Отныне люди — истинные боги!
Как же! Люди не тянут на богов: смертны, боятся жары, холода, ядов и острых мечей. Реальным же богам такие глупости не писаны. Может Тсу и принесла в мир магию: силу таких масштабов, поменявшую мир. Приведя за собой самопровозглашенных богов пантеона, талантливых ученых, исследовавших магию, технологию, магов и многое другое — ее заслуги можно перечислять долго, но вот убеждения и личность у нее были спорные. Хуанси вздохнула, думая обо всем этом: она ведь даже не могла отправить весточку Лин. У нее не было ни бумаги, ни кисточки, ни уж тем более сил послать рыбку. Хуанси наделала много шума, — что ее подруга не планировала, — просто чтобы больше внимания привлечь к себе, скрыв тем самым остальных. Наверное, не стоило этого делать. Теперь ее ждет лишь гибель… Вон там, впереди, уже виднеется огонек: такой рыжий, теплый, а рядом с ним фигура… Хуанси опомнилась и поняла, что это возможно ее шанс на спасение! Средь тьмы подобравшись поближе, она увидела женщину, разложившую перед собой цветочные карты. Популярная игра в Ланге, вот только по одному в нее не играли, значит, эта дама гадала… Даже такое безобидное развлечение каралось смертной казнью. Интересно, она магиня или просто баловалась? Внезапно дама, будто почувствовав на себе чужой взгляд, судорожно убрала карты, оглядываясь. Похоже, самое время выходить! Сейчас особой актерской игры не нужно было, но Хуанси попыталась нагнать на свой и без того страдальческий вид боли. Из-под ног Хуанси раздался хруст белого снега, отблескивающий рыжим от огня. Дама достала кинжал, встав в боевую стойку. Готова обороняться. Такая женщина — редкость для Ланга. — Госпожа! — прохрипела Хуанси, согнувшись на две части. Незнакомка быстро подскочила к ней, хватая за горло, но, увидев перед собой только окровавленную девушку, чуть ослабила хватку строго спрашивая: — Кто ты такая? Ее тон был таким грубым, а голос — низким и прокуренным, с характерной хрипотцой. Изобразив максимальный испуг, Хуанси пролепетала: — Госпожа! Я всего лишь несчастная купчиха! Дама вздернула брови, кажется, поверила ей. Южанка-купчиха вполне реалистично. — И где же твой товар и документы? — все еще с недоверием спросила она. Тогда Хуанси сделала максимально прискорбный вид. Ей и без того было очень больно: Хуанси потеряла много крови, да еще и замерзла. — Я ехала с праздника, но на меня напали разбойники! Меня ограбили! Все украли! Деньги, еду, товар и даже документы! Та лишь кивнула в ответ. — Прошу, помогите! Мне надо в Севуль! Дама раздраженно вздохнула. — Могу пожелать лишь удачи добраться. Хуанси прикусила губу. Что ж, если она не хотела помогать ей просто так. — Госпожа, а что это за карты? Не для гадания случайно? Дама вздрогнула. Конечно, подобное гадание вряд ли назовешь колдовством, но правительству было все равно. — Глазастая, я смотрю, зараза. И что же южанка без документов будет делать? — Меня без документов максимум отправят на мою родину в Рамоцури, а вот вас… Хуанси сама удивилась, как будучи с такой раной у нее еще есть силы язвить и угрожать. Дама почесала затылок. На самом деле угрозы Хуанси были бессмысленны, она скорее умрет, нежели чем найдет хоть одного стражника, да и был это откровенный блеф. Дама лишь тяжело вздохнула, было видно: ее не особо напугали слова Хуанси. — Я смотрю, ты от меня не отстанешь, девчонка, ладно. Язык у тебя подвешен и глаза на месте. Говоря, она сняла накидку и кинула ее Хуанси. — Меня зовут Е Соль Хва. Для тебя госпожа Е. Соль Хва потянула ее за рукав, ведя к костру где рядом стояла большая деревянная телега с запряженной в нее гесамом. Лин рассказывала о них. Ездовые животные Ланга, внешне напоминающие больших, пушистых собак. — Как тебя зовут, девчонка? — Я старше, чем выгляжу, госпожа, — поправила Хуанси, садясь возле костра. — Мне плевать, сколько тебе, будешь препираться, брошу подыхать. В свете костра Хуанси могла наконец-то разглядеть Соль Хва. На вид ей около пятидесяти, волосы собранные в небрежный пучок, в котором уже прослеживалась седина, а ее темные глаза горели совсем как у молодой девушки. Надо рассказать свое имя, вот только не настоящее. Это слишком опасно, нельзя раскрывать свою личность. — Ан Ли Тхао. — Ли Тхао? — Просто Тхао. Рамоцурийские имена образуются не так, как ваши. Ее настоящее полное имя Бьен Ли Хуанси, от которого она взяла только одну составляющую. Женщина кивнула. — Ладно, просто Тхао, снимай эти тряпки, если не хочешь сдохнуть, я буду тебя бинтовать. Хуанси стала послушно развязывать ленту жакета. Соль Хва же подошла к своей повозке, видимо, в поиске бинтов. Снежинки летели вниз и с паром таяли в костре, от его жара Хуанси становилось чуть лучше. Она вытянула руки вперед, дабы отогреть уже покрасневшие пальцы. Госпожа Е хоть и была довольно грубой и неотесанной, но все же решилась помочь незнакомке. Это уже достойно уважения. С самого детства Хуанси учили, что нельзя бросать в беде даже врагов, и на протяжении жизни убеждалась в этом. Смерть не может быть во благо — она приносит только боль. Как-то незаметно перед ней возникла Соль Хва с белыми бинтами в одной руке, а в другой фляга, в которых обычно хранили алкоголь. С каким-то сожалением в глазах она открыла ее и прыснула Хуанси на рану. Девушка зашипела. Запахло спиртом и хвоей. — Ай! — Терпи, это мое любимое пойло! А я трачу его на тебя! Потом отплатишь мне, малявка. Хуанси зажмурилась, она почувствовала грубые прикосновения бинтов к коже, лекарка из госпожи Е весьма посредственная. Кажется, Соль Хва, решив отвлечь ее разговорами, начала задавать вопросы: — Зачем тебе в Севуль? — Подлечиться немного, да купить одежду и дальше отправлюсь в путь. — Значит так, в качестве платы ты теперь работаешь у меня в лавке на протяжении недели. Моя предыдущая девчонка ушла, так что ты будешь на подхвате, пока я не найду кого-то другого, — протянула Соль Хва сердито, перематывая грудь Хуанси. Она пробухтела себе под нос: — И как ты такую отрастила? Капусты в детстве переела?! Хуанси съязвила: — Может и переела. Капуста весьма полезная. Матушка хотела, чтобы я хорошо кушала. На что Соль Хва усмехнулась: — Да ты совсем не боишься, что я могу бросить тебя в любой момент. Воцарилась тишина, было слышно только потрескивание костра. Нет, сидеть сложа руки нельзя. Конечно, Хуанси могла бы начать угрожать госпоже Е, но вот только она ей помогла. Совсем не дело пытаться сражаться с той, кто тебе помогла, да и еще вряд ли может быть равной по силе соперницей. Поэтому нужно попытаться договориться мирно. — Госпожа, боюсь, я совсем завяну, если буду так долго сидеть в Севуле. — Ишь ты какая! Тебе помогают, а ты еще свои условия диктуешь! — сердито пробурчала Соль Хва, на что Хуанси безэмоционально ответила вспоминая всех торговцев что видела когда-либо: — Мы, купцы, народ такой, нам надо быть постоянно в движении, чтобы продать свой товар. — Вот только товара у тебя нет, — злобно усмехнулась Соль Хва. Это было правдой. Купчиха без товара — очень странно, но все равно Хуанси не упускала надежды сократить срок работы. Ведь Севуль важный город, а значит новости из столицы дойдут туда быстро. — Я не могу долго сидеть на месте! Соль Хва недоверчиво вздернула свои изогнутые брови. Сейчас она казалась особенно жуткой. — А не преступница ли ты случаем, раз так боишься оставаться на одном месте? — А не рабовладелица ли вы, раз хотите заграбастать себе бесплатную рабочую силу? — возмутилась Хуанси, скрестив руки на груди. — Убери, бинтовать мешаешь, зараза. Кровь уже перестала идти, слава Хванину. Я помогаю тебе только потому, что пожалела, так что скажи спасибо. Кончай хамить, девчонка. — Госпожа Е, я не так уж и молода. Та лишь рассмеялась. — Тебе от силы лет двадцать пять! Не пудри мне башку, сильных ведьм сюда не пустили бы. Хуанси пожала плечами. Ей слишком не нравилось, что Соль Хва видит в ней глупую малявку, но выдавать себя нельзя. — И то верно. Госпожа Е то и дело вздыхала, перебинтовывая, но когда закончила, резко хлопнула Хуанси по плечу. — Язва ты еще та, так уж и быть, работать будешь пять дней, малявка. Это была маленькая победа. Хуанси была вовсе не против поработать в лавке у Соль Хва: она ценила ее помощь, может даже однажды поможет и этой даме. Вот только единственная проблема — их с Лин план, да еще охота. Время не ждет, и, возможно, сбежать придется даже раньше истечения срока. — Врата Севуля открываются утром, с десяти комендантский час и ворота закрывают. Тебя со мной пустят без труда. Они меня знают, о тебе скажу, что подобрала нищенку на обочине. Хуанси удивленно возразила: — Это слишком подозрительно! Может, вы спрячете меня? — Все в городе знают, что я всегда мечтала о дочери… Хуанси посмотрела на нее. Соль Хва, произнося эти слова, была как-то сама на себя не похожа. Казалось, что в ее глазах появились мерцающие в свете огня блики слез, но голос оставался таким же грубым и резким. Хуанси возразила: — Даже так, это подозрительно, я не похожа на лангскую нищенку, а если меня увидят в лавке, то у всех будут вопросы, как южанка попала сюда. — Ты права, но никто тебя не увидит в лавке! Разве я говорила, что тебе придется работать с моими клиентами? Соль Хва почесала затылок. — Ладно, прятать так прятать. Завтра на рассвете выдвигаемся к Севулю.***
Севуль — город-оранжерея. Один из самых больших таких городов в Ланге. Там тепло, а еще выращивались всевозможные растения. Хуанси сидела в повозке укутавшись в накидку, что дала Соль Хва. Отсюда было почти ничего не видно: повозка, где в основном были дрова, а сверху накрыта соломенной крышей. Она лишь могла наблюдать белый свет, просачивающийся меж узких щелочек повозки, да слушать хруст снега под колесами. Внезапно повозка остановилась, послышались приглушенные голоса. Громкий и грубый принадлежал госпоже Е, второй же был таким неинтересным, что Хуанси даже не смогла дать никаких характеристик, кроме того, что он мужской. После недолгой стоянки повозка снова отправилась в путь, вот только теперь колеса ехали не по снегу, а по дороге — они в цветущем круглый год Севуле. Хуанси чуть приподняла крышу повозки дабы рассмотреть всю зелень, которую она не видела с отъезда из Сенлина.