Железо внутри, железо снаружи

Ночь на Ремнанте в полнолуние была прекрасна. Много раз подмечал, сам того не ведая, Арк'тур. Кузнец войны не понимал, какова причина его интереса к Луне Ремнанта? Древний воин помнил, словно это случилось не тысячелетия, а несколько дней назад, как также смотрел на Луну Терры во время Объединительных войн, а затем и Осады Императорского Дворца, словно части какого-то объекта и его отражения в искривлённом зеркале. Быть может Арк'тур думал о древней мечте человечества покорить космос? Желании полететь в бездонную тьму и узнать все секреты и разгадать все загадки Галактики? Пытался что-то вспомнить? Помогало думать? Может всё по чуть-чуть? Кузнец войны вздохнул и закрыл глаза, стоя на большом балконе с открытыми настежь дверями и мраморными перилами и отдавшись потоку своих эмоций и мыслей. В его голове сразу возникли раскатистые звуки залпом артилерии Стор-Безашк, боевые кличи 9 разных легионов космодесанта и тысяч полков Имперской Армии и Ауксилии. Яростные атаки волн предателей, штурмы стен и бастионов, реки смешавшейся крови лоялистов и отступников, пожары до изрешечённых снарядами небес. Арк'тур почувствовал ещё раз ту, невероятную даже для него, злобу и ярость, а также тёмное и зловещее подобие радости когда он убивал сынов Дорна, как будто собирал с них дань за древние обиды. А потом пришёл стыд и боль, не за убийство Имперских Кулаков, а за то, что пошёл на поводу своих эмоций и предал Императора. Плечи Железного Воина вновь почувствовали весь груз вины от того, что в прошлой жизни он был предателем. — Был? — спросил самого себя вслух Жон. Не бывает бывших предателей. От него отвернулся Император и Его свет никогда больше на него не падёт. Первое проклятье. От него отвернулись братья, как и Арк'тур от них, держа нож за спиной, так же как и другие космодесантники из легиона Железных Воинов. Второе проклятье. Собственное существование противоестественно и отвратительно ему. Третье проклятье. Вот и получается, что кузнец войны всегда будет трижды проклятым предателем. Внезапно Арк'тур почувствовал чьё-то присутствие около себя. Он почувствовал взгляд на своей спине, а затем непонятные шорохи, которые Жон мог бы пропустить, достигли его ушей. Кузнец войны положил руку на рукоятку ножа с выгравированной головой орла, мышцы напряглись, а мозг начал работать на полную мощность, анализируя всю информацию, которая поступала от всех органов чувств и интуиции. Арк приготовился к бою, просчитывая варианты действия и тактику в бою с непонятным противником. — Покажись или умри в тени. — грозно сказал Арк, поворачивась к неизвестному и вытаскивая клинок из ножен обратным хватом с намерением убить.

***

— "Чёртова Шни! Да что она понимает, смотря с балкона своего поместья?!" — проклинала всё на свете Блейк, бежа по пустым и тёмным коридорам, освящаемых лишь светом расколотой Луны. В ней кипела обида и злоба на Вайсс, которая не понимала всего смысла собственных слов, из-за другой, совершенно противоположной Белладонне, точки зрения на мотивы Белого Клыка. Что наследница ПКШ могла понимать в угнетении фавнов? Она не знала ужаса от вида рабочих праховых шахт, в которых медленно и мучительно умирали от тяжёлого труда, который был сравним с рабством, фавны. Она не понимала, что в ответ на жестокость Белый Клык ответил такой же жестокостью и к ПКШ, но затем они всего лишь запутались, пойдя на поводу зова крови умерших на производствах фавнов, которая нуждалась в отомщении, ярости от несправедливости. Но и присутствовало разочарование в самой себе. В собственной глупости и самообмане, которые преследовали её на всём протяжении службы в радикальном крыле Белого Клыка. Из борцов за свободу, равенство и справедливость Белый Клык на её глазах превратился в сборище бандитов, террористов и простых заблудших в гневе фавнов. Лозунг "Долой цепи рабства" сменился сначала на "Долой господство людей", а затем просто "Долой людей". Всё чаще стали говорить, также как и в Атласе многие годы, о расовом превосходстве и отомщении всем, включая стариков и детей, только места людей и фавнов поменялись. Но Блейк могла понять и точку зрения Вайсс, которая была взращена в атмосфере взаимной ненависти к фавнам и Белому Клыку, в постоянных покушениях на семью Шни, включая её саму. Трудно не начать ненавидеть что-то в детстве, когда тебе всё показывают и рассказывают взрослые под нужным углом на некоторые вещи. Упороство и гнев не позволяли Блейк мыслить здраво. Она понимала, что они обе могут ошибаться и что им стоит сесть за стол переговоров и всё обсудить нормально, но слова Шни не давали ей покоя и возможностей это сделать. Мысли Белладонны были прерваны тем, что она заметила краем глаза балкон, примыкающий к коридору, по которому она сейчас бежала в сторону главной площади Бикона, с человеком, коего она очень быстро узнала. Громадная фигура в форме Бикона с широкими плечами, острыми чертами лица, словно высеченными из гранита, блондинистыми волосами и голубыми глазами, которые в данный момент были закрыты. Жон Арк. В данный момент блондин, уперев свои руки в перила, смотрел в небо, точнее направил лицо к Луне. Всё в его теле сейчас говорило о полном расслаблении и умиротворении, которое могло в любую секунду смениться дикостью и безумной кровожадностью. Блейк приходилось всего несколько раз перебрасываться словами с Арком. К её же радости, ведь в ней, при встрече с Жоном или даже простого упоминания о нём, поднимались самые ужасные и дикие чувства. Горло сдавливалось, во рту пересыхало, сердце начинало биться быстрее, хотелось убежать подальше от него или наоборот встать на месте и не двигаться, глаза начинали бегать по сторонам в поисках спасения. Это был животный страх, который был у добычи перед хищником. Несколько раз вздохнув, Блейк начала медленно и тихо проходить мимо Жона, чтобы он её не заметил. Она быстро проскакивала через светлые участки и кралась в тенях, как много раз до этого в её неспокойной жизни. Вдруг подул сильный ветер, который вошёл в дверной проём балкона и обдал холодом белую кожу. Белладонна ненароком взглянула на Арка и задержала на нём свои золотые глаза. Командир команды JNPR недвижимо продолжил стоять, будто ничего не замечая, и лишь белокурые волосы начали трепаться по воздуху. Несмотря на страх к Жону, Блейк не могла не признать красоту блондина, который был, как расчётливый убийца, спокоен и чуток. Она слишком долго смотрела, но поняла Белладонна это слишком поздно. Великан величествено начал разворачиваться в её сторону. Грозная тень падала на пол, а тело стало плавно становится в боевую стойку, показывая свои решительные намерения. — "Надо бежать! Срочно!" — подумала Блейк, когда раздался громогласный голос, который заставил её покрыться мурашками. — Покажись или умри в тени. Жон достал огромный нож, который по размерам мог соперничать с Гэмбол Шрауд, заставивший её сразу представить картину того как клинок пробивает её грудь и сердце. Бежать было бесполезно. Несмотря на большие габариты, Жон двигался невероятно быстро, а длинный коридор не позволял подловить его своим подобием. Оставалось только выйти на свет. Фавн вздохнула, пытаясь убрать страх и волнение, а затем медленно зашагала к Жону, мерно цокая каблуками. — Блейк? — спросил Жон, будучи очень удивлённым неожиданному появлению фавна убирая своё оружие в ножны. — Да, это я, Жон. — сказала Блейк, стараясь не показывать страх перед этим чудовищем. Белладонна раздумывала о Арке, точнее о принадлежности его к какому либо виду, ведь человеком его не назвать, она отчётливо слышала сердцебиение двух сердец и понимала, что нет таких людей такого роста, если это не болезнь. Но и фавном назвать его было очень трудно, а то и невозможно, потому что не бывает таких животных, от которых можно было забрать такие черты, кроме роста слона или жирафа, да и она знала о роде Арков и среди них не было фавнов, если она правильно помнила. Железный Воин заметил признаки страха и неуверенности в теле Блейк, но старался не обращать на это особого внимания и решил не подавать виду, что он догадался о чувствах фавна в данный момент. — Что ты здесь делаешь? — спросил Арк, приподняв одну бровь и скрестив руки на груди. — Эм... Я... Я... Э-э-э... — не могла чётко ответить Блейк, взгляд блондина был очень тяжёлым грузом на сердце. — Тоже пришла посмотреть на небо? — помог фавну Жон, понимая, что Белладонна пришла сюда совершенно по другому поводу. — Да! Именно так! — резко ответила Блейк, найдя зацепку для спасения и начав подходить к краю балкона, пытаясь преодолеть свой страх к нему, что у неё не без успеха получилось Через пару секунд Жон и Блейк молча стояли бок о бок и смотрели на звезды. Фавн начала часто переминаться с ноги на ногу от волнение, что сразу заметил Жон и сразу подумал о утреннем инциденте, когда в команде RWBY случился какой-то очень сильный разлад, который мог очень серьёзно сказаться на их боевой эффективнисти, что было самым важным для кузнеца войны. — Я сегодня видел как ты и Вайсс очень сильно и громко ругались, как я понял, о Белом Клыке. Ты из-за этого сюда пришла? — сказал кузнец войны, посмотрев на Блейк через плечо. Фавн сглотнул. Она знала, что ей стоит выговариться, а не держать всё в себе, как пузырь, который скоро должен лопнуть. Блейк боялась Жона, но понимала, что он надёжен, как скала, которая всегда хранит сказанные ей секреты, как прекрасно отлаженный механизм. — Ты умеешь молчать, хранить секреты и слушать? — спросила Блейк, потирая плечи от ощущения холода и беспокойства. — Зависит от сказанного. — произнёс Жон, смотря на Луну и бегая по её поверхности глазами, будто выискивая на ней что-то знакомое только ему. — Я совершила одну очень большую ошибку, которая вытекла из другой моей ошибки. И теперь всё это, как снежный ком, который я и запустила, скатывается прямо на мою жизнь, желая её разрушить, снова. — облокотившись на край перил, сказала Блейк, опустив взгляд на землю. — И что ты собираешься делать? — сказал Жон, почувствовав, что всё намного сложнее чем кажется и с наскока это всё не решить. — Не знаю. А чтобы ты сделал на моём месте? — спросила Блейк. — Всё бы проанализировал по пунктам, а затем сделал вывод и, исходя из него, начал действовать, пытаясь выправить положение. — сказал Жон, будто настоящий командир армии, коим он и являлся в прошлой жизни. Блейк и раньше пыталась поступать так, только всегда что-то шло не так, как она планировала, кроме её дезертирства из Белого Клыка, да и то с оговорками. — А если и это не получается, а проблемы всё наступают? — сказала Белладонна, посмотрев прямо в голубые глаза, которые сейчас казались морями в полный штиль. — Тогда строй оборону в несколько эшелонов, всячески старайся уменьшить силу противника, а свою увеличить. Но самое главное — готовь свое нутро, свой дух к битве, к возможным потерям. — сказал Жон, как настоящий кузнец войны и сын Пертурабо, вздохнув от понимания того факта, что из него получается довольно плохой советник, ведь от простой человеческой жизни он очень далёк. — Понятно, что не сдаваться, а то проблемы в плен не берут. — усмехнулась Блейк, внезапно задвигав бантиком, что увидел Жон, но промолчал об этом. — Самое главное, чтобы всё решал разум, но никак не эмоции, а то будет очень плохо. — сказал Жон, вспомнив Олимпию, а точнее её огни, когда Пертурабо в гневе отдал приказал подавить восстание силой, хотя можно было договориться . Жон был крайне спокойным, что помогало Блейк побеждать свой страх. Арк говорил довольно простые слова, которые были порождены холодным разумом, говорящим языком сознательности и рассудительности. Жон никогда не шёл на поводу эмоций, как могла Шни или она сама. Что могло ей помочь в одном очень непростом вопросе. — Слушай, Жон. А как ты относишься к Белому Клыку? — спросила Блейк, ведь она понимала, что такой человек как Жон, скорее всего, просто скажет сухой факт о них, к которому можно будет и прислушаться, но не прямо следовать ему. — Враг. При встрече - уничтожить. — коротко ответил Жон. — И всё? Кем ты их считаешь? — спросила Белладонна, будучи очень удивлённой, ведь она ждала более развёрнутого ответа, который охарактеризует Белый Клык с точки зрения Жона. — Кем я их считаю - не важно. Главное, что они враги и своими действиями дестабилизируют Ремнант, то есть являются не только моими врагами. А кто они на самом деле, герои или злодеи - плевать. Их поступки говорят за них. — сказал Жон — Это для меня так. Но один умный... "человек" сказал: "Недостаточно обнаружить зло, нужно понять его причину возникновения и начать бороться." Арк'тур внутренне усмехнулся от того факта, что сейчас изменил слова примарха Лоргара, которые он услышал единожды от одного из XVII-го легиона. Блейк пристально посмотрела на Арка. В ней пробудилось какое-то непонятное чувство родства, будто они пережили что-то похожее, пострадали из-за своих ошибок и пытались их исправить. Несколько раз она заметила как Жон иногда просто печально смотрит в одну точку, будто обдумывая что-то очень важное для него, и такое же было с ней в моменты осознания ошибки. В его глазах часто читалась боль от совершённых им поступков, как и у неё. Её сердце забилось чаще от возможности того, что она может рассказать ему о своём прошлом и он её мгновенно не убьёт. Но был и шанс, что это будет ошибкой. — Жон... Поклянись, что не расскажешь никому, без моего ведома, о том что я тебе сейчас скажу. — попросила Белладонна, понимая, что клятву Арк не нарушит. — Клянусь. И моё слово подобно железу. — секунду помедлив с ответом, произнёс кузнец войны. — Я когда-то была в Белом Клыке. — сказала Блейк, подумав, что Жон не нападёт сразу, а хотя бы даст несколько секунд объясниться. Арк'тур сразу напрягся и взялся за рукоять ножа, но услышал слова "когда-то была", а то бы уже сейчас попытался отрубить голову Блейк. Внутренне кузнец войны отметил, что смелость сказать такое ему у Белладонны есть, что очень ему понравилось в ней, хоть это и было уменьшено тем фактом, что она абхуман. — Получается, что ты фавн. Не удивительно, я это и раньше подозревал. — сказал Жон, не убирая руку с ножа. — Как я себя выдала? — удивилась Блейк, ведь считала свою маскировку довольно хорошей. — Во-первых, твой бантик иногда непроизвольно двигается, независимо от ветра. Во-вторых, ты часто ведёшь себя, как настоящий представитель рода кошачьих. В-третьих, и самое главное, только фавны на меня так смотрят. Этот страх и волнение в глазах, поведение тела и некоторые другие признаки можно увидеть только у фавнов в моём присутствии. — ответил кузнец войны, заставив фавна заволноваться за свою маскировку — Так что ты говорила о Белом Клыке? — Я была в нём почти с самого детства, в самых первых рядах. Сначала были мирные демонстрации и митинги, которые всегда заканчивались слезоточивым газом и дубинками, но почти не приносившие плоды. А 5 лет назад руководство Белого Клыка сменилось и полилась кровь. Нападения, покушения, налёты, захваты грузов, поджоги и прочая подпольщина, к которой я на эмоциях и присоединилась, помогающее сделать людей и фавнов равными в правах. Только это было из-за страха, работающего намного быстрее, чем взаимоуважение. Недавно я ушла оттуда. Я впредь не хотела использовать свои таланты для насаждения страха. Я захотела стать охотницей и помогать людям. — сказал Блейк. — "Почему мне в голову сразу пришли ублюдки из Повелителей Ночи?" — подумал Арк'тур, отмечая, что они оба в своё время пострадали от своих эмоций. — Я рассказала тебе это, потому что чувствую в тебе боль от давнего поступка, которым ты тяготишся. То же самое и со мной. — сказала Белладонна, подойдя на один шаг ближе к блондину, будто почувствовав близость. — Ты ничего обо мне не знаешь. — сказал Жон, словно рубанув мечом, глаза сразу стали словно два источника бури. Не то же самое. Она не ведает, что такое уничтожить собственные труды, за которые ты и многие другие лили кровь и пот, растоптать честь, долг, клятвы, предназначение и жизнь, пойдя на поводу древних обид, пойти на самую ужасную братоубийственную войну за всю историю человечества, обрекая всех людей на медленное вымирание, видеть как из великого строения, которое ты разрушил, поднимается отвратительное нечто, порочащее память древности. Возможно, они были похожи по одной из причин их проблем, эмоциям, но в остальном ничего общего. В душе Жона запылала ярость, которую он успешно сдерживал, ведь Белладонна не знала всю истину и не могла понять свою ошибку. Блейк отшатнулась. В ней снова воспарил страх, словно трупный падальщик. Она не стала провоцировать Жона и просто начала молча уходить, когда Арк'тур опять повернулся к расколотой Луне. — Блейк. — обратился напоследок Жон. — Что? — сказала фавн, развернувшись к блондину в полоборота. — Помни. Бывших предателей и дезертиров не бывает, как и отмытой крови с рук. Это всё будет с тобой вечно. — произнёс Арк, не смотря на Белладонну. Блейк на секунду отвела взгляд от Жона. В её голове роились мысли о ней самой. Она всё время старалась измениться, но её основа всегда оставалась одинаковой, ложь, бегство и обман были всегда внутри неё и, по-видимому, всегда будут. Само подобие Блейк всё говорило о ней. Создание иллюзий самой себя, чтобы затем сбежать или атаковать исподтишка. — Но не смотря на это, всегда нужно стараться искупить вину и смыть кровь с рук, а то всё станет ещё хуже. — сказал Жон, а затем замолк, дав понять, что это были прощальные слова. Блейк немного улыбнулась и ушла. Почему-то слова блондина помогли ей ещё сильнее поверить в себя. Простые слова тронули душу фавна, заставив её чётко понимать, что её труды не тщетны.