Не открывайте окна, снаружи тролли

Йонас теперь много времени проводил у Элли и Лауры, потому что здесь его пока не искали. А вот к его или моему боксу сразу же сбегались бакалавры и просили явить очередное чудо. Или что-то подобное — я не вслушивался. Странный народ эти бакалавры. Даже странно представить, что я сам таким был. Ничего не понимал, верил во что-то, думал, что снесу гранитные горы науки, когда напишу гениальную диссертацию и изобрету какой-нибудь новый вид бактерий, который спасет человечество. Ну, что ж. Я оказался здесь. Считать ли это повышением от небесной канцелярии или наоборот понижением? В конце концов, я больше не был связан с внешним миром, который хотел спасти. Да и в небесную канцелярию не верил. Лаура и Элли тоже решили отдохнуть, раз уж Новый год на носу (второй за полтора месяца), так что я таскал еду на троих. Когда я приходил к ним, они с Йонасом постоянно обсуждали разные вещи. Те, которые обсуждают люди, когда знакомятся друг с другом. Сегодня, придя в бокс, я услышал безапелляционный голос Элли: — Нет, я в это не верю. Она много во что не верила. А некоторые вещи ее откровенно раздражали. Например, теория струн. В жизни не видел человека, который бы так сильно ее не любил. Впрочем, почему нет? Я вот, например, не выносил оливки. — А если мы узнаем все константы и переменные во Вселенной? — спросил Йонас. — Тогда никто не отменяет вселенского рандома. Я вошел в комнату Лауры, где и сидели все трое. — Хавчик! Давай тащи сюда, — Элли протянула руки, когда я вытащил из сумки контейнер. Остальные ждали молча. — Волшебное слово, — напомнил я. — Я посмотрю твою статью, окей. Тогда я раздал всем контейнеры и сел на ковер между ней и Йонасом. Элли, которая уже пила свой суп с удоном, запоздало обняла меня одной рукой, а Йонас поцеловал в щеку и шепнул: — Спасибо. — Да, спасибо, — Лаура вяло улыбнулась. В прошлом академгоду она занималась универской газетой ака дайджестом новостей и сплетен. Сейчас она тоже им занималась, но теперь газета выходила не раз в неделю, а раз в месяц максимум. В последний раз она написала про появление Йонаса и Шрайка, а после обновила брошюры. И все. Сейчас у нее был тот самый период, когда кажется, что все бессмысленно. Я сам за последние пять лет несколько раз переживал подобное, так что очень хорошо ее понимал. Есть несколько способов выйти из кризиса, так что я решил предложить ей один: — Лаура, может, ты напишешь про ту иллюзию, когда человек видит связи там, где их нет? — Апофения, — отозвалась она. — Да, точно, — кивнул Йонас. — Некоторым кажется, что я теперь должен победить вашего Шрайка. — Теперь это точно такой же твой Шрайк, как и наш, — с набитым ртом проговорила Элли. — Кстати, ты знаешь, что означает фамилия Йонаса? — заулыбалась Лаура. — Таэваалунэ? Нет, не знаю. — По-эстонски это значит «небесный свод», — тут уж она не сдержала смеха. — Обожаю символизм. Йонас мрачно уставился на нее, но Лаура лишь еще сильнее засмеялась. Ей даже пришлось поставить контейнер на пол. — Ладно, извиняюсь. Но я не знаю, что написать. Что Йонас не избранный? А как мы можем быть в этом уверены, если мы даже не знаем, что это за место? Может, ты и правда избранный? Кем и зачем — хз, но отметать эту вероятность мы не можем. Предлагаю подождать, пока твоя популярность пойдет на спад. Поверь, скоро все про тебя забудут. — Если Шрайк продолжит появляться, то могут и не забыть, — проворчала Элли. — Но я думаю, мы сможем снова выкинуть его из универа. В прошлый раз получилось же. — Оптимистично, — отозвался я. — Ты же просто наматывала проволоку на катушки. — И снова этим занимаюсь. Между прочим, мне пора в лабу. Йонас, ты пойдешь со мной? — Что? — рассеянно отозвался он. — Вообще-то я хотел пойти к себе. Рейн, ты меня проводишь? — Хорошо. Пойдем. Мы попрощались с Лаурой, затем проводили Элли до кафедры физики, потом вышли в коридор, где никого, кроме нас, не было, и только после этого Йонас заговорил: — Я хочу пойти в «Астру». — Чтобы забрать книги, которые там оставил? — попытался пошутить я. — Мне кажется, там есть проход в другой корпус. — Я был в «Астре» много раз, и там нет никаких проходов, — когда я закончил эту фразу, то уже сомневался в сказанном. Да, я был там много раз, особенно в самом начале, но я никогда не искал проходы в другие корпуса. — С чего ты вообще взял, что там есть какой-то проход? — Ты видел оригинал карты кампуса? Я покачал головой. Мне всегда хватало распечатки карты в брошюрах. А вот оригинал меня никогда не интересовал. Видимо, зря. — В библиотеке оригинала не было, так что пришлось просить его у Клары. А ей пришлось запрашивать в деканате. Через пару дней мне прислали ту же самую копию, только в более высоком разрешении. — И? — Да ладно, Рейн. Ты правда думаешь, что здесь всего три корпуса? Я покачал головой. Конечно, я не думал, что во всем универе существуют только «Астра», «Терра» и «Альта». Философы строили теории, что университет бесконечен, и я не исключал подобного. Возможно, мы вообще попали в другую Вселенную с другими законами. Где-то в каком-то «Стар треке» была то ли жидкая Вселенная, то ли нечто подобное. Жаль, что здесь ни у кого не было «Стар трека». Очень жаль. Теперь я вряд ли когда-нибудь посмотрю «Стар трек» или «Старгейт». С этой ужасно печальной мысли надо было срочно переключиться, поэтому я спросил: — А что, если в «Астре» мы снова наткнемся на Шрайка? — Убежим. Или уйдем, как в прошлый раз. — А если он загонит нас в угол? — Так, стоп. Ты что, собираешься идти со мной? — удивился Йонас. — Ну, да. Или я должен отпустить тебя одного? — Отпустить? — мрачно проговорил он. — Не в смысле отпустить, как будто ты ребенок, а в смысле позволить тебе идти одному в опасное место. Ты же понимаешь, что это опасно? Йонас раздраженно пожал плечами и нахмурился. — И что это должно значить? — спросил я. — Я читал про вашего Шрайка. Он напал всего два раза. — Хочешь добить до трех? — Это случилось после того, как с ним неудачно попытались установить контакт, — терпеливо сказал Йонас. — Или он просто захотел напасть. — Божечки, — он закатил глаза. — Корреляция не равно каузация. — Будто я этого не знаю. Мы немного посверлили друг друга взглядами, а затем вдруг нам обоим стало смешно. — Так ты хочешь пойти со мной? — спросил Йонас, смеясь. — Конечно, да. Он обнял меня, я почувствовал запах его волос и понял, что больше не пойду с Йонасом в теплицу. Теперь те цветы точно раскроются.