***
Райский, праздничный остров. Ярко светящееся солнце, вокруг окружают только одни пальмы, шум моря постепенно успокаивает любую душу, которая требует спокойствия. У Апфеля и Виктора начался медовый месяц, потому они решили поехать на острова. А почему они не выбрали столицу Италии или не выбрали какой-то отель возле пляжа? Да потому, что молодожёнам нужно уединиться между собой, почувствовать хотя бы на месяц это ощущение лёгкости и любви... А в родном месте, где повсюду тут и там твоя семья, невозможно это почувствовать так, как ты можешь почувствовать это на островах, более тёплых и солнечных. Свадьбу Апфель и Виктор устроили небольшую, можно сказать, в кругу семьи. Хоть они почти и не притрагивались к списку приглашённых, ведь за это почему-то решил отвечать Кристиано, но, благо, он не стал делать список полностью самостоятельно, а дал шанс молодожёнам выбрать самим гостей. Апфель решил пригласить помимо Орфео ещё и своих родителей. Да, молодой человек поддерживает всё ещё общение с ними, и рассказал много чего интересного, в том же числе и новость о помолвке, и новость о будущей свадьбе. Мама Апфеля с радостью приняла приглашение. Как только она на свадьбе не плакалась: вот, теперь сыночек уже взрослый, а совсем маленький ведь был, или вот, какой же танец красивый... Без слёз на лице маму нельзя было увидеть на свадьбе. А вот отец, наоборот, радовался за Апфеля, будто говоря самому себе: "Наконец-то мы избавились от него. Точнее, я." Почему-то радостное поведение своего отца Апфель принял именно так, хотя, может быть, это были и искренние чувства...Но сейчас не о свадьбе.
После долгого полёта Апфель и Виктор довольно сильно устали, к тому же на момент их прилёта была уже поздняя ночь, потому они просто быстренько забежали в дом и легли спать. Конечно, молодой человек за это время успел переодеться в новенький спальный комплект, состоящий из майки и шорт, а также надеть поверх него атласный и непрозрачный пеньюар. Проснулся первым на утро, конечно же, Апфель. Да, с того момента, как он покинул наконец-таки университет, прошло немного времени, и молодой человек хотел бы отучиться от своей привычки очень рано вставать, где-то примерно в шесть часов утра, но он просыпается в такое время уже с подросткового возраста, и чаще всего встаёт даже раньше поставленного будильника. Проснувшись, Апфель заметил, что он теперь почему-то лежал не на своей стороне кровати, а уже на Викторе, что его насторожило. Может, молодой человек во сне сам перелез к нему или попросил это сделать? А может, Виктор просто не хотел спать также, как и всегда, по разным сторонам кровати? Это Апфеля лишь только обрадовало, и пока вставать с Виктора он не хотел. К тому же, одеяло было очень тёплым и мягким, что только сильнее его останавливало от подъёма. Улыбнувшись, Апфель положил свою голову на груди Виктора, при этом начиная поглаживать его по голове, но прошла всего-то минута, как на ладони, которой он гладил голову, уже образовалось множество поцелуев. Какой же всё-таки чуткий сон у парня, раз уж он обратил внимание даже на простое поглаживание. – Уже проснулся? Довольно рано, – хрипловато сказал Виктор, не переставая целовать ладонь. – Я не хотел, правда, – Апфель стал смотреть в широкое окно с видом на пляж и море, – я хотел ещё дольше поспать. – Ничего, чем раньше – тем лучше. Успеем в красивых местах побывать, – со временем Виктор, находясь рядом с Апфелем, потихоньку превращался в оптимиста, когда раньше был реалистом, чаще всего строго ограничивая себя в выражениях с людьми и не выражая крайнего мнения. – Мне кажется, и тут красиво, – сказал молодой человек, разглядывая перед собой тропический пейзаж. Пальма неторопливо качалась из стороны в сторону, шелестя своими большими, словно веером, листьями. Море с каждым разом всё больше омывает сухой, но в то же время с виду словно мягкий песок, оставляя после своих волн небольшую пену, которая через несколько секунд будто испаряется, не оставляя после себя ни одного мелкого пузырика или какого-либо следа. От этого оторваться будто было невозможно, а представить звуки... даже с панорамными окнами слышимость окружающей природы очень плохая, но это наоборот может быть плюсом, хоть и часто, когда Апфель в детстве приезжал к своему дедушке в деревню, любил засыпать и просыпаться под щебетание птичек. Хотел было молодой человек встать, как тут же на его спину легла ладонь Виктора, заставившая вновь остаться на его груди. Будто Виктор уже не хотел никуда отпускать Апфеля, даже несмотря на хорошую погоду или будущие планы на этот медовый месяц... хоть молодожёны и ничего особо не планировали. – Виктор, м-м-м... – хотел Апфель что-то сказать Виктору в ответ на подобный жест, но в итоге просто уткнулся носом вниз. Ему сначала хотелось этим ранним утром выйти послушать звуки природы, стоя на крыльце и наблюдая за прибоем, но теперь резко перехотелось куда либо выходить. Пусть день летит куда ему надо и как ему легче, любовь и нежности сами себя не проявят в определённый момент. Виктор же не стал что-то отвечать, только сонно улыбнулся и стал всё сильнее Апфеля прижимать к себе. – Виктор, мне же ещё завтрак приготовить надо, а ты не отпускаешь... – всё также с опущенным носом говорил Апфель. – Давай ещё немного полежим вместе. Времени у нас ещё достаточно. – Ну нет, – Апфель переосилил себя и приподнялся с груди Виктора, теперь уже нависая над ним, – я не хочу, чтобы ты остался голодным, – и молодой человек тихонечко поцеловал в губы Виктора, после этого улыбнувшись и встав с кровати. По пути потягиваясь, Апфель направился в ванную.***
Во время готовки завтрака Виктор был, можно сказать, наблюдателем и обнимал всё время Апфеля со спины, иногда даже одаривая его внезапными поцелуями. Молодой человек каждый раз с этого невольно хихикал, словно ему от губ Виктора щекотно, и это даже могло отвлечь от процесса, но сам парень, если Апфель всё же отвлечётся, напоминал о еде. После приготовленного завтрака Апфель тут же быстренько переоделся в повседневную летнюю одежду, накинув поверх шёлковый халатик. Да, на улице должно быть довольно жарко, учитывая, где он с Виктором сейчас находится, но так хочется, так хочется выйти и вдохнуть этот воздух, так хочется ощутить под своими ногами этот мягкий и желтовато-блестящий песок, так хочется почувствовать прохладу тропического моря!.. Выйдя на улицу, Апфель даже сначала не мог поверить, что месяц проведёт именно в таком месте. Всё это казалось сказкой, будто мечта воплотилась в реальность! Улыбаясь навстречу солнцу и раскинув руки, Апфель постарался как можно больше вдохнуть этого воздуха, который пах, как ему казалось, какой-то необычной свежестью, какой-то даже свободой! А что же произойдёт, если Апфелю придётся уезжать отсюда? Будет непросто расставаться с такой красотой и с таким прекрасным домиком, пусть и временным. Апфель, как только он спустился с крыльца, ощутил под ногами песок. Он хоть и был слегка суховат, но был приятен. Приближаясь к морю, молодой человек даже подумал, что песок зыбучий, ведь его пятки постоянно зарывались в куче песчинок, если он позволил себе ненадолго остановиться, чтобы снова поглядеть на природу вокруг него. Дойдя до того места, куда могли прибыть волны, Апфель всё дожидался того момента, как бы волна омыла его ноги, и через несколько секунд ощутил мокрую прохладу в своих пятках. Тогда он решил зайти немного поглубже. Здесь море казалось голубовато-прозрачным, и это невольно заинтересовало Апфеля. Хотелось прямо взять и искупаться, пусть и он сейчас в совсем неподходящей одежде. Какое-то время он так и стоял в воде, наблюдая за искрами на ней от солнца, пока не услышал голос: – Прошу прощения! – голос молодому человеку показался довольно знакомым, и он обернулся. – Орфео? – удивлённо спросил Апфель, когда увидел перед собой уже бывшего однокурсника. Молодой человек не ожидал, что произойдёт такое внезапное совпадение, и что он встретит своего друга здесь. Апфеля смутило пока только то, что Орфео будто невольно закрылся весь в халате, и что на губах его была то ли рана, то ли совсем небольшой синячок. – Апфель? – в ответ спросил Орфео, из-за чего те оба начали обниматься и смеяться от такой внезапной встречи. – Не думал, что я тебя тут встречу! – смеясь, говорил Апфель. – Да я вот подумал, что причёска какая-то больно знакомая, а это и правда ты оказался! – тоже, посмеиваясь, отвечал Орфео. – Как хоть у тебя дела-то? Тоже на медовом месяце? – Да-а, вот, после твоей свадьбы я уговорил Леона уже нашу свадьбу провести. Дела у меня хорошо идут, я теперь счастлив, – улыбнулся Орфео. – А что у тебя с губой? Ударился где-то? – Апфель хотел притронуться к губе, но Орфео тут же приложил ладонь на то место, где должна находиться рана. Тут же молодой человек заметил, как на шее и на руке Орфео виднеются синяки. – А, да так... упал просто, вот и губу разбил. – А синяки?.. Ты уж прости, что я спрашиваю, но я теперь переживаю за тебя... – Не стоит. Это всё пройдёт, – и Орфео убрал ладонь с губы, – давай пока по пляжу прогуляемся, поговорим. Может, у тебя что-то за такой промежуток времени интересное произошло. – Да нет, особо ничего интересного нет... А ты тогда, в самом начале, хотел у меня что-то спросить? – начиная идти по пляжу вместе с Орфео, спросил Апфель. – Да, мне... я слышал, что тут рядом есть небольшое кафе, я хотел бы туда сходить, – как-то не совсем уверенно ответил Орфео. – О, так я знаю, где это! Я тебя могу провести, вместе попробуем, что там в меню... только деньги надо прихватить. – Ох, нет-нет-нет, сейчас, я думаю... не надо туда идти. – Почему? Ты же можешь тоже сходить и взять деньги, или ты хочешь сходить потом? – Потом. Сейчас я не хочу туда идти... давай в другую сторону пройдёмся, – сказал Орфео, хоть они вместе даже не прошли до середины пляжа. Что-то в поведении Орфео Апфеля смущает... так бы он не общался никогда. Раньше, если ему предложить куда-то пойти, он соглашается сразу же, но сейчас... неужели это как-то связано с Леоном? – Хорошо, – ответил Апфель, видя, как улыбка Орфео постепенно начинает угасать и подрагивать, словно ему указали на то, что говорить не следовало, – мне вот кажется, что нашу с тобой встречу подстроили наши мужья, будто они специально это всё сделали... – Апфель попытался как-то подбодрить Орфео, но, кажется, это оказалось тщетно, ведь парень даже отвернулся, как только молодой человек произнёс это предложение, – Орфео? Что случилось? – Ничего, – ответил Орфео, будто специально сделав непринуждённый вид, – всё в порядке. – Орфео, я же вижу, что с тобой что-то не так... Ты уж прости, я, наверно, не в своё дело лезу, но ты раньше себя вёл более оптимистичней, чем сейчас... – Всё в порядке, – твёрдо ответил Орфео, – давай просто пойдём дальше. Не видя никакого другого выхода, кроме как ещё одного согласия, Апфель, ничего не отвечая, просто снова стал медленно идти вместе с Орфео по пляжу. Парень, как заметил молодой человек, то и дело оглядывался назад, будто не хотел, чтобы его кто-то увидел, но как только и сам Апфель решался посмотреть туда же, то никого не замечал. Что же за несколько месяцев смогло произойти с Орфео? А может это всё началось ещё давно, просто раньше парень мог сохранять привычную для него маску счастливого и оптимистичного человека? – Ладно, всё-таки не всё в порядке, – сказал тихо Орфео, вздохнув, – Апфель, мне нужна твоя помощь. Впервые такому, казалось бы, сильному и не зависимому от других человеку понадобилась чья-то помощь. Но Апфель готов помочь бывшему однокурснику, пусть и ближайший месяц он обещал себе провести в расслаблении и погруженности в любовь к своему дорогому человеку. – Да, конечно, я помогу, что случилось? – В общем... я могу... ну, если случатся некоторые... скажем так, неприятности, побыть у тебя? – Конечно! Но мне нужно ещё и решение Виктора. Всё-таки я не один же сюда приехал. – Я понимаю, – грустно посмотрел вниз Орфео, – это вообще чудо, что мы с тобой встретились в таком месте. – Орфео, а ты... можешь рассказать, что случилось? Или боишься? Орфео нервно выдохнул. – Я расскажу. Я всё расскажу, – будто уговаривая самого себя, говорил он, – в общем... начну издалека. Ты помнишь... четыре года назад, ты меня приглашал на бал? – ...Да, что-то такое припоминаю, – сказал Апфель через несколько секунд раздумий в своей голове. – Так вот. Там я встретился с Леоном, и мы после бала сразу же решили внезапно начать отношения. Раньше я думал, что у нас наверняка всё взаимно, но сейчас... сейчас я думаю, что влюбился... просто так. Попусту. Сначала всё шло прекрасно, Леон показывал себя с хорошей стороны, и я невольно начал ему верить, хоть и в голове оставалась какая-то недоверчивость к нему, с его отцом у нас сложились прекрасные отношения... но в один момент... Леона будто переклинило. Я уже как раз начал заниматься писательством, и ему как будто снесло крышу, – Орфео опять на момент обернулся, – я... так вышло, что он... ну... я думаю, ты прекрасно видишь, – и правда, Апфель опять начал замечать ещё больше синяков на его теле, чем он их видел прежде, – и всё это продолжается и по сей день. Поэтому я и сейчас решил попросить помощи у тебя, ведь больше просить не у кого. – Но если он так относится к тебе, почему ты не закончил отношения с ним? – Мне отца его жаль. Он совсем старый, у него детей никаких родных нет, кроме Леона... правда, я бы навещал родной его дом только из-за отца, он очень одинокий человек... Я боюсь представить, что случится, если я подам тут же на развод. Он и так полностью контролирует меня, я не могу просто взять и выйти куда-то за пределы пляжа... если ему не сказать, куда я пойду, то он взбесится и... ты понимаешь, верно? – Да, – кротко и почти что шёпотом ответил Апфель, выслушивая это всё. Первое, что пришло ему в голову, была мысль, какой же Леон мерзавец. Он сумел сделать даже из лучика солнца в человеческом обличии настоящего параноика, что уж там говорить о мнительности или фразе "всё в порядке", которую можно использовать даже тогда, когда вокруг тебя царит одна разруха, обман и предательство. Орфео всегда давал полезные советы другим и учил их тому, чтобы не наступать на одни и те же грабли, но послушает ли он когда-нибудь эти же советы? Иногда он и правда прислушивается к своим же советам, но чаще всего будто невольно начинает противоречить самому себе. – Орфео, я... мне жаль, что тебе приходится переносить такое отношение к себе каждый день, – Апфель почему-то почувствовал себя виноватым, пусть и слышит о подобном от Орфео впервые. – Всё в порядке. Такое происходит пока не каждый день. Но мне всё равно нужна помощь. Мы с Леоном постоянно ссоримся из-за ерунды, и как только он понимает, что я оказываюсь прав, он начинает меня бить, – после этих слов Орфео отвернулся, – и я не могу позволить себе ударить его в ответ, я просто боюсь, что мне достанется больше... Подобные истории слушать тяжело. Особенно, если жертвой является твой друг и если из-за неё он начинает постепенно меняться, и далеко не в лучшую сторону. Апфель чувствует, что хочет прямо сейчас уберечь Орфео хотя бы на один день, но понимает, что если он вернётся назад, то ему будет намного хуже, чем было до этого. Кто знает, может, в один день он вообще не появится... – Прости, мне даже сейчас нельзя долго выходить на улицу... максимум прогуляться по пляжу или подышать свежим воздухом. Мне пора идти... – естественно, что Орфео никуда не хотел уходить, но если он не послушается своего мужа, то получит в качестве наказания ещё один синяк. А может, даже несколько. – Орфео, если что – прибегай к дому и стучись в окно. Даже ночью, – сказал напоследок Апфель, – ты ничего ему не скажешь о нашем разговоре? – Конечно же нет, у меня мозги ещё остались. Скажу, что просто тебя случайно встретил и мы немного поболтали. – Хорошо. Береги себя.***
Отряхнув на крыльце песок и придя домой, Апфель увидел, как Виктор поправлял воротник на своей рубашке. Похоже, он куда-то направляется, только куда именно? – Виктор, а ты куда? – спросил Апфель. – Я решил немного осмотреться. Хочешь со мной? – Я не против конечно, но... мне сейчас нужно с тобой поговорить. – Что-то случилось? – Да. Пока я прогуливался по пляжу, случайно встретил Орфео. Ну, это мой бывший однокурсник и друг, он на нашей свадьбе ещё был, – Виктор покивал в знак того, что Орфео он помнит, – вот. Ему срочно требуется помощь. Апфель рассказал Виктору всё, что услышал из уст Орфео, и тот, внимательно выслушав свою родственную душу, вздохнул и сказал: – Я, конечно, говорил, что иду только осмотреться, но кое-что умолчал, – в ответ на подобное Апфель только скрестил руки, выражая тем самым небольшое разочарование, – в общем... Томас мне доложил, что кто-то перепродал за хорошие деньжата очень важную информацию о нас Д'Анджело, и одним из подозреваемых является Леон. И похоже, что это правда, ведь через какое-то время связь с ним пропала, его предыдущий номер телефона не существует, а когда вскрыли его квартиру, то там вообще никаких вещей и улик не осталось. Как я теперь понимаю, он кочует туда-сюда вместе со своим мужем. – Да, и Орфео нужно в случае чего помочь. Он совершенно не причастен к возможному преступлению со стороны Леона никаким образом, я это чувствую, он никогда бы так не смог поступить. Ты же не будешь выгонять его из дома, если он прибежит к нам? – Конечно нет, если человек действительно так страдает рядом с Леоном. К тому же, он источник информации... – Виктор ощутил, как Апфель осуждающе смотрит на него, по его телу пробежал какой-то холодок, – В смысле, будет лучше, если мы убережём его от Леона. Всё, мне пора. – У тебя даже на медовом месяце работа, – сказал молодой человек, получив поцелуй в лоб. – Я и сам отдохнуть хотел. Но, как видишь, от меня это не зависит, – сказал напоследок Виктор, после чего быстренько прошмыгнул через дверь, оставляя теперь Апфеля одного в доме. Чем пока заняться, Апфель не совсем знает. Он планирует заранее сготовить обед, но в голове есть кое-какая опасная мысль... Молодой человек хотел бы "навестить" Орфео и Леона, ну, или же попытаться, если ему вообще дверь откроют, учитывая, в каком Орфео состоянии.***
Сготовив обед и оставив Виктору записку, если он всё-таки сумеет прийти раньше и не наткнётся на своего мужа, Апфель решил отправиться к дому Орфео и Леона, чтобы увести первого хотя бы на несколько часов куда подальше от этого демона в человеческом воплощении. Осматривая огромные окна, Апфель увидел знакомый силуэт: Орфео сидел за компьютерным столом и что-то печатал. По всей видимости, это и есть то место, где он с Леоном пока находится. Постучав в дверь, Апфель стоял и ждал, пока ему откроют. И всё-таки открыли, но это был не Орфео, а Леон, выглядящий каким-то даже суровым и злым. Видимо, к ним уже приходил Виктор, а возможно, Леон всегда такой. – Здравствуйте, – улыбчиво поприветствовался Апфель, – вам же Орфео рассказывал о нашей встрече? – Рассказывал, – холодно ответил Леон. – Понимаете, я бы хотел ещё немного поговорить с ним, если вы не против. – Поговорить не дам, он занят, – всё также отвечал Леон. – Ну... я хотел бы его ещё пригласить в кафе. Он говорил, что видел какое-то кафе неподалёку, но не знает, где именно. – ...Хорошо, – спустя какое-то время ответил Леон, после этого закрыв дверь. И всё? Апфель даже не сказал, в какое время произойдёт встреча... Но через буквально несколько минут на крыльцо выскочил Орфео, на этот раз с новой ссадиной где-то на скуле, которую он стал виновато потирать. Апфель же протянул руки навстречу Орфео, чтобы помочь ему, и парень сразу же оказался в объятиях молодого человека. – Пойдём-пойдём, – говорил Апфель, спускаясь с Орфео вниз с крыльца.***
– Он тебя опять ударил? – уточнял Апфель, находясь вместе с Орфео в его с Виктором доме и прикладывая вату на место ссадины. Единственное, что заметил молодой человек – это то, что Леон сразу же, как только пришёл в комнату Орфео, закрыл шторы. – Да-да... Не надо, – Орфео стал отодвигать от себя бинт. – Почему не надо? – Потому что если он узнает, что ты мне помог с ссадиной, то мне снова попадёт, – слишком сильно Леон запугал Орфео. – Мерзавец... – случайно вслух сказал Апфель, – давай я вызову полицию. – Было уже. Его отец однажды видел, как он бил меня. Вызывал полицию. Только это не помогло. Прилетело опять мне. А отца после этого он дико возненавидел. – Ничего, ничего, он ещё получит... Давай тогда отправляться в кафе, делать нечего.***
Придя в кафе, находившееся неподалёку, Орфео не стал выглядеть спокойнее ни на капельку. Ему казалось, что Леон может подглядывать в окна, и это только больше его пугало. Сев за свободный столик и получив в руки меню, Апфель только ждал, выберет ли Орфео что-нибудь, но тот только метался глазами по названиям и ничего не говорил. – Орфео, не волнуйся, деньги у меня с собой. Леона здесь нет... по крайней мере сейчас, – успокаивал Апфель. Заставили ли и эти слова чувствовать его спокойнее? Конечно же нет, волнение и тревога не спадали с его лица даже в таком безопасном месте.***
– Я бы хотел тебе кое-что сказать... – говорил Апфель после того, как он с Орфео наконец-таки сумели заказать, – Леон подозревается в продаже очень ценной информации Д'Анджело, хотя он работал на семью Моретти. Его ищут везде. – Да, он... – Орфео снова стал притрагиваться к ссадине, – Он что-то постоянно говорит про то, что его ищут. Поэтому от меня не было ни слуху, ни духу, извини. – Да нет, не нужно извиняться. А до того, как вы съезжали в первый раз, ты ничего интересного не замечал? Ну, может, у Леона какая-то дорогая вещь появилась... – Он говорил, что сможет купить мне целое издательство, но я изначально не видел в этом ничего хорошего, ибо Леон чаще всего деньги на что-то очень дорогое не тратил. А откуда ты узнал про подозрения? – Виктор сказал. Я с ним поговорил насчёт твоей помощи, и он согласен. Не переживай, если Леона схватят, то тебя трогать не будут. – Я переживаю за его отца... – Орфео отвернул взгляд, – Его же инфаркт схватит... – Возможно, Леон успеет среагировать и собрать вещи... Хотя, он может знать о том, что я теперь муж Виктора. Виктор для него заклятый враг. – Если мы начнём опять уезжать, то я... – Орфео вздохнул, – Я скажу, что никуда не поеду. – Если он как-то тебе постарается навредить – попробуй убежать из дома и прийти к нам, хорошо? Орфео кивнул.***
Поговорив ещё немного о каких-то важных вещах, касающихся самого Орфео, и пообедав в кафе, Апфель решил провести парня до дома, чтобы тот по дороге не заблудился. На крыльце уже поджидал Леон. Он стоял, скрестив руки, и смотрел на пару хмурым лицом. У Орфео что, тоже комендантский час? – Орфео, быстро домой, – сказал Леон, после чего Орфео сказал тихо Апфелю "пока" и быстренько прошмыгнул в дом, – а с вами мне нужно поговорить. – Что-то серьёзное? – спросил даже как-то удивлённо Апфель. – Да, очень серьёзное. Я ведь прекрасно знаю, кем вы являетесь, и вам очень повезло, что мы пока не можем уехать. – Дела моего мужа на меня не распространяются, я не знаю, кого вы за меня принимаете, – ответил серьёзно Апфель, тоже скрестив руки. – Так вы знаете? – О чём? – Не прикидывайтесь дурачком. – С чего бы мне вдруг прикидываться дураком? – Он же вам всё рассказал. – Ничего он мне не рассказывал. Так, подождите, вы хотите на меня навешать ответственность просто за то, что я со своим старым другом пошёл в кафе? – О чём вы тогда болтали в кафе? – Обсуждали то, что произошло у нас за несколько месяцев. – И что же вам рассказал Орфео? – Что он начал заниматься писательством. – Хорошо, по этому делу у меня больше вопросов нет, но всё же... вы прекрасно знаете о том, что произошло. А пока можете идти, только, боюсь, на улицу в следующий раз вы вряд ли сможете высунуться. До скорой встречи, – и Леон улыбнулся. Хоть он и рассчитывал на то, что улыбнётся мило и совсем безобидно, получилось так, словно он сейчас прибьёт Апфеля. Ничего не ответив на это, Апфель просто пошёл домой. Всё то, что молодой человек увидел или услышал, нужно передать Виктору.***
Придя домой, Апфель сначала Виктора не заметил, но слышал звуки на кухне. Пройдя на кухню, молодой человек увидел, как Виктор нависал над плитой и грел кастрюлю с приготовленным обедом. Только спустя несколько секунд он повернулся и сказал: – О, привет. Что-то быстро ты вернулся. – Да, и мне есть, что тебе рассказать. Это снова связано с Орфео и Леоном. – Проводишь независимое расследование? – поинтересовался Виктор, снова наклонившись над кастрюлей и начиная помешивать обед. – Нет, это скорее случайные происшествия, – Апфель присел на один из стульев, – в общем... Как я понял, Леон и правда является тем человеком, кто продал информацию. Орфео сказал, что в один момент Леон был готов купить ему даже целое издательство, но потом он начал ему говорить, что его ищут. Позже я встретился с самим Леоном, который знает, что я наслышан об этой теме, и угрожает мне. – Ни в коем случае в течение нескольких дней не выходи из дома, – предупредил Виктор, – я и правда не знаю, что он может с тобой сделать. Я давно уже наблюдаю за его поведением, и с каждым днём он всё больше показывает своего внутреннего демона. Раньше его сдерживал дядя Фернандо, а сейчас его больше ничего удержать не может. Эх, Апфель только успел насладиться песком и морем, да и то не полностью, а ему снова приходится сидеть дома. И опять как случай безопасности. Молодого человека это уже не удивляет, хоть он и слегка расстроен. – Хорошо... – сказал Апфель, подложив под щеку кулак и начиная стучать пальцами по столу. – Апфель, я знаю, как сильно мы сильно хотим отдохнуть. Но понимаешь, я же люблю тебя и хочу тебя обезопасить, – Виктор отошёл от плиты и подошёл к Апфелю. Парень наклонился над ним и поцеловал его в макушку. – Так я всё понимаю, Виктор, я же не глупый, – от поцелуя Апфель улыбнулся и закрыл глаза, – но просто грустно, что мне придётся только смотреть на море через окно, а не подойти к нему и поплавать, например. – Давай, как только я закончу с Леоном, мы поплаваем вместе? – предложил Виктор. – Я не против, – Апфель поднял голову и прижался к Виктору, – ты только за кастрюлей-то следи. – А, да, – парень обернулся, увидев, как вовсю кипит обед в кастрюле, – спасибо, что напомнил, – и снова, наклонившись, поцеловал его, но на этот раз в середину носа, – как только я поем, я снова пойду осматриваться. На этот раз без каких-либо тайн.***
За такой продуктивный день Апфель немного подустал. Да, остальную половину дня он никуда не выходил, но понимал, что даже взаперти можно заняться чем-то полезным. Сначала Апфель вспомнил своё желание: нужно первым делом сфотографировать море. Желание это он дал себе ещё на вокзале, нет, даже тогда, когда он впервые увидел, куда они собираются с Виктором на медовый месяц. Желание он выполнил, просто подойдя к окну и сфотографировав прекрасный пейзаж, под который хочется просыпаться каждое утро. Эх, жаль, что это всё временно... Потом Апфель попробовал заняться йогой, но не получилось. Коврика у него с собой нет, а идеально получается лишь поза мертвеца. Поэтому молодой человек решил просто всё оставшееся время сидеть в ноутбуке, дожидаясь Виктора. А может... нужно Виктора немного поощрить? У него и так теперь дел невпроворот, значит, нужно устроить какой-нибудь романтический вечер. Интересно, в этом доме есть какие-нибудь ароматические свечи, нет, даже обычные?***
Придя домой, первое, что сделал Виктор, это позвал Апфеля. – Апфель! – но молодой человек не пришёл. Очень странно, хотя раньше он всегда приходил и осматривал Виктора, вдруг у него какие-то раны появились. А иногда парень сам показывает, какую на сегодня рану он получил, на что получает взамен вздохи, охи и ахи. Но на этот раз тишина. Ни шороха, ни скрипа, вообще ничего. Сначала Виктор подумал, что Апфель сбежал, но на него это вообще не похоже, тогда пришла другая мысль, что, вероятнее всего, молодой человек спит. Пройдя в спальню, Виктор увидел картину, которая бывает, кажется, только в романтических фильмах: на тумбочках свечи, в воздухе витает аромат лаванды, перемешанный с ароматом миндаля, а Апфель лежит на кровати всё в том же пеньюаре, в котором он решил поспать после прилёта. И это совершенно не похоже на молодого человека, обычно такие сцены он не устраивает, но, похоже, ему захотелось привнести чего-то новенького в супружескую жизнь с самого начала... – У тебя течка? – спросил Виктор, на что получил покачивание головой и томную улыбку, – Счастье моё, на тебя это не совсем похоже. – Тебя это пугает? – слегка расстроился Апфель. – Скорее, удивляет. – Ну, я подумал... У тебя ведь отдыха нет даже сейчас, поэтому я решил устроить... ну, вот такой романтический вечер. – Романтический вечер значит, – сказал Виктор, подойдя к кровати со стороны Апфеля и присев на неё, – на самом деле, я и не против. Наклонившись над молодым человеком, Виктор решил поцеловать его, но совсем не торопясь. Апфель же в свою очередь решил самостоятельно взять инициативу в свои руки: обвив шею Виктора руками, он притянул его к себе, заставляя того примкнуть губами к молодому человеку. Апфелю хотелось дать сейчас Виктору всё возможное, чтобы этот медовый месяц запомнился надолго. Поцелуй улучшался с каждым разом всё лучше, вот только из-за жара, появившегося в теле Виктора, ему пришлось начать расстёгивать постепенно свою рубашку одной рукой, потому что второй он упирался о кровать. Апфель же, увидев, как Виктор мучается с пуговицами одной рукой, решает вместе с ним, не отрывая губ друг от друга, сесть на кровать и помочь ему расстегнуть их. И только молодой человек хотел расстегнуть последнюю пуговицу, как вдруг... Кто-то постучал в окно. Поцелуй неловко был прерван и Апфель посмотрел в окно. Это был Орфео, и заметно, что на его теле появилось ещё немало синяков. – Виктор, закрой шторы, а я открою дверь, – сказал торопливо Апфель и мигом встал с кровати, чтобы открыть дверь Орфео.***
Как только дверь оказалась открыта, Орфео вбежал в неё и сел на диван, сильно дрожа. Апфель же, закрыв дверь на замок, присел рядом с Орфео и, прижимая его к себе, чтобы немного согреть, спросил: – Орфео, что случилось? – молодой человек пытался успокоить друга, который, кажется, от шока и паники не мог ни одного слова сказать. – Ле- Леон, он... мы с ним опять пос- сорились... – прерывисто сказал Орфео, ещё больше начиная дрожать. – Не бойся, не бойся, ты в безопасности, – Апфель гладил Орфео по голове. Виктор же, застёгивая попутно пуговицы на рубашке, пошёл туда же, где сидят Орфео с Апфелем. – Шторы я закрыл, – сказал он. В ответ молодой человек лишь кивнул. – Орфео, ты можешь сказать, почему вы поссорились? – спросил Апфель, всё не переставая гладить Орфео по голове. – Из-за т- того, что я с тобой об- щаюсь, – похоже, ссора очень сильно повлияла на состояние Орфео, ведь после того, как он сказал причину, он сильнее вжался в Апфеля, будто это его последняя надежда. – Виктор, сходи за успокоительным, пожалуйста, – сказал Апфель, после чего Виктор кивнул и направился обратно в спальню. Молодой человек снова стал обращаться к Орфео, – ты здесь останешься на день? – Нет, я... п- просто переночую, – сказал Орфео, – иначе Ле- Леон будет в ярости. – Но приходить назад тоже опасно. – Знаю... Он сам меня от- пустил. Виктор вернулся из спальни с одной небольшой таблеткой и стаканом воды, и подойдя к дивану, он подал их Орфео. Тот же, до сих пор дрожа, и чуть ли даже не пролив на пол воду, выпил таблетку и обратно прижался к Апфелю. – Можно тебе задать несколько вопросов? – присев на диван рядом с Орфео, спросил Виктор. – Я думаю, стоит подождать, пока он успокоится, – сказал Апфель, но Орфео после этого лишь одобрительно кивнул. – Я- я могу ответить, –вцепившись в пеньюар, словно маленький ребёнок, говорил Орфео. – Скажи, Леон во время ссоры тебе именно на Апфеля указывал, или на что-то ещё? Прости, что поднимаю эту тему, но твой ответ сейчас очень важен. Ты единственный человек, кто знает про Леона намного больше. – ...Он го- говорил, что нам нужно срочно уезжать отсюда, – Орфео уже стал говорить намного уверенней, чем до этого, – но я отказался. – А меня обманывал, говорил, что сейчас у вас нет возможности, – сказал Апфель. – Леон и правда поменялся, – делал вывод Виктор, – почувствовал себя сильнее, показывая тем самым свою тщедушность. А больше ничего он не говорил? – Говорил, что... поливал вас грязью, – кажется, мысли у Орфео всё же смогли туго запутаться благодаря Леону. – Ясно. А ты не знаешь, общается ли он сейчас с Д'Анджело? – Может быть... я иногда слышу, как он по телефону просит прислать ему какую-то помощь, но я ни разу не видел этой помощи. Лично мне он говорил, что хотел поработать на обе стороны... – Да он всем врёт. Он хотел как можно больше денег получить, я его проделки знаю, ибо ко мне не раз от других солдат поступали жалобы, что Леон тайком себе больше с долей забирает, чем остальные. – Орфео, ты поужинаешь с нами? – спросил Апфель, на что снова получил одобрительный кивок, – Вот и хорошо. Будешь спать тут на диване, простыню, подушку и плед я достану сам. Сможешь уснуть сам, или тебе дать снотворного потом? – Я сам попробую, – сказал Орфео, – спасибо вам, правда. Не знаю, что я бы делал тут без вас. – Орфео, мы всегда будем рады тебя здесь видеть. Приходи почаще, – сказал Виктор, на что Орфео опять покивал, на этот раз со слабой улыбкой, которая показывала, что вероятнее всего почаще приходить сюда вряд ли получится...***
Проснувшись на следующий день, первым опять же встал Апфель. Вот как же молодому человеку не хотелось каждый раз подниматься раньше всех... Выйдя из спальни и войдя в гостинную, Апфель только хотел удостовериться, есть ли здесь Орфео или он уже ушёл обратно. Заглянув на диван, он увидел лишь только неаккуратно скомканный плед и немного съехавшую простыню. На подушке до сих пор оставалась небольшая вмятина. Ушёл. Даже не позавтракал, как жалко. Остаётся лишь надеяться на то, что после этого побега Леон не станет вновь надругаться над своим мужем... но такие люди всегда остаются непредсказуемы. Апфель только печально вздохнул. Орфео как будто, даже не смотря на видную проблематичность своего мужа, тянется к нему как магнит, словно он не хочет излишней помощи или безопасности, а хочет принять на себя всё больше ударов. Этого и не понимает молодой человек. Но был бы он на его месте... возможно, так же бы возвратился к своему мужу, готовому дать ещё один "знак любви" за малейший проступок, никак не сочетающийся с его перфекционизмом или образом.***
Несколько дней так и продолжалось. Ночью стук в окно, успокаивание, допрос, потом спокойный ужин и укладывание спать, а наутро снова никаких оставшихся следов, кроме пледа, простыни и подушки. Из допросов и правда стало ясно, что Леон ссорится с Орфео по пустякам, которые можно было бы решить хотя бы компромиссом. Это всё больше убеждало Апфеля в том, что Леон страдает какой-то чрезмерной инфантильностью, словно кроме синяков и ссор он не способен решать какие-то стандартные и банальные проблемы. А Орфео в свою очередь старался отстаивать адекватное мнение, которое и являлось бы решением проблемы. Парень иногда старался вывести скандалы и ссоры на компромисс, но Леон не хотел слушать и слышать кого-то, кроме себя. Это безмолвие и ударяло по Орфео каждый раз, кроме кулака мужа, оно и приводило его к постоянной дрожи после ссор и к панике, за счёт которой он выбегал из дома и прибегал к дому Апфеля и Виктора. Апфель же всё также сидел дома, лишь только посматривая на не меняющуюся каждый день картину, состоящей только из трёх элементов: высокой пальмы, моря и песка. В один день днём, Апфель во время отсутствия Виктора решил всё же притронуться к книжной полке с литературой и читать ту книгу, которую он не дочитал в самолёте. А там её читать было проблематично: пассажир спереди по ночам очень громко храпит, а днём громко плачет ребёнок, которому так просто не объяснишь, что такое общество и как в нём нужно себя вести, от такого даже беруши не спасут. Если Виктор как-то был способен перетерпеть это, ведь он видел события и похуже плача ребёнка или храпа пассажира, то Апфелю каждый раз приходилось закрывать книгу и отвлекаться либо на того же Виктора, либо на какие-нибудь расслабляющие видео. Но в окно внезапно постучали. Это снова был Орфео. Даже не дочитав до середины, книга была небрежно брошена на кровать, а Апфель в свою очередь быстро открыл дверь. В дом быстро забежал Орфео и начал, держа Апфеля за плечи, быстро тараторить: – Пожалуйста, спрячь меня где-нибудь, пожалуйста, он за мной идёт, пожалуйста... – Орфео обернулся, чтобы увидеть, не идёт ли сейчас за ним Леон. – Да-да, сейчас, – Апфель быстро закрыл дверь на замок и отправил Орфео в спальню. В спальне же Апфель открыл раздвижную дверцу шкафа и жестом показал, что Орфео нужно прятаться здесь. Орфео же быстро спрятался среди кучи одежды и закрыл ладонью нос и рот, начиная залезать намного глубже в шкаф. Как только дверца закрылась, раздались три негромких звука в дверь. Подойдя к двери, Апфель спросил: – Кто там? – Это Леон. Я знаю, что Орфео сейчас у вас. – Вы во второй раз ошиблись. Из-за ваших угроз теперь мне нельзя не то, чтобы выходить на улицу, а даже открыть дверь. Уходите. – Откройте дверь, – Леон стал дёргать за ручку двери, – мне вас упрашивать? – Упрашивать вы будете полицию, чтобы вас не посадили. Я ещё раз говорю, уходите. Орфео здесь нет. Леон довольно быстро сдался, поняв, что дверь ему никто не откроет, и, возможно, Апфель даже вызовет полицию. Послышались лишь только глухие шаги по крыльцу и лестнице. Как только шаги отдалились, молодой человек снова пошёл в спальню, где сначала через окно проверил, не стоит ли под ним сейчас Леон, но увидев, что его и след простыл, он открыл дверцу шкафа, из которой с небольшим промедлением и всё ещё с ладонью на лице вышел Орфео. – Всё хорошо, его теперь нет, – успокаивал Апфель Орфео, помогая выбираться ему из шкафа, – опять из-за глупой ссоры? – Я- я ему сказал опять, что мы никуда не поедем, – сказал Орфео, – он опять по- поднял тему переезда. – Пожалуйста, останься здесь подольше, – Апфель и в предыдущие разы упрашивал Орфео остаться дольше, чем просто на ночь, ведь так ему будет намного легче не только физически, но и морально, но Орфео даже сейчас только лишь помотал головой. – Я не м- могу, – объяснял Орфео, – он сильнее меня при- бьёт. – Но тебе будет лучше, если ты останешься с нами. Не пытайся его чему-то вразумить или думать, что он может измениться. Такие люди не меняются, а если и могут, то только в худшую сторону. Не надо, Орфео. – Мне отца его жалко... – в какой раз уже повторял Орфео. А теперь Леон не позволит ему просто так подать на развод. Когда в один день поднялась опять эта тема, то тот в свою очередь поставил на кон жизнь своего отца, и тогда без лишних промедлений Орфео снова выбежал из дома ночью. Да, Орфео жаль одинокого, старого и больного человека, он не раз говорил, что ухаживал за Фернандо, пока они с Леоном не стали переезжать из города в город, из страны в страну... Но стоят ли эти муки одного только человека? Апфель не понимал, как же так Леон сумел надавить на Орфео, чтобы тот отказывался даже остаться на день у других, а сразу же идти к нему? Как он смог запугать его до такой степени, что Орфео каждый раз со страхом оборачивается, лишь бы не увидеть его? Орфео ведь раньше мог мыслить адекватно, да и сейчас у него остались какие-то задатки, ведь даже в ссорах он способен говорить правильные вещи, но теперь его словно подменили на более дешёвую копию. – Я дам тебе успокоительное, – это всё, что мог предложить Апфель. И Орфео каждый раз не отказывался от успокоительного, он принимал его, но с такой поломанной психикой вряд ли таблетки помогут. Да что уж там, психологи и психиатры не будут способны как-то поменять его мышление в другое русло, ведь даже у них в кабинете он скажет "я не могу подолгу оставаться с вами, меня сильнее прибьют".***
Оставшись у Апфеля всего-то на несколько часов, Орфео только пообедал и стал смотреть телевизор в гостинной, чтобы как-то отвлечь себя. Позже вернулся Виктор. Апфель вновь рассказал Виктору о том, что же случилось, но в ответ получил другую новость: – В общем... сейчас нужно как можно дольше удержать Леона на острове. Солдаты с капитанами прилетят уже завтра. На эту новость Орфео только встал с кресла с встревоженным видом. – Солдаты? Вы... хотите... убить Леона? – Орфео сжал ладони в кулаки. – Мой отец требует его в мёртвом виде. Давно уже подтвердилось, что Леон и является продавцом. К тому же, он это делал не раз, но про это я уже не слышал. – Орфео, не смей Леону говорить об этом, – сказал Апфель, на что получил кивание от Орфео. – Но что делать мне?.. А что делать его отцу?.. – Тебя не тронут. Ты помнишь адреса своих родных? – спросил Виктор. – Да... наверно... А что с его отцом-то будет?.. Леон у него единственный сын... – всё не переставал твердить Орфео. – Ты можешь потом приглядывать за ним. Объяснишь ему всё так, как есть, попросишь, чтобы ты сидел каждый день с ним, а насчёт Леона... я понимаю, потеря огромна, но логика мафии такова, что всех конкурентов или предателей нужно уничтожить. Да, насколько бы суровы не были эти слова, но Орфео и сам, вроде бы, понимает, куда полез. Он просто опустил голову, то ли начиная о чём-то размышлять, то ли из-за того, что он сейчас заплачет... – Можно я... можно я пойду домой? – сказал Орфео, не поднимая своей головы. – Орфео, останься, тебе ведь здесь будет легче, чем рядом с Леоном, – всё просил Апфель. – Нет, я... я просто хочу уже наконец поговорить с Леоном. Апфель только вздохнул. – Ты и правда хочешь поменять его? – скрестил руки молодой человек. – Нет, я просто хочу с ним поговорить. Хочу, чтобы он меня наконец-то услышал. А вот получится ли у Орфео такое? Выслушает ли Леон его вообще, учитывая, что другие мнения, кроме собственного, он считает неверными? – Хорошо, Орфео, иди домой. Виктор, отойди от двери, – сказал Апфель и тут же, словно по указу, Виктор отошёл от двери влево, чтобы не препятствовать Орфео. Орфео медленно стал идти к выходу, будто где-то в душе он и правда не хочет покидать это место, где нет подобных проблем, которые он испытывал теперь почти что каждый день, где нет Леона, способного эти же самые проблемы создавать из воздуха... Остановившись около двери и положив руку на дверную ручку, Орфео сказал: – Если я не приду завтрашним днём... вызывайте полицию, – и дверь после этого неспешно закрылась. Апфель вздохнул. В последний момент он передумал насчёт того, чтобы отпустить Орфео, но тот непоколебим в своём решении даже в таком положении. Это одновременно и впечатляет, и разочаровывает молодого человека, ведь он думает, что ничего путного из этого разговора не выйдет. Похоже, нужно почаще обращать внимание на телефон, в последнее время Апфель редко когда к нему дотрагивался, только если ему звонил Виктор или, например, Кристиано, который чуть ли не каждый день узнавал о состоянии не только своего сына, но и самого Апфеля, очень сильно волнуясь за них. Как посчитал молодой человек, Орфео и сам знает, что всё может закончиться плохо. Но насколько плохо, он себе и представить не мог...***
Наступил следующий день. Апфель всё только поглядывал в сторону окна, думая о последних вчерашних словах Орфео. Если с ним и правда что-то случилось, то молодой человек с лёгкостью нарушит правило о том, что в течение нескольких дней нельзя выходить из дома. Погода потускнела. В серо-голубом небе неярко светило солнышко, которое лишь иногда устремляло свои лучи света и обогревало землю, но тут же пряталась за кучей облаков, сумевших перекрыть солнечное тепло. Море уже не выглядело так привлекательно, как в прошлые дни, и Апфель понял, что сегодня и правда что-то ужасное произошло. И скорее всего это связано с Орфео. Хорошо, что Виктора уже не было дома, тот лишь только оставил записку о том, что ушёл по делам и скоро вернётся, ибо если бы он был в этот момент дома, то у Апфеля бы целый день был на нервах только из-за состояния Орфео. Накинув быстренько халат и надев сандали, Апфель открыл дверь и стал идти в сторону дома Орфео и Леона, замечая, как на небе всё сильнее сгущаются облака, которые совсем скоро превратятся в тучи. Поднявшись по крыльцу, Апфель негромко постучал в дверь. Никто не вышел. Тогда он попробовал ещё раз, окликнув Орфео. Никто не вышел. Дёрнув за дверную ручку Апфель понял, что дверь была всё это время незаперта. Вокруг мёртвая тишина. Никакого звука, словно все пропали. Проникнув внутрь, он осматривал пол, книжки, да даже немного заглянул в комнату с компьютером, где Орфео что-то печатал, но мельком в глазах пронеслось что-то лежащее на полу, будто это человек... Устремив свои глаза вперёд, Апфель заметил знакомый халат... Ох, нет, неужели... Нет, этого просто не может быть. С ним всё в порядке, ведь правда? Подойдя ближе, он увидел то, чего так боялся увидеть...Угол стола был испачкан тёмно-красной кровью. На нём остались даже пару волосинок. А рядом уже лежал Орфео, под которым была такая же тёмно-красная лужа крови. Тело выглядело слегка бледноватым, будто из него не вытекла кровь, а её высосали подчистую. Было видно даже некоторые маленькие вены.
Не может быть... Этого просто не может быть!..
Закрыв рот ладонями, Апфель всё медленнее и медленее мотал головой, отходя от найденного тела. В глазах мылилось. Апфель даже не слышал собственных мыслей. Он только раз за разом в своей голове показывал себе ту картину, которую он только что увидел, и, не заметив даже начала ковра, он с грохотом упал на пол, всё также продолжая ногами ползти к выходу. Первое, что ему сейчас хотелось сделать – это позвонить Виктору и сообщить об этом. Но сможет ли теперь Апфель в страхе и паники от увиденного сказать без заиканий хотя бы одно слово? Апфель не хотел себе представлять, что это всё на самом деле реально. Хотелось просто думать, что это всё гадкий и ужасный кошмар, просто появившийся из-за волнения насчёт Орфео. Не хотелось верить, что Орфео теперь мёртв. Его друг мёртв. И он ничего не мог с этим сделать.Надо было его остановить ещё вчера днём! Надо было оставаться на своём до последнего! Посмотри, что ты натворил, теперь его уже нет! Ты доволен? Счастлив? Да, укоряешь себя? А было бы лучше, если бы ты никуда его не отпускал, правда?
Молодой человек даже не смог выйти из дома, глядя только на мёртвое тело и в голове начиная укорять самого себя за то, что вовремя не среагировал на слова Орфео, за то, что отпустил его, за то, что так позволил ему это сделать! А Леон... А что уж про него говорить: дом теперь выглядел пустым, по всей видимости, он уже успел сбежать... Как же так надо было издеваться над своим любимым человеком, если он вообще для него являлся любимым, чтобы его убить и оставить вот здесь, на самом видном месте? Голова кружилась. Апфель даже от увиденного не мог встать и побежать туда, куда ему нужно, а просто упал окончательно, лишь ощутив в остатках разума лёгкий удар где-то в районе виска.***
Проснувшись, Апфель обнаружил, что теперь лежит на кровати в их с Виктором доме, и рядом с ним сидит и сам Виктор, поглаживающий кисть руки молодого человека. В доме была одна суматоха: громкие шаги, куча шороха и чьи-то неслышные разговоры только отвлекали Апфеля от каких-либо раздумий. – Что... что происходит?.. – слабым и тихим голосом спросил Апфель, только сейчас ощутив на своей голове мокрую тряпку. – Мафиози уже прибыли. Когда мы вошли в дом Леона и Орфео, то увидели там сначала тебя, прямо у порога, а потом уже и... тело, – перед тем как сказать последнее слово, Виктор вздохнул, – нам придётся улететь отсюда. Сегодня же. Молодой человек какое-то время пытался переварить всё то, что за этот день произошло. Сначала Орфео, потом этот дом, а теперь уже надо улетать... Ничего не понятно, словно мозг не хотел воспринимать уже ничего после того, что он обнаружил. Всего несколько месяцев назад Орфео был таким же, каким его точно помнит Апфель: стойким, всегда дающим полезные советы всем, кому они требуются, и часто очень прямолинейным... За его спиной стояло немало бывших, которых он бросал, если те поведут себя слишком мерзотно или ужасно, но Леон... Леон как будто сумел заманипулировать даже такого сильного человека, с виду непреклонного к подобным людям, как он. Будто он сумел его перепрограммировать, повлиять на его сознание и мышление... но что-то в Орфео всегда боролось против него самого. За несколько дней Апфель понял, что в Орфео до сих пор остались какие-то черты, которые были с ним и до супружеской жизни с Леоном. Он, хоть и не желая принимать чужие советы, всё же иногда соглашался с какой-либо помощью, если и правда у него ситуация очень трудная. Он хоть и делал это во вред себе, но отстаивал свою позицию и своё мнение. Он хоть и старался в первую встречу скрыть, что происходит за этой с виду хорошей семейной жизнью, но вовремя понимал, что хранить в тайне все секреты не получится, и до сих пор верил и рассчитывал на Апфеля, что тот ему сможет помочь, что тот окажет ему любую помощь, лишь бы она была во благо... Вовремя вспоминая о том, что Леону какие-то действия, направленные на улучшение состояния Орфео, не угодны и, скорее всего, снова приведут либо к ссорам, либо к скандалам, либо к избиениям. – Апфель, с тобой всё хорошо? – забеспокоился Виктор, увидев, что молодой человек смотрел какое-то время в одну точку, размышляя о случившемся, – Может, тебе ещё поспать, пока мы не собрались в аэропорт? – Нет-нет, я выспался. Просто... столько всего навалилось за эти дни... – такой груз оказался для Апфеля непосильным. Да, он несколько лет назад жил кое-как, но даже там он себя хотел обрадовать: вот закончится учёба, и можно отсюда хоть куда угодно съезжать. И так он думал до тех пор, пока их взаимоотношения с Виктором не стали куда больше, чем просто знакомые. – Понимаю, такое перенести нелегко. Но улететь всё же нам придётся. Никто не хотел бы закончить настолько быстро медовый месяц на такой плохой ноте. Хоть и слово "плохой" сюда вообще не подходит, это и правда хуже, чем можно себе представить. – А как же... – Апфель хотел что-то сказать, но не сумел. Нужно просто смириться с тем фактом, что придётся покинуть это место с таким красивым видом на море... которое оставляет после себя неприятные воспоминания. Что лучше? Остаться, всё остальное время укоряя самого себя за непонятно что, или улететь в как уже родные края, чувствуя себя намного легче... возможно. – Прости, Апфель, но если об этом узнает местная полиция, то может ещё и приплести нас к данному убийству. Может, после того, как мы вернёмся обратно, будем отдавать друг другу больше времени? Я постараюсь приходить с работы пораньше. – Не надо, Виктор, ты... ты здесь не виноват, – да уж, медовый месяц получился скорее кровавой неделей. Виктор и правда, как считал сам Апфель, не виноват в данной ситуации, хоть он и тоже позволил вчера отпустить Орфео к Леону. А ещё больше вопросов появилось к тому, какая же у них ссора была, что Леон в порыве ярости, как предполагает теперь Апфель, ударил головой об угол стола Орфео. Настолько сильно, что это оказалось фатально. Резко Апфеля стало удушать чувство того, что он больше никак не сможет повернуть назад время, не сможет внятно объяснить Орфео, чтобы тот ни в коем случае не возвращался к Леону, не сможет снова увидеть его после этого дня!.. От этого ему стало так больно, что его потерю заметило даже сердце, которое, кажется, уже натерпелось за все те дни, что Апфель помогал Орфео. Хотелось взять и разрыдаться на месте. От своей слабости и никчёмности. Орфео за время учёбы в университете стал для него словно родным, но так просто потерять его сейчас... Молодой человек сдерживал себя. Настолько сильно, что как только около его глаза появилась одна единственная лишь слеза, он отвернулся в сторону окна, лишь бы Виктор не увидел этого. Теперь для него мир оказался... пустым. Возможно из-за появившейся внутренней меланхолии и скорби, возможно из-за того, что погода была сегодня не в духе и решила вместо солнца подослать кучу некрасиво-серых и грустных туч. Далеко не таких приключений ожидал Апфель, далеко не таких...***
И вот, снова самолёт. В этот раз Апфелю уже никакого дела не было до книг, до шумных пассажиров, да он на протяжении почти всего полёта, отвлекаясь лишь только на сон, смотрел только в окно. Виктор всё время пытался как-то подбодрить и расшевелить Апфеля, но быстро понимал, что у него это сделать не получится. Даже подтормашивая иногда молодого человека, чтобы сообщить о еде, тот только иногда кивал, но к тарелкам или столовым приборам ни разу не прикасался. Только иногда пил воду. Состояние Апфеля в какой-то степени перешло и на Виктора, отчего ему всё сильнее хотелось сделать молодого человека счастливее, пусть и по крайней мере сейчас это сделать не получится. За время своего полёта обратно домой, Апфель лишь хотел одного: увидеть хотя бы знак, хотя бы единое облачко, хоть что-то похожее на пар, которое бы ему напоминало об Орфео. Но он так ничего на небе и не сумел найти.***