Secret Dreams, Hidden Signs

Сонхун заметил, что Джейк после того разговора с Чонвоном был немного взвинчен. Первое время было не столь заметно, лишь что-то незначительное в его голосе при разговорах о снах. Значительные изменения прояснились после случайного посещения сна Чонвона, в котором Сонхун решил остаться. Сонхун потратил весь день, находясь в сомнениях, может ли быть такое что он подал Джейку какой-то знак, что указывал на его появление во сне Чонвона. Помимо этого, Хисын вел себя странно, когда они оказывались рядом. Тот избегал его почти что. И по сути Сонхуну следовало бы забеспокоится, не прознал ли Хисын каким-то образом о том, что он, Пак, может вторгаться в сны и заниматься сексом в них. Но не было похоже, что причина крылась в этом. Так искусно он бы Пака не избегал, прикладывая к этому все свои возможности. Однако, Сонхун подметил одну интересную странность: казалось будто Ли каждый раз, наталкиваясь на их с Джейком разговоры наедине, становился раздраженным. Пару секунд не сводил с них взгляда, после чего разворачивался на пятах и уходил прочь. И больше всего Сонхуна бесило то, как Хисын, при малейшей выпавшей возможности, игнорировал его, но когда приходилось оказаться в одном помещении, тот своим взглядом в нем дыры прожигал. И из-за неизвестных ему причин был раздражен. Сонхуну нужно было только разузнать причину, из-за чего происходит текущая катавасия, и он бы тут же все прекратил. Хисын был весьма непреклонен, удерживая дистанцию между ними и избегая любых разговоров. И честно говоря, Сонхуну начало надоедать. Ситуацию с Хисыном он решил пока на время отложить, так как в этот момент Джейк, расхаживая по комнате, казалось хочет о чем-то поговорить, но отчего-то сомневался стоит ли начинать. Он позвал Сонхуна в сторонку, и Пак был рад, что, кажется, хотя бы кто-то захотел поговорить о своих проблемах вместо того, чтобы продолжать плыть в противном направлении. Из этой причины, он даст Джейку столько времени для раздумий сколько потребуется. — Ты бы не сказал мне, если бы Чонвону или Джею снились сны со мной, ведь так? — наконец спрашивает Джейк. Сонхун знает, что даже если они не говорили об этом напрямую, Джейк уже знает ответ заранее, так что сейчас он здесь лишь для поиска какой-то информации. — Так, — кивает Пак, ожидая, что Джейк продолжит. — Также ты не сказал бы мне, если бы я им не снился, правильно? — последовало от Джейка. — Именно, — машинально отвечает Сонхун, но если быть честным, он даже об этом не задумывался. Ему и не приходилось, ведь тем двоим Джейк все же снится. Правду говоря, Пак не уверен стоит ли Джейку об этом намекать, ради упасения его от лишних гореваний. — Окей, думаю я вскоре им признаюсь, — выпалил Шим, застав Сонхуна врасплох. — Признаешься? — недоверчиво переспрашивает. — Да. — Просто ответил Джейк, однако, заметил, что Пак ожидает объяснений. — Просто послушай. Я думал об этом еще с того разговора с Чонвоном, когда ты ему обо всем рассказал, — начал он. — Ты отказался говорить ему, кто мне снится, к слову, спасибо, но ты его припугнул тем, что раскроешь того, кто снится ему, а с вами тогда был я. — Сонхун потрясен возможностями джейкового мозга строить логические цепочки. — А еще, Чонвон не сводил с меня глаз весь разговор, к тому же был уж очень заинтересован вынудить тебя сказать, кто же мне снится, — продолжил свой монолог Джейк. — К тому же, ты просто дерьмовый лжец. Если бы им снился не я, ты бы сказал мне, — в заключение говорит. — Ты не знаешь наверняка, — попытался прикрыться Сонхун, что ложью-то и не было. — Знаю, — захохотал Шим. — Все в порядке, Хун-и, это мне в тебе и нравится: ты не умеешь врать, — сказал старший, наваливаясь на Сонхуна с объятиями. — И ты меня слишком любишь, чтобы не сказать такие вещи, — добавил он задорно. — Возможно… — признал Сонхун, не напрямую признавая, что Джейк уже все знает. В тот момент, Сонхун подумал, что им стоит научиться закрывать дверь, когда они собираются разговаривать на такие темы. Или же в самом крайнем случае, хотя бы прикрывать их. Все произошло слишком быстро, когда Сонхун и Джейк заметили, что Джей стоит прямо за дверью, тот уже грюкнул ими, выказывая свою злость. Неизвестно как давно Пак там стоял и с какого момента подслушивал, но, и тупому понятно, что тот наверняка их неправильно понял. Сонхун был уверен, Джейк, однако, был слегка обеспокоен. В этот раз пришла очередь Сонхуна успокаивать Шима, а не наоборот. — Все в порядке, Джейки, — он приобнял парня покрепче. — Скорее всего он все неправильно понял, как только мы с ним поговорим, он успокоится, — говорит Пак. Джейк кивает в ответ. — Надеюсь так и будет, — мямлит Джейк куда-то в шею Пака. — Но это ведь значит, что ты расскажешь ему о себе… Шим затих. — Думаю, это справедливо, — вздыхает Пак. — К тому же, когда-то мне, да пришлось бы постараться и рассказать наконец всем, — пожал он плечами. Он не однажды думал об этом, но ни разу так и не смог придумать хорошего способа раскрыться. — Тебе на самом деле не нужно, ты уже не мучишь себя голодом, так что зависит только от тебя, рассказывать или нет, — искренне говорит Джейк. Сонхун был признателен Шиму. — Знаю, но я правда хочу все всем рассказать, думаю… думаю, я больше не хочу бояться, – шепчет Сонхун, будучи все еще не конца уверенным. — Только по одному, маленькими шажками и все такое. Джейк усмехается. — Конечно-конечно, — улыбается, создавая немного пространства между ними. — Расскажешь перед или после того, как я признаюсь? Сонхун на секунду задумался, после чего с озорной ухмылкой произносит: — Перед, так он будет более взволнован. С Джейком и Чонвоном было легко, а он хочет быть полностью открытым и со всеми остальными. Если он может подразнить Джея, пока будет открывать ему свое существо, тогда он обязан высосать из этого максимальную для себя выгоду. Они обсудили их дальнейший план действий, Чонвона, без сомнения, они тоже потянут за собой, так как Джейк собирался признаваться им обоим. Предлог, что Сонхун собирается раскрывать Джею его возможности, хоть и наполовину инкуба, оказался совершенным, чтобы захватить Яна без длительных расспросов. Этой ночью, Пак спал спокойно. Он не давал никаких гарантий, что Джейк не окажется отвергнутым, даже если те двое испытывали взаимные с ним чувства, но был достаточно уверен, что их отношения не станут натянутыми. Намерение рассказать о себе кому-то еще, заставляло его чувствовать себя немного неловко. Это первый раз, когда он сам согласился рассказать кому-то. С Джейком он оказался в том положении, что дальше уже не мог отмалчиваться, а Чонвон проходил рядом в самое неподходящее время. Он нервничал, но скорее от волнения, чем от страха. Сонхун не ожидал, что Джей отведет его в сторонку сразу после пробуждения. Его сон был, по большей части, небогат событиями. Он держался подальше от чьих-либо снов, частично, потому что не нуждался еще в подпитке, но и потому что не хотел появляться в сне Джейка или Чонвона. Чонвон был не предупрежден о том, что должно случиться следующим днем, но это стало бы лишним слоем неловкости для него, с которым ему нет потребности сталкиваться. Появление Джея с утра пораньше было неожиданным, а то, как он насильно утащил Сонхуна в место, где они смогут побыть наедине, было странным. Сонхун, еще глаза полностью не открыв, едва ли улавливал странность или агрессию. — Не знаю, что там у вас с Джейком происходит, но Хисын-хен этого не заслуживает, — угрожающе прошептал Джей. — Прости… ? — промолвил Пак, не имея понятия о чем говорит Джей. — Ты просишь прощения? Послушай, я не пытаюсь быть мудаком, но ты не можешь целовать хена, а потом крутиться возле Джейка. Сонхун аж проснулся от слов старшего, потому что Джей знать о поцелуе не мог. Пак полагал, что Хисын рассказал ему, но Джею не было нужды об этом упоминать. — Я не собирался целовать его… — возразил Сонхун. Даже если он на самом деле хотел этого, в тот раз поцелуй был не намеренным. — Тогда тебе следовало ему сказать, — ругает его Джей. — Сказать и быть честным с ним, со всеми нами, а не скрываться и ворковать с Джейком. Сонхуна на секунду осенило, ему частично стало понятно, почему Джей казался таким злым. — Хорошо, — говорит. — Хорошо, я… мы расскажем тебе все немного позже, мы все равно собирались, — говорит Сонхун медленно, спокойно. — И Хисын-хену? Сонхун замешкал, закусывая губу. — В другой день, — решил он быть честным. — Есть вещи… которые я не готов ему рассказать, но я расскажу, в конечном счете. Джей кивает. И, кажется, сейчас кивка достаточно. Когда они присоединились к остальным, за ним наблюдал Джейк, по лицу которого считывалось волнение. Сонхун чуть кивнул, и тот расслабился. Сегодня немного позже все разъяснится, и они или будут счастливы в отношениях, или, испытывая неловкость, будут обсуждать почему им не стоит встречаться несмотря на чувства. Сонхун считал, что в идеале было бы, чтобы все произошло по первому сценарию, тогда Джей немного остынет и будет не так ревновать к нему. Но все же, Пак не понимал, почему Хисын был к этому всему притянут, если уж только его беспокоил их поцелуй больше, чем он показывает. День был длинным и изнуряющим, Сонхун был уверен, что с таким успехом посетит сегодня чей-то сон, уже даже и согласился бы посетить какой-нибудь сон, хочет он того или нет. К счастью, даже если Джей, Джейк и Чонвон будут вместе, они не станут возражать, если он продолжит питаться от них. Возможно, будет немного более смущающе, чем раньше, но немногое потерпит изменений. По крайней мере, Сонхун в это верит. Джей ждал его, как только закончился ужин. Сонхун весь день ощущал его пристальный взгляд, Пак бы даже сказал, что было немного жутковато. Чонсон схватил его за руку и потянул в свою комнату. Сонхун едва ли уловил момент, чтобы подать сигнал Джейку следовать за ними, а Джейк был умным, сразу же подхватил с собой Чонвона. Джей сел на своей кровати, Чонвон присел возле него, к ним присоединился и Джейк. Сонхун остался стоять. — Что здесь делает Чонвон? — спросил Джей. Чонвон выглядел слегка обиженным. — Прости, просто… — тут же попытался извиниться Пак. — Для моральной поддержки, — быстро ответил Сонхун. — Он уже обо всем знает, так что… — он пожимает плечами, пытаясь представить все менее серьезным, чем оно есть на самом деле. — Хорошо, так что, объяснишься? — подталкивает его Джей. Сонхун делает глубокий вдох прежде, чем начинает говорить. — Да, что ж… эм… — вот прямо сейчас, когда ему действительно приходиться говорить, он чувствует насколько нервничает на самом деле. Чонвон и Джейк безмолвно его подбадривают. — Ты бы поверил мне, если бы я сказал тебе, что являюсь наполовину демоном? — решается начать. — Я поверил, если бы ты сказал, что ты и есть демон, — отшучивается Джей, что и было нужно Сонхуну в этот момент. Младший легонько его за это толкает. — Я серьезно, я наполовину инкуб. Сонхун ждал, когда же Джей что-то на это скажет. Какую-нибудь шуточку или что он какой-то сумасшедший, может даже ожидал некой злости. Но Джей, в противовес этому, молчал, раздумывая. А потом он как никогда раньше покраснел. — Э-это значит, ты п-питаешься… от секса? Сонхун полагает, что вопрос был поставлен как-никогда точно. Он все еще краснеет после таких. — Я- я могу, но еще ни разу так не питался… — честно ответил. — Технически, питался, — вклинивается Джейк, а Сонхун дует губы. — Считается ли это, раз все происходит во снах? — Джейк и Чонвон задумчиво друг на друга уставились. — Справедливо подмечено, я б сказал, что не считается, — говорит Сонхун. Чонвон с ним согласился, но Джейк казалось уже готовился оспаривать. — Погодите-ка, — прервал парней Джей, прежде чем они продолжили свои споры. — Во снах? — Да, я могу вторгаться в сны и… ну, как бы, питаться в них. — Сонхун сглотнул, ему стоит рассказывать все. — Что ж поначалу, я был очень плох в… контроле ситуации, я посещал сон любого, кто был где-то поблизости. — Вроде… вроде меня? Ты вторгся в мои сны? Сонхун кивнул. — И я принимаю внешний вид того, кого ты желаешь… и, на самом деле, ты стал первым, чей сон я посетил. В свой день рождения, — сказал он, с надеждой, что информации достаточно, чтобы красная ниточка привела его к верным выводам. — Т-то есть, ты знаешь? О… — напрягшись, спросил Джей было. Сонхун просто кивнул. — Прости… Сонхун нахмурился. — За что? Разве это не я, тот которому следует извиняться? Я вторгся в твои сны без разрешения и… эм… питался от тебя, пускай только раз, но это неправильно! — возразил Пак, все еще не в состоянии откупиться от чувства вины. — За то, что вы знаете, кто мне снится и… ты и Джейк… — он поник, подав нечеткий жест рукой. — Мы? — Сонхун находился в смятении, а Джейк кажется услышал все, что ему было нужно. — Ох! Погоди, позволь мне продолжить с этого момента, — воскликнул Джейк, вскакивая и толкая Пака на свое место. — Ты считаешь, что мы встречаемся, — Джейк говорил спокойно и счастливо, но Сонхун подметил как подрагивают его руки. — Разве нет? — Джей был сбит с толку, Джейк хихикая, покачал головой. — Нет, я просто помогал Сонхуну, чтобы он не голодал. Мы оба ему помогали, — прояснил ситуацию Джейк, указывая на Чонвона. — А помогали вы ему… — Позволив посещать мои сны, где выглядел как ты и Чонвон, — выпалил Джейк. Так спешно, что Сонхун едва уловил последние слова. У Джея кажется проблем с этим не возникло, как и у Чонвона. — Тебе снимся мы? — переспросил Ян, находясь где-то между озадаченным и ликующим состоянием. — Мне ведь тоже снитесь вы… — смущенно признается лидер. — Мы двое? — озадачился Джей, Чонвон тут же кивнул. — Мне тоже… Не в силах больше ничего сделать, они, со смущенными улыбками, что томились на их лицах, просто переглядывались между собой, находясь в тишине. Спустя какое-то время Сонхуну это надоело. — Хорошо, а теперь скажите друг другу то, что и мне в своих снах, чтобы мы могли продолжить, — поднажал Сонхун. Возможно, все, что им было нужно это легкий пинок. На секунду Сонхуну показалось, что все они вот-вот покинуть мир сей, так как кажется даже не дышали. — Ладно, бля, вы нравитесь мне, — первым прервал тишину Джей. Не совсем то, что он когда-то говорил, но достаточно близко. — И что теперь? Мы встречаемся или? Как нам с этим быть? — спросил Чонвон, неимоверно смущенный, но возбужденный. — Как и во снах. Кажется, тогда работало запредельно хорошо, — прокомментировал Сонхун. — Пожалуйста, свали… — простонал Джей. — Подожди, откуда ты знаешь? Если ты бывал в моих снах лишь однажды на свой день рождения… мне тогда снился только Чонвон! — обвинительно вскрикнул старший Пак. — Я имел в виду, что тот раз был единственным, когда я остался. Нацелено посещать сон — дело не из простых, — оправдывался Сонхун, насмешливо. — Как бы там ни было, я ухожу, но только из той причины, что хочу, чтобы вы все обсудили, а не потому что ты мне сказал, — сказал он, показывая Джею язык. — Также сегодня я собираюсь питаться. Это так предупреждение. С последним предложением, Пак обращался к Чонвону и Джею, на что те просто кивнули. — Погоди-погоди, а что с Хисын-хеном? — неожиданно остановил его Джей. — А что с ним? — спросил Сонхун. — Ты бывал в его снах? Вот почему ты… ? — Нет, — твердый тон Сонхуна застал Джея врасплох. — Нет, я никогда не вторгался в его сны, и даже не планирую когда-либо позволить этому произойти… Насчет поцелуя… это получилось случайно. Я был истощен и не смог себя остановить. Он не стал дожидаться ответа Джея. Позже он про себя усмехнулся, когда засыпая заметил, что Чонвон так и не вернулся в комнату. Сонхун задался вопросом, стоит ли ему вмешаться также и в отношения Сону и Ники. Для Джея, Джейка и Чонвона это обернулось хорошим итогом, или, по крайней мере, Сонхун считал, что все вывернулось в лучшее из всего, что могло случиться. Однако, не было ни одной гарантии, что Сону и Ники подойдет такой способ. Он все еще собирается рассказать им о своей матери и себе, кем собственно является, чего должно быть достаточно. Существует шанс того, что они, будучи осведомлены о всем случившемся, попросят совет стоит ли им признаваться в чувствах или нет. Сонхун даст им возможность решить самостоятельно. Когда его уже утягивал в пучину сна, ему вспомнились слова Джея о Хисыне и поцелуе. Однако, Хисын не ответил на поцелуй, ровно как и не оттолкнул. Сонхун мог лишь мечтать поцеловать Ли снова, возможно, менее шокирующим способом. Было глупо думать о таком, но Сонхуна втянуло в свои собственные фантазии. Он провалился в сон, чувствуя характерное тяжение, ведущее его к сну. Он попытался сосредоточиться на Джейке, отыскать его сон, и на секунду ему показалось, что удалось. А потом незамедлительно понял, насколько оказался неправ. — Боже, малыш, ты так красив. Услышал Сонхун голос Хисына, и уже менее, чем через секунду, старший оказался возле него. Губы старшего столкнулись с его собственными с отчаянием. Едва ли не до крови, сильно. Его толкнули к стене, или двери, Сонхун сказать не мог. И думать тоже. Все, на что он был способен, это принимать то, что ему дает Хисын: руки, удерживающие его, чужой язык, что пробовал его на вкус. Он не хотел останавливать это, напротив хотел только больше. Он хочет всего. Но ему следовало напомнить, что это не реальность. Это сон Хисына, в который он вторгся, и Ли не знает, что Сонхун в нем присутствует. Черт, Хисын наверняка ведь даже не Сонхуна перед собой видит. Сонхун может выглядеть как кто-угодно и он может даже не знать кто это. Да и не хочет впрочем. Но он однако не хочет останавливаться. Пока он не заговорит, он может побаловать себя. Всего лишь один сон. Поэтому Сонхун закрывает глаза и окольцовывает руками шею Хисына. Он целует его в ответ так как хотел всегда, его губы движутся в унисон с чужими медленно, беспорядочно. Пока он продолжает быть тихим и не смотрит на себя, можно притвориться что все касания предназначены ему. В отчаянии руки Ли располагаются ниже, уже где-то под футболкой. Его прикосновения горячие, а Сонхуну хочется застонать, но он боится, что даже это может как-то выдать кто он. Взамен он выцеловывает шею Хисына, слегка заходя на плечи. Он отринул от старшего только, когда Ли потянул его футболку, стягивая с головы. — Такой прекрасный. Ты даже не представляешь как давно я хочу тебя… — шепчет Хисын в губы младшего прежде, чем поцеловать их еще раз. Слышать слова Хисына по отношению к себе одновременно больно и так чертовски приятно. Пак хочет слышать эти слова от старшего снова и снова. Он хочет чувствовать себя желанным им. Тем не менее, он знал, что слова эти были адресованы не ему. Не были предназначены для его ушей и сердца. Его сердцу становилось больно, живот скручивало, но ему нужно держать себя в руках, если хочет сполна получить удовольствие во сне Хисына. Сонхун не мог напиться Хисына, его касаний и губ. Ему нужно больше. Рук на его теле было недостаточно. Губы на его шее не рассеивали его желание. Ему просто-напросто нужно, чтобы Хисын его поглотил. Хисын поместил свои руки на сонхуновы бедра и притянул к себе, для того, чтобы вновь страстно его поцеловать. Сонхун решил, что наступил тот час, когда он может делать все, чего желает, ведь у него есть контроль над снами и сегодня он этой своей привилегией воспользуется. Он цепляет пальцем пояс чужих брюк и тянет их вниз. Хисын считывает, чего Пак хочет сразу же и кажется вовсе не против этой затеи. — Неужели так нетерпится, любовь моя? — дразнится Ли. Сонхуну отвратильно как его сердце сжимается и пропускает удар от этого ласкового прозвища. Вместо ответа, Пак надвигается на Хисына, пока они не достигают кровати. Не колеблясь ни секунды он падает на колени, готовый принимать член Хисына. Без брюк Хисына на своем пути, оставались только боксеры отделяющие его от твердого члена старшего. Ему так сильно хотелось отсосать Хисыну, он беспрерывно терся губами и стыкался щеками с промежностью старшего. — Хорошо, малыш, вот, — посмеивался Хисын над выходками Сонхуна, но не отталкивал его. — Возьми в ротик, — приказал Ли, вытаскивая член из нижнего белья. Сонхун времени не тратил, тут же обхватывая губами его член. На задворках разума, он себе напомнил, что Хисын наверняка не столь большой в реальной жизни, как во сне. Это сон и он зная об этом, воспользуется этим, чтобы принять столько сколько ему хочется. Ему нет нужды дышать, все равно ничего не есть физически реальным. Он может проглотить этот большой член, проблем с этим никаких не возникнет. Возможность слышать стоны Хисына, которые вызвал он, вершила что-то непонятное с его сердцем и членом. Еще ни одним сном он не наслаждался так как этим, даже близко, и Пак знает, что причиной этому является Хисын. Он не просто питался; он получал удовольствие, как и его сердце. Даже если все ложь, неправда, ему плевать. Хисын толкался ему в губы, а Сонхун принимал так как знал, что может. Старший поднял его с пола, а Пак лишь следовал его направлению. Он следовал за ним, принимая позицию в которую руки старшего аккуратно его направляли. Оказавшись спиной на кровати, его ноги были раздвинуты так, чтобы между оставалось место для старшего. Губы Ли продолжали исследовать оголенную кожу. Он целовал его грудь, живот, оставляя синяки везде, где только мог, сладкие поцелуи сопровождались облизываниями и касаниями. — Хочу тебя всего съесть, любовь моя, — Хисын прикусывает его бедренную косточку, подтверждая свое заявление. Сонхун сдерживается, чтобы не заскулить. — Ты такой тихий, не хочешь, чтобы остальные услышали тебя? Но я бы хотел, чтобы они тебя услышали. Сонхун машет головой. — Хорошо, я принимаю это как вызов, — сказал Ли оставляя поцелуй под пупком Сонхуна, после чего стягивает его штаны вместе с нижним бельем. Его позвонки пробрал трепет, когда Хисын опускался ниже и ниже, выводя мокрые дорожки языком. Затем, он схватив его бедра, раздвинул их так, чтобы поместить свое лицо между ними. Сонхун едва не вскрикнул, когда язык Хисына лизнул его дырочку и начал выцеловывать вокруг колечка мышц. По самому входу. Он чувствовал губы и язык старшего повсюду. Он продолжал сдерживать любые звуки, что усилия, которые он прикладывал, заставили его плакать. Слезы катились по его лицу. И стало совсем уж плохо, когда Хисын толкнулся языком внутрь. Он так сосредоточился на том, как ему хорошо и как бы не выдать ни звука, что не заметил, как оргазм едва ли не захлестнул его. — Ты действительно кончишь так ни разу и не простонав мое имя? — дразнился парень. — Не думаю, что это честно, — Хисын поднялся обратно. Став на колени на кровати, он стянул футболку и наконец расправился со своим нижним бельем. — Или ты просто хочешь, чтобы я трахнул тебя и заставил кричать? Сонхуну не хочется кричать, но он хочет чтобы Хисын его трахнул. Так что, в противоречии со своим мнением, он кивает. Весьма отчаянно кивает. — Хорошо, любовь моя, — Ли целует Сонхуна, сладко, влюбленно. Сонхун заплакал чуть сильнее. Затем ему потребовалось приложить нечеловеческие усилия, чтобы сдержать свой голос. Хисын медленно толкнулся в него, мало-помалу, пока только головка не оказалась внутри. Сонхун знал наверняка, что не будь все сном, было бы чертовски больно. Но поскольку это сон, Пак мог думать лишь об удовольствии и наслаждении. Единственное, что он мог сделать это собраться и понадеяться на лучшее. Как только Хисын решил, что хватит поддразниваний, играя пальцами с его дырочкой, пока он едва двигался бедрами, он толкнулся немного глубже. Сонхун инстинктивно попытался свести бедра, но совсем скоро заметил, как сам начал толкаться на встречу Хисыну. К счастью Хисын кажется сдоволился тем как Пак извивался под ним, привыкая к размеру старшего и продолжая придерживаться молчания. Последнее, что ему сейчас хотелось бы узнать, — кого желает Хисын. Его тело приспособилось к обхвату члена, позволяя Ли двигаться быстрее и мощнее. Он не уверен из-за примочек его сущности инкуба, он справился с размером так быстро, или примочек самого сна. Толчки заставляли видеть перед собой белые пятна и искать чего-нибудь такого за что можно было бы ухватиться. Он перешел от комканья и сжимания кулаками простыни под ним, до подушки, а позже и вовсе к плечам и рукам Хисына. Пока Ли продолжал вбиваться в него, Сонхун оставлял царапины по всей поверхности кожи старшего. — Блять, — ругается Ли, пот покрывает его лоб, а толчки становятся медленнее и грубее. — Блять, я так сильно люблю тебя, — он льнет ближе, обхватывая губы Сонхуна. — Скажи, что любишь меня, — говорит Ли, а Сонхун плачет только сильнее. Он хочет сказать, что любит, действительно хочет, но не пойдет на риск. Тем не менее, он приоткрывает губы, пока Хисын удерживает на нем взгляд своих больших глаз, взмаливая о заветных словах. Но как только слова слетают с его уст, он кончает, сильно и неожиданно. — Хисын, — в этот раз голос сдерживать он не смог. Его унесло далеко от чувства, как вместе с ним Хисын кончил внутрь, насыщая его рецепторы инкуба до предела. Он даже не услышал себя, дрожа от оргазма. Момент, когда он открыл глаза, был все еще во внешних сумерках, и он опомнился, когда нашел себя разбитым, со слезами на щеках.