Такая наша маленькая жизнь.... Заглядывая за "белый заборчик".

... Никита открыла глаза . Серый предрассветный сумрак наполнял спальню. Майкла рядом не было, кровать была пуста. Никита провела рукой по шелковым, снежно белым простыням кровати , в которой они больше не занимались любовью. Хотя почти не спали в последние недели,месяцы.  Без сна,  абсолютно обнаженные, тесно прижавшись друг другу,  словно стремясь срастись, слиться в единое целое, они до рассвета каждую ночь лежали в тишине комнаты , прислушиваясь к  своему дыханию. Отключаясь по очереди, карауля сон того из них,  кто смог ненадолго забыться. Стремясь и спеша наполнить этой близостью последние биения сердца. Судорожно обнимая друг друга , прижавшись губами ко рту друг друга,  деля одно дыхание на двоих , чувствуя под пальцами теплое , такое живое , такое любимое тело, мышцы и кости, дрожа от ужаса и боли.            У кровати теперь всегда была приготовлена одежда.  Через минуту Никита была в  черных брюках и кофте,  и , остановившись в дверях последний раз оглядела спальню.  И комната опустела... Стала совсем пустой, как в тот вечер, когда невероятно счастливый, с сияющими глазами ,  Майкл , легко держа ее на руках,  и бережно прижимая к груди, как величайшую драгоценность и свою главную награду в жизни,  внес Никиту сюда в ее мягком как пух  персиковом платье и золотистых туфельках. Слезы счастья безостановочно текли по ее щекам, и она не в силах была даже на мгновенье отпустить его плечи.  Позже,  лежа на подушках,  глядя в склонившееся над ней его родное обожаемое лицо , она удивлялась, что над нею обычный потолок, а не звездное небо... Майкл смеялся и просил ее не утопить их  - и поцелуями осушал ее щеки..  Она спустилась вниз. На кухне Майкл , одетый в джинсы ,но босиком,  наклонив голову, слушал маленькое портативное радио. Электричества не было. Он поднял бесстрастное, с ледяным выражением лицо, спокойно посмотрел на нее и тихо сказал - - Столицы государств Европы и Америки подверглись ядерному удару.  Это война . Если я могу еще принести какую то пользу и если нужны солдаты - я возвращаюсь в Отдел. Я умру там , где сражался. - Ты хотел сказать "мы". Сейчас принесу наши рюкзаки и мы покинем наш дом. Ты уверен, что это  конец? Майкл беззвучно шевельнул губами. Она прочла  -  "да". - Мы умрем? Он опять наклонил голову и уже не поднимал ее. - Вместе , как жили. Наше время вышло. Но я знаю теперь, что такое рай. Я была там с тобой все эти десять лет. - Я был там с тобой десять лет , - повторил Майкл.      Майкл согнутыми костяшками пальцев провел по ее виску.  Никита протянула руку и коснулась пальцами его щеки. Вот и конец пути. И их. И всего мира. Они смотрели друг на друга. Они любили друг друга. Они были вместе и уже не расстанутся никогда. ....Низкий гул штурмовиков возвестил о начале бомбардировки. Залпы взрывов и зарево пожаров  осветило их. Прекрасный огненный круглый цветок на высокой ножке  расцветал концом мира над их пылающим лесом... .......не будет следующего дня..... ************************** ************************************************** Никита проснулась мгновенно, мрачно глядя потемневшими глазами в потолок спальни лежа на спине , вытянув по бокам руки.... Кошмар сна обнимал ее , заключая в мягкие серые смертельные объятия портативного преддверия ада...  Ее лицо было  очень старым,  да и она сама себя чувствовала такой старой, словно прожила тысячу лет. Не только лицо и волосы, но даже подушка были мокрыми от пота и слез.. Она лежала,  не моргая,  глядя вверх. Ее рот был весь в  кровавой пене  - она в кровь исполосовала зубами губы, не давая ни единому звуку, ни единому рыданью, ни единому стону вырваться из горла. Потому что рядом, немного склонившись к ее плечу, спал Майкл. За пару часов его спокойного сна она не задумываясь отдала бы свою жизнь, не говоря о таком пустяке как красота ее мягко очерченных, полных, прелестной формы губ, теперь вздувшихся от покрывавших их кровавых укусов. ... Майкл открыл глаза. Яркое солнце заливало спальню... С некоторым удивлением он увидел себя накрытым и заботливо подоткнутым вокруг, еще и вторым одеялом - Никиты... Рядом на тумбочке в хрустальном стакане стоял розовый невероятно красивый цветок кактуса-эхинопсиса - предмет гордости Никиты, который она пестовала уже несколько лет периодически появляясь с ним на местных выставках цветоводов-любителей их городка. Он наконец зацвел и этим цветением она собиралась произвести сенсацию и фурор на ближайшем собрании этого цветоводческого клуба.. А сейчас он , сорванный Никитой для него, украшал его тумбочку... Рядом стояла дымящаяся чашка кофе, сок и небольшая тарелка с круассанами... Никита, обхватив себя руками, стояла спиной и смотрела в окно.. Солнце внезапно скрылось.... Неумолимо начинался дождь... Готовая шутка по поводу натюрморта на своей тумбочке замерла на губах у Майкла... Он встал, легко повернул за плечи Никиту, она солнечно и широко улыбалась, немного необычный с утра, но изысканный макияж покрывал ее лицо.. Особенно хорош был нежный , покрытый дорогой помадой, очерченный легким контуром,  рот... Майкл поцеловал золотистую прядь ее волос, заглянул в ее постаревшие, полные смертельной боли и  тоски глаза, коснулся пальцем старательно улыбающихся губ и отвернулся... Его плечи слегка дрожали, но голос был спокоен когда он сказал - - Боюсь мы вымокнем до нитки на пробежке... Но погода - это единственное в жизни, что люди не могут выбирать!