Не открывайте окна, снаружи тролли

Нулевой этаж выглядел заброшенным. Затхлый запах, никакой мебели, на полу и подоконниках толстый слой пыли. А вот на первом этаже, как и говорил Арно, когда-то произошла бойня. В стенах остались трещины и даже целые дыры, но крови нигде не было. И хорошо. Некоторые окна были заколочены большими досками. Часть дверных проемов пустовала. Я не хотел представлять, что именно здесь произошло. И что происходило здесь до этого страшного события. Почему-то я был уверен, что тоже что-то страшное. Просто за закрытыми дверями. — Значит, ваш Шрайк отсюда? — тихо спросил Арно, осматриваясь. — Да. Здесь над ним проводили эксперименты, — подтвердила Элли. — Вряд ли этичные, — он криво усмехнулся. Хорошо хоть не завел разговор о том, что все ученые — ужасные люди, которым только дай повод кого-нибудь жестоко замучить. — Библиотека на втором этаже, — сказала Лаура. — Пойдем. Пока мы поднимались, я подошел к Лауре и тихо спросил: — Насчет Арно. Я надеюсь, что он ничего плохого тебе не сделал? Она одарила меня мрачным взглядом. — А что ты думаешь он мог сделать? — Не знаю. Поэтому и спрашиваю. Может, не стоило его приглашать? А то мы так настаивали. — Ничего он мне не сделал, можешь не беспокоиться за меня, семпай, — последнее слово она произнесла с сарказмом. Я промолчал. Второй этаж тоже выглядел просто заброшенным. Гигантская библиотека была отделена от нас стеклянной стеной. Бесконечные ряды книг уходили вглубь. Когда-то я любил книги. А потом пошел в науку. — Это не она, — остановила меня Лаура, когда я двинулся к дверям. — Все материалы по Гренделю в аудитории 203. — И почему я не удивлен? — философски спросил Йонас. На двери 203 был обычный замок и кодовый. Внутри стояло несколько книжных полок с папками-регистраторами и лотками для документов. — С чего начнем? — спросил Йонас. Арно просто взял одну из папок. Я попытался понять нумерацию на корешках папок, но она не имела никакого смысла, поэтому тоже вытащил папку наугад. Внутри на металлических кольцах были листы. Почти половина текста — даты, имена, действия — скрыта черными полосами. Я провел пальцем по полосе. Судя по всему, затерли еще до печати. — Данные удалены, — мрачно пробормотал Йонас. — И что теперь? — спросил я сам не понял, у кого. — Просмотрим все, что есть, — улыбнулась Элли. — Может, найдем что-нибудь. Мы уселись на пол и принялись просматривать файлы, страницу за страницей. Через какое-то время у меня уже в глазах рябило от этих черных полос. Может, микоид решил так над нами поиздеваться? В какой-то момент Арно громко захлопнул очередную папку и тяжело вздохнул. — Какой-то бред. — Что именно? — спросила Элли. — Все это. Это место. Не только этот корпус, а все остальное тоже. Но у вас здесь хотя бы каннибализма нет, — он улыбнулся так, что мне стало не по себе. — Но ты сбежал оттуда, — мягко сказала Лаура. — Я да. А другие нет. И они продолжат попадать туда. Именно туда, а не сюда, к вам, — горько прошептал он и опустил лицо. Мы переглянулись между собой. Каждый из нас прошел эту фазу. Кто-то из нее не вышел (привет). Вот и Арно накрыло. Лаура убрала папку с колен и придвинулась к нему. Чуть поколебавшись, она обняла его со спины и прижалась щекой к его щеке. — Все будет хорошо, — прошептала она. Арно накрыл ее руки своими. Видимо, все же ничего ужасного между ними не произошло. Возможно, какое-то легкое недопонимание. Некоторое время они сидели молча, а мы продолжили просматривать файлы. — Почему именно так? — тихо спросил Арно, не отпуская рук Лауры. — Почему некоторые попадают туда, а некоторые сюда? Как это вообще работает? — Ты говорил, там когда-то была больница, — ответила Элли. — А ты был связан с медициной. — Но это уже давно не больница! И почему там все происходит не так, как у вас? Почему так несправедливо? — Справедливость — это человеческое понятие. Не факт, что оно будет здесь работать. — Но кто-то же это все сделал. Это место и возможность попасть сюда. Кто? — Мы не знаем, — Элли развела руками. — А разве эта ваша квантовая механика не доказывает существование бога? Никто из нас не ответил сразу. Такой простой и одновременно сложный вопрос. Я знал ученых, которые после изучения квантовой механики начали верить в существование высшей силы. Знал я и тех, кто после этого в боге разуверился. — Нет, не доказывает, — ответила наконец Элли. — Но есть разные интерпретации. Например, многомировая. — Это про параллельные миры? — он наконец поднял лицо. — Ага. — Или, например, Копенгагенская интерпретация, — сказала Лаура, чуть отстранившись. — Это когда сначала все в мире просто вероятность и волны, а потом при наблюдении наступает коллапс волновой функции и все становится реальностью. Или как-то так. Я не физик. — Есть еще интерпретация Де Бройля – Бома. Нет ничего неопределенного, а есть скрытые переменные, которых мы просто не понимаем. — А моя любимая интерпретация — «никакая», — улыбнулся Йонас. — Не пытайся разобраться, просто заткнись и считай. Реши уравнение Шредингера, например. Но, возможно, мы пропустили божественную интерпретацию. — Понятнее не стало, — Арно вздохнул и тихо засмеялся. — Нам тоже, — успокоил его Йонас. Лаура отпустила Арно и снова уселась рядом с Элли. А мы все вернулись к документам. Чем дольше я листал файлы, тем сильнее становилось впечатление, что это какая-то мистификация. Просто чья-то глупая шутка. — И что мы должны здесь найти? — вопросила Элли, озвучив мои мысли. — Тут же все скрыто. Вообще не понимаю, зачем это распечатывали. — Не знаю, — проворчал я. — Бюрократия? Типа так положено. — Или это сделано специально для таких, как мы, — предположил Йонас. — Вроде как подачка, но на деле — ничего. — Может, посмотрим в библиотеке? — спросил Арно. — В той большой. — Думаю, стоит, — кивнула Лаура. — Но сомневаюсь, что мы найдем там что-то стоящее. Почему они не хотят, чтобы мы узнали больше? Некоторое время все молчали, обдумывая ответ, а потом я тихо сказал: — Им стыдно. — Неужели? — Элли хмыкнула. — Когда стыдно, наоборот, пытаются оправдаться. — Не обязательно, — Йонас мрачно улыбнулся. — Иногда человеку стыдно, и он начинает вести себя агрессивно. — А иногда человек просто пытается отстраниться от того, что сделал. Когда понимает, что никакое оправдание не сработает. После этого мы снова погрузились в работу. Как вдруг из коридора раздался какой-то звук. — Что это? — прошептала Лаура. Звук повторился. — Это похоже на… — Йонас нахмурился. И снова тот же звук. — Звонок телефона! — воскликнула Элли. Когда мы снова услышали его, то все вскочили и, толкаясь, высыпали в коридор. Лишь бы успеть. — Кажется, это на первом этаже, — задумчиво проговорила Лаура. Мы побежали к лестнице и вниз. В школе и универе я занимался легкой атлетикой, поэтому добежал первым. Телефон стоял на стойке информации. По крайней мере, так она выглядела. Я схватил трубку и прижал ее к уху. — Алло! Кто это? Сначала раздались помехи, а затем я услышал тихий голос: — Миранда. После этого раздались гудки.