Суррогат

      Громкий, пронзительный, звон будильника вырвал из глубин дрёмы. Тянуться далеко не пришлось и Павел резким тычком по светящемуся экрану выключил свою гуделку. Оглядевшись сонно по сторонам, мужчина заключил про себя: уже светает — по крайней мере, в его комнате основательно, несмотря на заметную уже из постели облачность, посветлело. Часы в телефоне выдавали пол-восьмого: пора вставать, думал он и с кряхтением приподнялся с разложенного дивана. Наступила среда, та самая — и вот-вот он узнает, получилось ли поставить Савину-младшую на ноги.       Облака, кислые, расплывчатые, медленно плыли за горизонт. Холодный, освежающий, струйки воздуха из приоткрытого окна кололи лицо, ноги, глаза: «Должно быть, забыл закрыть со вчера». Откашлявшись, Павел инстинктивно приложил руку ко лбу, но кажется, иммунная система не подводит — жив, здоров. Одеваясь, по пути осматривая как в первый раз шкафчик с побрякушками, друг семьи Савиных-Милашенковых снова задумался о своей ноше: когда-то они же хотели снова встретиться. Как раз он только получил датский паспорт, барышни хотели проставиться, заодно показать ему Ирландию. Тогда, правда, не сложилось — и почему, история умалчивает. Может, тогда бы он впервые увидел Эллу вживую — маленькую ещё, в коляску поместится. Помнится, как раз она приболела, вот и не получилось. Или нет? Что же случилось? И с чего он об этом сейчас вспомнил? В ответ на непрошеный позыв из прошлого Павел хлёстко пошлёпал себя по щекам: «О, а так лучше».       Первым делом надо было приготовить завтрак на троих — поедут они сегодня или нет, уж этот факт решение родительское не отменит. Молча, сквозь остатки сна потягиваясь, Павел пришёл на кухню, где и застал сидящих перед столом Яну с Эллой. Из подмышки вчерашней испытуемой торчал градусник и те внимательно ждали, когда же он пропищит. Осознание выбранного вовремя момента остановило Павла на подступах — тревогу, источаемую Элей, почувствовал и он: сейчас он уже ничего сделать не может. Открыв было рот, сопровождающий хотел было спросить, кашляла ли она, но едва с уст сорвалась буква «К», как на кухне раздался троекратный писк.       - Ну, как?       Яна живо протянула руку за термометром, после чего недолго посмотрела на циферблат и невыразительно выдала:       - Да знаете, сэр,...       Двое с нетерпением и опаской напряглись в ожидании вердикта.       - ...тридцать шесть и восемь.       Элла и Павел одновременно с облегчением выдохнули.       - Горло?       - Красноватое ещё, но меньше.       Сработало — можно ехать! В лице Янь ещё тесались смутные сомнения, что её дочь ещё не окончательно отболела, но Павел и она сама уже чуть ли не в открытую ликовали. Ибо отказывать сразу стало на несколько поводов меньше — а потому Яне буквально пришлось негромко выдать:       - Ладно, пошли собираться.       И тут же добавила:       - Но сегодня чтоб щадила себя, — погрозила она пальцем Эле, — Вне забегов чтоб только в тёплом!       - Вас понял, сир!       Вне себя от радости, Элла залихватски отдала честь маме, а Павлу искоса подмигнула. Тот лишь довольно показал ей два больших пальца: получилось! Испытание завершилось успехом — теперь можно и двигать в сторону стадиона, разве что....       - Погоди, а завтрак?       - А, ну да — Яна тут же спохватилась, — Всё ты помнишь!       - А то!       Ну уж на это он способен — тем более, обещанный вчера обед он благополучно продрых, так что пора отрабатывать долг. На такой случай и есть чем: три хороших, сочных свиных стейка, разбавленные для острастки остатками его вчерашнего рагу — объеденье! И Яне восстанавливаться, и Эле энергию даст! Щёлканье тремя парами челюстей заполонило кухню, оставляя Павла в искреннем удовлетворении: как хорошо, когда проблемы можно разрешить, просто набив желудок.       - Ты сегодня где выступаешь? — интереса ради спросил он у Эллы.       - На сто и двести метров поставили.       - Ясно...       Яна и Павел снова оглядели друг друга через стол. Очевидно, Павлу ещё хотелось извиниться за то, что он так надавил на неё с дочерью, но сейчас ситуация была совершенно другая. Риск оправдался: Эля оклемалась, бегать ей ничего не помешает — пожалуй, лучше исхода не придумаешь. В такой ситуации смущение миссис Милашенковой было совершенно очевидно и не требовало лишних слов — ухватив кусок мяса, Павел всё думал, что же ей сказать после всего этого, но Яна в ответ лишь усмешливо улыбнулась. Эта улыбка передалась и ему: порой люди ведут себя как дураки. И здорово, что им не надо слов, чтобы это признавать и по-прежнему ценить друг друга.       - Ну всё, побежали.       Эля первая покончила с едой и быстро ушла из кухни одеваться. Правду сказать, просто в спортивной форме Янь её так и не выпустила: «Никаких но!» — женщина была непреклонна и авторитетом уломала дочурку надеть поверх куртку. Павла тоже не оставила в долгу — ему в руки были сгружены три довольно длинных, а главное, широких тёмно-серых зонта. После вчерашнего ливня Хрень даже не осмелился вставить ей слово поперёк: кто-кто, а Яна из них троих дольше всех в Ирландии и знает назубок непредсказуемость местной погоды. В остальном же ритуалы их были похожи на самый обычный день: собраться, вызвать такси, покормить кисок, выйти поближе к дороге. Надо сказать, погода была и правда прохладной — в ожидании машины ветер продувал как следует, заставляя кутаться в одежду потеплее. Жаль, каталка Янь в автобус не пролезет, думал Павел, поглядывая искоса на подрагивающую от холода и волнения Эллу, когда из-за поворота с правой стороны показался и остановился возле них знакомый минивэн.       Экипаж стремительно покинул Бри и покатил по автостраде в направлении деревни Килмаканог. Видно из затонированных окон что-либо было плохо и скоро Павел отбросил это дело, сфокусировавшись на Яне и её ненаглядной дочери. Знакомый стадион, незнакомые обстоятельства: прежде эмигранту в нулевом поколении не доводилось, в силу диагноза, мотаться по соревнованиям, а его знания о спорте часто были лимитированы просмотром от скуки телевизора дома. Атмосфера, окружение, что творится помимо самих выступлений, как поддерживать — тёмный лес. А ведь через час ему предстоит подбадривать Эллу! От таких идей мужчине становилось, если честно, не по себе, но какое-то паучье чутьё подсказывало: уж ему волноваться надо меньше всех. Ковыряя нервно ногти, девочка боязливо смотрела куда-то в пол, на что мама некрепко взяла её за руку и прошептала: «Всё будет хорошо».       Минут тридцать в дороге — и через непонятные завороты узких, едва доступных для автотранспорта дорог таксомотор привёз их прямо к въезду на стадион. Рассеянные, после съезда с помоста коляски Яна, Павел и Элла встали посреди площадки, ведущей к главному входу, и застыли как истуканы. Все трое немного растерялись: людей вокруг было гораздо больше, чем они ожидали — родители, дети, просто неравнодушные местные стекались со всех сторон на праздник спорта, организованный, судя по надписи на доске объявлений, самим округом и местными спонсорами. Оттого и воодушевлённая атмосфера — программа обещала быть насыщенная: «Футбол, бег, прыжки, какие-то увеселительные» — читая строки объявления, Павел поражался: и это только последний день! Приедь они на все три дня сюда, его бы точно не хватило.       - Ладно, покатили.       Яна деланно бодро нажала на ручку своей коляски, продвинувшись немного вперёд. Эля трусцой, заодно разминаясь, поспешила за ней и Павел неохотно поплёлся следом. Через главные ворота троица вышла практически на финишную прямую и уши сразу заволок гул толпы. Облачность чуть подрассосалась, осветив ярким солнечным лучом трибуны — людей было ещё больше, чем они думали. Несмотря на едва начавшиеся церемонии, по меньшей мере полтысячи уже собралось на стадионе. И школьники тоже подготовились: все такие разные, в разных одеждах, Павел насчитал по меньшей мере шесть оттенков спортивных костюмов. И один из них, вишнёво-белым пятном расползавшийся вокруг знакомой седой спортивной фигуры, яро выхватывал внимание Эллы: «Свои». Та сразу достала из кармана резинку и заплела волосы — бег мод активирован.       Завидев чуть вдали характерный угольно-чёрный хвостик, физкультурница припустила в их направлении.       - Савина! Ну наконец-то! — воскликнула она, — Я уже звонить...       Едва подбежав поближе, учитель резко остановилась — видимо, только сейчас заметила прямо за её подопечной мистера Ходенко. Мужчина криво поджал губы, про себя думая: «Наконец-то? До начала ещё минут двадцать!»       - Знакомые всё лица.       - Здрасьте — удивлённая личной встрече, мисс Лавкроу переключилась на сидящую в коляске Яну, — Миссис, вы в порядке?       - Более-менее, спасибо что спросили, — похоже, Яну тоже порядком утомила толпа, — Простите, а где мне тут можно припарковаться?       - Первый ряд, возле линии финиша.       Представитель команды живо сориентировала, куда им можно примоститься. Идти и правда долго не пришлось: ограниченно подвижным архитекторы стадиона выделили лучшие места. Через пандус на трибуны, всего через пару метров после белой линии, отмечавшей старт-финиш, в рядах из пластиковых кресел виднелась характерная бетонная выемка, обычно используемая для тренеров. В этот раз футболисты обойдутся без них, так что Яна и Павел остановились там и последний плюхнулся на совершенно плоскую сидушку без спинки. Элла внимательно посмотрела на них, после чего оба потрясли ей на удачу кулаками и та поспешила присоединиться к команде.       Едва её дочь забрали, мать Эллы спросила у Павла:       - Вы знакомы?       - Долгая история — хмыкнули ей в ответ.       Янь отчего-то хитро посмотрела на него.       - Расскажешь по приезду.       - Зачем тебе? — вытаращился на неё Павел, — Не в моём вкусе, если на то намёк.       - Да я так, на всякий.       Мужчина отстранился, принявшись выглядывать в толпе конкурсантов ту самую, единственную: чёрный хвостик в сопровождении мисс Лавкроу подошёл зачем-то к судейскому столику, а через пару минут — отделился от них, сжимая в руках что-то белое.       - Ты чего, Эль?       Девчушка живо пересекла беговую дорожку в направлении них с мамой. Несколько встревоженные, Яна с Павлом чуть приподнялись и увидели её совершенно растерянной.       - Ну вот.... они смеются, а!       Вначале ни тот, ни другая не понимали, о чём речь, но спустя мгновение Элла взяла что-то белое в другую руку и развернула. В ладонях Эля сжимала собственный номер на сегодня — номер, который, наверное, никто не взял бы самостоятельно: жирным чёрным по белому куску ткани слева направо были отпечатаны ноль, единица и тройка. Лицо участницы турнира перекосило от удивления и неуверенности, а Яна разинула рот.       - Знаешь, а мне нравится число тринадцать, — сказал в ответ Павел, — В этот день билеты на самолёт самые дешёвые. Особенно если пятница.       Никто — кроме этого перца: чистая правда — уж кого-кого, а выходца из Восточной Европы не пугали бессмысленные людские суеверия. Плохая дата? Идеально для старта командировки — потому что дешевле. Одинок в тридцатник? Запереться на работе и пахать, попробуй вытащи, обмажь корицей. Джей-день в барах? Упросить коллег сходить в бар перед ним — всё равно почти никого не будет. Всем назло игнорируя традиции местных верований, мистер Ходенко давно заслужил бы кличку «Фома неверующий», если бы не работал в интернациональной компании — на стыке культур и традиций, всем им следовать было бы абсурдом и на эту причуду Павла смотрели сквозь пальцы. Вот и сейчас, самое время было напомнить Савиной-младшей — не число определяет результат, а твои умения. И кажется, поверила: ловко орудуя завязками, Элла словно фартук повязала номер чуть ниже груди и Павел беззвучно прошептал ей «Ты сможешь».       В этот момент по стадиону через мегафон раздалось короткое и ёмкое:       - Сто метров, девочки.       Элла убежала обратно на трек, в сторону начала прямой дорожки перед трибунами. Вслед за ней отправились ещё пятеро конкурсанток. «Видимо, разные школы» — подумал Павел, оглядываясь в поисках какого-то табло, и вскоре заметил: на противоположном конце поля, сразу под счётом висела белая таблица с результатами общего зачёта. Четырёхзначные числа справа мало чего говорили несведущему, зато положение школы Эллы было отчётливо ясно: за первые два дня коллектив во главе с мисс Лавкроу устаканился на третьей строчке. «Интересно, будут ли заявлять в конце про олимпийский принцип?» — пронеслось в голове, как вдруг где-то вдали раздался выстрел.       Шея Павла молнией развернулась влево: шестеро конкурсанток на той стороне стадиона со всех ног припустили в их сторону. Различить, кто какая школа, было делом плёвым — каждая носила свой цвет костюма. Среди них ровно посередине, по четвёртой дорожке изо всей дури летела вишнёво-белая брюнетка. Ниже своей соперницы справа на целую голову, это не мешало Элле добавлять всё больше и больше сил в скорость и это сказалось на результате: несмотря на крики, несмотря на весь шум вокруг Савина-младшая с каждой секундой по чуть-чуть вырывалась вперёд и под самый финиш увела целый корпус у ближайшей конкурентки.       - Победитель — номер ноль-тринадцать.       Эхо стадиона ударило по ушам. Позади них кто-то даже привстал, чтобы поаплодировать бегуньям. По инерции останавливаясь, Элю на полпути живо облепили какие-то детишки в тех же цветах. Седовласая физкультурница поодаль даже поаплодировала ей, но та недолго почивала на лаврах, и споро, будто только что не выдавала всю себя, прибежала к следившим за ней маме и Павлу:       - Молодец, Эль!       Тяжело дыша, девочка вскочила на трибуну, чтобы на радостях обнять маму.       - Дай пять! Молоток!       Ладонь Павла со всей силы ударилась о небольшую девчачью ладошку. Без меры довольный, Павел давил Элле лыбу до ушей: выдала! Едва пришла — и уже победила! Будет теперь что рассказывать! Но не успел он поделиться с ней дальнейшими эмоциями, как та сорвалась и полетела обратно на трек:       - Всё, я побежала, у меня ещё следующий забег.       Не обращая внимания на ошарашенную Янь, Павел тем временем снова принялся таращиться на турнирную таблицу: первый турнир дня — и сразу перестановки, изменилось число очков. Вся эта система по-прежнему была непонятна впервые пришедшему на соревнования, но число сотен напротив названия школы Эллы сменилось — с шести на восемь. «Двести очков — очевидно, за командные дадут больше», думал он, как по стадиону пронеслось:       - Двести метров, девочки.       Странное решение — две, по сути, близкородственных дистанции, организаторам почему-то не пришло в голову поставить их по отдельности. Оттого нетрудно было заметить: предыдущие конкурсантки скорее заняли места в зрительном зале, а на смену им пошли другие, более свежие и подготовленные. И лишь Элла оказалась в обоих забегах: «Не слишком ли?», пронеслось у Павла в голове, когда девчушка принялась занимать своё место. Для двухсотметровки у каждой участницы тоже была своя дорожка — но не по прямой, а сперва по окружности стадиона. Разные радиусы компенсировала разная точка старта — и Эле на жеребьёвке досталась не самая радужная: внутри круга, на вид позади всех. С другой стороны, так точно будет видеть, как далеко бежать.       Выстрел — и шестеро маленьких разноцветных школьниц припустили в сторону той же самой линии финиша. Подгоняемая визуальным отставанием, Элла Луиза принялась отрабатывать кредит доверия мисс Лавкроу — и ещё до выхода на прямую опередила девчонку по соседству. Крики зрителей принялись вовсю подбадривать участниц, но едва те вышли на прямой отрезок, стало ясно, кто победитель: Элла вела почти корпус у ближайшей соперницы. Думается, если бы её вовсе против мальчиков поставили, та тоже не оставила бы им шанса, настолько увеличился отрыв, и спустя пару десятков секунд по стадиону вновь огласили результат:       - Победитель — номер ноль-тринадцать, Бри.       Аплодисменты стали ещё громче, а кольцо вокруг победительницы — плотнее: изначально в неравных условиях, Эле это отнюдь не помешало выдать нереальную скорость. Задумчиво про себя улыбаясь, глядя, как та вмиг очутилась в центре внимания, Павел довольно привстал со своего кресла, разглядеть её поближе, и только сейчас обнаружил: как и многие другие, он сейчас ей аплодирует.       - Обалдеть! — Яна тоже была в восторге, — Два забега за один заход! Чего творит!       - Сам в шоке...       Слова друга прозвучали негромко, оттого и неубедительно, и Яна деловито к нему развернулась.       - Звучит, как будто не удивлён.       - Я же говорю, в шоке.       Янь в ответ лишь махнула рукой: ну и ладно — пусть это останется их маленькой тайной. Рукоплескания за заслуженную победу никто не отменял, тем более, Эля действительно заслужила. Вот только пользоваться моментом девчушка явно не приучена: обменявшись ещё буквально парой фраз с теми, кто ещё будет рука об руку с ней до конца дня, Элла снова оторвалась от школьной банды и подбежала к ним.       - Отбегала?       - Ага, — ответила она маме, — Теперь до середины дня куковать буду.       Главная звезда двух последних забегов облокотилась на перила и развернула голову: жизнь без неё продолжалась — одноклассники, старшаки болтали о чём-то между собой, порой оглядываясь ещё в их сторону, но в основном их коллектив был этакой вещью в себе, способной найти повод для разговора, даже когда последний убежал. Вспоминая недавнее, Павлу вдруг стало неприятно думать, что сейчас Эля что-то упускает, и, привстав со своего кресла, чуть подтолкнул её вперёд:       - Иди, нечего с нами засиживаться.       - Думаете? — развернулась к нему Элла: девчуню терзали сомнения.       - Социализируйся.       Дочь Яны посмотрела на неё, но та лишь подтвердила слова друга. Уж тут они с Павлом были на одной волне: какими бы близкими ни были родители, какой бы домашний ни был ребёнок, уровень интеграции в человеческое общество закладывается здесь и сейчас. Звёздная болезнь с её стеснительностью Элле не грозит, но по крайней мере, получить заслуженную порцию внимания она в состоянии. Вот и сейчас, не найдя поддержки, та с лёгкой неохотой развернулась в сторону коллег по цеху и выдохнув, медленно пошла обратно к ним.       А тем временем турнирная программа продолжалась: бег на длинные дистанции, прыжки в длину, в высоту, мальчики, девочки — всё перемешалось на этой олимпиаде для подрастающих ирландцев. Всякий раз толпе на трибунах казалось, что сейчас, этот школьник или школьница уж точно задали недосягаемую планку, но следующий же за ним спортсменчик преодолевал её. Зрители тоже не отдыхали: поразительно, до чего те вовлечены в общее дело. Однозначно, многие из них — родители или родственники будущих спортивных звёзд, но ведь не только. Как их-то сюда занесло? Это ж не мировой и даже не европейский чемпионат, а так, школота под надзором у взрослых в полезном развлечении! Но надо признать, залётный хлопчик из Дании тоже понемногу проникся этим спортивным духом: свобода юности с послевкусием зависти — им не понять, какого это, быть под постоянным надзором. Оно и к лучшему.       Определённо, благоволила и погода: серо-стальное, небо немного просветлилось и из-за облаков показались циановые клочья неба. Как бы между делом оглядываясь в поисках Яниной девчушки, Павел порой терял Эллу из виду, но после пары прочёсываний толпы взглядом замечал чёрный хвостик где-то в толчее. Вишнёво-белые олимпийки, наравне с остальными командами, явно старались держаться друг друга, при этом как бы сторонясь соперников. Было в этом всём что-то парадоксально британское: «Интересно, они знают вообще про естественность вражды?» Вместе с тем, мужчина не без радости отмечал: что одноклассники, что школьники постарше звезду утреннего бега в обиду не давали. О чём они там говорили, слышно не было, но этого и не требовалось с трибун: и без мисс Лавкроу, которая куда-то умчала, Эллу Луизу Савину отнюдь не считали белой вороной.       Наконец началось то, чего ждали, наверное, больше всего здесь присутствующие: футбольный матч среди мальчиков. Всего один — остальные, надо полагать, прошли день или два ранее, но тем увлекательней был искомый финал. И надо же, в заключительный бой вышли школяры из одной с Элей школы — их соперниками были ровесники из школы с бело-синими костюмами. «Как по-португальски» — хмыкнул про себя Павел. Глаза офисного клерка загорелись азартом: уж что-что, а футбол был и ему в их возрасте не чужд. И да, это была дворовая версия, но что в этом противоестественного? Обменявшись рукопожатиями, мальчишки вдарили по мячу — началась игра. Лихие пасы, командная игра, подсечки, угловые — всё это было совсем не похоже на его опыт, больше походя на реальный футбол, с поправкой на возраст участников. Увлечённый игрой, мужчина уже потерял счёт времени, вместо этого считая голы, как тут Яна потрепала его за рукав.       - Эй, Паш.       - Да-да?       Рассеянно разинув рот, мужчина повернулся к ней: в ворота соперников как раз залетел третий гол.       - Что там происходит?       Павел нетерпеливо дёрнулся в сторону, которую она показывала. Школьники в вишнёво-белых спортивных костюмах, и так обычно державшиеся друг друга, держались как-то особенно тесно. На секунду друг Янь и вовсе подумал, что та чересчур увлечена слежкой за Эллой, как тут же заметил: Эллы нигде видно не было. «Что? Куда ты подевалась?» — футбол в ту же секунду съехал на второй план: быстрыми движениями глаз, Павел пробежался по остальным уголкам стадиона, но Эли так нигде и не увидел. Тогда-то он и обратил внимание: движения её одноклассников больше напоминали роение. Как будто что-то было в центре — и действительно, посередине толпы доверенное лицо Яны заметил мисс Лавкроу.       - Без понятия — пробубнил он себе под нос, — Пойду посмотрю.       Спрыгнув с помоста, Павел направился в сторону школьной команды. Издалека жужжание подростков было трудно различимо, но постепенно, по мере приближения тот начал выхватывать отдельные фразы: кого-то пытаются на что-то уломать. И заводила — в самом центре, в серебристом одеянии:       - Прошу, Элла, хоть попытайся...       «Элла?» — внутри у Павла всё сразу упало. Что бы ни было там в центре круга, Эля в этом замешана. Терпение живо кончилось и, откашлявшись, тот зычно гаркнул:       - Что здесь происходит?       Его наконец заметили: физкультурница кое-как протиснулась из центра школьного улья к нему ближе. В хищных глазах мисс Лавкроу мужчина прочитал волнение.       - Павел — слава Богу, вы здесь.       - Объясните мне уже, что случилось!       Грозное в моменты внутренней тревоги лицо Павла не терпело возражений.       - После мальчиков должен быть последний этап, эстафета четыре по четыреста смешанная — выпалила учительница так, будто её вот-вот удар хватит, — А у нас Кара на прыжках получила травму, и не может бегать. Мы просим Эллу заменить её, но она ни в какую!       Сосредоточенный, Павел моментально понял произошедшее. Нетрудно понять: мисс Лавкроу была не похожа на саму себя — тревожная, на грани отчаяния, та явно уже испробовала всё, чтобы убедить подопечную заменить травмированную коллегу. Только что сделаешь, когда на все её попытки прямо или косвенно ответили отказом?! Короткий взгляд вокруг стайки школьников выхватил самое большое скопление, роящееся явно вокруг кого-то. Сквозь толпу из людей разных возрастов мужчина с трудом разглядел знакомую угольно-чёрную шевелюру. Аккуратно, пытаясь никого не придавить в толпучке, Павел подтянул себя чуть ближе к центру плотного, метр на метр, круга, в центре которого стояла Элла. Не нужно было слов, чтобы понять: девчонка жутко разнервничалась. Сложив лапки на груди, склонив голову, та словно пыталась защититься от голосов вокруг, пытавшихся убедить её выступить.       Откашлявшись, надеясь привлечь внимание, Павел громко спросил:       - Эль, ты в порядке?       - Я не могу... — безропотно блеяла она себе под нос, — Я д-д-даже палочку никогда не держала, так же нельзя... Я не смогу...       Страх, паника, растерянность, источаемые перепуганной Эллой, острой иглой задели что-то в голове у Павла: беспомощно сжимаясь на месте под натиском толпы, девочка словно искала защиты от всего. Волосы, недавно заплетённые в роскошный конский хвост, теперь расплелись и медленно наползали на лицо. Руки недавней победительницы заметно тряслись, колени слегка подогнулись, казалось, она вот-вот расплачется — нет, нет, так нельзя! Не помня себя прорубив путь через школьников, мужчина схватил ребёнка за руку и дёрнул в своём направлении.       - Эля, ты меня слышишь? Это я, Павел!       Вырвавшийся среди трёх десятков ирландцев одинокий голос далёкой родины заставил её вздрогнуть от удивления, а подняв голову, Элла вдруг увидела перед собой лицо того, кто всё это время был рядом.       - Выслушай, что я скажу, просто внимательно послушай: ты не обязана выступать — тебя не назначали. Но сейчас возник форс-мажор, и они обратились к тебе за помощью — почему? Потому что ты сильная!       Перехватив внимание на себя, Павел неотрывно смотрел в эти два растерянных изумруда, оставленных ему Инь. Побороть страх, дать стрессу направление выхода — никто не справится с этим, кроме тебя, милая! Слова уже шли сами собой, и контролировать их получалось не очень.       - Ты уже обратила на себя внимание, выиграв сто и двести метров. Искала шанс проявить себя, стать популярной, ну так вот он — ситуация «сейчас или никогда»! Откажешься — команду просто снимут с забега. Выступишь, как угодно — они уже не будут иметь никакого морального права тебя осуждать, потому что сами тебя засунули в последний момент. А если выиграешь, даже в призы войдёшь — вытащишь всех и вся сразу. Такое люди не забывают, решайся!       Сколько раз уже такое происходило с ним: страшно, что не получится, боишься сделать шаг, чтобы найти место под солнцем. Столько всего было упущено! Если бы не они, если бы не друзья, он бы никогда не забрался так далеко. Не поступил бы в университет, не уехал из страны, не сменил отвержение на принятие — и лишь благодаря их совместным усилиям они все сейчас здесь. А сейчас та, что наполовину состоит из него, нуждалась в таком же плече поддержки.       Сверху вниз, с высоты лет разницей в целое поколение Павел как мог старался передать Элле то, что ему, в свою очередь, дали её родители. Крепко сжимая эту маленькую, нежную руку, мужчина старался нащупать в этом тщедушном тельце то, чего ей не хватало — стержень. Холодные от промозглого островного ветра, пальцы нащупали в его ладони резинку для волос, и медленно, понемногу сжались.       - Х-х-хорошо...       Похоже, успокоилась: заплетая волосы обратно, Эля шумно выдохнула, выпуская из себя наружу остатки нервов.       - Хорошо — чуть дрожа, повторила она уже уверенней.       Недолго думая, наследный опекун Савиной-младшей маякнул мисс Лавкроу.       - Она согласна.       - Отлично! — всплеснула та руками, — Я побегу к организаторам, объясню ситуацию.       Физкультурница умчала к столу в стороне от трибун, а Павел осмотрелся по сторонам: кажется, в его спиче на великом и могучем никто ничего не понял. Но эмоциональный заряд, приданный Элле, подействовал и на них: толпа потихоньку улеглась, прекратив волнительно жужжать. Глядя то на жмущуюся к нему Элю, то на окруживших их ребят, то на что-то объясняющей невнятным лицам в пиджаках мисс Лавкроу, мужчина неожиданно ощутил себя не в своей тарелке: хватит вам! Я ж ей всё высказывал, не вам — но этот сеанс пытки для интроверта прервал только финальный свисток со стороны поля: шесть — четыре на табло, победа за школьной командой из Бри. «Посмотрел матч, называется» — подумал про себя Павел, но было уже поздно: мисс Лавкроу возвращалась назад, с поднятым вверх большим пальцем — боссы дали добро.       - Если они впереди Виклоу придут, — как сумасшедшая бормотала учитель себе под нос, — Они же, они выиграют общий зачёт! Господи, в первый раз за столько лет...       И действительно — за этой суматохой натурализованный датчанин как-то даже забыл о самом интересном: победа в футболе, на бегах и ещё в паре дисциплин вывела школьную команду Эллы на второе место. Теперь их и пресловутых соперников, лидеров общего зачёта из Виклоу разделяли смешные пятьдесят пять очков. Принимая во внимание, что командные выступления дают больше в зачёт... ай, без разницы! Другой вопрос волновал Павла больше:       - А остальные что, струсили?       Мисс Лавкроу в ответ лишь пожала плечами: «Понятно». Взор переключился на Эллу — та немного от него отлипла, приготовившись выслушивать инструкции от отделившихся от толпы двух старшеклассников и девочки лет четырнадцати. Выяснив под конец последние детали, Павел без лишних слов засобирался назад, к Яне: та всё ещё пребывала в неведении.       - Что там случилось?       Вид у матери был тревожный. Ещё бы — идейный вдохновитель всей этой затеи пересказал основные детали подруге.       - И она...       - Будет бежать последней, с комфортным отрывом.       На словах, в теории, на деле как будет — большой вопрос: смешанная эстафета на то и смешанная, что бегут все. Мальчики физически быстрее девочек, так что мисс Лавкроу поставила двух третьегодок вперёд. За ними — девочка-второгодка, Эля замыкающая. Но другие команды могут взять и другие стратегии, более выгодные на практике. И по крайней мере, две команды решились на неоднозначный шаг: под звук мегафона, объявляющего начало финального этапа, на треке появились две девушки.       - Нервничаешь? — спросила Яна.       - Немного.       Тут Павел приврал: на самом деле, сейчас он был взволнован как никогда. И когда раздался звук стартового пистолета, мужчина аж встал с кресла, чтобы следить за тем, что происходит на беговой дорожке. Четверо пацанов почти сразу принялись уходить вперёд, оставляя двух девочек на отдалении от себя, но это только видимое преимущество: впереди ещё три круга по стадиону. И когда закончился первый этап, вишнёво-белый старшеклассник шёл третьим. Второй круг — вторые соперники: девочек сменили мальчики и те принялись стремительно нагонять отставание, созданное ранее. Девчонка из второго этапа от одной из школ тоже оказалась не лыком шита: крепко вцепившись в переданное ей лидерство, на вид второгодка упрямо продолжала сдерживать остальных и лишь под самый конец пустила чуть вперёд парня из Виклоу, как вдруг:       - Ах!       Толпа громко ахнула, а колени Павла подогнулись: перед самой передачей палочки, третьегодка из Бри споткнулся и упал. Быстро поднялся, но момент был уже упущен: соперники промчались вперёд. Не все, но многие школы тем временем выставили на третий этап второй год. Это и оказалось определяющим решением — во-первых, девушка-третьегодка в тёмно-синей форме принялась набирать скорость, медленно, но верно, создавая задел для замыкающего. А у этой школы и на прошлом этапе бежала девочка! «Хотя бы не Виклоу» — пронеслось было в голове у Павла, но быстро осёкся: даже так, на руках было второе, суровое, обстоятельство — сбитая с толку падением партнёра, второгодка из Бри явно оказалась не готова быть нагоняющей. Отставание росло с каждой секундой, пока Элла стояла в зоне передачи и, когда остальные команды пронеслись вперёд, Яна громко крикнула:       - Давай, Эля!       Понеслась — схватив палочку, спустя пятнадцать метров отставания от группы чёрный метеор рванул в погоню за остальными. Сотни глаз неистово смотрели, как шестеро бегунов заключительного этапа гонки мчались по кольцу стадиона в последний раз. Лидера, пацана-второгодку в чёрно-синем костюме, было уже не догнать, а вот остальные шли вереницей на расстоянии буквально пары метров друг от друга, так что состояние турнирной таблицы менялось натурально на глазах. Неотрывно таращась вдаль, Павел лихорадочно вцепился руками в поручни: медленно, но верно, с каждым рывком ног Элла настигала своих соперников, угрожающими темпами сокращая отставание. Поворот дорожек стремительно приближался и парни в основной группе смогли обогнать девушек, но не успели они войти в кривую, как первогодка из Бри под номером ноль-тринадцать вцепилась мёртвой хваткой им в хвост.       «Неужели?» — внаглую, во второй ряд, Савина-младшая принялась обгонять конкурентов. Одна, вторая, третий — девочка ли, мальчик, было уже неважно: скорость была такая, что хвостик развевался почти горизонтально, и на финишную прямую Элла выбежала уже третьей. Впереди держались только два пацана и вот одного из них было вполне реально догнать: немногим ниже Павла, в сине-зелёной форме с номером шестьсот три, мальчик то и дело оборачивался, ощутив, что его настигают. Да кто! Девчонка! Расстояние сокращалось и в конечном счёте Эля поравнялась с последним достижимым соперником, но тот оказался не лыком шит и из последних сил дал по газам.       - Давай, дожми его, чуть-чуть осталось!       Выбежавшие в зону финиша предыдущие участники эстафеты принялись подгонять своих однокашников. Разгорячённая, Эля тоже прибавила ход, но было видно, что девочка уже устала: запас хода спринтерши иссякал на глазах и Павел не успел осознать, как что есть мочи крикнул:       - Давай, Савина!       Первый парень уже прибежал, но главная борьба сейчас шла за второе место: соперник Эллы никак не пускал её вперёд. Финишная черта угрожающе приближалась — двадцать метров, пятнадцать, десять. На остатках воли бегунья раздула щёки, вытаращила глаза и тут стадион услышал, как Элла Луиза истошно заорала. Всего мгновение — и та делает какое-то странное движение ногами и кубарем летит вниз. Прямо на линию финиша — и в то же мгновение второгодка из Виклоу пересекает её вместе с ней. Вспышка фотоаппарата на линии: вот это да!       - Есть!       - Вау!       Весь сфокусированный на гонке, Павел только сейчас понял: стадион ликует. Ещё бы — вот это финиш! Борьба до самого конца! Накал страстей! По динамику проносится объявление, но кажется, в таком шуме Яна его не слышит.       - Что, что там случилось?       - Будет фотофиниш.       - Я про Элю, балда!       Взгляд мужчины выхватывает среди школьной кучи-малы их подопечную. Совершенно выдохшаяся после забега, та дышала так, будто собиралась высосать весь воздух со стадиона. Всё ещё лёжа через пару метров после линии финиша, Эллу окружили её напарники по забегу, подбегают взрослые, но кажется, помощь ей не нужна: ещё какие-то несколько секунд — и ей помогают встать и отряхнуться.       - От царапин никто ещё не умирал.       - Паша!       - Она всё правильно сделала, — сквозь шум толпы громко заявил он матери Эллы, — Зачёт идёт по корпусу, неважно — пешком или в полёте. Если прилетела первой, то и победа за ними.       Всё ещё взволнованный, Павел только сейчас удосужился повернуться, на что Яна одарила его таким недоумевающим взглядом, что ему стало неудобно:       - Что? Я иногда всё-таки смотрю телик! Бывает, глаз зацепится, что-то да запомню.       Элла тем временем более-менее оклемалась. Ещё тяжело вздымая грудь, по пятам сопровождаемая мисс Лавкроу девчушка побрела к судьям, но те были, по-видимому, слишком заняты выяснением результатов, кто же был в их забеге вторым. Над стадионом постепенно повисла гробовая тишина, перебиваемая только слабым жужжанием трибун да криками чаек. Осознавая, что всё это время за ней конкретно наблюдали, по меньшей мере, два зрителя, Эля поспешила оставить бюрократию на учителя, а сама направилась в сторону Яны с Павлом.       - Ты как? — первым делом спросил он.       - Нормально.       Ответ был, по сути, излишним, вид Савиной-младшей говорил за себя: девчушка до сих пор отходила от бега — нет, она определённо не была готова к четырёмстам метрам и выжала всю себя без остатка. По правде говоря, Павел уже ужасно хотел, чтобы эта её жертва оправдалась и они выиграли. Иначе ему будет сложно смотреть в глаза за то воодушевление.       Яну тем временем волновало другое:       - Руки покажи.       Элла послушно выставила вперёд ладони: вот уж прокатилась так прокатилась — от запястий до пальцев, верхние конечности бегуньи исполосовали ссадины. Яна живо достала платок и без лишних слов принялась протирать дочери руки какой-то дезинфицирующей жидкостью. Морщась, Эля принимала эту её заботу, но то и дело оборачивалась в сторону судейского стола. Павел посмотрел туда же: организаторы активно решали, что же делать с победой. Очевидно, борьба была на равных и сейчас люди в костюмах активно ждали результата снимка, который, судя по суматохе возле ноутбука, никак не хотел загружаться.       Вишнёво-белые и сине-зелёные олимпийки выстроились на самом краю дорожки. Кто-то тряс коленями, кто-то прыгал на месте не то от холода, не то от нетерпения. Мисс Лавкроу чуть в сторонке тихо молилась — да уж, вот что значит горит за своё дело. Напряжение в воздухе стало почти осязаемым, когда наконец пара судей утвердительно кивнули, после чего один из них махнул рукой в сторону вишнёво-белой команды.       - Да-а-а-а!       Оглушительный, возглас десятков одноклассников, одноклассниц Эллы раздался в застывшем воздухе. Самые проворные живо засекли главную виновницу торжества и со всех ног помчали в сторону трибун — ровно туда, где сейчас стояла Элла. Растерянная, девушка ещё стояла на месте лицом к ним, явно ещё не веря в то, что произошло. А когда осознала, толпа уже кубарем навалилась на неё, облепляя со всех сторон.       - Тихо, тихо, народ, маму её не снесите!       - Чёрт возьми, Савина, — стоявшая поодаль мисс Лавкроу чуть не плакала, — Вытащила-таки!       Павел победно поднял кулаки вверх, будто это он сам победил: получилось! Облепленная со всех сторон одноклассниками, старшеклассниками, Элла радостно вопила наравне с остальными. Те, в свою очередь так и не разлепились, уводя её от них в направлении судейского столика. Яна там тоже чего-то голосит дочери, но Павел её уже не слышал: уши заглушали аплодисменты и одобрительный свист со всего стадиона. Перевозбуждённая, девочка уже не знает, куда смотреть — о, эти драгоценные моменты, когда понимаешь, ради чего это всё было! Моменты славы, кутежа — наслаждайся ими, пока можешь, потом будешь вспоминать. Остальные команды тоже выстроились перед судьями, на бровке травы, в ожидании самого главного вердикта. Им уже неважно, о чём конкретно голосит лысоватый бородатый дядька — табло говорит само за себя: название школы из Бри, где учится главная героиня сегодняшней смешанной эстафеты, неуклюжим взмахом крюка перемещается на первое место. А через короткое время капитан футбольной команды в вишнёво-белом костюме принимает чемпионский кубок, вызывая у его гильдии новый взрыв радости.       - Тише, тише! Я понимаю, ваша школа выиграла, но давайте вести себя прилично, — сквозь вопли школьников вдруг проговорил судья в микрофон, — Тем более, что ещё одна награда осталась.       Те моментально притихли, а Павел с Яной удивлённо вытаращились: ещё одна? Соревнования ж кончились!       - Я, если честно, не помню, когда последний раз она вручалась первогодке, — зачитал человек в пиджаке с листа про себя, после чего озвучил это вслух — Кхм, тем не менее — за самый высокий вклад, по мнению... всех судей, знаком отличия награждается Савина, Элла Луиза.       Две толпы медленно, но верно разрождаются новой порцией аплодисментов: зрители, участники, Павел, Яна, мисс Лавкроу по очереди начинают громко хлопать в сторону той самой, что определила судьбу сегодняшнего турнира. Окружённая сразу таким количеством внимания, Эля ещё покрутилась на месте в растерянности, но после выровнялась, поправила олимпийку и уже уверенным шагом направилась в сторону судейской трибуны. Из какой-то коробки седовласый старец за столом достал небольшой футляр, в котором явно было что-то. Заслуженная награда, после стольких усилий — ну и фотография, как же без неё: из ниоткуда выбежавший фотограф быстро щёлкнул девушку с призом в руках и смылся восвояси. Лицезрение мгновения, как её чествуют за заслуженный подвиг, повергло Эллу в лёгкое смятение, но той определённо это нравилось. Яне же с Павлом было просто приятно видеть, как она купается в этой мимолётной славе, возвращаясь на место.       Финальная речь, по сути, становится бесполезным напоминанием той самой принципиальности участия. Огласив её, судьи горделиво объявляют о закрытии турнира. Зрители снова аплодируют — до чего бессмысленный ритуал!       - Слышь, Паш.       Яна решает отвлечь своего друга от этой особо важной миссии.       - Что такое?       - Я пока такси вызову, — сказала она и приготовилась выезжать к выходу, — Ты забери тогда Элю и подходите к остановке.       - Ладно.       Объяснять ему не надо: сейчас куча людей будет выбираться отсюда, а найти в такой туче зрителей невысокую женщину на мопеде та ещё задача. Вот Янь и решила подсуетиться — что ж, сказал — сделал! Спрыгнув с помоста, наблюдая, как школьники начинают собираться вслед с остальными на выход, Павел выхватил из толпы Эллу и подозвал к себе. Девчушка подбежала к нему: им обоим было что сказать — очень много. Но вместе с тем, никому не пришло в голову нарушать радость момента лишними словами. А потому, обменявшись довольными пожатиями плечами, схватив оставленную Эллой куртку, они споро засобирались искать Яну.       - Эй, Эл!       Из толпы вдруг раздался чей-то громкий оклик. Девочка развернулась, а вслед за ней и Павел: перед ними, чуть поодаль от остальных, стояла Кара. Морщась, девчонка неуверенно топталась на одном месте — и отчасти тому причиной был обмотанный вокруг правой ноги без ботинка эластичный бинт. Мужчина живо вспомнил: это её Эля заменила в забеге — видимо, травма была достаточно серьёзной, но не настолько, чтобы увозить калечную школьницу в больницу. Но другой причиной нервозности подростка были никак не шедшие на язык слова.       Савина-младшая ответила ей.       - Чего тебе?       - Слушай, ты это... — одноклассница Эллы явно смущалась, хоть изо всех сил старалась это скрыть — Если хочешь... Приходи к нам, на тренировку. Бегаешь ты быстро, тренер таким рад будет.       Удивлённый, Павел огляделся — и увидел: слегка поодаль, чуть в стороне от школьницы, со стороны кривой стадиона стояла светловолосая женщина. Немного грустная, на вид такая одинокая, лицо и нос у неё были совсем как у Кары. Картина сложилась в голове: вот оно как — теперь всё понятно. Не сказать, что это оправдывает действия обидчиц, но теперь ему становились понятны их мотивы. Интересно, потому ли она сейчас извиняется, что увидела Эллу с ним? Или потому, что поняла, возможно, не без толики нравоучений, что была к ней неправа? Шут его знает — принимать или нет это извинение всё равно будет Эля. И та честно, без утайки призналась девочке:       - Я подумаю.       Кара немного расстроенно кивнула, после чего обратилась к нему:       - Простите, это вы Павел?       - Да, я.       Павлу стало интересно, что же она его спросит, но вместо этого Кара снова обратилась к Эле:       - Тан та орхле дахр.       - Ни хе махр эй, ах го рей мах агот — ответила ей Элла.       Фраза на незнакомом языке повергла мужчину в ступор. Этим и воспользовалась рыжеволосая бестия, хромая, последовав вслед за матерью к выходу. Из чистого любопытства Павел решил уточнить у Эллы:       - Что она сказала?       Подёргав плечами, девчушка лишь хитро ответила:       - Секрет.       «Ну и... Девочки — ладно, не настаивать же» — махнул про себя рукой Павел. Зрительские колонны тем временем немного подрассосались и можно было спокойно выдвигаться в направлении Янь, когда их снова окликнули:       - Простите, мисс!       Снова к Элле — что-то многовато у неё вдруг стало поклонников, подумал её сопровождающий, как тут же осёкся: на сей раз голос мужской. И действительно — со стороны трибун к ним, резво для своих лет подбежал поджарый пожилой мужчина. На вид совсем не молодой, в фигуре незнакомца вовсе не чувствовалась старость: твидовый пиджак скрадывал ещё крепкие мышцы, а ноги, длинные, статные, буквально пружинили от травы. Сжимавший в руках газету, в лице мужчина был очень дружелюбен и располагал к общению.       - И вам добрый день, сэр.       - Если вы по душу Эллы, вам ко мне, — заявил Павел, втайне напрягшись.       - Скажите, вы отец мисс Савиной?       Объяснять ситуацию каждому встречному Павел был не намерен, так что он решил спустить тему на тормозах.       - Чем обязан?       - Возьмите, пожалуйста.       - Что это?       Без лишних слов мужчина протянул ему свою визитку. Друг Яны только и успел прочитать написанное на куске картона «Сэр Костан, А.», как тот продолжил диалог:       - Я бы хотел поговорить по поводу... возможности для тренировок Эллы на нашей базе.       - О как, — многозначительно протянул Павел, убирая визитку в карман, — Ну, в таком случае вам лучше будет связаться с её матерью. Я передам ей.       - Хорошо. Ах, да — мои поздравления, мисс.       Откланявшись, «сэр» исчез так же внезапно, как и появился: вот они несколько секунд назад говорили — а вот твидовый пиджак уже исчезает из поля зрения в толпе. Застанные врасплох этим спонтанным знакомством, Павел и Элла переглянулись.       - Кто этот тип?       - Без понятия, — помотала Эля головой, — Странный какой-то.       - Ага.       Молча разглядывая траву, приятель её матери выждал пол-минуты, в ожидании, что кто-то ещё объявится в поисках главной звёздочки, но кажется, на этом было всё. Толпа на выходе уже заметно поредела и можно было не спеша двигать к уже явно заждавшейся их Янь. Вне себя от радости, ещё сжимая в руках свой приз, девчушка спереди то и дело подпрыгивала на месте, даруя Павлу с каждым прыжком чувство глубокого морального удовлетворения. Из-за туч на пару минут как раз выглянуло яркое солнце — и тут же скрылось за бетонной аркой тоннеля, ведущего к выходу со стадиона. Природа за стенами бушевала своими самыми насыщенными красками, вокруг то и дело галдели запоздавшие детишки — кажется, весь мир радовался за это достижение Савиной-младшей. Достижение, за которое Павел наконец ощутил настоящую отцовскую гордость.