Рой без любви

Это сон, всего лишь сон. Очнувшись в объятиях Роя, Алан ощутил глубокую пустоту, чего-то не хватало. Где же его любимый, Билл? А он лежал, как выяснилось, с противоположной стороны кровати, пригрев у себя по боком Роя. На глазах Алана выступили слезы от этого предательства, неужели Билл любит Роя, своего отца больше, чем его, своего парня? Как он мог так поступить, после того, как Алан сделал его любимый коктейль с клубникой и солеными огурцами? Ведь пить то пришлось этот коктейль всем. А за день до этого Алан специально подгадал время так, чтобы Билл, очнувшись, увидел, как якобы втихаря Алан на него мастурбировал из-за двери. Чувство ущербности и потерянности не давало Алану трезво мыслить. Все-таки это не сон, Биллу и вправду дороже Рой. А ведь у Роя были свои принципы, через которые он не переступал. Он отказывался делать кунилингус Биллу, а Алан нет. Наверное стоило раньше упомянуть, что по загадочному стечению обстоятельств, не то от того, что мать Билла, Меган, во время беременности жрала какие-то мухоморы, чтобы наладить связь с господом еще нерожденному Биллу, не то потому что у нее сомнительная родословная, где, по словам очевидцев, ее пра-прабабка по четвергам превращалась в колесо с двенадцати до двух и в течении часа перед сном, а прадед по материнской линии имел шестой палец на левой руке и второй член, но Меган родила необычного ребенка, или как таких было принято называть до оранжевой революции - гермафродита. Меган очень не нравилось, что ее ребенок родился таким, ведь по ее логике, это подтверждало существование древнегреческих богов, ведь ее ребенок, да и она сама, потомок Афродиты, которая и родила самого первого гермафродита. С другой стороны, она страдала от того, что она могла создать гомункула, если бы тогда знала о реальном существовании греческих богов. Так или иначе, когда Билл рос, он ощущал себя ни мужчиной, ни женщиной, но геем. Он был рад тому, что у него не выросла грудь, но вырос красивый член, и даже если правильно встать во время минета, у ситуативного раба даже подозрений не возникнет, что к чему. Когда же Билл достиг порога совершеннолетия, и встал вопрос, ликвидировать ли влагалище, он замешкался. Он не хотел ничего менять, но поскольку все от него как будто чего-то ждали, он решил увеличить член, о чем он конечно не пожалел, но свою вторую "киску" он решил не ликвидировать, из соображений двойного оргазма. Сейчас же Билл задумался над тем, не совершил ли он ошибку, ведь он явственно ощущал, что его отец любил бы его больше, если бы у Билла не было болезненного напоминания о своей матери. Это порождало много комплексов, ведь любовь Роя, как отца была жизненно необходима Биллу, в виду отсутствия в его жизни матери. Конечно помимо всего прочего, Алан отчасти сглаживал эти переживания, и специально для Билла изучил анатомию влагалища, чтобы доставлять ему еще больше удовольствия, и вместе с тем, он видел, какую легкость Алан испытывает взаимодействуя с Роем, ведь он "нормальный" мужик, и с ним проще. Порой Биллу казалось, что Рой, его родной отец, испытывает более глубокие отцовские чувства к Алану, это читалось по его глазам, когда была очередь Роя согревать гнездышко Алана. В каждом жесте, движении рук, таза, в каждом вздохе и взгляде читалась безусловная любовь к Алану. Билла спасал мир снов и фантазий, и выпивая двойную дозу прегабалина, он предавался мечтам о своем прадеде. Будучи еще подростком, отец возил Билла к родственникам по маминой линии, чтобы поток финансовой поддержки отцу-одиночке и мужу поехавшей головой жены не прекращался. Билл даже проводил летние каникулы вместе с прадедом в его имении. Его любимым развлечением было заставить прадеда пойти в душ, или переодеться. Чего Билл только не придумывал, вплоть до того, что "случайно" выворачивал чашку кофе, который он приготовил любимому Прадедушке. В другой раз он брал водяной пистолет и разбавлял воду с краской, после чего бегал за резвым прадедом, поливая его с ног до головы. После чего он очень тихо подкрадывался к дедовой спальне, чтобы увидеть, как сквозь трусы выпирает два бугра. В самые счастливые дни Билл подглядывал за прадедом в душе, и наблюдая за обнаженным поджарым телом, и испытывал что-то навроде экстаза, глядя на его члены. А в один из дней Билл обнаружил, что глядя на голого прадеда, в его шортах начинался пожар. И благодаря своему вуайеризму Билл открыл для себя мир новых ощущений. Лежа долгими вечерами у себя в постели, и оживляя в памяти образы того прекрасного тела, он изучал мир чувственных наслаждений. Знал бы прадед, что его дорогой правнук станет причиной его собственной погибели… На одном из семейных торжеств, когда Биллу было двадцать два, он подсыпал в бокал прадеда свои преславутые транквилизаторы. А когда деда начало мазать, Билл вызвался уложить его в постель, и убедившись в том, что деда не отдает отчет в происходящем, Билл заставил его выпить виагру. Он ждал, он умел ждать, он мечтал об этом еще будучи подростком, и о чудо, подействовало! Два некогда вялых пениса начали подниматься, А Билл до того перевозбудился, что в прямом смысле начал течь… Это была одна из лучших ночей в его жизни, первая была тогда, когда он открыл для себя быструю доставку на дом в три часа ночи. Билл не мог наиграться с пенисами, он их облизывал, пытался сосать, но они были до того большими, что едва влазили в рот. Потом началась кульминация, он сел сверху, и со второй попытки вставил штекеры в свои гнезда. Это было незабываемо, из влагалища буквально извергался фонтан, дед и пространство вокруг него было мокрым. Он даже что-то кряхтел и изредка стонал, наверное ему снилась его дорогая Баркита, которую он потерял десять лет назад, это была любовь всей его жизни, да и к тому же порода! Какая порода! Золотистые ретриверы самые добрые и преданные собаки в мире. Билл кончил два раза и заснял часть процесса на телефон. В комнату начали стучать, и спрашивать все ли в прядке, Билл сказал, что они с дедулей предаются ностальгии и вспоминают Баркиту. Сработало. Затем Билл раздвинул деду ноги, забросив их себе на плечи, и начал заниматься с ним сексом "по мужски". Он так интенсивно его приходовал, что не заметил, как в какой-то момент дед затих. Спустя пару минут, когда экстаз девы Марии случился, Билл заподозрил что-то неладное. Прадед не издавал никаких звуков и уж тем более не дышал. На его лице застыла гримаса блаженства.