продолжая прожигать взглядом ковер. – Эй. – Я бесполезна, – привычно звонкий голос сейчас звучал глухо. В нем напрочь отсутствовали эмоции. – Не говори так, – Джаспер прислонился к ней плечом, так же откинув голову. – Но это так. Я ничего не вижу! Если мы не можем отследить их по запаху, как говорит Марко, то Белла и Эми в огромной опасности. Без моих способностей остаются лишь бесцельные поиски, которые могут длиться бесконечно. А у нас каждая секунда на счету. Они будто знают о том, что я могу! И Беллу я не вижу! Это значит, что она либо без сознания, либо… – Мы что-нибудь придумаем. Должны придумать, – он сжал кулаки, стараясь контролировать эмоции. – Может, он захочет устроить обмен? Если это банальная месть, вдруг ему нужен сам Марко? – Тогда причем здесь Белла? Зачем забрали и ее? Я ничего не понимаю! Джаспер никогда не видел Элис такой напряженной и яростной. Казалось, дай она себе волю, то разнесет все на милю вокруг, сравняет дом с землей, и он не мог судить ее за это. Она привязалась к обеим девушкам, считала их частью семьи. Ему самому хотелось сделать то же самое – выпустить на волю злость и отчаяние, которые вместе составляли гремучую смесь. В груди бушевала буря, лишь набирающая обороты. Потому что неизвестность пугает. Она сжимает горло своими ледяными щупальцами, проникает в самое нутро и желает остаться там. Хочет прорасти, пропитать все изнутри, чтобы разрушить в самый неожиданный момент. Превратить все в пыль. Подозревал ли он о том, что можно так любить? В сравнении с этим чувством все предыдущее меркнет, стирается, будто никогда и не существовало. Остается лишь она, затмевая собой все вокруг – светит как самое яркое солнце, озаряя его душу, слишком давно живущую во тьме. Но… может ли мертвое сердце разбиться?***
«– Увидимся завтра? – Обязательно». Кулаки чешутся, хочется разнести к чертям все вокруг. Хочется заглушить ее голос в своей голове. Иначе он не сможет собраться. Иначе он сойдет с ума. А возможно ли это? Он не знает. «Обязательно». Прошло уже четыре дня и все поиски были безуспешными – это как искать иголку в стоге сена. Все разделились на группы, включая волков. Искали во всех возможных направлениях, частично опираясь на единственное видение Элис, пришедшее еще тогда, когда все было хорошо – сырость, помещение напоминающее склад, подвал или заброшенное здание. Однако это совсем не упрощало задачу. Так как след тех двух вампиров исчезал на границе с Канадой, одна из групп пересекла ее и обыскала все территории, расположенные поблизости. Прочесали ближайшие штаты, но все было бесполезно. Этот ублюдок не оставил никаких следов. Человеческая полиция, во главе с шерифом, тоже вела поиски. Дочь и ее подругу украли прямо из-под носа у Чарли, который, придя в себя, узнал обо всем. Скрывать было бессмысленно, да и невозможно, ведь обе девушки отсутствовали долго. Если по обычным меркам такой срок был приемлемым, то вампиры, зная, кто замешан в этом всем, понимали, что пять дней – чертовски много. Отбрасывая чувства и эмоции, все понимали, что девушки уже могут быть мертвы. В первые сутки не поступало никаких сообщений о выкупе или об обмене. Это дало понять, что если они не найдут Эми и Беллу сами, то их могут не найти больше никогда. Постоянно дома находилась лишь Элис, которая ждала хоть каких-нибудь видений и следила за новостями о поисках. При ней всегда оставался оборотень – один из самых молодых – дабы поддерживать связь со всеми группами, так как в лесах почти не было связи. Узнав что-либо, она могла тут же, при помощи обратившегося волка, скоординировать всех и направить куда нужно. Чарли знал лишь легенду о том, что вся семья Калленов, а также парни из резервации вызвались добровольцами в поисках. Но он даже не подозревал о масштабах. Джаспер пробегал сотни миль, прерываясь лишь на охоту, необходимую для восстановления сил. Он был в группе с Эдвардом и Джейкобом Блэком, который находился в облике волка круглосуточно, питаясь мелкой дичью, дабы не прерывать поиски. И хоть они с Эдвардом терпеть друг друга не могли, поиск девушек сплотил всех без исключения. Работать вместе с Марко он не смог, это стало понятно еще при первой вылазке. Эмоции разбитого мужчины были чрезвычайно сильны, придавливая разум сверху, словно гранитная плита. Парень просто не мог этого выносить. Они оба потеряли самое дорогое, и неизвестно, смогут ли вновь обрести. Не помогли. Не уберегли. Не досмотрели. Не защитили. Он не защитил. Хейл пытался прятать все свои опасения в самых дальних уголках сознания, чтобы те не подкосили и так шаткую уверенность. Он не допускал даже мысли о том, что может быть уже поздно. Что-то внутри, что-то маленькое и теплое, продолжало жить, и ему казалось, что если бы ее не стало, то он обязательно почувствовал бы это. Ведь почувствовал бы?.. Однако беснующиеся мысли, как бы он их не сдерживал, возвращались лишь к одному разговору, который смог пошатнуть даже его, Джаспера, уверенность. Который смог на мгновение лишить всякой надежды. Марко сидел все там же, когда Джаспер вернулся в гостиную. Карлайл, Эммет и Сэм прокладывали маршруты, по которым отправятся первые группы. Мужчина был похож на статую, полную боли и скорби. Его чувства и эмоции фонтаном прорывались наружу, обрушиваясь на парня всей своей мощью. Боль. Ярость. Страх. Горечь. Бессилие. Ненависть к отродью, посмевшему посягнуть на самое дорогое, и к самому себе. Но сильнее всего была вина. Хейл ощущал, что Марко винит в произошедшем лишь себя одного. Сейчас статный мужчина был лишь безутешным отцом, который не смог уберечь самое дорогое в своей жизни. Он был лишь призраком прежнего себя. Хейлу хотелось взвыть от этих ощущений, разорвать грудную клетку, лишь бы не чувствовать. Ведь все это было в десятки раз сильнее того, что ощущал он сам. – Вы не виноваты. Джаспер сел в кресло напротив, устремив взгляд в сгорбившуюся фигуру. – О, если кто и виноват, мальчик мой, то это я, – мужчина поднял голову, встречаясь с пристальным взглядом. – Я, как и ты, прекрасно чувствую эмоции, твои в том числе. Но это я отпустил ее в тот вечер, доверившись охране оборотней, не убедившись, что все в порядке. Это я потерялся в работе и исследованиях, решив, что она уже достаточно взрослая – она ведь сама каждый день пыталась вбить мне это в голову. В детстве я слишком сильно опекал ее. Это я уделял ей времени меньше, чем обязан был. Это я не должен был забывать о существовании этого ублюдка, о том, что когда ты бессмертен – у тебя бесконечно много времени, чтобы продумывать дальнейшие шаги. Я должен был всегда оставаться начеку. Парень молчал. Отчасти он был не согласен с Марко, но и спорить не собирался, ведь внутри него самого бушевала уйма противоречий. Стремление Эми к самостоятельности было похвально, но в этой конкретной ситуации привело к катастрофе. Однако одна вещь не давала ему покоя. – Как вы думаете, – собственный голос сейчас резал Джасперу слух, – если будет необходимо, она сможет защититься? Использовать свой дар? В глубине души он знал ответ на этот вопрос, но это не значит, что хотел с ним мириться. Надежда все еще тлела маленьким угольком, освещая самые темные уголки его души. – Мы все прекрасно знаем, что дар в человеческой ипостаси проявляется редко, если вообще имеется. То, что она может пользоваться им – само по себе чудо. Полагаю, он проявляется лишь по причине того, что Эмилия не совсем человек. Но он нестабилен, она почти никогда не может с ним совладать, и оттого боится, – мужчина откинулся на спинку дивана, тяжело вздыхая. – Она может воздействовать лишь на более слабый, человеческий разум. Думаю, ты знаешь о тех ситуациях, когда она его использовала. – Да, – Хейл кивнул. – Но ведь при первом вашем визите она смогла воздействовать на Карлайла. – И ты помнишь, что именно она ему внушила. Карлайл не сопротивлялся, потому что доверился, да и действие было абсолютно пустяковым и коротким по времени. После той ситуации с умершим парнем, когда стала ясна вся мощь ее возможностей, мы прощупывали границы, пытались развить этот дар. Получалось через раз. Она могла заставить меня хлопать в ладоши, принести стакан воды, попрыгать или сказать что-нибудь идиотское, но все эти действия – краткосрочные пустяки. – И вы решили предпринять что-то посерьезнее? – Верно. Она пыталась внушить мне нанести вред ей – что-то не слишком серьёзное – или самому себе. Это не сработало ни разу. У всего есть свои границы, и ее возможности на данный момент – это потолок. Она может внушить что-то по собственному желанию, только если ты сам не сопротивляешься, или находясь на эмоциях. Второй вариант стихийный и случается чаще, но в полной мере действует лишь на людях. Вампиры же к ее способностям практически неуязвимы. Вероятно, если она когда-нибудь станет бессмертной, то ее возможности расширятся, быть может, она даже сможет развивать свои способности, – Марко замолчал. Они оба понимали, к чему вел весь этот разговор. – Поэтому, ответ на твой вопрос – нет. Она не сможет им противостоять. Эта мысль, озвученная, наконец, вслух, звучала как приговор. Джаспер не хотел с ней соглашаться. Ведь примириться с этим – равно опустить руки. А он не собирался этого делать. В глазах напротив он видел отражение собственных мыслей и эмоций. Страхов. Сейчас Марко Романо был единственным человеком, который в полной мере мог его понять. Из собственных убивающих мыслей Хейла вырвал громкий треск, прорезавший ночную тишину леса – волк резко затормозил, вспарывая когтями сырую землю, и врезался в стоящее рядом дерево. Сам вампир понял, что требуется внезапная остановка, лишь через мгновение. Они с Эдвардом затормозили и вернулись чуть назад, ровняясь с Блэком. Тот вновь твердо стоял на лапах, смотря сквозь них. Джаспер не сразу понял, что он прислушивается. Только вот не к окружающей обстановке, а к мыслям в своей голове. Через минуту, которая показалась ему вечностью, лицо Эдварда озадаченно вытянулось, а кулаки крепко сжались – в отличие от других групп, их оборотню не нужно было принимать облик человека, Эдвард мог прочесть его мысли и так. – Что? – голос Хейла был полон напряжения, потому что по эмоциям «брата» невозможно было понять, какого рода информация поступила. – Они, наконец, прокололись – у Элис было видение. Надежда, которая к этому времени уже была погребена под осколками неудач и сожалений, вновь подняла голову, яростно разгораясь в груди. – Кто-то из этих ублюдков не следил за мыслями. Мы все это время искали не там – в далеких очертаниях города она узнала Порт-Анджелес. Черт возьми, они всегда были рядом! – Эдвард резко саданул кулаком по ближайшему дереву, заставляя то пойти огромными трещинами. Вампир нервно запустил пальцы в волосы, будто собираясь их выдрать. – Что еще? – Джаспер пытался сохранять самообладание, дабы получить полную картину происходящего, хотя все его существо рвалось вперед. К ней. – Они живы? – Никто не знает. Она видела лишь узнаваемые очертания города. Элис предполагает, что это за городом, восточнее, но не слишком далеко. Помня первое видение, она склоняется к тому, что местом, где их держат, могут быть заброшенные доки или старые лодочные сараи, которыми уже никто не пользуется. – Там не так много пространства. Это уже больше информации, чем мы могли бы мечтать. Остальные знают? – Да, они уже отправляются туда. Элис выехала на машине, чтобы девушек можно было доставить, не вызывая вопросы. Хотя, все будет зависеть от обстоятельств. Все обменялись понимающими взглядами и, не сговариваясь, рванули на север. Сейчас их группа находилась на юге Национального парка Олимпик – они возвращались со стороны Портленда. Джаспер ненавидел себя за то, что все это время они искали не там. Близлежащие окрестности они проверили первым делом, но бегло. Никто не мог подумать, что их додумаются спрятать прямо у них под носом. Этот урод был чертовски умен. Сначала пустил их по ложному следу в сторону Канады, а потом, пока они рыскали по соседним штатам, вероятно, насмехался над их глупостью, находясь всего в часе езды от Форкса. Он чувствовал, что аналогичные чувства исходят и от Эдварда – они все были идиотами. И это стоило им пяти дней, за которые с девушками могло произойти что угодно. Тела, ставшие лишь размытыми силуэтами, рассекали холодный воздух, и Хейл пытался засунуть все эти мысли куда подальше. Он еще успеет заняться самобичеванием – у него для этого есть гребаная вечность. Он уже давно перестал во что-либо верить, но сейчас молился всем известным богам, чтобы они успели. Чтобы она была жива. Остальное не имело для него никакого значения. Он не простит себе, если опоздает. Если уже опоздал. Как можно будет жить дальше, если она стала тем самым смыслом? Если Джаспер уже узнал, каково это – быть с ней? Спустя десять минут они услышали топот, который приближался с востока. Через мгновение с ними поравнялись Карлайл, Эсми, Марко и еще один оборотень. На лице Эдварда отразилась жалость, когда он скользнул взглядом по отцу Эми. О, вампир прекрасно знал, что он чувствовал в эту секунду. Им оставалось лишь ускориться. Надежда продолжала медленно тлеть.***
Найти это проклятое место на указанной местности не составило труда. Поляна со старым покосившимся сараем и более крепким складом оказалась самой отдаленной и, конечно же, заброшенной. Запах крови вокруг был невероятно сильным, заставляя меркнуть рассудок, пробуждая животные инстинкты. Хейл чувствовал, как тяжело всем было держать себя в руках, но страх за близких и жажда мести были сильнее. Все присутствующие отчетливо слышали биение двух сердец, но настолько слабое, что от страха кровь застыла бы в жилах, будь они живы. Джаспер не стал ждать и разведывать обстановку – дверь слетела с петель моментально. Плевать. Абсолютно плевать, сколько их там – он не один. И он намного опытнее в бою, чем все остальные. Старое сырое помещение было полупустым и слабо освещалось одинокой лампочкой. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть и оценить ужас происходящего – в центре комнаты стоял пустой стол, под которым засохла лужа крови, но весь кошмар разворачивался в самом углу каморки. На старом драном матрасе, залитом кровью, угадывались две девичьи фигуры – они были частично обнажены. Та фигура, которая была почти полностью загорожена двумя вампирами, впившимися в ее вены, имела копну темных волос – он сразу понял, что ею являлась Белла Свон. Услышав грохот, твари отпрянули в изумлении, открывая полный вид на тело, покрытое синяками – Джаспер тут же отвел взгляд, лишь на миг скользнув по бледному бессознательному лицу, ведь остатки одежды почти ничего не прикрывали. Его глаза тут же нашли то, что все это время искали – высокий вампир, медленно вытирающий лезвие о собственные брюки, отошел с хищной улыбкой на лице, давая увидеть ее. Тело, частично прикрытое остатками рваного платья, – того самого, что он видел на ней в последний раз, – растянулось на полу. Нежная кожа была покрыта синяками и ссадинами, но его внимание всецело привлекли грубые порезы, усеивающие почти все открытые участки, и широкая рана на горле, через которую, вместе с кровью, из Эми вытекала жизнь. Может ли мертвое сердце разбиться?.. В эту самую секунду Джаспер мог с полной уверенностью сказать, что его разлетелось на миллион острых, впивающихся в плоть и раздирающих душу, осколков. Он знал, что Карлайл поможет девушкам, поэтому тут же бросился к самодовольному ублюдку, который, без сомнений, и был тем самым Эндрю Скоттом. Хейлу хватило мгновения, чтобы оценить обстановку – полный ненависти взгляд Марко и лицо Эдварда, полное отвращения, все говорили без слов. – … почти нет пульса… – … остановить кровь… приехать быстрее! Парень слышал слова Карлайла отрывкам, стараясь сосредоточиться на своем противнике, дабы не сорваться к истекающей кровью девушке. Он ничем не смог бы помочь. Вампир оказался на удивление быстрым и ловким, но даже это не помогло ему, ведь выход был заблокирован Эсми, а снаружи здание окружали оборотни. К тому же, черт возьми, он, Джаспер, был сильнее. Этот факт заставлял его внутреннего хищника довольно рычать, побуждал выпустить наконец когти, дать ему волю. Но еще было не время. Пока нет. По всему телу прошла дрожь удовлетворения, когда Скотт оказался в его власти. Одной рукой Хейл скрутил руки вампира за спиной, толкая ногой в спину, заставляя опуститься на колени, а другой впился в уложенную шевелюру, оттягивая голову назад. Это был невообразимый соблазн. Вцепиться в глотку ублюдку, наблюдать, как по бледной коже паутинкой побегут трещины, когда он начнет оттягивать его голову все сильнее, а затем услышать сладостный треск отрываемой плоти. Как же ему хотелось осуществить свою фантазию прямо сейчас. Пока нет. Надежно зафиксировав Скотта, Джаспер вскинул голову, чтобы оценить обстановку – Эдвард и Роуз прижали к полу второго из шайки, а Эммет держал третьего – самого крупного, – припечатав его к стене. Марко склонился над Эми, положив ее голову себе на колени и зажимая рукой рану на шее, к ним приближался Карлайл после осмотра Беллы. В тот момент, когда Эсми взяла Свон на руки, снаружи послышался шорох гравия – парень понимал, что Элис приехала как никогда вовремя. Мать семейства отправилась наружу с девушкой на руках. – Давай, Марко, – Карлайл побуждал друга взять дочь на руки, – нам нужно поторопиться. – Но… – мужчина кинул яростный взгляд на главаря, который, даже в таком положении умудрялся ухмыляться. Хейл чувствовал, что он разрывается между желанием быть рядом с дочерью, находящейся на грани жизни и смерти, и возможностью отомстить. – Давно не виделись, дружище! Знаешь, я здорово развлекся в эти дни, – Скотт провоцировал, получая удовольствие от того, как наливаются кровью глаза мистера Романо. – Неужели даже не поболтаем? Как в старые добрые, а? – Идите, – Джаспер говорил сквозь зубы, ведь ему самому хотелось быть рядом с ней. Удостовериться, что она действительно жива и таковой и останется, ведь он старался не вслушиваться в происходящее минутой ранее, не знал, как обстоят дела. – Сейчас вы ей нужнее. Этот ублюдок умрет в муках, я обещаю. У него было дело. Зверь в нем не мог позволить, чтобы с его добычей мог расправиться кто-то другой. Он рычал глубоко в груди, метался и скулил, норовя сорваться с поводка. Пока нет. Марко благодарно кивнул ему и, бросив последний взгляд, аккуратно подхватил Эми на руки и направился к выходу. – Вы справитесь? – Карлайл осмотрел тех, кто остался. – Нам повезло – моя смена в больнице вот-вот начнется, нужно поторопиться. – Обижаешь, – Эммет ухмыльнулся, со всей силы пнув вампира, которого удерживал. Роуз лишь плотоядно улыбнулась – все в семье знали историю ее человеческой жизни. Хейл понимал, почему она осталась – в свое время она отомстила лично, отобрав жизни своих мучителей одну за другой, а пострадавшие девушки сделать это не в состоянии. Розали была движима местью, только теперь уже не за себя, а за близких. И в этой самой мести она была неумолима. – Ну что, поиграем, ребята? – хохотнул Эммет, когда остальные ушли. Веселую речь прервал утробный рык – Джаспер напряженно дернулся, повернувшись на звук. В проеме стоял большой рыжий оборотень, чьи человечные глаза горели яростью. – Решил присоединиться к нашему веселью, волчонок? – девушка одобрительно ухмыльнулась. О ее нелюбви к «псинам», как она сама их называла, знали все, однако месть, судя по всему, стала исключением. В ответ на ее слова Блэк снова утробно зарычал, обнажая внушительного размера клыки. – Можешь начать с этого, – Эдвард, впервые подавший голос, кивнул на вампира, которого удерживал вместе с сестрой. – В одиночку ни я, ни Роуз его не удержим. Зато после сможем помочь остальным. Одобрительно качнув мордой, волк бросился вперед, впиваясь в ногу одного из вампиров – Джаспер считал ниже своего достоинства узнавать их имена. Послышался громкий скрежет отрываемой вампирской плоти, а помещение наполнил душераздирающий крик. Этот упоительный звук подкармливал его внутренних демонов, только и жаждущих получить свое в этой увлекательной игре. Хейл не собирался их сдерживать. Красная пелена заволокла взгляд, и он прикладывал невероятные усилия, чтобы дождаться своей очереди. Он собирался расправиться с ним сам, загнать его в угол, как побитую собаку, чтобы увидеть тот самый страх. Страх смерти. Но для этого его дружки должны быть уже на том свете, ну, или хотя бы на полпути к нему, чтобы он не бросился им помогать и не напал со спины. Оторванная конечность отлетела в центр комнаты, после чего Роуз смогла отступить, оставив вопящего вампира Эдварду – в конце концов, он был уже не в состоянии убежать. – Они ведь тоже кричали, не так ли? – ее голос стал похож на шипение, когда девушка приблизилась к бледному лицу. – Я… – мольбы о пощаде перешли в скулеж, когда оборотень вновь оскалился, намереваясь откусить что-нибудь еще. – … он! О-он нас з-заставил… В-все он! П-пожалуйста… – Они тоже просили вас, умоляли не трогать, – это из ее уст прозвучало как утверждение. Рука Розали прошлась по груди ублюдка медленно, почти нежно спускаясь ниже. Она ухватилась за пах, плюнув ему в лицо. О, да. Джаспер чувствовал ее ярость, он знал, что именно она намеревается сделать. – Но вы не остановились! – она зло кричала, а ее рука в этот момент резко дернулась. Лишая его гребаного достоинства. Во всех смыслах. Никто даже не дернулся, когда нечеловеческий крик вновь вырвался из его горла. Они были абсолютно согласны с Розали – каждый из них заслужил происходящее. Девушка не спеша обошла всех троих, повторяя свою маленькую манипуляцию. Эммет не произнес ни слова, лишь молча, с гордостью смотря на жену. Оказавшись в центре комнаты, она достала из кармана зажигалку, присела и медленно подожгла валяющуюся ногу, прямо на глазах у ее владельца. Это единственное, что зверь внутри Джаспера позволил сделать с его добычей. Все остальное он собирался сделать самостоятельно. Он отпустил себя. Зверь сорвался с цепи, прорвался на свободу. Вся та боль, все отчаяние, что он сдерживал в эти дни, вырвались наружу, смешиваясь и образуя смертоносный коктейль. Он сам стал смертью. Со стороны доносились сдавленные крики, стоны, полные боли, скрежет разрываемой мраморной плоти, но за накатившей пеленой он не слышал этого. Был только он и его цель – причинить боль. Заставить страдать, как заставляли ее. По его венам текла чистая ненависть. В голове то и дело мелькали картинки того, через что ее заставили пройти, к чему принудили. Перед глазами стоял лишь ее образ – сломанной, распластавшейся на холодном полу с легкой улыбкой на губах. Она, черт возьми, сочла смерть облегчением. Не трудно догадаться, что послужило тому причиной. И он хотел мстить. Вспоминал грубые порезы, покрывающие кожу, и хотел всадить ему тот самый клинок промеж глаз, да только это было бы бесполезно. Поэтому он просто ломал. Отрывал. Разрывал на маленькие кусочки. Собирал все воедино и повторял по кругу. Медленно. Чтобы ублюдок видел, как сгорает по частям. Наслаждался страданиями, а ярость подпитывалась одними лишь мыслями о ней. Тошнотворные мольбы о пощаде лишь сильнее разжигали внутри огонь. Он был животным. Чертовым чудовищем. И впервые не ненавидел себя за это.***
Они вернулись в Форкс только тогда, когда тела ублюдков рассеялись пеплом над сгоревшим складом. На горизонте занимался рассвет. Темные коридоры больницы встретили его тишиной. Они были пусты. Тусклые лампы слабо мерцали под потолком, а едкий запах медикаментов щекотал ноздри. Джаспер сразу же проскользнул мимо таблички «Вход только для персонала» и направился в сторону палат. Отделение в Форксе редко когда было переполнено, чаще всего – не более пяти-шести человек. Найти нужную дверь не составило труда. Ее легкий цветочный аромат он узнал бы из тысячи. Но сейчас он был необычайно слаб. Из-за потери крови, вероятно. Это было страшно. Еще несколько часов назад он мало чем был похож на человека, разрывая другого на части, а сейчас боялся открыть гребаную дверь. Он боялся увидеть то, что с ней стало. По их чертовой вине. Кулаки резко встретились со стеной. Не так сильно, как хотелось бы. Недостаточно. Ему хотелось крушить все вокруг, превратить эту отвратительно белую поверхность в бетонное месиво. Только бы не ощущать этого отчаяния. Голова обессиленно повисла, взгляд уперся в пол. Плитка была такой же чудовищно белой. Вампир глубоко вдохнул, затем выдохнул и, наконец, нажал на ручку. Кислород ему был вовсе не нужен, но этот ритуал по-прежнему успокаивал. В небольшой одноместной палате царил полумрак – ее освещал лишь торшер у окна. Легкие голубые занавески на окне, стул у стены, несуразная картина и одинокая больничная койка. Хейлу казалось, что он может задохнуться от нахлынувших эмоций. Она была похожа на призрака. Серое лицо с бесцветными разбитыми губами, припухший с одной стороны глаз, обрамленный синяком, еще одна гематома на челюсти. На шее была более плотная повязка, на которой проступило свежее красное пятно – рана кровоточила. Тело девушки было укрыто одеялом до груди, поверх него лежали ее руки. Бледная полупрозрачная кожа, которая из-за зеленой больничной сорочки кажется еще более нездоровой, тут и там залеплена пластырями или и вовсе перевязана. Джаспер был уверен, что ноги представляют собой ту же картину. На голове находился одноразовый медицинский чепчик, который обычно используется во время операций – скорее всего он скрывал волосы, которые не привели в порядок. Ее грудная клетка медленно вздымалась, к вене была подключена система – прозрачное лекарство медленно капало, пробегая по трубке, а затем попадая в кровь. Под рубашку уходили тонкие провода, подключенные к монитору, контролирующему жизненные показатели. Его размеренный прерывающийся писк успокаивал – сердце упорно билось. Он прикрыл веки, кулаки сжались с неимоверной силой. Чувство безысходности нахлынуло с новой силой, и парень понятия не имел, что с этим делать. Задумавшись лишь на мгновение, вампир сделал пару шагов и наклонился, оставляя на лбу невесомый поцелуй. Кожа была холодной, но тихий стук сердца не давал ему опустить руки. Касаться ее было в принципе страшно – она казалась удивительно хрупкой и беспомощной. Хейл не рискнул дотронуться тонкой руки даже кончиками пальцев. Это было невыносимо. Пустой коридор встретил его более холодным воздухом. На лавке, напротив палаты, молча сидел Карлайл. Парень опустился рядом и, наклонившись вперед, уперся локтями в колени, закрыв ладонями лицо. – С ней все будет хорошо, – крепкая рука Карлайла опустилась на плечо, сжав его. – Мы успели в последний момент. Но, главное, успели – это все, что имеет значение. Эми находится в медикаментозном сне, ей нужны силы для восстановления – донорскую кровь я ей влить не могу, какой бы ни была кровопотеря, сам понимаешь. Джасперу хватило сил лишь на то, чтобы кивнуть. – Она была в бреду, пока мы ехали – то приходила в сознание, то снова отключалась. Однако, благодаря этому, по приезде я смог дать ей очень… – мужчина замолчал, подбирая слова, – очень важное в подобной ситуации лекарство. Она смогла выпить таблетку сама перед тем, как отключилась. – Что это? – тревожные нотки в голосе отца заставили его поднять голову. – Средство экстренной контрацепции. Если это таблетка, то ее необходимо принять в первые пять дней – максимум, хотя, конечно, чем скорее, тем лучше. Конечно, если что, мы бы нашли другой способ, но нам повезло, – доктор тяжело вздохнул. Эти дни были трудными для всех без исключения. – Половой акт не всегда обязательно заканчивается беременностью, но перестраховаться было необходимо. – Эти ублюдки не планировали оставлять их в живых, – ладони, покоящиеся на коленях, снова сжались. – Как Свон? – Здесь… все сложнее. До утра пробудет здесь, чтобы утром Чарли смог ее навестить. Для всех она в коме. – А на самом деле? – Хейл повернул голову, чтобы видеть лицо Карлайла. – Она обращается. У нее не было других вариантов – или обращение, или смерть. К тому моменту, как мы появились, ею кормились сразу двое, крови почти не осталось, но, по той же причине, яда в организме в два раза больше. Сейчас она борется за жизнь, хоть какую-нибудь. – Что дальше? Если к утру она не умрет? – Мы перенесем ее на Аляску. – К Денали? – Да, они живут вдали от людей, кто-то из нас отправится с ней, чтобы помочь освоиться. Для отца же и всего остального мира она будет лечиться в Канаде, у моего хорошего друга, так как у местной больницы нет ресурсов для ее лечения, а у нас есть хорошие связи. – Почему сразу не сказать шерифу, что она мертва? Если утром станет ясно, что она точно обратится. – Не мы должны принимать это решение, Джаспер. Только Белла, – мужчина покачал головой. – Кома – это хорошее прикрытие в нашем случае. «умереть» для всех она может в любой момент. На какие-то время воцарилась тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра за окном и писком приборов из палат. – Где Марко? – Я насильно выставил его из больницы, отправил на охоту вместе с Элис и Эсми. Он сходил с ума, пока я пытался привести в более стабильное состояние, потом медсестры мыли ее, чтобы можно было обработать раны второстепенной значимости. – Его пожирает чувство вины. – Как и всех нас, – Карлайл тяжело вздохнул. – Он родитель. Если что-то происходит с нашими детьми, мы всегда в первую очередь виним себя. Независимо от обстоятельств, – он встал. – Я пойду, скоро начнется утренняя смена, а у меня не заполнены отчеты. Парень лишь кивнул головой, он уж точно намеревался остаться здесь. Мужчина похлопал его по плечу в знак поддержки и скрылся в коридоре. Прикрыв глаза, он вновь спрятал лицо в ладонях. Она будет в порядке. Она просто обязана вернуться к нему. Приборы все так же пищали. Ее сердце все так же тихо билось. Это было важнее всего. Может ли мертвое сердце разбиться?..