Командировка

Рука мужчины пробежалась вверх по её обнаженному бедру, не скрытому короткой юбкой. В этой жизни она была довольно-таки раскрепощённой, и носила в некоторых случаях экстремально короткие или открытые вещи. Она же молодая, сексуальная женщина! В этом «случае» ей требовалась разрядка от постоянного любовника. Этим человеком являлся один из докторов, Алекс Мидерманн, хороший вообще-то врач, имеющий семью — жену и двоих детей. Но изменял он своей жене с завидным постоянством. У неё, как и у многих врачей, был пунктик — если «прижмет», то только после смены. Не дай Бог за больными недосмотрят или ещё что — никому не хотелось неприятностей. А уж после конца смены… Работа невольно сближает. Особенно тех, кто много времени проводит на ней, больше обычных людей. По сути — врачебной общество это братство. Все друг друга знают, иногда через пятые руки… Вот она и зашла к нему в кабинет после смены, её и его смены. Мужчина щёлкнул ключом — чтобы им не вовремя не помешали, да и не посмотрели, и перехватил её за руки у двери (обхватив их своей широкой ладонью), завел назад, и прижал её к двери. И чувствительно пробежался ладонью по ноге вверх, уже касаясь внутренней части бедра. — Алекс, — хрипло проговорила она, — мне плохо… заставь меня сегодня забыть обо всем… — Как прикажешь, — тёплое дыхание мужчины сделалась более прерывистым, и обожгло её изнутри, — королева Лили… Он завалил её на узкий диван, навис над ней, и его руки нырнули под ее светло-зелёный медицинский халат… Спустя много часов тяжело дышащая женщина сидела в кресле и приводила себя в надлежащий порядок. Мужчина лениво застегивал брюки, и демонстративно выбросил использованный презерватив в урну. — Ты сегодня огонь. Что случилось? — заметил он. — Я сына отправляю в закрытую школу учиться. Желание покойного мужа выполняю… Нервничаю, не знаю, как он там один будет… — У тебя замечательный ребёнок. Гарри у тебя очень умный и хороший, мы его все видели. Не будь я женат, я бы на тебе женился… Ты — очень горячая в сексе, страстная, не то что моя… — мужчина не подавил тяжёлого вздоха, — такое ощущение, что я с ледяной глыбой трахаюсь… Лили-Рогозина запалила сигарету. Алекс тут же распахнул окно и вечерний ветерок весело ворвался в кабинет, потревожа бумаги на столе у мужчины. Пока она курила, Мидерманн спешно собирал листы под столом. -… он у тебя вполне сможет побыть взрослым мальчиком вдалеке от дома, — продолжил мужчина, наконец-то собрав бумажки, — да и не вечно он у тебя будет маленьким… — Я это осознаю, Алекс. Я рано сделала его самостоятельным… да и я сделала все чтобы он встал на ноги, был одет, обут, накормлен и выучен. — Ты — хорошая мать. Тем более воспитать пацана без отца… *** — Гарри! Я дома! — крикнула она, снимая туфли на каблуке с ног и нашаривая мягчайшие тапочки с помпончиками. — Ма-а-ам, у нас гости, — донеслось в ответ из глубины дома, женщина тут же напряглась, выпрямляясь. Пистолет тут же был переведён в боевой режим, а в кармане пиджака раскрыл своё лезвие нож. Она быстро и бесшумно прокралась из холла в кухню и тут же расслабилась — в кухне-столовой за столом восседала Макгонагалл собственной персоной. — Добрый вечер, профессор. — Сдержанно поздоровалась Лили. — Лили! — ее бывшая (к-хм, ну не совсем её, а той Лили) профессор и декан трансфигурации была явно очень рада её увидеть. — Мама, добрый вечер, — поздоровалось её чудо, сидящее напротив Минервы Макгонагалл. Гарри, что сидел напротив профессора, имел не самый довольный вид — он догадывался о том, что получит потом взбучку за то, что пропустил фактически незнакомого человека на порог, но… Паренёк был крепким и красивым — чуть вьющиеся темно-коричневые волосы (отцовская порода), зелёные глазищи ещё более яркого цвета чем у неё, заострённые черты лица — тут он тоже всецело пошёл в неё… довольно-таки высокий для своих одиннадцати лет, в чёрной футболке с эмблемой своей любимой группы и голубых джинсах с белыми кедами на ногах. — Чему обязана Вашим ко мне визитом? — спросила Лили-Рогозина, усаживаясь рядом с сыном. Гарри тут же засуетился, накрывая перед ней стол — ставя чашку с супом, нарезанный баггет, миску с салатом и наливая душистый цейлонский чай — контрабанда одного из её теневых пациентов. — Во-первых, твой сын идёт в Хогвартс… — Это не новость, — усмехнулась женщина и проглотила очередную ложку с супом. — Но я думала, что обычно Вы приходите к магловским семьям… Макгонагалл смутилась. — Или это Вас Альбус надоумил? — ехидно спросила женщина. — Но есть ещё кое-что, — сказала профессор, проглотив её ехидный вопрос и оставив без внимания, — Альбус хочет, чтобы ты заняла должность преподавателя магловедения… Лили-Рогозина искренне подняла брови в удивлении: — Не поняла. Зачем я школе? У меня уже все здесь налажено, у меня любимая и хорошо оплачиваемая работа, дом… Я не собираюсь возвращаться в магический мир… — Лили, послушай… — Нет. У меня все решено! — подняла ладонь вверх Лили тем самым прерывая профессора. — Гарри поедет в Хогвартс. Но не то чтобы я хотела видеть его в этой школе… Я лишь выполняю желание своего покойного мужа, Джеймса. Он хотел, чтобы наш сын оказался в этом замке, так и будет… Но я очень-очень зла на Альбуса. Тот не сделал ни малейшей попытки спасти моего мужа. Потерю супруга я никогда не прощу! — её сжатые в кулак пальцы с шумом опустились на стол, и вся посуда жалобно звякнула, подпрыгнув. — Гарри рос без любящих рук и наставлений отца — мальчикам очень нужен папа… А один из виновников этого до сих пор работает у Вас в штате… преподавателем зельеварения, насколько я знаю… Лицо профессора вытянулось. Да, она знала о Северусе Снейпе и задавала тот же вопрос Дамблдору — почему прямой виновник трагедии работает у них, а не сидит в Азкабане. Тот уходил от ответа. Лили была права, её бывшая лучшая ученица была кругом права. И Лили его ненавидела, смертельно ненавидела хотя раньше они были лучшими друзьями. Снейп, как понимала профессор, все равно продолжал испытывать к ней чувства — он много раз писал ей. Но она либо не отвечала, либо письма возвращались обратно, нераспечатанные. Гарри успешно прикидывался ветошью — он мог запросто попасть под горячую руку. Но вместе с тем возмущение матери и замечания об отце и его косвенном убийце… в общем, он был с ними полностью согласен, как всегда согласен со своей мамой. Мама Лили никогда не ошибалась. Лили-Рогозина сглотнула — остро захотелось покурить против обыкновения. Дома она почти не смолила — хотя сын прекрасно знал о её вредной привычке, так как несколько раз заставал мать за неблаговидным делом. А, впрочем… Достав из кармана зажигалку и сигареты, она, несмотря на округлившиеся глаза профессора, закурила. Гарри вновь скакнул со своего места и послушно принёс ей пепельницу в виде человеческого черепа. Выдохнув дым, она вновь обратилась к своему бывшему профессору трансфигурации: — Помимо списка из письма нужно чего-нибудь ещё купить? — Н-нет, — с трудом нашлась Макгонагалл все ещё с удивлением взиравшей на процесс раскуривания магловской сигареты. — Это все. — Хорошо. Гарри, — обратилась мать к сыну, — завтра идём в Косой переулок, закупать все по списку… положи список на видное место, и вычеркни волшебную палочку — ее тебе покупать не надо… — Да, мама, — покорно проговорил подросток, безмолвно собирая грязную посуду со стола, и кладя её в посудомойку. Лили-Рогозина просто ненавидела мыть посуду, и это было едва ли не первой вещью, которую она купила в дом. — Будешь ещё одну чашку чая, Минерва? — преувеличено вежливо спросила она у профессора Хогвартса. Стоило хранить хорошую мину при плохой игре. *** Гарри с матерью перешагнул пролом кирпичной стены, которая отделяла мир магов от маглов. И перед ними в очередной раз предстала Косая аллея, освещенная солнечными лучами. Они бывали здесь нечасто; Гарри и Лили долго маскировались прежде чем выйти к массе волшебников. Только сегодня они пошли открыто. Впрочем, на них не обращали внимание. Идёт мать-волшебница с ребёнком, да и ладно. Из списка были вычеркнуты сразу пункты — волшебная палочка, «зверье» — его мать не жаловала сов, и, если надо, ходила на специальную почту, и многое из аксессуаров для варки волшебных зелий. Оба зашли к мадам Малкин за мантиями, где ещё был дополнительно заказан ещё один комплект плюс тёплое белье, свитера и брюки. Обувь у Гарри была, это было им не нужно. Затем отправились за сумкой с незримым расширением. Чемодан Лили-Рогозина презирала, так как с вещами он был просто неподъемным. Продавец помог выбрать им сразу две — для перевозки поклажи и вещей, и для ежедневной носки. Одежка тут же отправилась в главную сумку. Зашли они за писчими принадлежностями, книгами, и недостающими вещами для уроков. Лили-Рогозина взяла новый том чар «Магии целительства, врачевания и исцеления», потом озаботилась покупкой некоторых недостающих и кончившихся у нее ингредиентов. А после они сели пообедать в кафе. *** Гарри «заправлялся» свиной отбивной с салатом, женщина удовлетворилась свежевыжатым соком со льдом и креманкой мороженного. Параллельно они незаметно рассматривали посетителей кафе и всех тех, кто вышел в этот день за покупками. Тех, кто вёл с собой детей и подростков было много — как-никак всего пара недель до начала учёбы, и все были с покупками, малыми и большими. Кто-явно был, как и её сын, «первачок» — вон мать и отец ребёнка тащат множество свертков и пакетов разнообразной формы. А девочка радостно ликует, глядя на своего питомца — сову-неясыть в клетке… — Гарри? Сын оторвался от поглощения блюда, аккуратно сложил нож и вилку и вопросительно уставился на неё. — О правилах поведения в школе ты знаешь. — Парень послушно кивнул. — Но я хочу тебе ещё кое-что сказать… Худой мир лучше доброй ссоры. — Проговорила она по-русски. — Старайся не быть радикальным, касаемо магии. Не существует «чёрных» магов и «белых». Чёрный маг может вылечить, а светлый уничтожить. Не держи предубеждений о грязной крови — это может быть, так называемая, Новая Кровь. Пример такого перед тобой, я сильная волшебница, — усмехнулась женщина, — старайся держаться подальше от предателей Крови. Суть их такова, что они могут предать и самого себя, если поймут, что это выгодно… Магия не даром ставит клеймо. Сейчас перед тобой открыты все дороги. Главное чтобы не стереть ни одну из них, успешно балансируя на развилке. Умный ребёнок лишь кивнул. Лили-Рогозина усмехнулась — хорошо она знала характер своего сына, как пять пальцев. У него не было такого ограниченного мышления как у «чистокровных», но он и знал о том, что в мир магии «со своим уставом в монастырь не ходят». Ему было пора интегрироваться в магический мир от которого Лили старалась удержать его как можно дальше и дольше. *** Первое сентября встретило обоих туманом и мелко моросившим дождём. Лили пришлось раскрыть зонтик и порадоваться, что такси приехало сравнительно быстро, а они с лёгкими сумками… Гарри опечалился о том, что лето кончилось, но вместе с тем хотел узнать какова учёба в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Мальчик любил учиться и читать, так как мать приучила его думать и осмысливать, делать правильные выводы и не смотреть на вещи однобоко. — Ну, что, вместе? — Вместе. Оба быстрым шагом, взявшись за руки, нырнули в стену-барьер между девятой и десятой платформой. Перед ними предстал испускающий клубы дыма алый поезд. Так как поклажа была лёгкой, скоро Гарри нашёл пустое купе, закинул сумки на сиденье, и пошёл обратно на платформу, прощаться с матерью. Она сегодня законно вытребовала выходной. — Ну, готов? — спросила она единственное у него, и Гарри смело кивнул и твёрдо ответил маме: — Готов!