Не открывайте окна, снаружи тролли

Проснулся я в прекрасном настроении и даже — страшно подумать — выспавшимся. Такое вообще возможно? Йонаса рядом не было, зато я увидел полоску света под дверью в ванную и тихий плеск. И в этот момент я понял, что Йонас имел в виду, когда говорил о предсказуемости. Просыпаться и знать, он рядом. Обнимать подушку, все еще хранящую запах его волос. Медленно и лениво вставать. Идти в свою лабораторию и смотреть, как растут, как меняются мои образцы. Болтать с лаборантами. Обедать в столовой этими ужасными студенистыми кубиками, которые дают достаточно энергии и поддерживают мою жизнедеятельность. Даже здесь, даже сейчас мы питались переконвертированной энергией электромагнитного излучения. Настоящая звезда ли, искусственный источник света ли — разве есть разница? Фотоны — это фотоны, неважно, откуда они берутся. Благодаря энергии света, благодаря фотосинтезу наши предки смогли развиться из одноклеточных микроорганизмов в млекопитающих, которые встали на ноги, чтобы смотреть на звезды. Мы стали теми, кем являемся сейчас. И благодаря гуголплексу случайностей родился именно я, а миллиарды, триллионы, квинтиллионы потенциальных людей никогда не появятся на свет. И чего меня вдруг потянуло на подобную пошлятину? Мне ведь уже не пятнадцать. И я не пьян, чтобы плакать от красоты Вселенной и скидывать друзьям цитаты Карла Сагана и Питера Уоттса. Я встал с постели и постучался в ванную. — Заходи, открыто, — услышал я голос Йонаса. Когда я вошел, то очень удивился. Он лежал в ванне, утопленной в пол, с абсолютно довольным видом. — Вчера здесь была душевая кабина, — с сомнением произнес я, — глядя на пустую стену. — Ага, — закивал Йонас. — Но оказалось, что можно программировать, что хочешь. Присоединишься? Уговаривать меня долго не пришлось. Я стянул штаны (в которых я почему-то спал) и залез в горячую воду. Ванна была не слишком большой, поэтому я сначала не понял, как лучше разместиться, но Йонас взял меня за плечи и прислонил спиной к своей груди. — Расслабься, Рейни, — прошептал он. — Я расслаблен. — Вот вообще ни разу, — Йонас хмыкнул. Я прислонился затылком к его плечу и закрыл глаза. — Вчера ты сказал, что увлекался буддизмом. Посоветуешь что-нибудь? — Мне было пятнадцать, и я был в поисках. — Да не оправдывайся, — я хихикнул. — Может, я тоже когда-то был в поисках. — У тебя был религиозный период? — с сомнением спросил Йонас. — Нет. Но мне нравятся некоторые идеи даосизма. — Ну, хорошо. Я довольно рано понял, что авраамические религии не для меня. Но буддизм же все называли учением или философией, а не религией. Так что я на какое-то время погрузился в эту кроличью нору. И, — он хихикнул, — так я пришел туда, где я сейчас. — Поясни, — попросил я. — Ну, там есть концепция, что нет человека и нет солнца, а есть человек, который смотрит на солнце. Автор, который писал об этом, сравнил это с квантовой механикой. Эффект наблюдателя и все такое. Сходство, конечно, сугубо поверхностное, но я был романтичным и ужасно впечатлительным. Начал читать научпоп по физике и влюбился. Я думал, что физика останется главной любовью моей жизни. Но что-то пошло не так, — я хотел что-то сказать, но Йонас, видимо, смутившись, быстро заговорил: — Если хочешь буддийского совета, то лови немного мудрости от старого чань-буддиста Линьцзи. «Встретишь Будду — убей Будду. Встретишь патриарха — убей патриарха. Встретишь отца и мать — убей отца и мать. Встретишь родича — убей родича. Только так ты избавишься от оков бытия и достигнешь освобождения». — И правда, — пробормотал я задумчиво. — Только так. Наверное, китайские конфуцианские послушники охреневали, когда слышали нечто подобное. — Полагаю, что так, — Йонас тихо рассмеялся мне в ухо. Мы немного помолчали, а потом он спросил: — Ты ночью выходил? — Да. Но я почти не помню, что… — и тут я все вспомнил. — Кай. Он сказал, что ОИИ — это он. И что Шрайк — это ошибка в эксперименте. Ученые хотели создать… — Портал между Землей и этим местом, — закончил Йонас. — Откуда ты знаешь? — я сел и повернулся к нему лицом. — Я вышел тебя поискать, но заблудился и встретил его в коридоре. Он проводил меня обратно в комнату. — Ты в тот момент ничего не брал у других? Еду или что-то еще? — Нет. А что? — Арина поделилась со мной никотином. Не знаю, как называется эта штука. Было похоже на снюс, но растворилось под губой. Я подумал, может, у меня после этого начались галлюцинации. — Мы все ели и пили то, что здесь предлагали. Так что не знаю. Я вздохнул, уткнувшись носом ему в плечо. — Я устал, Йонас. — Понимаю. Я тоже. Кай рассказал мне о Шрайке. — Значит, ты тоже знаешь про портал. И что Шрайка было два. И останки того первого Шрайка — где они? Может, их уже нет. — Элли не соврала в одном. Его рука осталась у физиков, — сказал Йонас. — Я видел ее.  Я тут же сел, расплескав воду по полу. — И что там? Какой он? — Ну, это определенно биотехнологии. И они его законсервировали. Клетки мумифицировались. — То есть, там не осталось жидкости? — уточнил я. — Ага. — Но вы не пытались накапать на него физраствором. Йонас посмотрел на меня, как на идиота. А потом заговорил: — Но это еще не самое интересное. Молекулы органики чередуются с металлом, а между ними прослойка переходного вещества. — С каким металлом? — Композитным. Магний, алюминий, золото, железо, медь. Да куча всего. Полагаю, это те вещества, из которых тот портал и строили. Свои Звездные врата. Я почему-то так портал и представлял. Как Звездные врата. — А эта прослойка? Что за вещество? — я нахмурился. — Металлические клетки. Предположительно, они могли функционировать, как настоящие. У них есть все необходимые мембраны. Они могли дышать. Понимаешь? — в голосе Йонаса я услышал… восхищение? Что там говорили? Увидев Шрайка, начинаешь восхищаться им. Боготворить его. — Что же тогда его убило? — тихо спросил я. — Не знаю, — Йонас пожал плечами. Время? Если Шрайка создали тридцать лет назад, а останки Элли с физиками нашли пять лет назад, то он прожил довольно долгую жизнь. Ну, для химеры. — А новый Шрайк? Кто это? Или что это? — Не знаю, — он покачал головой. — У меня есть гипотеза. Твое облучение связано с появлением нового Гренделя. Не знаю, как, но… мне кажется, твое облучение много с чем здесь связано. Йонас лишь устало вздохнул.