When Evil Blooms

Гарри носил свои новые футболки всего три дня, когда Драко наконец сорвался. И спасибо Мерлину за это. Не то чтобы это не доставляло удовольствия — наблюдать, как самообладание медленно покидает Драко, ловить моменты, когда он проливал ингредиент или нащупывал инструмент, его пальцы становились неуклюжими от одного взгляда на Гарри. Драко облизывал губы, или бессознательно раздвигал бедра, или рассеянно расстегивал воротник, и Гарри наслаждался крошечными промахами, нуждаясь в любой капле внимания Драко. Драко не ложился спать уже больше недели, засыпал беспокойными урывками, пока дремал, подперев голову рукой, все еще сгорбившись за своим лабораторным столом. Шла последняя неделя семестра, до Рождества оставалось всего несколько дней, а проекты Драко находились на завершающей стадии, очевидно, нуждаясь в постоянном контроле и корректировке. Гарри не мог бы гордиться Драко больше, но все же он чувствовал себя довольно… заброшенным. Что еще хуже, у Гарри было мало собственных развлечений. Для своего проекта он намеревался овладеть низкоуровневой Апериомантией, окончательно смирившись с тем, что он не может полагаться на Сентиомантию, если действительно хочет разработать учебную программу по Апериомантии, удобную для студентов. Работая вместе в течение последнего месяца, они с Драко добились значительного прогресса. С помощью Драко Гарри прочно усвоил теорию, и теперь его заклинание почти каждый раз приводило к видимой магии. У Драко это получалось даже лучше, чем у Гарри, хотя он все еще боролся с менее конкретной Сентиомантией. Полный решимости сдержать свое обещание обучать Драко, Гарри тестировал различные методы, которые он разработал в ходе мозгового штурма для работы со студентами. Он нашел способы вербализовать абстрактный процесс, дав Драко схему для подражания, и даже сумел использовать свою собственную Сентиомантию, чтобы противостоять магии Драко и дать ему что-то конкретное для поиска. Это был медленный процесс, но Драко начал распознавать закономерности в магических остатках и развивать свое собственное представление о том, на что похожи различные заклинания, и Гарри смог добавить страницы новых идей к своему заявлению в Хогвартс. Это было невероятно приятно — наконец-то идти навстречу будущему, которое он выковал для себя, тому, которое очаровывало его почти так же сильно, как зелья — Драко. Но это с трудом завоеванное, устоявшееся чувство, каким бы прекрасным оно ни было, мало чем заполнило внезапно появившееся свободное время Гарри, оставив его скучающим и тоскующим по Драко. И поэтому, когда Драко подошел к костру, дружелюбно кивнул Рону и Гермионе и схватил Гарри за запястье, Гарри с радостью позволил вытащить себя из общей гостиной. Едва дверь в их спальню закрылась за ними, как Драко прижал Гарри к ней, грубо вцепившись в бицепсы Гарри там, где они натянули его рукава. — Самое время, дорогой, — удовлетворенно промурлыкал Гарри. — Я скучал по тебе. Драко проглотил слова, его язык вторгся в рот Гарри. Пальцы блуждали по груди Гарри, двигаясь вниз, чтобы поиграть с краем его футболки, пока маленькие вспышки пламени зажигались в венах Гарри там, где кожа Драко касалась его. Гарри бесстыдно застонал и почувствовал, как губы Драко изогнулись в улыбке. Драко соединил их эрекции, толкаясь в Гарри в темпе скорее неистовом, чем чувственном. — Блять, Поттер, — выдохнул Драко, прокусывая шею Гарри. — Чертовски неприлично, — он отстранился, не сводя глаз с твердой груди Гарри, пока его руки разглаживали греховно тугую изумрудную ткань. Гарри заскулил, беспомощно дергая бедрами в пустоте, которая внезапно отделила его от Драко. Драко дразняще приложил палец к губам Гарри. — Шшш, — пробормотал он, его другая рука успокаивающе скользнула в растрепанные черные локоны Гарри. Все еще сохраняя ненавистную дистанцию между их членами, Драко наклонился, чтобы прошептать Гарри на ухо. — Иди подожди меня на кровати, хорошо? Гарри с трудом сглотнул. Он кивнул, затаив дыхание. Когда Драко отпустил его, Гарри опустился на кровать. Он искусно развалился на подушках, потягиваясь, пока не почувствовал, что его футболка задралась. Он услышал резкий вдох Драко и ухмыльнулся ему, наблюдая, как глаза Драко потемнели, когда они остановились на обнаженной коже. Гарри чувствовал пристальный взгляд, как будто это была рука Драко, ласкающая дорожку волос, которая вела вниз к члену Гарри. Гарри переместил свою руку к шву брюк и провел кончиком пальца по пряжке ремня. — Драко, — соблазнительно выдохнул он. К огорчению Гарри, Драко не сразу упал на него сверху. Его пальцы дернулись, но он медленно попятился от Гарри. Когда он подошел к двери, уголок его рта приподнялся. — Подожди, — повторил он, затем вышел из комнаты. Гарри застонал, нетерпеливо ерзая на одеяле. Когда он отдышался, его рука убралась с брюк, и он устроился поудобнее, приободрившись при мысли, что, что бы Драко ни делал, это, несомненно, стоило того, чтобы подождать. Драко отсутствовал достаточно долго, чтобы эрекция Гарри немного утихла, когда резкий порыв ветра завыл за окном. Занавески колыхнулись, и от порыва ледяного воздуха по голым рукам и ногам Гарри побежали мурашки. Он схватил свою палочку и быстро наложил на себя согревающее заклинание, прежде чем подойти к изножью кровати, чтобы сделать то же самое с растениями, разбросанными по подоконнику. Взгляд Гарри задержался на стеклянном цветке из Выручай-комнаты. Он весело сверкал, и его яркость, казалось, обостряла приступ меланхолии, пронзивший Гарри. Он закрыл глаза, и в голове внезапно закружились крючки и цветы, пламя и лед, битвы, которые велись с помощью разноцветных цветов. Гарри прислонился спиной к стене, напоминая себе, что бой выигран, хотя эта мысль не совсем успокоила боль. В течение нескольких недель после инцидента на поле для квиддича Джеффи и Данро методично опрашивали волшебную Британию, и их первоначальные отчеты были обнадеживающими. Крючков было меньше за пределами Хогвартса и, казалось, они были менее прочно закреплены. Партнеры смогли расправиться с ними даже без помощи остатка Facere Floresco. Их собственной магии, защищенной зельями, обернутой вокруг рассеивающих заклинаний, оказалось достаточно, по крайней мере, на данный момент. Гарри обнаружил, что это открытие стало огромным облегчением, потому что, хотя Драко предложил отвести Джеффи и Данро в лес Мэнора, где для него цвели цветы, Гарри не думал, что Драко был готов вернуться в поместье, по крайней мере, пока. Может быть, Гарри и Драко когда-нибудь пойдут вместе, когда Драко сможет свободно выбирать, а не быть вынужденным постоянной тьмой. Было бы приятно снова увидеть цветы, когда Драко будет готов. Если Гарри и сожалел о чем-то во всем этом, так это об осквернении цветов. Драко думал, возможно, что непродуманное заклинание Джаффи и Данро затронуло бы только цветы на поле, но Гарри и Драко прочесали каждый дюйм замка и территории, рассеивая остатки Темной магии, и они не наткнулись ни на один бутон. Даже цветы, которые вырвались из Выручай-комнаты и запечатлелись на стенах Хогвартса, полностью исчезли. Драко плакал, когда они ничего не нашли в свой последний день рассеяния, понимая, что цветы действительно исчезли и что у них больше не было причин надеяться на обратное. Однако его слезы были недолгими и высохли прежде, чем Гарри смог произнести хотя бы одно слово утешения. В конце концов, цветы подарили Гарри и Драко друг другу, и стеклянный цветок все еще светился своим собственным перламутровым светом. Этих двух вещей было более чем достаточно. Гарри открыл глаза и провел пальцем по хрустальным лепесткам. Боль отступила, и он улыбнулся. Когда Драко, наконец, вернулся в комнату несколько минут спустя, сердце Гарри почти остановилось. Его член пульсировал, и хотя он мгновенно пожалел, что отказался от своей вызывающей позы, ему не совсем удалось заставить свои конечности повиноваться ему. Едва способный дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться, Гарри уставился на Драко с отвисшей челюстью. Обрамленный дверным проемом, Драко был шедевром плавных линий и точеных углов, статный и идеально уравновешенный. Угольно-серый костюм и фиолетовый жилет сидели на нем даже лучше, чем Гарри помнил, ткань плотно облегала те напряженные мышцы, которые пальцы Гарри теперь так хорошо знали. Отчаянная боль пронзила ладони Гарри, не очень тонкое напоминание о всех тех временах, когда он фантазировал именно об этом. Драко был в своем маггловском костюме, его растрепанный светлый пучок смягчал вид, как будто он умолял, чтобы его развернули и развратили. Драко закрыл за собой дверь и медленно пересек комнату, как будто хотел дать Гарри достаточно времени, чтобы полюбоваться им. Только когда Драко добрался до кровати, Гарри заметил, что он держит. В тонких пальцах Драко болтался черный костюм и приталенный изумрудный жилет, которые он трансфигурировал для Гарри недели назад. Тот, который Гарри спрятал в глубине своего шкафа, не в силах заставить себя отменить то, что сделал Драко. Гарри покраснел, вспомнив, сколько раз он проводил пальцами по ткани, убитый горем и несчастный, еще до того, как Драко поцеловал его, когда он думал, что его привязанность никогда не вернется. Драко аккуратно положил костюм на кровать, потратив время на разглаживание складок. Сдавленный звук вырвался из горла Гарри, и Драко потянулся к нему. Он мягко подтащил Гарри к краю кровати и встал между его бедер. Гарри вытянул шею для поцелуя, но Драко проигнорировал этот жест. Его глаза вспыхнули, когда он ухмыльнулся, проводя руками вверх и вниз по всей длине рук Гарри. — Надевай костюм, Поттер. Мы, — он провел рукой по бедру Гарри и дразняще погладил его эрекцию. — Идем на свидание. С этими словами Драко запечатлел слишком короткий поцелуй на губах Гарри и отстранился. — Оставь футболку, — приказал он, глядя на Гарри сверху вниз. — Под ним. — Последнее слово было соблазнительным рычанием. Он в последний раз сжал член Гарри, прежде чем убрать руку. — Драко… — задыхаясь, заскулил Гарри, но Драко уже ушел, наводя порядок на своем лабораторном столе. Гарри привалился спиной к стене и схватился за основание своего члена, тщетно пытаясь унять жар в крови. Все еще тяжело дыша, он встал, пошатываясь, и начал раздеваться. Драко повернулся и откровенно наблюдал за ним, все тело напряглось от желания, пока Гарри натягивал костюм и жилет. После минутного колебания Гарри решил отказаться от пиджака. Он аккуратно повесил его в шкаф и небрежно закатал манжеты рубашки. Драко продолжал наблюдать за ним, неприкрытое желание в его глазах явно сигнализировало об одобрении. Под яростным взглядом Драко Гарри осмелел. Он снова запустил руку в шкаф и вытащил один из своих галстуков в красно-золотую полоску. Подняв брови на Драко, Гарри наклонился к нему и поправил галстук на одном из его запястий. Драко ахнул, и Гарри подмигнул ему, засовывая галстук в задний карман, — дразнящее обещание на предстоящую ночь.

***

Гарри и Драко, спотыкаясь, направились к своему коттеджу, хихикая и украдкой целуясь между вдохами. Они раскраснелись от холодного ночного воздуха и были пьяны звездным светом, у них кружилась голова от затяжного жара дразнящих ласк. Драко повел Гарри в крошечный французский ресторанчик в Хогсмиде. Владелец, друг Нарциссы, тепло приветствовал Драко и напичкал их деликатесами. Еда была идеальной, тонкая смесь вкусов, которая раскрывалась на языке Гарри, каким-то образом вызывая то же самое чувство тайны и удивления, которое Гарри когда-либо испытывал только к цветам и, конечно же, к Драко. После ужина Драко застенчиво потащил Гарри в пустынный внутренний дворик ресторана, его застенчивость исчезла, когда Гарри одобрительно ахнул. Под мерцающие над головой волшебные огоньки они танцевали под волшебную фортепианную музыку, Гарри испортил па, когда Драко вел. Крепко прижав руку к спине Гарри, Драко руководил его движениями и восторженно рассказывал об экспериментальном зелье, которое он, наконец, усовершенствовал накануне. Гарри был очарован не только словами Драко, но и блеском лунного света в его волосах, и он мечтательно посмотрел на Драко, стараясь не наступать ему на пятки. Теперь, вернувшись в Хогвартс, сердце Гарри, казалось, все еще танцевало, хотя они давно оставили музыку позади. Они остановились у двери своего коттеджа, переплетя пальцы, когда стояли под ярко-голубыми ставнями и приветливым серым деревом. Последние несколько недель они были так заняты, что они не возвращались сюда и не обсуждали случайное предложение Гарри пожить в коттедже в следующем году. Однако теперь эта идея, казалось, витала над головой, как привратник, требующий ответа, прежде чем они смогут войти в место, которое вскоре может стать их домом. Гарри положил руку на дерево, его магия выплеснулась наружу, когда он представил все то, что могло бы произойти в этом коттедже, все то, что они могли бы разделить, если бы выбрали именно эту жизнь. Котлы Драко заполонили кухню. Секс на коврике у камина. Наслаждение блюдами, которые приготовил Гарри. Сортировочные работы на диване. Маггловские настольные игры в спальне. Преображение новых полок, чтобы вместить все их книги. Он на коленях на камнях в ванной, чтобы заглотить член Драко. Визиты друзей. Каникулы. Смех, печаль и воспоминание о потере. Слезы. Радость. Сентиомантия. Дебаты о магической теории. Зелья, травы и изобретения. Изобретения. Фотографии их семей. Споры, извинения и кружки сладкого чая. Игры в ловцов. Дуэли на заднем дворе, а потом ванны с пеной, чтобы снять боль. Поцелуи, ласки и утешение после ночных кошмаров. Делиться мечтами. Тысячи «доброе утро» и «спокойной ночи» и всего, что между ними. Гарри взглянул на Драко и почувствовал, как его магия затрепетала, радостно вспыхнув навстречу пытливым исканиям Драко. Прикосновение магии Драко было вопросом, и Гарри знал ответ, потому что глаза Драко сияли эхом всего, что Гарри себе представлял, предлагая ему все, чего он когда-либо мог пожелать. Драко склонил голову набок и пристально посмотрел на Гарри. Невысказанные слова замерцали в воздухе между ними. Жизнь. В Хогвартсе. Вместе. — Да? — спросил Драко. — Да, — интимно прошептал Гарри, поглаживая Драко по щеке. И когда их губы встретились, виноградные лозы, которые медленно росли над их коттеджем, наконец раскрылись. Гарри и Драко подняли глаза на буйство красок. Сотни их долгожданных цветов внезапно распустились.