Скрывая свою слабость

      — Девин! — слышу крик одного из потеряшек. Сижу около, кажется уже своего дерева. Не люблю эти «скамейки» на которых сидят ребята. Мне легче присесть на траву около дерева, вырисовывая на земле только себе понятные линии.       Поднимаю голову и наблюдаю за разборками пропащих. Каждый день одно и тоже. Девин ссорится с новым соседом. Либо другие мальчишки что-то не поделать. Словно они специально давят мне на нервы. Только собираюсь уйти, как замечаю Феликса.       Парень стремительно надвигается на потеряшек. И я останавливаюсь решив понаблюдать.       — Успокойтесь, — одно слово и лагерь опустился в тишину. Такую глубокую, что я могла слышать собственный стук сердца. Феликс сурово смотрит на мальчишек, которые опустили головы, смотря в пол.       Подхожу ближе сложив руки на груди. Парни оглядываются на меня в поисках поддержки. Иногда я вступаюсь за них, ведь некоторые из них всего лишь дети. И я понимаю, что им нужна поддержка.       — Они всего лишь играют, Феликс, — кладу руку парню на плечо и взгляд серых глаз устремляется на меня. Потерянный понимает, что все не так как я сказала, но его взгляд становится менее жёстче. — Так ведь? — поворачиваю голову на ребят и они активно кивают. Конечно, кто хочет провести ночь в тёмных джунглях.       — Раз так, то ладно, — Феликс в очередной раз делает мне одолжение. Улыбаюсь, снова направляясь на свое место.       Мальчишки убегают, когда серые глаза направляются на них, из моих губ срывается смех и я прикрываю рот кулаком, скрывая улыбку.       — Они меняются рядом с тобой, — подходит ко мне Феликс, улыбаюсь. В его стиле, пару секунд назад он притворялся суровым дядькой, а сейчас милый мальчик.       — Как именно, Феликс? — потеряшка садится рядом, пока я смотрю, как другие пропащие занимаются разными делами. Лагерь снова оживился и гул разносился со всех сторон.       — Они знают, что у них есть защита с твоей стороны. — Феликс говорит так, будто я и так это знаю. — Понимая, что у них есть такой человек, они полагаются на тебя и становятся…       — Зависимыми, — продолжаю за парня и слабо улыбаюсь. Потеряшки меняются, не знаю хорошо это или плохо. Но кажется они начинают понимать что игры на острове не главное развлечение. Я показывала им, что есть еще много способов веселья. Обычная рыбалка намного интереснее и безопаснее, чем злые «уроки» Питера. Безобидные соревнования или реальная работа в парах. Или в команде. Пэн говорил им об этом, но по другому. Эти мальчишки не знают, что такое семья, но хотя бы узнают, что такое настоящая дружба. Они понимаю, что я намного слабее Пэна и не смогу им помочь если он захочет им навредить. Но они знаю, что я хотя бы попытаюсь.       Феликс смотрит на меня странным взглядом и легко улыбается. Беру палку и снова вырисовывая что-то на земле.       — Питер тоже меняется, — как будто нехотя проговаривает потеряшка и я теряюсь. Пэн меняется? Это полный бред. Он никогда не изменится. Никогда. И ни за что.       — Ха, у тебя есть чувство юмора, Феликс? — громко смеюсь, что даже некоторые потерянные повернули головы в наше сторону и направили косые взгляды. Но под взглядом парня, все тут же отвернулись.       — Это не шутка, Мэг, — строго, без намека нас шутку говорит Феликс. Ну да, конечно, Питер из-за меня меняется.       — Даже если так. — делаю паузу, взглядывая в серый мир Феликса. — То почему? Тоже чувствует мою защиту? — улыбаюсь, не веря, что король просто так за пару дней может измениться и я даже не заметила.       — А ты не догадываешься? — Феликс будто смотрит в душу с грустным выражением лица, тут же вставая с места, направляясь в сторону пропащих. Конечно, ему надо собрать всех потеряшек и направить их по домикам.       Парень тут же разгоняет всех. В домиках они могут делать все, что захотят. И как мне говорил Феликс это некое правило появилось недавно, но почему не сказал.       Конечно, мне ведь необязательно знать. Я всего лишь пленница коварного человека на этом острове, названным Нетландией.       Вспоминаю Питера и тут же в памяти всплывает вчерашний поцелуй. Я сделала это сама. Сама хотела этого.       Кручу головой, впиваясь руками в волосы.       Сама сдалась. Без боя и даже маленькой схватки. Если конечно не назвать схваткой все, что происходило между нами, когда мы касались друг друга. Или когда Питер проводил грубыми, а иногда до боли нежными прикосновениями по шее, плечам и ключице.       Поднимаю взгляд и только замечаю, что все время за нами наблюдал Питер. Он будто всегда находится там, где я. Наблюдает за мной постоянно. Его взгляд всегда направлен на меня. Это сковывает, но в другой момент нравится.       Этот парень — Питер Пэн, из детской книжки. Он вызывал во мне разные эмоции.       Особенно последний поцелуй…       Я сделала первый шаг. Будто не соображая докоснулась до его вкусных губ. Он пленил меня. С ним я не соображала. Пэн будто влюбил меня в себя. Я не могла это отрицать. Хотя бы признать самой себе я готова. Но вот что мне делать дальше?       Мне очень страшно любить тебя, Пэн. Страшно чувствовать к тебе привязанностью. Я нужна тебе только ради магии. Я изменилась на этом острове… Но изменишься ли ты ряди меня?       Я стала слабой, перестала доверять людям. Но стала беспокоится о них. О Питере. Хотя он каждый раз поступал со мной ужасно. Но в тот же момент заботился. Не понимаю, что на самом деле парень хочет от меня. Мою магию? Меня? Подчинённость с моей стороны? Просто поиграться со мной?       Я не узнаю саму себя. Я чувствовала каждый день, что проигрываю Пэну. Отдаю ему самое главное, что ему и надо от меня — мое сердце.       Я полюбила этого иногда хладнокровного, бесчувственного парня, который требует от меня многое. Может я просто придумала того Питера в которого влюбилась? Может на сам деле он всего лишь очередной парень…       …Но когда я встречаюсь с его взглядом, понимаю, что нет. Он такой. В такого я… К такому Питеру я чувствую нежность. Но я лучше буду молчать. Как бы не было, я не проиграю. Пэн не должен знать.       Я хочу ему доверять, но с каждый разом больней. Я стану сильной. Чтобы даже если он предаст меня, сделает больно настолько, что я не смогу дышать — не сломаюсь. Я попытаюсь.       — Идем со мной, — Питер резко появляется передо мной и хватает за руку. Мы тут же появляемся в домике. Словно парень не желал больше наблюдать, как я сижу около дерева, рассуждая о своем. Точнее о нем. Но он то об этом не знает.       Смотрю в яркие изумруды. Они пылают яростью. Что же я снова сделала Пэн, что ты на меня злишься?       — И? — единственное, что вырывается из моих губ. Питер будто съедает меня взглядом. Сглатываю, на секунду переводя взгляд на его губы. Стоп. Мэг, ты должна понимать, что этот человек не подарит тебе счастья. Думай головой.       — Ты всегда так улыбаешься? — поднимаю бровь, даже не замечая, что в очередной раз Питер слишком близко ко мне. Что этот парень имеет ввиду? Он всегда задает неожиданные вопросы, на которые не сразу найдёшь ответ.       — О чем ты, Питер? — поднимаю голову. Не делай из меня жертву, Пэн. Я не жертва и ты это прекрасно знаешь. Я именно тот человек, который может тебя вытерпеть. Все твои замашки и странности.       — О защитнице пропащих, — сжимает одно моё плечо Пэн, прижимая к стене. Ничего не меняется и из-за этого я улыбаюсь. Он о нашем разговоре с Феликсом. Ну да, мне же ничего нельзя. Ты же мне говоришь об этом, Пэн. Как я могу понять что тебе это не нравится когда ты молчишь? Злость нарастает и я даже не знаю почему. Мне нельзя улыбаться? Нельзя ничего чувствовать?       Отдергиваю плечо, подальше от руки Питера. Хотя сердце твердит, чтобы тепло парня вернули обратно и оно больше никогда не пропадало. Разум заглушает алые лепестки внутри меня и я начинаю злиться.       — Снова? — грудь вздымается, пульс увеличивается в десятки раз, а глаза Пэна все так же прямо передо мной. — Я делаю все что ты мне говоришь, а ты снова недоволен? — фыркаю практический в подбородок Пэна и отворачиваюсь, делая пару шагов от него в бок и он даже не успевает остановить меня.       Хочу пройтись по комнате, чтобы выплеснуть жар. Наорать на Питера не лучшая идея. Если хочешь жить — иди лучше побей ветки, а не ори на короля этого острова.       — Не отворачивайся от меня. Ни-ког-да. — Пэн появляется передо мной и хватает за плечи, от чего становится резко неприятно в его руках.       Хочу кричать, брыкаться. Держаться от него как можно дальше. Но мое тело… И моё сердце твердили обратное. Только разум помог мне выбраться из этой пучины. Лишь на время.       Замечая мои бегающие глаза, Питер нежно отпускает руки. Слишком уж он заботиться об моем состоянии в последнее время.       — Я поняла тебя… — не замечаю, как быстро руки парня переместились мне на шею, притягивая меня ближе к себе в тот же момент ласково потягивая за волосы. — …Питер, — выдыхаю и его губы касаются моих.       Пэн прижимает меня к шкафу и я не сопротивляясь отвечаю ему на поцелуй. Мое тело хочет этого. Сердце. Душа. А разум… Сейчас просто не до него. Тело хочет своего мучителя. Может потому что он наконец-то начал проявлять заботу о своей игрушке. Или из-за того взгляда, которым он всегда смотрел на меня. Я не знала, но сейчас я поддалась сердцу, полностью выключая свой разум.       Питер скользит языком по моим губам, от удовольствия съёживаюсь, впиваясь рукой в плечо Пэна. Он заводит другую руку мне за талию и обхватывает ее требовательно прижимая меня к себе. Чтобы не осталось не единого миллиметра между нами. Не единой пропасти, которая возникает всегда, когда мы перестаем касаться друг друга.       Нам это необходимо.       Питер тянет мои волосы плавно погружая меня в ритм поцелуя, захватывая территорию. В один момент он был нежным и в тоже время требовательным. В другой же грубым, но до боли сладким на вкус.       Мы теряем контроль. Оба забываясь друг в друге.       Пэн поднимает меня лишь на секунду, в другую же я уже лежу на кровати, чувствуя его руки под одеждой, касающиеся моей голой кожи на спине, когда я выгибаю ее. Он касается настолько властно, но ласково, что мурашки волнами проходятся по моей коже. Я схожу с ума.       Пэн не отрывается от моих губ ни на секунду, будто когда перестанет касаться их, то все исчезнет, включая меня.       Питер углубил поцелуй в тот момент, когда его руки уже сняли вверх моей одежды. Мысли уплыли в далекие страны, оставив только одно имя — Питер Пэн.       Мне хотелось того же, что хочет и он. Я чувствую это, наблюдаю. Вижу по его глазам в которых играет озорной огонек.       — Ты сводишь меня с ума, Мэг, — шепчет Пэн, отрываясь от моих губ и переходя к шее. Кусает ее, ласкает оставляя много следов, словно помечая, что это его собственность. Мне было плевать, что я отдаюсь моменту. Все равно на то, что будет завтра.       Было только сейчас. И я этого хотела, даже если завтра перестану дышать.       Сжимаю волосы Питера от чего он издает рык, но рук моих не убирает, спускаясь все ниже. Я плавлюсь под его губами и укусами оставленными на моем теле.       — Питер… — выдыхаю, сама не понимая кто сказал это. Кто произнёс его имя таким ласковым игривым голоском. Это была ты, Мэг. Ты.       Пэн снова впивается в мои губы, мой голос словно подействовал на него, опьянял еще больше. Что парень еще стремительнее рвался полностью забрать всю меня. Подчинить меня себе. Заставить слушаться только его.       И я это делаю. По воле своего тела. По своей воли. Я готова принять такого корыстного, коварного Пэна в свой мир.       Его губы касаются живота, опьяняя, сводя с ума, снова и снова заставляя виться перед ним, как змея.       Не помня уже самой себя, я выдыхаю и из моих губ сам собой выходит сладостный стон, посвященный только Питеру.       — Какой сладкий голосок, Мэг, — хищно, не отрываясь от моего тела, шепчет Пэн. От его тембра я будто летаю над землей. Забывая обо всем на свете кроме нас с ним.       — Заткнись и делай, то что делаешь, — из последних сил говорю я, и снова вздыхаю, когда Питер сильнее всасывает мою кожу уже на ключице.       — И что же я делаю? — он хочет заставить меня это сказать, заставить самой произнести, что я и так знаю.       — То что и так принадлежит тебе… — чувствую нежное прикосновение к моей щеке и прижимаюсь к ней, будто это мой спасательный круг. Я закрываю глаза, но знаю что Питер улыбается, ему нравиться слова произнесённые мной.       — Наконец ты это признала, — это фраза разлетелась по комнате и Пэн снова начал окутывать меня поцелуями и своими руками. Его губы были везде, его руки были повсюду. Скрыться от них было невозможно. Да и не хотелось.