Козырь – это карта или смерть?

Когда год начал подходить к концу, Хогвартс день и ночь был на ногах. Ученики готовились к экзаменам и закрывали долги. Те, что постарше, с пятого и седьмого курса, выглядели хуже, чем кто-либо другой, но отличие было в том, что пятый курс уже сдал «СОВ», а седьмой никак не могли допустить до «ЖАБА» из-за каких-то проблем. Вика в письме ругалась, что опять развели бардак, а Гарри, через сквозное зеркало, посмеивался над тем, что семикурсники так останутся в школе до августа, а сидящий рядом Макс, направил в его сторону пушистое, коричневое перо и серьезно сказал ему об этом не шутить. После тычка от Греты он, естественно, рассмеялся. Макс никогда не умел быть серьезным. Лори говорила, что он очень похож на близнецов Уизли с факультета Львов. Макс презрительно кривился, а Грета поджимала губы. Говоря о других ребятах, что постарше, например, с шестого курса, можно просто сказать, что они чаще закатывали вечеринки, чем ужинали. Учителя тоже были постоянно на ногах. Казалось, что помимо проверки работ и сдачи отчётов, онт занимались чем-то ещё. Они не сидели на одном месте в своих кабинетах, а бегали по школе. Макс рассказывал, что возвращался с тренировки, которые проводились даже в конце года, и увидел, что учителя сходятся где-то на третьем этаже, что-то громко обсуждая, но звуки не проходили через какой-то барьер. Ева категорически запретила Грете лезть в это, но пообщала, что если племяннице так интересно, она узнает у Северуса, что происходит на следующем собрании. Единственное, что не ожидала Грета так это то, что Барон связалась с ней ни через письмо, а через сквозное зеркало Гарри, с несвоейственной ей строгостью к любимым племянникам запретила приближаться к третьему этажу, а позже, когда Гарри поступит в Хогвартс, и его туда не пускать. Ева потом извинилась за повышенный тон и злые глаза, но решения своего не изменила. Нельзя и всё тут. Гарри докладывал, что ситуация дома стоит всё та же. Вроде всё хорошо, но ощущается какое-то необъяснимое напряжение, а у Гарри в груди растет тревога за дрожащие пальцы Вики на тренировочных дуэлях с Пожирателями, и за дрожащие ноги Евы после заданий. Ситуация не улучшилась, но пока что и не ухудшилась. А у Греты в груди росло беспокойство за брата и снова все её мысли сводились к нему. Сумасшествие, как продолжала называть это Грета, снова затмевала разум, но Вика и Ева так и не нашли способ решить эту проблему. Девочка поняла одну важную вещь, которая селила в её груди облегчённое тепло – рядом с Гарри она становилась нормальной. «Расстройство нервной системы входе сбоя в родственной связи» могло появится, как у родных, так и у сводных, но Еву и Вику эта участь обошла, хотя именно у сводных такое случалось чаще всего. Во всяком случае, пять случаев из шести принадлежали к связи неродной крови. Это было очень плохо, по мнению Греты, так как побочные эффекты у сводных и у родных были различны, а в случае с родными едва ли смогли что-то выяснить. В описании одна из сестер погибла от рук маггловских разбойников, а вторая, одерживая, повесилась. Грета, после прочтения этой книги, которую утащила из под носа у тетки, просыпалась в холодном поту от кошмаров о том, что Гарри может умереть. Её колотило, как в лихорадке, а зубы стучали, как если бы её окатили холодной водой. Тройняшки смотрели на неё с сочувствием, но ничего не говорили. Грета вообще не помнит, чтобы они при ней говорили, кроме той, что средняя – Эллаира. Если Козырь правильно помнила старшую звали Эллеонора, а младшую Эльзой. «Оригинальность так и плещет», – закатывала глаза Лори. До каникул оставалось буквально три дня. Большинство учеников уже получили свои результаты за экзамены. Грета сдала всё на оценки, которые не были ниже 90, поэтому выходила как одна из лучших учениц среди первокурсников. Её обогнала какая-то девочка из Когтеврана, но это хотя бы доказывало, что она не зря попала на этот факультет. Лори закрыла всё на «Выше ожидаемого», а оценки Макса мешались с «Превосходно» и «Удовлитворительно». Грета дышала так глубоко и без препятствий, когда осозновала, что скоро увидит Гарри. Самая яркая звезда в её жизни, с сумасшествием или без. Звезда, что будет светить для неё вечность – это Грета поняла ещё лет так в шесть, а ведь тогда она была совершенно здорова без всяких «Расстройств». Грета дышала так спокойно и тихо, когда осозновала, что скоро увидит маму и тетю. Солнце и Луна, что освещают ей дорогу с самого рождения. Солнце и Луна, что будут стоять за её спиной всегда и при любых обстоятельствах. Могла ли быть ситуация, после которой Вика или Ева могли отказаться от Греты? Грета знала, что нет. Они так любили девочку, что даже если её изгонят из рода, страдать в первую очередь начнут именно взрослые, а не Грета. Макс с Лори так грустно переглядывались, когда Грета мечтательно вздыхала о доме. Она знала, что почти в любой чистокровной семье есть проблемы и не маленькие. Знала ни по Слизерину и ни по тете Белле, а по тем, кто её вырастил. Она желала поддержать Лори Кэрроу и Максима Яксли, но одни их фамилии говорили, что её слова – ничто. Могли помочь только действия, но она не знала согласятся ли родители вправить мозги своим Пожирателям. Звучало даже странно, если Виктория будет пытать их за то, что они плохо обращаются со своими детьми. Вика сто процентов попытается оправдаться и как-то замять ситуацию, чтобы не расстраивать дочь, но даже не смотря на бесконечную любовь к ней Козырь никогда не лезла в чужие семьи. Ей сейчас в своей проблем было навалом, а устанавливать порядки у «чокнутых чистокровных» в её планы не входило и входить явно не будет. Грета снова не могла уснуть, думая о Гарри и изредка переходя на раздумья о том, что же такого может происходить в чистокровных семьях? Она тоже была чистокровной, но её так любили и лелеяли, что она не могла себе представить, что может делаться у других? Да, возможно, с некоторыми детьми были построже, но не до такой же степени? Когда она вновь перевернулась на спину, где-то в левой части подземелий послышался взрыв. Такой громкий и жуткий, что она ни на миг не усомнилась, что его слышали даже Когтевранцы, живущие дальше, чем кто-либо в этом замке. – Что это?! – Казалось она слышала этот голос впервые, но точно знала, что он принадлежит Эллеоноре. Грета отдернула порог, смотря за тем, как старшая хватает с тумбочки палочку. Бесполезную, в её случае. Козырь вопросительно выглянула бровь, но Эллеонора этого не увидела в темноте. Грета закатила глаза, вставая и накидывая мантию для того, чтобы если вдруг что, приготовится бежать. Они первый курс, а не, в крайний случай, пятый. Всё, что с них можно взять это искорки с палочек. Ну, если их предварительно не обучали. – Господи, отпусти палочку. Смотрится в твоём испонении до ужаса глупо, – Эллеонора переспросила, что она сказала, но Грета лишь махнула рукой. От привычки думать вслух на русском она так и не избавилась, а сейчас вообще думала, что не так уж это и плохо. Да и тем более Эллеонора действительно была туповатой. Единственный предмет, где она более и менее преуспевала – травология. А тут, Грете думалось, это не поможет. Последовал ещё один взрыв. Эллаира зажгла свечки и подкинула веток в гаснущий камин. Грета держала в дрожащих руках сквозное зеркало, надеясь всё же растормошить Гарри этой тупой, громкой вибрацией, которое оно издавало при вызове. Взрывы послышались совсем рядом, а Эллеонора говорила и говорила, кстати, кажется именно для неё, но Грета продолжала слегка постукивать по стеклу, надеясь всё же связаться с братом, а через него с матерью, чтобы узнать что делать. К такому её не готовили. – Грета? – Она почти ничего не видела – в комнате у Гарри было так темно, по сравнению с их жилищем, которое Эллаира продолжала освещать. Кстати, теперь ей было понятно зачем – свет успокаивал. От голоса Гарри она даже позволила себе улыбнуться. Всё такой же мягкий спросонья и взволнованный в любой непонятной ситуации. – Что у тебя произошло? – Можешь позвать маму или любую из тёть, Гарри? М? – Ева учила её, что лучший способ достучаться до человека, это звать его по имени. Так он будет понимать, что обращаются к нему и что эту просьбу нужно выполнить немедленно. – Желательно, побыстрее. По ту сторону послышались шорохи, но в миг прекратились, когда на фоне снова послышался взрыв. Она видела, как фигура Гарри застыла в свете луны из окна. Он сидел так буквально пару мгновений – Грета даже не успела его поторопить, как он сорвался сам. Когда в зеркале вспыхнул свет, а перед лицом появилась перекошенная, помятая Ева, взрывы уже прекратились. Ну, или пока что остановились на какой-то момент. – Что у тебя? – Русский Еве почему-то дался тяжело – это было хорошо слышно. Грета прищурилась, но не смогла понять пьяна тетка или просто очень усталая. – Гарри сказал, что были взрывы. – Были, – подтвердила Грета, садясь на кровать и тоже отвечая на русском. Тройняшки косились на неё с подозрением, но видимо понимали с кем разговаривает сокурсница, поэтому молчали. Всё же решение ближайшего, пускай и незнакомого, взрослого сейчас было в приоритете. – Сейчас прикратились, но мне кажется, что ненадолго. На фоне послышались маты от Виктории, а значит Гарри выпроводили из комнаты, а Грета даже не хотела знать какими силами взрослые это сделали. Мать появилась в поле зрения, натягивая на руки перчатки. – Вы что делаете? – Восклинула Грета. Она не сомневалась, что родители с лёгкостью раскроют личность, если от этого зависит жизнь хоть одного ребенка. Но всё же возможно был неудачный опыт Снейпа, а Вика, судя по всему, собиралась наведаться в школу. – Собираюсь дать пиз... нагоняй Северусу, – быстро произнесла она, снова пропала из рамок зеркала, но её голос был хорошо слышен и так. – Проводят там свои операции по этому камню, а кто-нибудь вообще задумывался, что будет если под горячую руку этой огромной псины попадет ребенок. Конечно, нет! Там же Дамблдор! Он всё порешает, если вдруг что! Ну, конечно! Снейп имеет достаточно влияния, чтобы поорать на маразматика и вдолбить ему в мозги, что прятать камень, пока дети в школе – долбоеби... идиотизм! Что он делает вместе этого? Ведёт, – прости, Мерлин! – Пушка в подземелья. Идиот! – Да что вообще происходит? – Прошипела Грета, но вошедшая в комнату Лори, отвлекла её. Она упёрлась плечом в косяк обведя всех взглядом. Полуодетую Грету, с зеркалом откуда слышались ругань Виктории, которая со Снейпа почему-то переключилась на других Пожирателей. Эллаиру, которая уже с какой-то истерикой зажигала свечи, прислушиваясь – не прозвучит ли ещё один взрыв. Эллеонору, которая зло глядела в сторону Греты, крутя в руках палочку. Эльзу, которая просто сидела на своей кровати, на которой скаталось белье, смотря в одну точку. – Старосты сказали, что это внеплановая школьная эвакуация, – устало произнесла Лори, поведя плечами, и смотря назад. Девушки, в основном постарше, разбредались по своим комнатам вновь. – Ложитесь спать. Вот только Виктория, продолжавшая ругаться, этого не услышала. В её монологе мелькнулоа фамилия Кэрроу, а уже развернувшаяся Лори резко остановилась. Она оглянулась на сглотнувшую Грету, которая отключила связь, пока Вика не сказала чего-нибудь ещё, случайно переключившись с русского на английский. Младшая Кэрроу сначала прищурилась, потом нахмурилась, а потом быстро проморгавшись бросила на Грету нечитаемый взгляд. Пробормотав пожелания о спокойной ночи, она аккуратно вышла, прикрыв за собой дверь.