Бюрократическая возня 3

Март, 2011 год.

      Пару недель спустя, подскочив посреди ночи от очередного и уже третьего кошмара подряд, Поттер признал, что так продолжаться больше не может.       Он абсолютно не в порядке, как бы не хотел убедить всех в обратном. В том числе и себя.       Стараясь не потревожить мирно сопящего Драко, Гарри выбрался из постели, мысленно радуясь, что после уже традиционного пятничного вина супруг спал крепче обычного. Разговаривать с полусонным Малфоем на тему собственного ментального здоровья желания не было никакого.       Недовольно морщась из-за прилипшей к влажной спине рубашки, Поттер вышел в коридор, где залпом два полных стакана ледяной воды, заботливо поданных эльфами. Немного полегчало.       В груди неприятно покалывало, а в висках пульсировала одна-единственная мысль, и избавиться от неё не получалось. Та самая, которую до этого Гарри старательно гнал прочь, пока пытался найти любое оправдание дурному самочувствию, закрывал глаза на факты и полностью осознанно цеплялся за любую, даже самую призрачную ниточку надежды.       Увы, чудес уже точно не будет, как бы Поттер на них не надеялся. Настал момент встречи лицом к лицу с реальностью.       Хоть Гарри и грезил обнаружить у себя внезапный дар провидения, факты оставались на стороне зачитанных до дыр мемуаров чернокнижников. Почившая родня Батори также подтверждала написанное. Как и Малфой.       Не было у Поттера никаких талантов к прорицанию и быть не могло.       Даже мимолётное прикосновение тёмной магии и способность видеть будущее несовместимы. В зрелом же возрасте третий глаз не открывается, оставляя неудавшегося оракула и дальше гадать на кофейной гуще, попутно пытаясь хоть что-то разглядеть в шаре вместо настоящего прорицания.       Если в Гарри и были при рождении зачатки пророка, то будучи проклятым ещё в детстве и впоследствии долгое время связанным с Тёмным Лордом, он уже навсегда потерял любую возможность видеть будущее. Не могло быть иных вариантов, а дальнейший путь Поттера как волшебника и вовсе безвозвратно отрезал его от нужных провидцу энергетических потоков.       Зато в своих изысканиях Гарри нашёл ответ, зачем были нужны прорицания в школе. Оказывается, именно в том возрасте столь вожделенная тысячами тёмных волшебников сила и начинает раскрываться. Так что можно считать этот бессмысленный курс обычной проверкой на профпригодность.       В любом случае все его сны — самый обыкновенный бред, хоть и реалистичный, но не несущий смысловой нагрузки или скрытого значения. Однако, как и всегда, был один нюанс.       Конечно, Гарри о нём знал, но старательно верил, что его это не коснётся. Мало ли, показалось. Не может же ему настолько повезти.       Видимо, может.       Поттер действительно проклят, но не так, как могло показаться поначалу. Не так, как Гарри жаждал, чтобы оно было.       Он ведь давно принял, что у него не всё в порядке с магией. Настолько, что сейчас до последнего избегал брать в руки палочку, чем веселил чистокровного Драко, однако самому Гарри смешно не было ни капли. Только настроение себе портить очередными неудачными чарами, хоть и выполненными точно по инструкции.       Первые тревожные звоночки Поттер заметил, ещё когда начал учёбу в Академии, но тогда всё списывал на сложность заклинаний. После — на собственную глупость, что его полностью устраивало в качестве оправдания.       Да вот только ситуация с годами только усугублялась. Элементарнейшие чары, с которыми Поттер легко справлялся раньше, получались всё хуже и хуже, вызывая лишь его недовольство.       Гарри откровенно бесился на этот счёт. Ещё бы, быть не в состоянии наложить на себя косметические чары даже с восьмой попытки. И этого человека несколько лет подряд называли самым сильным волшебником года. Притом по версии аж самого «Пророка», а не «Ведьмополитена».       Иронично.       Финальным аккордом в разбирательстве с чарами стало признание собственного магического ядра совершенно нестабильным.       Случилось это после того, как он чуть не спалил дом, пытаясь убрать осколки случайно уроненной чашки в хозяйской спальне.       Поттер несколько дней отходил от этого события. Ещё бы, лёгким движением руки поджечь половину комнаты, когда совсем этого не планировал.       Малфой не знал о произошедшем. Это случилось, когда Гарри отправил супруга на «лечение» в две тысячи седьмом, а опешивший Поттер решил об инциденте не рассказывать, чтобы не тревожить и без того нервного Драко. Благо вернувшийся Малфой вопросов из-за перестановки не задавал, погруженный в собственные думы о тленности бытия. Тогда ему точно было не до этого.       А Гарри соорудил на скорую руку ремонт спальни и притворился, что так и должно быть.       Уже тогда все вскользь оброненные фразочки на тему невероятных талантов к тёмной магии в одночасье заиграли для Поттера новыми красками. Шутка совсем перестала быть смешной.       Разрываемый бурлящей внутри силой непонятного происхождения, он вспомнил о самом действенном и быстром способе избавиться от ненужной энергии, помимо варианта попросить Малфоя наколдовать что-то сложное.       Две тысячи седьмой стал тем годом, когда Поттер впервые и полностью осознанно взял в руки первое попавшееся чтиво за авторством тёмных магов. Интуитивно Гарри был уверен, что именно так он сможет хоть немного успокоить внезапно подскочивший магический фон. Не прогадал. Поттеру хватило десяти минут, а затем ему показалось, что из него высосали всю жизненную энергию разом. Временно отпустило.       И здесь мы переходим к самому интересному, о чём точно не принято говорить в приличном обществе. Отчасти, почему многие истории благородных семей написаны кровью.       Тёмная магия со временем начинает разъедать волшебника изнутри и вовсе не потому, что она плохая, а потому что так будет лучше для самого заклинателя. Силе, чтобы раскрыться в полной мере, требуется особое эмоциональное состояние, далёкое от адекватности в привычном нам понимании. Парадокс, но тот же плохой сон становится блажью для практикующего чернокнижника и даже эдаким маркером, что он всё делает правильно.       Замкнутый круг. Чем ты могущественнее, тем более неадекватен в восприятии реальности. И это абсолютно нормально — не зря тёмные искусства запрещали, как опасные в первую очередь для самого мага.       Гарри неторопливо выпил ещё один стакан воды, смакуя на языке холодную жидкость и словно пытаясь успокоить полыхающее сознание.       Признаваться было жутко даже мысленно, но его регулярные кошмары — просто невинный голосок тщательно и годами подавляемых талантов к чёрной магии, любезно дарованных ему судьбой. Довольно ненавязчивый и даже скромный, если так подумать, но всё может измениться в любую минуту, ведь подобные силы не любят оставаться взаперти и рвутся на волю, попутно уничтожая всё на своём пути.       В груди было тяжело и неприятно настолько, что хотелось распороть себе кожу и почесать зудящее место изнутри.       Теперь невинные хобби, к которым его невольно тянуло как магнитом, более не удовлетворяли тёмную сторону натуры и требовали действий. Практики.       Теоретическая же база к этому моменту вышла фундаментальной.       В прошлом — регулярные заигрывания со спорными артефактами, а теперь ещё сотни и уже без проблем прочитанных книг, где в красках описывались запрещённые таинства разных веков. Ладно, трудности были, но все они касались адекватности автора, а не высасывания энергии. Зачем тогда Гарри продолжал читать, раз на него перестало воздействовать так, как он изначально задумал? Ответа на этот вопрос у него не было.       Хотелось.       Не мог остановиться.       Вторая беременность, видимо, стала катализатором, окончательно раздразнив и без того нестабильный магический фон, который Гарри, уставший от борьбы с внутренними демонами, без особого энтузиазма пытался удержать в узде.       Доигрался, мистер Поттер.       Зато все дети хоть чем-то на него похожи, чего Гарри стыдливо хотел ещё во времена вынашивания Лили. Кто бы сомневался, что такой талантливый волшебник прекрасно справится с изменениями логики воздействия тёмных чар под собственные эгоистичные желания. Обещанных книгой полных копий Драко у них в доме не было. Про Корвуса и говорить нечего.       Туда же можно отнести и столь внезапно возникшую вторую беременность. Магическое ядро легко откликнулось на порыв Малфоя, позволив повторно себя осеменить. Здесь они виноваты оба.       Поттер раздражённо швырнул стакан в стену.       Отчаянно хотелось выбраться из затягивающей пучины, пока не стало слишком поздно. Гарри не собирается сходить с ума из-за абсолютно ненужного дара, ставшего личным проклятием Поттера, как и становиться новым Грин-де-Вальдом. Талантливый тёмный волшебник, мать его. Тот самый, кто не в состоянии наложить чистящие чары с первого раза, зато прекрасно справляется с Империусом. Даже пасы особо разучивать не надо.       Возможно, в какой-то другой вселенной из него действительно мог получиться неплохой мракоборец. Будь у Поттера желание воспользоваться этим подарком судьбы во благо, конечно.       А Гарри ведь ещё ухитрялся всерьёз задаваться вопросом, почему в некоторых фолиантах ему попадались совершенно бытовые чары. Те же чистящие.       Усмехнувшись собственным мыслям, Поттер быстрым шагом добрался до библиотеки и схватил с полки одну из книг, где точно помнил огромный раздел, посвящённый повседневной магии.       Угрюмо изучив огромное заклинание, которое больше походило на чары для призыва демона в этот мир, Гарри прочистил горло. Морально подготовившись к тёмной беспалочковой магии и вспомнив абсолютно всё, что он знал о нужной концентрации для подобных фокусов, Поттер зачитал текст, сделав предложенный пас рукой.       Ожидал ли Гарри, что сейчас ничего не выйдет? Отчасти. Если уж совсем честно, то надеялся на это.       Но безжалостная реальность послушно сотворила в воздухе мерцающий шар, освещающий комнату холодным белым светом.       Поттер, не моргая, глядел на своё порождение, безэмоционально принимая, что был бомбой замедленного действия.       Чертовски опасной. Как для окружающих, так и для самого себя.       Совсем поникнув, угрюмый Гарри до самого утра проторчал в одной из чайных комнат, где провалялся на диване, пустым взглядом рассматривая потолок. Спать расхотелось совершенно.       Безрадостные мысли сменяли друг друга с бешеной скоростью, но Поттер не чувствовал ничего. Только апатию и усталость.       Но именно в ту ночь Гарри впервые задумался над тем, что был неправ, и провёл последнее десятилетие во лжи.       Его связь с Малфоем никогда не была ошибкой.       Напротив, — самое логичное и достойное решение, которое могло прийти на ум тёмному волшебнику.       Которым Поттер, оказывается, и был.       Дождавшись момента, когда Малфой будет вставать, Гарри вернулся в их общую спальню.       Разместившись рядом с супругом, Поттер немного поколебался, внимательно изучил лежащего к нему спиной Драко, но всё же придвинулся ближе и осторожно обнял, стараясь случайно не улечься ему на волосы.       Гарри уткнулся носом в чужую шею и медленно вдыхал запах лишь слегка отдающей парфюмом кожи. Действовало крайне умиротворяюще.       Невольно прижавшись чуть сильнее, Поттер всё же ухитрился разбудить Малфоя, о чём тот оповестил мычанием.       — Ты опять не спал всю ночь? — чуть сипло поинтересовался Драко.       — Почти, — не видя смысла врать, ответил Гарри. — Мне опять приснился кошмар.       Малфой громко зевнул и развернулся, не вырываясь из объятий.       — Неважно выглядишь, — спустя короткую инспекцию сообщил он. — Ты хорошо себя чувствуешь?       Поттер вопрос проигнорировал, вместо этого выпалив то, о чём он раздумывал все долгие часы бодрствования:       — Мне нужна твоя помощь. И срочно.       Немного сонный Драко, не таясь, крайне умилительно удивился.       — И какого же рода помощь тебе требуется?       Гарри нервно облизнул губы, откровенно колеблясь и боясь передумать. От рассматривающего его в упор Малфоя, естественно, это движение не ускользнуло.       — Мой сладкий, — протянул Драко, положив руку ему на щёку и осторожно погладив, — искренне надеюсь, что этим прекрасным субботним утром тебе требуется помощь только с твоим необузданным либидо. Здесь я точно согласен на всё.       Поттер не удержался и фыркнул от смеха. Хоть его зачастую и раздражали неуместные подкаты Малфоя, порой они замечательно разряжали обстановку. Да и в целом Гарри забавляло, что супруг ухитрялся даже спустя столько времени с ним флиртовать. Да, по-идиотски, но Драко так делал специально, поскольку находил обычные комплименты скучными. Без души и без перчинки, как говорил сам Малфой.       — Нет, с либидо мне пока помощь не требуется, — уже более расслабленно оповестил Гарри.       Супруг чрезвычайно трагично вздохнул.       — Жаль. Ты очень напряжён, а мы могли бы отлично провести время, между прочим.       Гарри вновь проигнорировал супруга.       — Мне очень нужен один артефакт, — продолжил Поттер. — Не запрещённый, но довольно редкий.       Драко отреагировал на просьбу зевком и особенно ласковым поглаживанием по щеке.       Гарри молчание не устроило.       — Ты мне поможешь? — нетерпеливо спросил он.       Малфой мечтательно улыбнулся и поддел супруга за кончик носа.       — Мистер Поттер, вы же знаете, что я стараюсь заключать только выгодные сделки. Так что вам придётся сделать для меня кое-что взамен. Надеюсь, что наши переговоры пройдут успешно.       Гарри нахмурился.       — И что же ты хочешь от меня?       Поттеру правда было интересно, что мог придумать супруг в качестве ответной услуги от человека, который и так принадлежал ему со всеми потрохами и тремя детьми с фамилией Малфой.       Лицо окончательно проснувшегося Драко приняло горячо любимое супругом блаженное выражение.       — Неожиданно, конечно, но этим утром я мечтаю только о сочной заднице самого великого Гарри Поттера в моей постели, на что уже недвусмысленно намекнул. И ещё был бы не прочь, чтобы он наконец сводил меня на свидание. На мой взгляд, достаточно равноценный обмен, не находите?       Ладно, в обществе мечтательно-неадекватного Малфоя были свои плюсы. Эх, вот бы такое раньше прокатывало, учитывая, что сейчас Драко даже не задался вопросом, что супруг задумал.       Стоп.       — И ты даже не спросишь, что я хочу у тебя попросить? — подозрительно поинтересовался Гарри, чувствуя некоторую подставу. — Тебе фактически совсем ничего от меня не нужно, кроме утреннего секса и прогулки. Так себе обмен, если честно.       Малфой счастливо улыбнулся и помотал головой.       — Я же тебе доверяю, а ты вряд ли задумал что-то опасное, — легко ответил он. — Да и мне кажется, что хитрые планы бегства к Уизлетте давно остались в прошлом, чтобы о чём-то всерьёз переживать. Глупостей ты не наделаешь. И я люблю тебя, если вдруг позабыл за ночь.       Отказываться от столь щедрого предложения было кощунством, поэтому Поттер тянуть с ответом не стал. Особенно пока Малфой не передумал.       — Хорошо, — спешно согласился Гарри. — Можешь вписать в список своих достижений, что сегодня сумел крайне изысканно затащить меня в постель. Правда, сделал это примерно в тысячный раз. И шантажом.       Малфой смешно поморщил нос, выдавая тяжёлый мыслительный процесс.       — Ну нет, — протянул Драко спустя долгие секунды раздумий. — Не настолько много. И я стал невероятно хорош в искусстве манипуляций, не находишь?       Теперь задумался Поттер, спешно анализируя события последних лет своей жизни и делая примерные расчёты.       — Слушай, а ты прав, — наконец выдал он. — И впрямь, до тысячи мы точно не дотянули. Раз шестьсот примерно.       Вместо ответа супруг придвинулся чуть ближе и влажно поцеловал его в шею, руками скользнув ниже по телу и крепко обхватывая бёдра.       — Какая уже разница, мой сладкий, — прошелестел на ухо Драко. — Лучше сделай своему папочке приятно. Обещаю, тебе тоже очень и очень понравится.       От страстного шёпота кожа покрылась мурашками, а заметно повеселевший Поттер испытал знакомое чувство предвкушения, затмившее все остальные совсем ненужные сейчас эмоции.       Полностью отдаться во власть своей чувственной натуры казалось сейчас очень разумным и верным решением. Способ и впрямь вполне действенный, чтобы расслабиться и поднять себе настроение.       Гарри резко схватил Малфоя за плечи и перевернул их на кровати, заставив Драко навалиться на себя.       — Только хочу тебя видеть, — чуть слышно выдохнул Поттер.       Малфой слегка приподнялся, принимая более удобную позу и самодовольно ухмыльнулся.       — Всё что пожелаешь, — одержимо проговорил он. — Я весь твой.       К сожалению, уже на завтраке у Драко пробились зачатки здравого смысла, о чём он оповестил нескончаемым потоком речи.       — Ты точно уверен, что это безопасно? — сыпал вопросами Малфой. — Может, обсудим сначала нормально?       Поттер раздражённо зыркнул на причитающего супруга.       — Ты уже согласился, — напомнил Гарри, ткнув в сторону Драко вилкой.       — Но я же не думал, что ты вдруг захочешь артефакт для личного пользования! — возразил Малфой. — А вдруг ты навсегда станешь сквибом? Или умрёшь вообще? Давай хотя бы посоветуемся с кем-нибудь.       — Драко, к моему сожалению, я прекрасно осведомлён в этом вопросе, — пробурчал Поттер. — Это самый безопасный и безболезненный вариант.       — Но…       — Хватит, — вспыливший Гарри перебил супруга. — Малфой, просто достань мне этот грёбаный артефакт. Я не хочу обезуметь и проснуться посреди ночи с желанием срочно перерезать всю мою семью, потому что мне показалось, что вы косо на меня смотрите и хотите прикончить. Драко, давай уже начнём спокойно жить, даже если для этого мне по итогу потребуется навсегда лишиться магии. Мне уже плевать. Правда.       Малфой поджал губы и печально смотрел на Поттера.       — Или тебя смущает возможное сожительство со сквибом? — ехидно уточнил Гарри. — Сумасшедший тёмный волшебник предпочтительнее?       Драко обречённо потёр лоб.       — Милый, ну должны же быть другие варианты, — мягко протянул он. — Менее экстремальные.       — Их нет! — взревел Гарри. — Я не начну практиковать чёрную магию, так будет только хуже. К тому же, неужели ты не видишь, что я уже неадекватен? Ещё немного, и со мной будет опасно находиться в одном помещении.       Малфой пожал плечами.       — Как по мне — обычный Поттер. Немного раздражённый, конечно, но всё тот же сладкий медвежонок. Не нужно утрировать.       Гарри открыл рот, чтобы выдать нечто совсем невероятное. По меркам себя из прошлого.       — Драко, оцени ситуацию трезво, пожалуйста, — проговорил он. — И да, я хочу, чтобы мы все жили долго и счастливо. Не знаю, как вписать в эту историю поехавшего чёрного мага.       Малфой шумно выдохнул.       — Поттер, откуда такая уверенность, что ты обязательно должен лишиться рассудка, я понять не могу? — прямо спросил Драко. — Многие практикуют запрещённые таинства и вполне комфортно живут.       — А я понять не могу, ты проверить хочешь или что? — парировал Гарри. — И неужели ты удивлён, что я в очередной раз «избранный»? Или ты сомневаешься, что я сильный волшебник, хоть и способный только калечить? Тебе нужны доказательства? Посмотри на Корвуса, если забыл, как должны выглядеть твои дети. Знаешь, это сила нашей любви его так преобразила.       — Ну что ты опять привязался к Корвусу! — воскликнул Малфой. — Почему ты считаешь его неправильным? Наш сын точно ни в чём не виноват.       В общем, слово за слово, а разругались они в пух и в прах, как показалось Поттеру.       Прошлись по всему, что смогли вспомнить из грешков друг друга за последние два года, позабыв изначальную тему и съехав на абсолютно бытовые вопросы, вроде покупки собаки для Лили и никому не нужного эльфа-повара.       Первым не выдержал Гарри и вскочил из-за стола.       — Вот и иди куда подальше, — Драко крикнул в спину уходящему Поттеру. — Сам же потом прибежишь извиняться.       — Только после вас, — даже не оборачиваясь ответил Гарри. — Ты до сих пор не извинился за ритуал, в который втянул Лили.       — И не подумаю. Это нужно было сделать с самого начала, а не слушать твои идеалистические выдумки и терпеть неуместный героизм.       — Кто кого здесь ещё терпит, — буркнул Поттер. — Ведёшь себя как полный болван.       На этом откровенно слабый обмен взаимными оскорблениями закончился.       Гарри встал сразу за дверью, снял очки и тёр лицо, пытаясь привести себя в чувство. В горле застыло совершенно гадкое ощущение, изысканно дополняемое приятной слабостью, оставшейся после недавних утренних развлечений с супругом.       Не прошло и пяти минут, как из столовой вылетел Малфой.       Поттер понадеялся, что супруг пройдёт мимо, но Драко мало того, что остановился рядом, так ещё и решил обнять.       Гарри пресёк эту попытку, небрежно оттолкнув чужую руку.       — Просто уйди, — попросил Поттер. — Не хочу с тобой ругаться. Прощать — тем более.       Малфой лишь усмехнулся и совсем нагло вклинился в личное пространство, крепко обнимая.       — Прекращай ворчать, мой сладкий, — очень самодовольно произнёс он, прижимаясь только сильнее. — Должен же хоть кто-то за тебя переживать.       Гарри стоял истуканом, зато Драко полез целоваться. Поттер успел отвернуться.       — Мой очаровательный и совершенно неприступный бука, — с нескрываемым обожанием выдал супруг.       Гарри сумел слегка отодвинуться и смерил Малфоя недовольным взглядом.       — Я правда за тебя беспокоюсь, — тихо проговорил Драко, — а твоя задумка — чертовски опасна. Обещаю, что достану для тебя хоть луну с неба, но давай сначала посоветуемся с кем-нибудь. Конечно, если ты действительно считаешь, что всё настолько серьёзно.       Поттер молчал.       — Любовь моя, прости, но я правда считаю, что ты излишне себя накручиваешь, — со звенящей искренностью в голосе произнёс Малфой. — Предлагаю впервые не принимать скоропалительных решений, а нормально всё вместе обдумать. Мир?       Колебавшийся Гарри наконец кивнул.