When Evil Blooms

Драко опустился на колени на поле для квиддича, склонив голову. Беспокойно перебирая пальцами остатки цветов, он не обнаружил ничего более существенного, чем несколько пучков увядших лоз. Все эти жизнерадостные, бесстрашные цветы превратились в пепел. Джеффи и разрушитель проклятий не смогли вовремя остановить бушующее пламя, чтобы спасти цветы. Они бросали в огонь заклинание за заклинанием, но ничто не могло утихомирить пламя. В конце концов, они наложили защитные чары и просто переждали. Гарри и Драко тоже ждали — их собственное молчаливое бдение в ожидании цветов, — хотя громкие и неистовые споры команды Министерства нарушали их скорбь. Гарри показалось, что эти взволнованные крики оскверняют могилу. На самом деле неудивительно, что, как только Джеффи и ее напарник исчезли, Драко побежал через поле и упал на колени среди мертвых цветов. То, что произошло этой ночью, было трагедией, смертью священной части магии Хогвартса, разрывом связи между школой и жертвами прошлого. Это заслуживало признания. Оно заслуживало того, чтобы его оплакивали. Хлопья пепла кружились в воздухе, застревая в волосах Драко и в вязке его джемпера. Это было красиво, как снежный покров, превращающий сцену во что-то из сказки. Кожа, сияющая в лунном свете, волосы, тронутые серебром, как корона, Драко стал неземным принцем, затерянным в пыли и тенях леса, застывшим в позе глубокой печали. Глядя на него, Гарри не мог не думать о том, как гонялся за цветами по Хогвартсу в первый день семестра. Драко тоже в тот день погрузился в сажу и пепел, его руки дрожали, когда он держал стеклянный цветок в Выручай-комнате. Это было как зеркальное отражение того момента, задом наперед и ощущалось так неправильно. Гарри откинул голову назад и посмотрел на небо. Дым рассеялся достаточно, чтобы он мог видеть звезды. Он глубоко вдохнул, ища свежий, успокаивающий аромат цветов, но не нашел ничего, кроме горечи. Зажмурившись, он позволил себе один отчаянный момент сердечной боли, а затем опустился рядом с Драко. Он сидел, скрестив ноги, мрачно подперев подбородок ладонью. — Мы должны были знать. Пальцы Драко замерли, но он не поднял глаз. Глядя на пустые трибуны, Гарри медленно обдумывал это. — Зелье защищает нашу магию, но Джеффи и ее напарник, должно быть, атаковали крючки напрямую. Мы никогда раньше этого не пробовали, — он помолчал, задумчиво покусывая губу. — Вполне логично, что они отреагировали бы более решительно, если бы им угрожали. Может быть, Волдеморт даже встроил какой-то защитный механизм. — Покорно вздохнув, Гарри заключил: — Итак, крючки, должно быть, исказили свое заклинание в темную сторону, и оно попало в цветы. Драко коротко кивнул. — Мы должны были знать, — снова сказал Гарри, в словах сквозило чувство вины. — Нет! — закричал Драко. Гарри подпрыгнул от внезапности этого, пульс участился, когда Драко продолжил свирепо рычать. — Они должны были знать. Они должны быть экспертами, всезнающими Невыразимцами, но они врываются сюда и запускают первые заклинания, которые приходят им в голову? — говоря это, Драко рвал пригоршни травы, зеленые осколки разлетались вокруг него в выразительных знаках препинания. — Они решают начать массированное наступление, не проведя небольших тестов? Что, черт возьми, они думали, произойдет? — Ну, — уклонился Гарри, — они были здесь всю неделю. Вероятно, они провели какие-то тесты и еще кое-что, о чем мы не знаем. Он положил руку на плечо Драко, но разъяренный слизеринец увернулся. — Мне все равно! Этого было недостаточно. Почему МакГонагалл… — Драко покачал головой, в глазах была боль и беспомощность. — Мы с тобой никогда бы не пошли на такой риск. Гарри неуверенно склонил голову набок. — Драко, я думаю, мы пошли бы. — Нет, — настаивал Драко. — Не с цветами на кону. Ты сам это сказал. Они были нашими, мы были обязаны им закончить это, и теперь… Драко оборвал себя со вздохом, вцепившись рукой в воротник рубашки. Когда он, наконец, поднял глаза на Гарри, его зрачки расширились от паники. — Гарри, ты… ты думаешь, зелье перестанет действовать? Если цветы не… я имею в виду… кровная связь… Это… Мерлин, Гарри, нам нужно… нам нужно… Гарри заключил Драко в объятия, осторожно высвобождая руку Драко из-за воротника и прижимая ее к своей груди. — Шшш, — успокаивал он. — Все в порядке. Подожди секунду. Дыхание Драко оставалось хриплым, но он успокоился. Гарри погладил свободной рукой вверх и вниз по спине Драко, успокаивая их обоих. Закрыв глаза, Гарри позволил своей магии распространиться по полю. Она растянулась по траве, как туман, извилистыми завитками пробираясь к трибунам. Медленная улыбка расплылась по лицу Гарри, тепло, как карамель, растеклось по его животу. Крючки впивались в него и щелкали, но Гарри едва ли замечал это. Потому что под ледяным холодом было что-то еще, и это мерцало по всему полю. Когда Гарри вернул себе свою магию, она вернулась к нему, зажигая его кровь неожиданным блеском. И все, что Гарри мог сделать, это рассмеяться. — Драко, — воскликнул он, радость все еще бурлила в нем. — Цветочная магия, она все еще здесь! Она повсюду. Глаза Драко вспыхнули, а его рот скривился в кривой улыбке с такой недоверчивой надеждой, что Гарри поцеловал его. У него был вкус чудес. Чудес и сладости открытий. — Поттер! — Драко брызгал слюной, смеясь и безрезультатно отбиваясь от Гарри. — Прекрати! Скажи мне, что случилось! Гарри целовал его еще три идеальных секунды, прежде чем, наконец, смягчился и отстранился. Все еще дико ухмыляясь, он попытался объяснить, что он чувствовал. — Я не понимаю как, но цветы все еще борются. Их остатки, они окружают крючки, скапливаются вокруг них — точно так же, как раньше! Крючки раньше были внутри цветов. Как будто цветы пытались проглотить их или что-то в этом роде. Слегка приоткрыв рот, Драко смотрел на Гарри со странным выражением, как будто хотел физически отодвинуть слои разума Гарри и проникнуть внутрь. — Гарри, — сказал Драко. Его голос был полон удивления, окутывая Гарри золотистым светом. — Ты научишь меня Сентиомантии? В его голосе звучала такая тоска, что Гарри опешил. — Прямо сейчас? — недоверчиво спросил он. Выйдя из оцепенения, Драко покраснел, затем попытался скрыть это, преувеличенно закатив глаза. — Нет, Поттер, я думаю, что сейчас у нас есть проблемы посерьезнее. Гарри поднял брови, и Драко смущенно отвел взгляд. — Это просто… расстраивает, — признался он. — Хогвартс создал магию настолько сильную, что она сохраняется после смерти ее носителя, и я не могу… — Драко неопределенно махнул рукой в воздух. Он вздохнул, опуская руку. — Я хочу видеть то, что видишь ты. — О, дорогой, — выдохнул Гарри, убирая несколько прядей волос с глаз Драко. — Конечно, я научу тебя. Драко улыбнулся Гарри в губы, нежно погладив его по щеке, прежде чем отстранился и улегся на спину в траве. Когда он уставился на звезды, выражение его лица стало отстраненным, и Гарри понял, что он пытается во всем разобраться. Наложив на них сильное согревающее заклинание, Гарри лег рядом с Драко и взял его за руку. Некоторое время они молчали, Гарри ждал момента, когда Драко будет готов изложить свои теории. — Гарри? — сказал Драко в конце концов. — Да? — Я никогда не понимал… как ты думаешь, почему цветы не смогли преодолеть осадок? — его пальцы сжались вокруг пальцев Гарри. — Они вернули меня с края смерти. Они боролись все это время. Почему они не победили? Гарри провел большим пальцем по ладони Драко, описывая круги. — Я думаю, они нуждались в нас, — запинаясь, сказал он. Он обдумывал это, пока говорил. — Твоя кровь дала им достаточно, чтобы спасти тебя. Кровная связь в зелье дала им достаточно, чтобы защитить нашу магию… чтобы уничтожить крючки, им должно быть нужно от нас что-то еще. — В этом есть смысл, — задумчиво произнес Драко. — Их магия рождается из жертвоприношения, из человеческих действий. Он согнул колени, уперев лодыжку в бедро. Рассеянно он начал двигать ногой медленными, беспокойными кругами. — Гарри, — внезапно спросил он, — когда я спорил с МакГонагалл в больничном крыле, ты использовал Сентиомантию? Гарри перекатился на бок, чтобы посмотреть ему в лицо. — Да, как ты… — Я что-то почувствовал. Это было как твоя рука на моем сердце. — Я привязал себя к тебе, — прошептал Гарри, проводя кончиком пальца по руке Драко. Драко удовлетворенно замурлыкал, но затем его лоб нахмурился. — Зачем? Что ты делал? Гарри прижался к Драко, положив голову ему на грудь, пока он объяснял. — Цветы роняли лепестки на Луну, на всех них. Они будто пытались подобраться ближе, — он сделал паузу, вспомнив, в каком отчаянии выглядели цветы. Дрожа, они тянулись к пациентам, не в силах унять их боль. — Я никогда раньше не пытался манипулировать остатками, но я подумал, что, возможно, если я смогу использовать магию цветов, направить ее прямо в ядра Луны и других, это может помочь. Я связал часть своей магии с твоей, чтобы защитить себя, как в Лесу. А потом я собрал с цветов все, что смог, и попытался попасть этим по крючкам, — он печально вздохнул. — Это не сработало. Крючки отступили на минуту, но потом они прорвались прямо сквозь магию. Драко так резко выпрямился, что Гарри неуклюже свалился с него. — Но ты еще не принял зелье! — крикнул он. Гарри хмыкнул, потирая голову в том месте, где он ударился о камень. — Нет, я не… — он вскочил на колени, внезапно осознав. — Но теперь… — взволнованно начал он. Драко прервал его, схватив Гарри за запястье. — Что, если ты… — Что, если я… Слова вырывались из них, почти накладываясь друг на друга. Идея достигла вершины холма, как снежный ком, катясь вниз и увеличиваясь по мере того, как набирала скорость. — Вплетешь мою магию в свою… — Вплету магию в остатки от цветов… — Обернешь это все вокруг заклинания, защитишь его, как… — Так что, когда заклинание попадет в цель… — Здесь достаточно цветочной магии и достаточно нас, чтобы защитить ее… — Чтобы прорвать оборону! — торжествующе закончил Драко. Одно долгое мгновение они с благоговением смотрели друг на друга. А потом Драко набросился на Гарри. Гарри сильно ударился о землю, ветер на мгновение выбил из него дух. Прежде чем он смог прийти в себя, Драко начал целовать его шею и подбородок. — Гарри, ты великолепен! — воскликнул он. — Мерлин, я люблю тебя. Гарри восстановил дыхание и попытался притянуть рот Драко к своему, но Драко уже вскочил. Он схватил Гарри за руку и рывком поднял его на ноги. Драко смахнул траву с плеч Гарри и расправил свою собственную мятую рубашку. — Гарри, вот и все, — сказал он, внезапно посерьезнев. — Мы должны это попробовать. — Да, — согласился Гарри. — Мы должны найти МакГонагалл, попросить ее представить нас Джеффи и тому другому парню, а затем вернуться сюда. Драко нахмурился и покачал головой. — Нет. Мы сделаем это сейчас, — непреклонно сказал он, не оставляя места для споров. Гарри, должно быть, съежился или выглядел неуверенным, потому что Драко продолжал так пылко, как Гарри никогда его не слышал. Его глаза опасно блеснули, как лунный луч на лезвии. — Я не подпущу этих дураков даже близко к этому. Это наше. Наши жертвы вырастили цветы, твоя магия коснулась их, моя кровь разбудила их. Разве ты не понимаешь, Гарри? Это должны быть мы. — Но Драко, — взмолился Гарри, — мы не знаем заклинания. Мы не знаем, как убрать остатки Темной магии. Драко разочарованно выдохнул. — Я говорил тебе, что «убрать» это не совсем подходящее… — Драко. — Гарри скрестил руки на груди, бросив на Драко равнодушный взгляд. Смущенный, Драко прикусил губу. — Прости. Последовала тяжелая пауза. Гарри пнул комок грязи у своих ног. — Я знаю заклинание, — тихо сказал Драко. Его глаза с надеждой метнулись в сторону Гарри. — Я буду произносить. Ты — защищать. — Ты знаешь заклинание? — удивленно повторил Гарри. Драко кивнул. — Я читал об этом, помнишь? Тогда, когда я думал, что нам, возможно, придется изменить заклинания рассеивания, чтобы справиться с измененным остатком. Я могу это сделать. На самом деле это довольно прямолинейно. Просто, хотя и напряженно. Гарри устало провел рукой по лбу, но его сопротивление ослабевало. Он никогда не был силен в борьбе с неизбежным переходом к активным действиям. Он посмотрел на Драко и ухмыльнулся. — Верно. Хорошо. Это, наверное, ужасная идея! Но я в деле. Давай сделаем это. Что-то в капитуляции Гарри, казалось, встревожило Драко. Его взгляд метнулся по полю, и он скрестил руку на животе, нервно потирая предплечье. — Гарри… — нерешительно начал он. Гарри сделал шаг ближе к нему. Успокаивающе положив руки на плечи Драко, он сказал: — Я доверяю тебе. И ты прав. Я хочу, чтобы это были мы. Драко прислонился лбом к лбу Гарри и сделал глубокий вдох. — Мы начнем с малого, — сказал Драко, выпрямляясь. Он указал палочкой на поле и отметил маленький квадрат. — Целься только в эту область, прямо перед нами, а не на все поле. — Ладно, — согласился Гарри. — Хорошо, подготовь заклинание, но подожди, я скажу тебе, когда. Мне нужна минута, чтобы собрать различную магию. Драко бросился к нему и захватил его губы в сокрушительном поцелуе. Затем он отступил назад, крепко сжал палочку в пальцах и кивнул Гарри. Гарри держал глаза открытыми, но он обратил свое внимание внутрь, заземляясь, пока не почувствовал, как его магия, потрескивая, оживает. Он позволил его теплу прижаться к своей коже и медленно просочиться в холодный ночной воздух, пока его не окружила энергия. Подняв руки, он растянул магию до тех пор, пока она не охватила Драко, подтягивая шипение Драко к себе, как облако, впитывающее капли влаги. Действуя чисто инстинктивно, Гарри начал кружить вокруг Драко, чувствуя, как их магия переплетается и закручивается над ним — мини-ураган, созданный самим Гарри, вплетающий усики остатков цветов, сияющие серебряные нити, чтобы усилить шторм. Драко нервно взглянул вверх, и Гарри увидел, как крошечная капелька пота скатилась по его виску. Возможно, он еще не в состоянии полностью ощутить магию, но Драко явно что-то почувствовал. Воздух, казалось, загудел, когда магия зависла над Гарри, вихрем на кончиках его пальцев, ожидая его команды. Его руки дрожали, когда статическое электричество, казалось, пронеслось по его венам, сама величина того, что он держал, сжигала его изнутри. Гарри остановился позади Драко, хлопая в ладоши, когда он плел сложную косу — нити всех трех магий были туго натянуты и неразрывно связаны с намерением Гарри. — Почти, — прошептал Гарри, чтобы не напугать Драко. Он шагнул ближе к нему, обнимая его сзади, одна рука покоилась чуть ниже груди Драко, прямо над его сердцем, другая свободно сжимала руку Драко с палочкой. Драко расставил ноги, совершенствуя свою стойку, и Гарри почувствовал, как напряглись сухожилия на его запястье, когда он крепче сжал палочку. — Готов, — спокойно сказал Драко. — Сейчас. Когда заклинание сформировалось в ядре Драко, Гарри отследил его, уже связывая свою защитную магию с ним и вокруг него. К тому времени, как Драко произнес заклинание, его магия была такой же безопасной и уютной, как птенец на ладони Гарри. Драко наклонился к Гарри, продолжая произносить заклинание, уже начав уставать, но он стиснул зубы и провел палочкой по всему отмеченному им участку травы. Заклинание ударило, и крючки устремились к нему, впиваясь в магию злобными клешнями. Гарри почувствовал это так, словно тысяча резинок защелкнулась на его коже. Но магия держалась. Рассеивающее заклинание Драко было покрыто цветами, и магия выдержала. Крючки корчились, визжали и извивались, посылая последнюю ударную волну головокружительной боли, охватившую Гарри. А затем, один за другим, крючки погасли.

***

Макгонагалл посмотрела на них сверху вниз, в уголках ее рта играло веселье. Ее поза была расслабленной, и она выглядела совершенно другой женщиной, чем та, которая открыла дверь своего кабинета менее часа назад. Едва пробило семь утра, когда Гарри и Драко разбудили ее своим восторженным стуком. Ее лицо было мрачным, а глаза усталыми, и бумаги, разбросанные по ее столу, наводили на мысль, что она просматривала отчеты Джеффи и Разрушителя проклятий до поздней ночи. Пергамент был покрыт теми же символами, что и диаграммы, которые Гарри и Драко мельком видели во время слежки. Увидев усталые морщины на лице Макгонагалл, Гарри почувствовал вспышку вины, и он на мгновение задумался, не следовало ли им прийти к директрисе сразу после уничтожения тех первых нескольких крючков. Прошлой ночью они с Драко немного увлеклись, крича и скача по квиддичному полю, останавливаясь через случайные промежутки времени, чтобы небрежно поцеловаться, прежде чем снова и снова произносить совместное рассеивающее заклинание. К тому времени, как они, шатаясь от усталости, вернулись в свой коттедж, было уже два часа ночи, и Драко настаивал, что замок будет спать. Гарри мог бы поспорить, но потом он заметил блеск в глазах Драко, похожий на звездный свет, танцующий на поверхности огромного и голодного озера, и когда Драко повел его к ковру перед камином, Гарри не протестовал. Драко медленно раздел его, дюйм за дюймом обнажая кожу Гарри, покрывая все его тело целомудренными поцелуями. Пока огонь трещал, Драко буквально разобрал Гарри на части, боготворил его губами, языком и ловкими пальцами, снова и снова шепча «Я люблю тебя» Гарри в шею, грудь и рот. И когда Драко, наконец, вошел в Гарри, их магия смешалась воедино, как будто они всегда были одним целым, Гарри задрожал под ним, полностью ошеломленный глубиной его любви. Это было не то, о чем можно было сожалеть, и поэтому Гарри отбросил минутное чувство вины в сторону и ободряюще улыбнулся МакГонагалл. И когда Драко начал свое радостное объяснение уничтожения крючков, Гарри охотно присоединился к нему. Макгонагалл позволила им болтать без умолку, но в конце концов потребовала демонстрации, которую Гарри и Драко с радостью предоставили. Слаженно работая вместе, они устранили крючки во всем ее кабинете, Гарри по ходу дела рассказывал о своих действиях. Позже Макгонагалл потребовала еще одного объяснения, настаивая на том, чтобы они прошли через все это спокойно и не разговаривали друг с другом. Они говорили до хрипоты, и уже несколько минут стояла тишина, МакГонагалл просто наблюдала за ними с почти улыбкой на лице. — Хорошо, — наконец сказала МакГонагалл. — Полагаю, мне придется организовать встречу с невыразимцем Джеффи и разрушителем проклятий Данро. Возможно, позже сегодня днем. Я бы хотела, чтобы вы, двое джентльменов, научили их этому вашему совместному заклинанию, чтобы они могли управлять рассеиванием остатков Волдеморта. Гарри и Драко обменялись быстрыми взглядами. — Все в порядке, директриса, — вежливо вмешался Драко. — Мы с Гарри были бы счастливы закончить работу по очистке Хогвартса. Обычное суровое выражение лица Макгонагалл вернулось на место. — Чепуха, мистер Малфой. Хотя я ценю ваше предложение и не возражаю против того, чтобы вы и мистер Поттер разбирались с остатками в Хогвартсе, вы должны понимать, что эти остатки, вероятно, загрязняют многие другие волшебные области. Деятельность пожирателей смерти не ограничивалась Хогвартсом, как вы, возможно, помните. — Конечно, директриса, — пробормотал Драко, и в его голосе прозвучало осуждение. — Министерство займется обнаружением и рассеиванием остатков на всех других объектах, хотя, поскольку за лето не было большого количества несчастных случаев и травм, я полагаю, что Хогвартс окажется худшим местом заражения. Я уверена, что мисс Джеффи и мистер Данро справятся с остальным. Вы с мистером Поттером вернетесь к своим занятиям. — Конечно, — снова сказал Драко, когда Гарри кивнул рядом с ним. Макгонагалл поправила очки, и ее суровость растаяла. — Мистер Малфой, мистер Поттер, — она наклонила голову к каждому из них по очереди, тепло улыбаясь. — Пожалуйста, примите мою самую искреннюю благодарность. Вы проявили замечательную стойкость в борьбе с этой угрозой, причем в то время, когда вы заслуживали мира и покоя. Вы оба получите специальную награду за заслуги перед школой, и я позабочусь о том, чтобы вы также получили признание Министерства. — Директриса, в этом действительно нет необходимости, — начал протестовать Драко, но МакГонагалл аккуратно прервала его. — Это необходимо, если я говорю, что это необходимо, — твердо заявила она. Хлопнув в ладоши, как будто вопрос был решен, она постучала палочкой по грушевидной трещине в стене рядом с ней. — Итак, я полагаю, что праздничный завтрак в порядке вещей. Почти до того, как она закончила говорить, на ее столе начали появляться тарелки с яйцами, тостами и выпечкой. Она жестом предложила им угощаться самим. Гарри налил себе стакан тыквенного сока и принялся за еду, довольный тем, что просто слушал, как Макгонагалл и Драко болтали о методах, которые Джеффи и Данро использовали для изучения остатков на территории. В конце концов Драко признался, что они с Гарри недолго шпионили за двумя служащими Министерства, а затем он с удивлением наблюдал, как Макгонагалл усмехнулась. Разговор перешел на другие темы, и когда Гарри заговорил о том, как ему понравился кулинарный мастер-класс, Драко так долго и с такой убежденностью восхищался яблочным пирогом Гарри, что Гарри обнаружил, что сильно краснеет. Спустя несколько чашек чая, когда они закончили баловать себя, а стол Макгонагалл был усыпан крошками, директриса с самодовольным видом убрала беспорядок. — Что ж, джентльмены, — сказала она, выпрямляясь в кресле, — это был прекрасный визит, но, боюсь, мне нужно написать несколько писем. Однако, прежде чем вы уйдете, остается обсудить еще один вопрос. — Да, директриса? — спросил Драко, когда они с Гарри оба с любопытством посмотрели на нее. Макгонагалл сложила руки вместе и повернулась к Драко. — Мистер Малфой, я не сомневаюсь, что многие престижные учебные заведения будут требовать привилегии наблюдать за вашим обучением зельеварению в следующем году, — она сделала паузу, когда Драко издал испуганный звук, и Гарри мог поклясться, что она почти ухмыльнулась. — И было бы разумно рассмотреть достоинства каждого. Однако, пожалуйста, знайте, что я намерена потратить следующие месяцы на то, чтобы снабжать вас дорогим оборудованием, возможностями стажировки и частными сеансами наставничества с ведьмами и волшебниками на вершине области зелий. — Снабжать? — повторил Драко слабым голосом. Его руки были сжаты на коленях, и он сильно нахмурился. — Директриса, боюсь, я не понимаю… — Я, конечно, хочу, чтобы вы остались в Хогвартсе, — сказала Макгонагалл как ни в чем не бывало, как будто это должно было быть очевидно для Драко. Драко уставился на нее. — Но почему… — спросил он, медленно качая головой. — Почему вы хотите меня? Пальцы Драко теперь впивались в его левое предплечье, прямо над тем местом, где поблекшая Темная метка все еще портила его кожу. Сердце Гарри болезненно сжалось, и ему пришлось сдержаться, чтобы не задрать рукав Драко и не покрыть его руку поцелуями. Гарри нервно взглянул на Макгонагалл, но ему не стоило беспокоиться. Она полностью проигнорировала намек Драко, ответив ему без ссылки на его статус бывшего Пожирателя Смерти. — У меня нет иллюзий, что вы когда-нибудь захотите преподавать расширенный курс, — терпеливо объяснила Макгонагалл. — Это оставило бы мало времени для инновационной работы, которую вы, очевидно, должны выполнять. Но ваше присутствие в штате дало бы уникальную возможность избранному числу продвинутых студентов, а также дало бы вам возможность сотрудничать с новыми талантами и напрямую влиять на будущее этой области. Вы вполне можете быть будущим в области зелий, мистер Малфой. — Макгонагалл нахмурилась, глядя на него сверху вниз, как будто ругала его. — Вам давно пора осознать свою ценность. Ее лицо смягчилось, когда она увидела бледное лицо Драко и ошеломленное выражение. — Вам не нужно принимать никаких решений сейчас, — мягко продолжила она, — но будьте уверены, у вас будет предложение от Хогвартса после вашего выпуска. — Да! — внезапно вырвалось у Драко, руки царапали его локти. — Да, директриса… Я… я… блять. Драко немедленно зажал рот рукой, широко раскрыв глаза от ужаса. Макгонагалл моргнула, глядя на него, но Гарри заметил, что ее рот снова искривился от удивления. Драко судорожно вздохнул и заметно восстановил самообладание. Он выпрямился и аккуратно сложил руки на коленях. — Что я хочу сказать, так это… спасибо вам, директриса. Я принимаю. — До июня еще много месяцев, мистер Малфой, и поэтому я не буду заставлять вас принимать это решение. Однако, — Макгонагалл сделала паузу, сверкнув глазами на Драко, — я надеюсь, что ваше мнение не изменится. Она окинула Драко долгим, оценивающим взглядом. Драко кивнул ей, почти застенчиво улыбаясь. Это, по-видимому, удовлетворило Макгонагалл, потому что она переключила свое внимание на Гарри. — Что касается вас, мистер Поттер, у меня также будет для вас вакансия, независимо от того, примите вы это заявление или нет. — Она подняла бровь, и Гарри смущенно опустил голову. Он уже несколько недель избегал обсуждения предложения МакГонагалл о том, чтобы он стал преподавателем. Но затем смысл ее слов дошел до Гарри, и он снова вскинул голову. — Если вы согласны, — продолжила Макгонагалл, видя, что он, наконец, сдался. — Я бы хотела, чтобы вы разработали и в конечном итоге внедрили программу по Апериомантии в Хогвартсе, которая, кстати, также соответствовала бы требованиям для самостоятельного изучения части стипендии преподавателя защиты, которую я намерена вам предложить. Драко издал подозрительно торжествующий возглас, затем второй раз за столько минут зажал рот ладонью. Он резко кашлянул, как будто пытаясь отвлечься от своей вспышки гнева. Когда взгляд Гарри метнулся к нему, он выглядел разъяренным на самого себя. Гарри со смехом откинулся на спинку стула. — Спасибо, профессор.

***

В тот момент, когда дверь МакГонагалл закрылась за ними, Драко издал болезненный стон и начал ругать себя. — Если бы я знал, что директриса тоже собирается сделать тебе предложение, я бы никогда не согласился так быстро! Мерлин, я должен был догадаться! Конечно, она хочет тебя, она уже намекнула на это! Я такой идиот, я никогда не должен был так говорить «да», я просто не думал, — воскликнул он, дергая себя за волосы, когда они спускались по лестнице. Эти слова буквально сбили Гарри с толку — он споткнулся на лестнице, охваченный приливом грубой боли, которую почувствовал. Драко протянул руку, чтобы остановить его на середине тирады, даже не останавливаясь, чтобы перевести дыхание. — Не то, чтобы я не в восторге от обучения в Хогвартсе, потому что я в восторге, и не то, что я не хочу быть вместе, потому что я хочу, но ты не должен принимать свое решение, основываясь на мне! И я, конечно, не говорю, что ты бы так поступил, но я не хочу, чтобы ты чувствовал давление, заставляя тебя оставаться в Хогвартсе только потому, что я… Внезапно поняв, о чем беспокоился Драко (и снова чуть не споткнувшись, на этот раз от чистого облегчения), Гарри попытался прервать его, но Драко продолжал тараторить прямо над ним. — Ты Гарри Поттер! Герой волшебного мира! И мне жаль, я знаю, что тебе не нравится, когда к тебе так обращаются, и это не то, что я имею в виду, не совсем, просто ты уже сделал так много хорошего, и я знаю, что ты хочешь заниматься любимым делом, а не просто гоняться за преступниками, потому что этого от тебя ожидают. И я не мог не согласиться с тобой больше. Я хочу, чтобы ты был счастлив, ты заслуживаешь быть счастливым, вот почему я в первую очередь подал заявку на получение стипендии преподавателя, потому что это действительно соответствует твоим навыкам и индивидуальности, и я действительно думаю, что тебе это понравится, но у тебя будет так много других возможностей, я имею в виду, каждый волшебная дверь будет открыта для тебя, это не так, как для меня, со всеми ошибками, которые я совершил, это чудо, что у меня вообще есть будущее, но ты, Гарри! Ты мог бы сделать буквально все, и я хочу, чтобы ты выбирал сам, а не просто соглашался на первое хорошее, что попадется тебе под руку, и я обещаю поддержать любое твое решение, но ты должен принять это решение сам, и мне жаль, что я так сказал «да», у тебя была возможность подумать о собственном решении, не зная моего… К тому времени, как они добрались до дверей замка, и после нескольких неудачных попыток вмешаться, Гарри решил, что он может также позволить Драко продолжить с этим. В конце концов, он бы сам себя утомил. С Драко, все еще энергично читающим лекцию рядом с ним, Гарри засунул руки в карманы и направился к общежитиям восьмикурсников. Было еще рано, и территория была пустынна, но Гарри с удовольствием наблюдал за совами, летящими к Западной башне, возвращающимися после долгой ночи и устраивающимися поспать весь день. В воздухе чувствовался свежий, почти мятный привкус приближающегося снега, смягченный ароматом специй и древесного дыма, который, казалось, всегда витал на ветру, когда в Хогвартсе горели камины. Прогуливаясь вот так, с четкими гласными звуками Драко, омывающими его, и в безопасности, зная, что они победили, Гарри чувствовал себя более довольным, чем когда-либо за долгое время. Все это было так приятно, что он чуть не начал насвистывать, хотя это, вероятно, предупредило бы Драко о том факте, что Гарри на самом деле его не слушал. Наконец, они добрались до общей гостиной, но Гарри не замедлил шага. Он провел Драко прямо мимо двери их спальни в другую комнату, чуть дальше по коридору. Гарри прислонился к столу, скрестив руки на груди и выжидающе глядя на Драко. — …не хотел давить на тебя. Я просто был так рад, что ты, казалось, понял, что не хочешь быть аврором, и я подумал, что на данный момент этого достаточно, но, возможно, мне следовало спросить тебя подробнее о том, чем ты хотел бы заниматься вместо этого, и я… — громкий чих прервал слова Драко. Он потер нос, выглядя немного удивленным, обнаружив себя в почти пустой комнате. — Поттер, — спросил он, нахмурившись. — Почему мы в твоей старой спальне? Здесь пахнет плесенью. Гарри усмехнулся. — Прости. — Это совершенно нормально. Теперь, как я уже говорил… — Нет, Драко, я хочу… — …еще есть время, мы можем… — Драко, ты не мог бы заткнуться на минутку? — воскликнул Гарри, затем поспешно добавил: — Пожалуйста. Драко захлопнул рот, слегка покраснев. — Я должен тебе кое-что показать, — сказал Гарри. Потянувшись за спину, он вытащил из ящика стола пачку пергамента и протянул ее Драко. Драко уставился на заявление Гарри на получение стипендии преподавателя, блуждая глазами по нацарапанным словам, которые покрывали его. Быстро моргая, Драко пролистал прикрепленные страницы. Гарри написал предложение в несколько свитков, в котором описывались три совершенно разных подхода к включению изучения Апериомантии в ранее существовавшую учебную программу Хогвартса. Дополнительные листы пергамента описывали достоинства и проблемы каждого из них. — Я уже решил, — сказал Гарри. — О, — выдохнул Драко, осторожно перебирая края документов. — Вообще-то, я собирался поговорить с тобой об этом прошлой ночью. Но потом, после всего, что случилось… — Гарри пожал плечами, одарив Драко кривой улыбкой. Ошеломленный, Драко не ответил, но Гарри заметил, что его руки дрожат. Он взял заявление у Драко и сунул его обратно в ящик стола. — Я сделал это для себя, — сказал он, встретившись взглядом с Драко. — Я обещаю, я сделал выбор за себя. Это то, чего я хочу. Но я знал, что куда бы ты ни пошел, я все равно тоже этого захочу, — он жестом указал между ними, затем сжал руку Драко. — Я знал, что все еще буду хотеть тебя. Я был готов работать ради этого, и я все еще работаю, если ты решишь, что Хогвартс — неподходящее место для тебя. Но я был бы так рад, если бы ты тоже был здесь. Драко посмотрел на руку Гарри так, как будто никогда раньше ее не видел. Когда он заговорил, его голос был хриплым от эмоций. — Я никогда не думал, что у меня будет выбор. Я знал, что мне повезет, если мне предложат хотя бы одно ученичество. Но если бы я мог выбрать что угодно, это был бы Хогвартс, — он поднял глаза и нерешительно коснулся щеки Гарри. — И если бы я мог выбрать кого-нибудь, то это был бы ты. Гарри проглотил внезапный комок в горле и нежно поцеловал Драко. Когда они оторвались друг от друга, Гарри приподнялся, чтобы сесть на край стола, и притянул Драко к себе между ног. — Как ты думаешь, Макгонагалл позволит нам жить в нашем коттедже? — спросил он, проводя пальцами по волосам Драко. Глаза Драко расширились. — Ты хочешь жить со мной? — Я не уверен, как тебе это сказать, дорогой, — сказал Гарри, приподняв брови, глядя на Драко. — Но мы живем вместе уже почти два месяца. — Он поцеловал Драко в шею, дразняще покусывая кожу под подбородком. Драко издал недовольный звук и отпрянул. — Это другое дело, — усмехнулся он. — Это всего лишь школа. Гарри наклонил голову, вопросительно глядя на Драко. — То, о чем ты говоришь, — сказал Драко неожиданно мягким и неуверенным голосом. — То, о чем ты говоришь, — это жизнь. Ответная улыбка Гарри была достаточно яркой, чтобы прогнать из комнаты все до последней пылинки. — Я знаю.