Истории Ордена охотников

Октябрь 1889 Снег появился неожиданно: всего миг назад вокруг стоял осенний лес, напоенный запахом грибов и прелых листьев — а теперь, куда ни глянь, к сизому небу поднимались засыпанные белым голые ветви. Вокруг возвышались сугробы, ступишь — и, если не повезет, можно провалиться по колено. Астольфо оглянулся, но собственных следов не увидел. Как будто он возник среди поляны из ниоткуда. Похоже, вампир мог манипулировать временем или пространством. Черт. Спрятался, заметив охотников? — Марко? — попытался позвать Астольфо, но голос лишь одиноко затерялся между заснеженных деревьев. Вокруг никого не было. Не только людей: окинув внимательным взглядом лес, Астольфо не заметил ни птиц, ни белок, ни даже отпечатков лап на снегу. Казалось, вместе с осенью исчезло все живое, оставив заснеженные деревья в неестественной тишине. Астольфо удобнее перехватил ручку саквояжа и, еще раз оглянувшись, двинулся вперед. Деревья и кусты вокруг тоже изменились — какие-то исчезли, какие-то появились, какие-то стали ниже — но лес, вроде, все же оставался прежним. А значит, и вампира в нем можно было найти. Жаль, карта осталась у Марко. Он не успел пройти минуты, как услышал голоса. Решил было, что сделал круг и вернулся к своему отряду, как вышел на очередную небольшую поляну — и напоролся прямо на группу незнакомцев. Одетые в какую-то древнюю униформу — неужели в провинции до сих пор такое носили? — они обернулись и уставились на него очень подозрительными глазами. Черт. — День добрый, месье, — обычно подобные разговоры Астольфо оставлял на Марко — тот умел разбираться с людьми куда лучше, — но сейчас выбора не оставалось. — Я ищу Жеводанского зверя. Может быть, вы что-нибудь слышали или знаете? Мужчины мрачно переглянулись, затем медленно подошли. — А ты кто будешь? — буркнул тот, который выглядел главным. Серые глаза под густыми кустистыми бровями смотрели с подозрением. Астольфо едва сдержался, чтобы не выругаться. — Парижская архидиоцезия, Орден охотников. Астольфо Гранатум, двенадцатый паладин, удостоенный чести носить титул Граната, — проговоренная десятки раз формула сама сорвалась с губ. Астольфо вытащил из-под плаща четки, кроваво-красный крест качнулся в пальцах. — Буду благодарен вам за помощь. Мужчины снова переглянулись, главный окинул Астольфо с ног до головы долгим взглядом — цепким и неприятным. Обернулся к солдату слева. — Сходи-ка скажи командиру, что тут какая-то подозрительная девка, — Астольфо почувствовал, как нервно дернулся уголок рта, — вылезла посреди леса. Главный кивнул куда-то в сторону, затем повернулся к Астольфо. — А ты, — узловатый палец почти ткнул в грудь, — пока останешься здесь. Черт. — Я на задании, — раздражение глухо скреблось в горле, покалывало на кончиках пальцев и заставляло волосы на затылке встать дыбом. — У меня нет времени здесь с вами торчать. — Какое задание может быть у бабы посреди леса? — главный снова смерил Астольфо долгим взглядом. — И с каких пор монашки стали делать для церкви что-то важнее ухода за больными и сиротками? — Багаж у нее тоже подозрительный, — кто-то грубо выдернул ручку саквояжа из пальцев. — Что там внутри? Не открывается. — Больше похоже на вещи еретика, чем церковника, — добавил еще один. — Вряд ли для того, чтобы носить с собой Библию, нужно столько места. Астольфо закрыл глаза и выдохнул сквозь стиснутые зубы. Спокойно, повторил он себе, они были просто идиотами. Тупыми провинциальными идиотами, которые дальше своей деревни носа не высовывали. Марко умел с такими общаться, умел их как-то убеждать и добиваться того, что нужно. У Астольфо такого таланта не было. Чья-то тяжелая рука вдруг легла на плечо. — Не думаете, что мы здесь юную ведьмочку поймали? — прозвучало насмешливое над самым ухом. — Одинокая хорошенькая девушка гуляет по лесу с подозрительным саквояжем и расспрашивает о Жеводанском звере. Что ты хотела с ним сделать, красавица? Ты его покровительница? Или собиралась с ним возлечь? Я слышал, ведьмы делают такое со зверями и бесами для своих ритуалов. Замерзнуть не боялась? Или ведьмы и на снегу могут? Мир перед глазами смазался и поплыл. — Грабли убери, — Астольфо услышал собственный голос издалека, словно сквозь толстую стену. Сердце гулко билось о ребра, в ушах начало шуметь. Солдаты вокруг размылись в невнятные темные пятна, обступили со всех сторон, закрывая свет. — Как тебя занесло в этот лес? — голоса отдавались эхом, сливаясь в какофонию. — И что в саквояже? — Тише, тише, капитан, каждый раз вы так. Эй, крошка, не пугайся, мы тебя не обидим! — Верно, мы парни хорошие, людей тут от Жеводанского зверя защищаем. Не надо быть такой холодной и неблагодарной, хоть бы улыбнулась и сказала «Спасибо, храбрые месье!». — Просто расскажи нам правду: что ты здесь делаешь? А мы тебя потом домой проводим, когда закончим. Чужие руки продолжали хватать за плечи, голоса обступали все теснее. — Я сказал, грабли убери, грязная тварь, — воздух едва продирался сквозь сведенное судорогой горло, дышать стало тяжело. Глаза заволокла тьма, потянулась своими тонкими липкими лапами под кожу, заскреблась внутри костей, паутиной облепила сердце. — Ну, ну, не будь такой сердитой, — грубые пальцы сжали правое запястье. — Ты, наверное, сильно замерзла, пока бродила по лесу одна-одинешенька, лишь в тонком плаще, вот и бросаешься на людей. Давай мы тебя согреем. Мы тут все кавалеры опытные и заботливые, приласкаем так, что не захочешь с нами расставаться, и никакой зверь уже не понадобится. Мы, знаешь, тоже зверями можем быть! Тебе понравится. Чья-то рука скользнула под плащ, расстегивая пуговицы. Шею и ухо обожгло чужое дыхание. Мир окончательно провалился во мрак — а в следующее мгновение воздух разорвал крик. В ноздри ударил сильный запах крови. Астольфо моргнул. Лес медленно, нехотя становился на место, расцветая ярким багрянцем. Ладонь приятно грела рукоять ножа. Лица солдат серыми пятнами виднелись вокруг — побледневшие, перекошенные, с полными страха и ярости глазами. — Ведьма! — Чертова стерва! — Держите ее, она точно связана со зверем! С лезвия сорвалась и упала на снег крупная капля крови. Астольфо засмотрелся на нее, чувствуя, как сердце постепенно успокаивается и выравнивает свой ритм. Правильно. Надо было просто их убить. Он честно пытался решить все словами, не он первым не стал слушать, не он полез распускать руки. Они сами были виноваты. Астольфо повернулся, нашел глазами саквояж. Проскочил одного из нападающих, нырнул под руку мужчины, который все еще держал ручку, развернулся и всадил нож под ребро, туда, где должна была быть печень. Мужчина заорал, саквояж повалился вниз — и Астольфо изо всех сил ударил по его правой пряжке каблуком. Щелкнул, активируясь, скрытый механизм. Замок открылся, стальная пружина выбросила согнутое пополам копье вверх. Сложилась Луизетта уже в воздухе. Когда Мира выдавала Астольфо саквояж, долго и тщательно объясняла, как работает основная застежка и как активировать аварийную, на случай, если враг уже напал, и оружие нужно немедленно. После этого Астольфо потратил не один час на тренировочной площадке, чтобы научиться ловить Луизетту из любого положения и в любой ситуации. И сейчас — как и множество раз до этого — древко послушно легло в руку, даря привычное чувство уверенности. Длинное лезвие со свистом рассекло морозный воздух. Дыхание наконец-то стало свободным, на губы сама собой набежала улыбка. Астольфо легко уклонился от направленного на него ружья, скользнул в сторону и взмахнул копьем. Острие описало широкую дугу, один из солдат закричал и покачнулся, из разрубленной спины на снег брызнула кровь. Астольфо обернулся — мимо уха, прочесав волосы, просвистела пуля, — затем концом Луизетты подсек ноги другому мужчине и полоснул его наискось, от шеи до бедра. Не дожидаясь, пока тот упадет, бросился к следующему. Кажется, они кричали — в ушах все еще шумело, и внешние звуки было сложно разобрать. Кажется, в какой-то момент проклятия сменились мольбами. Астольфо не обращал внимания: грязные подонки, которые вели себя подобным образом, не заслуживали милосердия. Он слушал только то, как пело острие копья, раз за разом пропарывая податливую плоть. Все стихло как-то внезапно: вокруг остались только заснеженные деревья, трупы и багрянец крови. Астольфо медленно опустил Луизетту, шумно выдохнул. Сжал левой правое запястье — ощущение чужих пальцев до сих пор так окончательно и не исчезло. Вдали послышался волчий вой — в лесу все же осталось что-то живое, или это подавал голос Жеводанский зверь? Астольфо повернул голову, пытаясь определить, откуда идет звук, сердце сладко забилось, предчувствуя близкое сражение с вампирами — и тут за спиной скрипнул снег. Черт. Астольфо медленно развернулся. Единственный уцелевший солдат бросил на него загнанный взгляд, побледнел — и рванул от поляны прямо в гущу леса, что-то вопя на ходу. Он пытался зажать рану на левой руке и немного волок ногу, но в целом остался на удивление невредимым. Не добил. Несколько секунд Астольфо стоял, затем выругался сквозь зубы. Перехватил поудобнее Луизетту, бросился вдогонку. В конце концов, сначала стоило закончить здесь. А тогда можно будет вернуться и к поискам Жеводанского зверя.