Любовь зла
Самая настоящая любовь зла здесь. Быть женой Изаны Курокавы это значит, что нужно постоянно «воевать» с ним. Он человек своенравный, доминантный, а Ха́на, от части, такая же. Изана привык себя чувствовать королём, а дома — своя королева. Они оба могут друг другу говорить колкости, а потом, спустя время, сыпать комплиментами. Доверие в их отношениях как будто бы присутствует, но ревность не слабая всё равно имеется. В особенности, ревность видно со стороны Изаны. Если Хана пытается мыслить адекватно и быть более спокойной, когда на её мужа падает большое женское внимание, то Курокава наоборот, в лучшем случае он просто молча избавляется от «лишнего», в худшем, устраивает скандалы, мол «он к тебе прикоснулся, а значит ты должна ему указать его место или придется сделать это мне». Так было всегда, с самого начала. Раньше, Хане казалось это чем-то милым и крутым, когда понимаешь, что тебя отдавать никому не собираются, но со временем всё меняется и эта псевдо забота начинает давить. Но Хана не будет Ханой, если не даст отпор. Девушка давно уже не ждёт более мирных, спокойных отношений между ними. Она пыталась воссоздать приятную атмосферу, но не получалось. И в последнее время, Хана совсем отпускает руки. Устала. Она хочет закончить это всё и перестать состоять в этих до боли жгучих отношениях, но не может. — Я полечу в Лондон, и это не обсуждается, — строго проговорила Хана, сидя за столом напротив своего мужа — Изаны. Чтобы отдохнуть в кое-то веки от Курокавы, она решается на небольшой отпуск в Англию. Давно её интересовала эта страна. Мужчина, что ел свой обед, поднял взгляд на девушку, которая сидела со скрещенными руками и также глядела на него с неким хладнокровием. Они были в этот момент очень похожи. Посмотреть лишь только на их глаза, на их дикие, но в тоже время холодные взгляды, что не перестают нагонять мурашки. — В Лондон значит… — спокойно произнес он, отодвигая тарелку с едой, что приготовила им их подчинённая, или как они её называют — «слуга». — Мы уже ведь обговаривали это, Хана, а ты всё также стоишь на своём. Изана говорил так, как будто ему было всё равно. Однако, внутри он зол, ярость постепенно накапливалась. И если она вырвется наружу, девушке несдобровать. — Я в праве решать, когда я могу отправиться в отпуск. Тем более, на свои собственные заработанные деньги, — всё также строго заявляла Хана. — Неужели я так сильно тебе надоел? — Есть такое. — Стерва. — Грубиян. — Заслужила. — Ну у меня же сердечко слабое, будь по проще. Изана промолчал и просто тяжело вздохнул. Спустя мгновение, он встал со стола и, подойдя к выходу из гостиной, обернулся и сказал Хане неожиданные слова. — Ладно… Езжай куда хотела. Даю тебе три недели. Девушка посмотрела на него с недоумением. — «Что? Три недели? Это ведь почти месяц… И как он решился меня отпустить? Что-то тут не так.» — подумала она, нахмурив брови. — Я тебе дал добро, а ты даже сейчас смеешь строить недовольную рожу, — продолжил говорить Изана. — Ну, впрочем, ладно. Хочу ещё напомнить, что я тебя всегда могу в любой момент вернуть, дорогая. Ухмыльнулся мужчина и вышел из комнаты. Хане всё ещё не было ясно, почему он вдруг решился отпустить её. Казалось бы, в этом ничего такого нет, но учитывая его постоянный контроль и эту большую ревность, недоверие, которое он хочет скрыть, сразу же становится не по себе. Изана уже ушёл, а она до сих пор сидела в ступоре, пытаясь понять, в чём причина не свойственной ему мягкости.***
«London is a capital of Great Britain», — так учили нас в школьных учебниках по английскому языку. И кто-то наверняка думал, «зачем мне это всё?». Хане понадобилось. Англия — страна, которая давно интересовала девушку. Прилететь сюда было нечто невообразимым для неё. Но, мечты сбываются. Пусть даже с таким тяжким трудом. Совсем рядом с отелем, где расположилась Хана, находится то самое известное здание — Биг Бен, которое она видела только на картинках. Также, недалеко находится колесо обозрения. Оно девушку практически не впечатлило. И конечно же те самые красные двухэтажные автобусы! На них она обязательно хотела прокатиться. На улице тепло, свежий ветерок обдувает лицо Ханы. Кругом старинные постройки, и каждые из них несут за собой интересную историю. Например, тот особняк, за углом, стоящий будто бы отдельно от других, имеет также много тайн. Владелица дома — графиня Элис Остерман. Великая женщина, что боролась с коррупцией на протяжении всей своей жизни. По неизвестной причине, она умерла в молодом возрасте. То не было убийством, у неё остановилось сердце, хотя со здоровьем у графини проблем не было совсем. У неё был муж и дети, всё было прекрасно. История жизни этого человека интересовала Хану, и к её сожалению, тайну смерти она никогда не узнает. Девушка чувствовала себя чудесно. Рядом с ней не было её ревнивого мужа. Однако, даже так покоя ей не будет. — Пойдём в ресторан графини Остерман, и… — девушка развернулась и взглянула на охрану из пары человек, что шли по пятам за ней. — Я не хочу привлекать чужое внимание, так что вам бы переодеться… Изана, что не удивительно, приставил охрану к жене. И не простых слабеньких пареньков, а самых настоящих бугаев, которые напугают любого. Они были в чёрно-белых костюмах, а выглядело со стороны так, будто по городу разгуливает какая-то знаменитость со своими людьми. Всё это привлекает внимание прохожих, чего Хане явно не хотелось.***
— Доброе утро, дорогая, как спалось? — мужской красивый голос прозвучал в телефоне — Доброе, давно такого не было, но я спала просто отлично! — ответила Хана, вставая с кровати. — Засранка, когда вернёшься, получишь сполна! В хорошем смысле, разумеется. — Что ж, жду. Телефонный разговор продлился недолго, но даже за такое короткое время, они успели друг друга подразнить. Какими бы не были отношения ужасными, между Ханой и Изаной, они всё равно любят друг друга. Как бы не хотелось девушке развестись с ним, она не могла. Хана понимала, что так нельзя. Нельзя губить себя нездоровыми отношениями, которые травят тебя изо дня в день. Она думала, что может ей станет легче после перерыва, но, если мыслить более рационально, легче не будет. Встав с кровати и одевшись, Хана прошла в гостиную. На диване лежала картина, выкупленная из ресторана графини Остерман. На ней была изображена сама графиня Элис. Грустные красивые глаза, глядящие в пустоту. Как будто бы женщина умерла где-то внутри и художник изобразил её в депрессии. Становилось её жаль. Людям давно в ресторане становилось не по себе от этого творения искусства. Хана еле как смогла выкупить эту картину, которая, к слову, естественно не продавалась. — Великолепна, — произнесла Хана, посмотрев на изображение. — Интересно, Элис Остерман, почему же ты умерла?***
Прошла целая неделя с приезда в Лондон. Изана перестал звонить Хане, та, в свою очередь, расслабилась, но в голове промелькала мысль, что что-то не так. Внезапно закончились его звонки, которые обычно мучали девушку целыми днями. Хана настолько привыкла к мужу, что появилось чувство, будто чего-то не хватает. Оно и понятно, ведь такого как он, очевидно не забудешь. Особенно эти поцелуи до крови и багровые пятна по всему телу, крепкие объятья, совместная готовка и много чего. Есть приятные моменты в их жизни. Любовь до боли — так можно назвать их взаимоотношения. Любовь жёсткая, с огоньком. Но ты к ней привыкаешь. Нет, скорее требуешь ещё, пока тебя полностью не поглотил этот омут. Весь день Хана ждала звонка от Изаны. Позвонить сама не в силах, слишком гордая, с большим количеством противоречий. Уехала отдохнуть от мужа, в итоге сама сидит и ждёт его долгожданного звонка. — Сукин сын… Чёрт! Я всё же о нём думаю! — Хана была слегка зла. Зла на себя за то, что уж слишком любит Изану. Звонок на телефон. Ненавязчивая мелодия заполонила комнату, в которой находилась Хана. Резко схватив телефон, она увидела имя не своего мужа, а его подчинённого. В глубине души, девушка расстроилась, но трубку всё же взяла. — Слушаю, — с некой присущей обычно ей строгостью, произнесла она. — Госпожа… Думаю вам надо вернуться в Японию. — голос мужчины был, кажется, дрожащим. Он явно взволнован. — И зачем же? Я вернусь через пару недель. — Просто… Господин Курокава… Он… Ему недолго осталось… Слова его прозвучали, словно гром среди ясного неба. Она этого точно не ожидала. — Что? — Господин находится в больнице… У него много пулевых ранений. Врачи говорят, что вероятность того, что он выживет — нулевая. Он потерял слишком много крови. — Что, чёрт возьми, ты несёшь! — Хана перешла на крик. Она просто поверить в это не могла. — В-вам надо приехать… И устроить похороны, госпожа… — Он ведь не умер! Он, он… Он ведь ещё живой! — Хана быстро осознала всё происходящее, отчего в груди заболело, а глаза пустили слезу, — Ты ведь шутишь, да? Да?! — Прошу прощения, но это всё правда… Хана тут же бросила трубку, а телефон вовсе кинула в стену. Сердце сжималось, воздуха стало не хватать. Девушка заплакала, тщетно пытаясь взять себя в руки. Такое жуткое давление она не испытывала со смерти её родителей. Это чувство, словно ты сломлен, разбит. Разбит в дребезг, без возможности собраться обратно.***
— Как думаете, она поверит в это, господин Изана? — Эта крошка обязательно должна примчаться сюда, — заявил он, сидя на своем рабочем кресле за столом. — Надеюсь всё так…***
В это время, Хана мучалась в агонии. Она человек с виду сильный, но внутри чрезвычайно слаба. Потерять для неё близкого человека, это самое ужасное, что могло бы с ней случиться. Точнее, она бы этого не выдержала. Ей с трудом удалось прийти в норму после смерти отца и матери, да и то с помощью Изаны. Он всячески ей помогал, в то время они ещё даже не встречались. — Нет! Нет! Нет! — прокричала она. — Дайте мне обнять его в последний раз! Слезы бесконечно катились по щеке. Ноги уже не держали. Казалось, будто земля ушла из-под ног. Хана пыталась нормализовать своё дыхание, но не получалось. Она задыхалась. Сердце ещё сильнее сжималось от боли, что постепенно её убивает. Грустные глаза с картины глядели на Хану. Казалось, они смотрели уже не в пустоту. Нет, они никогда в пустоту и не глядели. Последний вдох. Боль терпеть уже не пришлось. И любить больше уже не придется. Интересно, Хана Курокава, почему же ты умерла?