Не открывайте окна, снаружи тролли

Я рассмеялся. А потом мой смех как-то сам собой затих. — Ты же говорил, что пишешь любовные романы про девушек, — прошептал я. — Ну да. Каждый раз хочу написать милый любовный роман, а получается какая-то херня, — Йонас криво улыбнулся. — Вы хотите поделиться своим мнением? — спросила женщина, которая привела нас сюда. — Да, — я кивнул. — Что вы знаете про автора? — Ничего, увы, — она развела руками. — Но многим кажется, что она проливает свет на то, что происходит вокруг. — Поясните, пожалуйста. — Многоярусная структура, которая символизирует ноосферу. — Или человеческую психику, — мужчина слева от меня поднял руку. — Все эти надстройки, которые громоздятся друг на друга. Разве это не может быть аналог взросления? — И защитных механизмов, — отозвалась молодая женщина справа. — Разве это не замкнутая сама на себе система? — осторожно спросил Йонас. — А этого мы не знаем. Там есть намеки на Сферу Дайсона, но не более того. Йонас покачал головой и вдруг процитировал Гессе: — «Птица выбирается из яйца. Яйцо — это мир. Кто хочет родиться, должен разрушить мир.» — Я не думаю, что автор именно это имел в виду, — сказал мужчина слева. У Йонаса аж бровь дернулась, он нахмурился и уже хотел что-то ответить, но я погладил его спине и прошептал: — Ты сам сказал, что еще не дописал. Он лишь кивнул. — Предлагаю сделать перерыв, — улыбнулась пожилая женщина. — У нас есть печенье и напитки. Когда участники книжного клуба начали вставать, мы вчетвером отошли подальше. — Откуда ты знаешь столько про эту книгу? — спросила Элли у Йонаса. — Это моя книга. Она присвистнула, а затем тихо произнесла: — Это слишком странно. Я хочу свалить отсюда. — Согласен, — проворчал Йонас. — Мне не нравится эта встреча с читателями. Они ничего не понимают. Мы направились в ту сторону, откуда пришли, как вдруг Арно спросил: — А ты не хочешь взять книгу с собой? — Нет, — Йонас покачал головой. — Не стоит. А то мало ли какой парадокс это создаст. Я посмотрел на него с уважением. Он еще мог переживать о парадоксах. — У меня есть кое-какая теория, — сказал Йонас. — Об этой… библиотеке. Нас кто-то окликнул, но мы не оборачиваясь шли к выходу. Конечно, я хотел побольше узнать про книгу Йонаса, но подумал, что это может подождать. В конце концов, я всегда мог спросить самого автора. Мы подошли к зеленой двери и открыли ее. Я выдохнул с облегчением — это был корпус «Эпсилон», из которого мы пришли. Кто-то звал нас, но Йонас закрыл дверь. — А теперь смотрите, — он сглотнул и снова открыл дверь. Книжных стеллажей больше не было. Перед нами предстал тот самый готический собор, где Лаура превратилась в чудовище. — Не холодно, — прошептала Элли. — Она ушла, — устало сказал Йонас. — И что дальше? — спросил Арно. — Мы же пойдем дальше, да? Никто ему не ответил. — Мы не можем просто так ее оставить. Не можем же. — Она уже появлялась в наших корпусах. И она появится снова, — Элли положила руку ему на плечо. — И что, мы будем просто сидеть и ждать? — Нет, — я покачал головой. — Мы пойдем в «Гелиос» и узнаем больше. Про Лауру, про Минотавра, про вот это все. — Но сначала отдохнем, — сказала Элли. — Мне нужно как-то обработать всю информацию, которую я получила за эти дни. Я думал, что Арно начнет спорить, но он лишь устало кивнул. Дальше мы шли молча. В «Дельте» все также лежали наши футоны, но ни оставаться там, чтобы ждать звонка, ни забирать их сейчас никто не хотел. — Я позвоню Арине, — сказала Элли. — Можете не ждать. Мы молча кивнули и направились дальше. В «Альте» мы попрощались с Арно и пошли к Йонасу. Кровь давно уже остановилась, с лица он вытер ее платком, но бурые пятна остались на груди и рукавах. — Как ты себя чувствуешь? — спросил я. — Все в порядке. — Тебе нужно к врачу. — Завтра. — Но у тебя же… — Завтра, — оборвал меня Йонас и мягче добавил: — Я просто хочу немного поспать. А потом сразу пойду на медфак и обследуюсь. Войдя в бокс, он сразу же стянул с себя кофту и кинул ее на пол, а сам направился в душевую. — Как ты думаешь, Рейни, есть ли у всего этого какой-то смысл? — спросил он, но шум воды слегка заглушил его голос. Я зашел следом. Йонас смывал остатки крови с рук и лица. — Смысл? — переспросил я. Йонас выключил воду и принялся расстегивать штаны. — Ну, да. В моей истории героиня путешествует, чтобы найти дракона. Так вот, в одном из городов она заходит в книжный и встречает сфинкса. Потом она хочет снова найти это место, но уже не может. Книжный исчез, — усмехнувшись, Йонас снял штаны вместе с нижним бельем и кинул их в корзину в углу. Следом отправились и носки. — Я просто не понимаю, а вдруг это нечто иное. Может, стоит посмотреть на все с другой точки зрения? Может, это первый контакт или что-то такое? Он включил воду в душе и подошел ко мне. Мы были почти одного роста, но Йонас не сутулился, поэтому казалось, что он повыше. Он молча расстегнул молнию на моей толстовке и снял ее. — Первый контакт? — спросил я задумчиво, запустив одну руку ему в волосы, а другой гладя его бедро. — Да, — Йонас залез влажными руками мне под майку. — Как в «Солярисе», например. Помнишь, там Океан всякие штуки мог визуализировать? Целые локации. — Именно локаций в книге не было, — я стянул с себя майку, чтобы ему было удобнее. — Это сначала было у Тарковского, потом у Содерберга и еще у «Амазона». В книге Океан мог имитировать какие-то человеческие аппараты, но это было поверхностное сходство. — Есть что-нибудь, что ты не знаешь о классической фантастике? — спросил Йонас, целуя мою шею. — Да много чего на самом деле. Но я понимаю, о чем ты, — прошептал я ему на ухо. — Некий разум и правда мог создать для нас определенные условия. И если этот разум похож на Океан Станислава Лема, то гадать о том, зачем и почему именно так, было бессмысленно. Потому что Океан непостижим. Хилый человеческий разум просто не способен понять его. Демиург, ребенок-божество или что-то еще — оно настолько не похоже на человека, что все его попытки установить контакт терпят крах. А может, для него они успешны? А может, нет у него никакого понятия успешности. Или заключается оно совсем в другом. Океан в «Солярисе» копался в человеческих мозгах и создавал фантомы. А вдруг фантомы — это мы? Кто-то просто снял слепки нашей психики и отправил сюда. История с Мартой, которая смогла вернуться во внешний мир и рассказать Йонасу об университете, конечно, эту гипотезу опровергала. Или я слишком много парился и думал не о том? Я слегка отстранился, чтобы посмотреть Йонасу в глаза. Наши взгляды встретились, и я вдруг потерял свою мысль. Я мог только смотреть на него. — Ты такой красивый, — прошептал я. — Ты тоже, — он смущенно засмеялся и обнял меня. — Ты счастлив? — тихо спросил я, гладя его по волосам. — Сейчас или вообще? — Не знаю. Ты оказался в этом месте без возможности вернуться. Я просто не понимаю, как… Теперь уже Йонас отстранился и приложил палец к моим губам. — Я хочу спросить у тебя то же самое, но мне страшно. У тебя депрессия, и я так хочу тебе помочь, но не знаю как. — Ты уже помогаешь. И я счастлив, когда ты рядом. И я был таким мелочным, когда ныл о том, что скоро ты меня бросишь. Потому что ты… — я почувствовал, как защипало в носу. — Потому что ты заслуживаешь самого лучшего партнера. — Он у меня есть, — Йонас принялся расстегивать мои джинсы, а затем вдруг серьезно уставился на меня. — И мне никто другой не нужен. Мне страшно говорить об этом, но я счастлив. Я ведь сам хотел сюда попасть. Я так долго искал это место, я мечтал попасть сюда и... чем бы оно ни было, оно полно бесконечных чудес. И самое главное из них — ты.