***
Тусклый свет направленно освещает небольшой стол, подобный хирургическому, пока не разгорается достаточно ярко, чтобы выхватить фотоном каждый миллиметр лежащего на поверхности существа. Его синяя шёрстка взъерошена, кеды и перчатки лежат в стороне, обнажая лапки с мягкими персиковыми подушечками. — Поймали, наконец-то. Женщина с чопорной гулькой на затылке поправляет очки, выпрямляясь во весь рост, что дают её многокилометровые каблуки. Стоящие рядом учёные и доктора Зоны-99 G.U.N. выглядят мелкими гномами на её фоне, пусть интеллектуально возвышаются до небес. Однако даже их великие умы сейчас находятся в некотором ступоре от происходящего. Перед ними лежит тот самый ёж Соник, который доставил столько проблем не только Эггману, но и самой организации G.U.N. И теперь они полноправные владельцы его судьбы, теперь они решают, забегает ли этот малец снова или же навсегда потеряется в песках пустыни. Но на соседнем столе лежит ещё один ёжик. В отличие от первого, его шерсть черна и лишь красные полосы на иглах и конечностях разбавляют однотон. На первый взгляд выглядит он ещё хуже своего синюшного собрата — множество порезов, ран, вырванная местами шерсть, парень словно вернулся из страшнейшей мясорубки. Что, наверное, было не так далеко от реальности. Ёжикам была оказана первая медицинская помощь и теперь оба отдыхают, даже не представляя, что решается их дальнейшая судьба. — Каковы последние анализы агента Шэдоу? — Мы выяснили, что его состояние связано с инопланетным ДНК. Есть предположение, что это как циклический брачный период, когда ему нужно найти пару, но это по мобианской части, а часть Блэк Армсов мешает, смешиваясь с внутренней энергией хаоса, приводя её в нестабильность. В итоге гон на время отступает, но затем возвращается с новыми, так сказать, силами… и вновь, не получив нужной разрядки, отступает, чтобы накатить по новой. Инопланетная и мобианская сущности идут против друг друга, плюс ещё нестабильная энергия хаоса — агент ещё жив только нашими усилиями. — Так ему нужно просто спариться что ли? — Вряд ли, мэм, — возразил уже другой учёный. — Обычная самка мобианского ежа не подойдёт, потому что он… скорее всего убьёт её своим напором. Нас ещё беспокоит его неспособность управляться с заложенной энергией хаоса. И даже Изумруды здесь не помогут. Отрицательная и положительная энергии не могут находиться вместе вне самих Изумрудов, поэтому… — Почему же тогда он до этого столько времени был весьма стабилен? Учёные переглянулись, один из них кашлянул прежде, чем заговорить: — Скорее всего, состояние полувекового стазиса замедлило эту часть… — Ладно, неважно, какие варианты решения? Вы говорите, у него аутоиммунный инопланетный гон, верно? Вот этот, — кивнула на беспомощно лежащего на столе синего ежа, — может как-то помочь? Разберите его на куски, на составляющие, на атомы, мне плевать. Насколько я помню из отчётов, у него есть собственный источник энергии хаоса, свой, не заложенный искусственно, а вполне естественный, природный. И я хочу, чтобы вы узнали, как он работает и как сделать так, чтобы заработал у агента Шэдоу. — Да, мэм. Женщина уже хочет развернуться и уйти, но замирает, цепляясь взглядом за синего ежа, беззащитного, лежащего в беспамятстве. Слишком высокое напряжение едва не убило его, к счастью, у необычного животного и метаболизм такой же необычный. И, видимо, кое-что ещё. Облачённой в латексную перчатку рукой она отводит ногу ёжика в сторону, чуть щурится, поправляя очки. Ей же не кажется, да? — Так он ежиха, что ли? Я не вижу препуция или мошонки. Зато вижу вульву. Встрепенувшиеся учёные склоняются над маленьким тельцем антропоморфного животного, ощупывают, осматривают, пока один из них не поднимает взгляд на строгую женщину. — Очень сложно сказать точно, какой у него пол. Телосложение по мужскому признаку, груди в женском её проявлении нет, влагалище на внешний вид здорово и соответствует женскому типу. С вашего разрешения мы можем провести несколько дополнительных тестов, изучить его геном. Быть может, и решение проблемы агента Шэдоу отыщется. Некоторое время женщина молчит, явно обдумывая всё услышанное раннее. — Какая ирония, что он сам к нам пришёл. Ещё и так вовремя. Поправив на переносице очки, она, наконец, заговорила: — Хорошо, планы немного поменялись. — Трое людей в белых халатах подняли на женщину взгляд, ожидая её вердикта. Глаза же её неотрывно смотрят на животное перед ними, пока губы неприязненно изгибаются. — Из всего, что я услышала о состоянии агента Шэдоу, поняла, что его внутреннюю силу хаоса нужно разделить, раз он не справляется с цельной. Более того — гон. Обычная самка не подойдёт, но… теперь у нас есть необычная. Оставьте тварь в живых, проведите все необходимые тесты и эксперименты, найдите способ разделить между ними силу хаоса отдельно на отрицательную и положительную. У вас два Изумруда, делайте с ними всё, что посчитаете необходимым. Услышавшие приказ учёные вновь переглядываются, но это была ещё не вся команда. — И ещё. Я хочу, чтобы он забыл свою прошлую жизнь. Нет никакого сверхскоростного ёжика Соника, не было и не будет. Сделайте из него нормальную ежиху, а не это подобие. Если у агента гон, пусть оторвётся, уж этого-то у него не получится задавить. — Помолчала немного, глядя на растерянные лица учёных, недоумевающих — неужто она всерьёз? И чтобы никто не посмел сомневаться в её приказах, тут же гаркает: — Приступайте! Жду отчёт по его геному и внутреннему строению к завтрашнему вечеру. Учёные со вздохом приступают к работе под звонкий цокот удаляющихся шпилек.***
Этого не может быть. Этого. Просто. Не может. Быть. Как такое вообще возможно? Как… как можно было так проебаться? Где они обосрались? — Что это?!.. Что за ёбанный нахуй!.. Хотя… он знает, где конкретно он обосрался. Когда двинулся за тем Изумрудом, будь он трижды проклят. Когда попёрся в самое сердце базы G.U.N., а те так настоятельно просили его этого не делать… Ну… что тут сказать. Недостаточно настоятельно! Он же Ёж Соник! Он же больше всех знает, ему же больше всех надо! Вот нормальный он ёж вообще, нет?! — Нунихуясе!.. Ну, что же. По крайней мере одну свою цель он достиг — он нашёл Шэдоу, убедился, что у него всё в порядке. В порядке, хах. Всё у него в порядке! Да более того! У него всё охуенно! Отлично устроился — работа на сверхсекретную правительственную организацию, подогнавшую ему не только квартиру, отличное жалованье и мотоцикл, но и… его. Соника. Как трофей. Как вещь какую-то! Да какого хера-то??! Соник в очередной раз поворачивается спиной, чтобы через плечо заценить в зеркале свои бёдра и неожиданно длинный хвост. Тот мягко покачивается при каждом движении хозяина, переливаясь кобальтовой гладкой шёрсткой, словно всегда был таким. — Ебануться! Сделали из него, конечно, ебабельную штучку, тут ничего не скажешь. Причём, сделали настолько хорошо, что просто, как говорится, моё почтение. Чтобы из недоежа получилась такая конфетка, нужны способности полубога. Видимо, у G.U.N. есть и такая должность. Нашлась же ставка для Шэдоу, почему для божественных сущностей не могло бы найтись? — Ебануться! — Может, ты прекратишь уже столько материться? Синее ухо дёргается в сторону раздавшегося привычно хмурого голоса, а следом поворачивается вся голова, и роскошные головные шипы по инерции мягко колышатся на затылке. Шэдоу словно прекрасное каменное изваяние стоит чуть в стороне, скрестив руки на груди, облокотившись спиной на дверной косяк. Веки его закрыты, голова опущена, и где-то глубоко внутри Соник надеется, что тому просто стыдно смотреть ему в глаза. Стыдно за свою непроницательность, слепоту или безумный похуизм, что застлали его взор и не позволили увидеть столь очевидные вещи. — Знаешь, мне кажется, за всё произошедшее я в праве выебать тебя в сраку шваброй, что уж говорить про нецензурщину! Или ему не стыдно? Может, именно этого он и хотел? Послушную тёлочку? Послушную ежиху? Послушного ёжика Соника? Ответом ему служит только тихое хмыканье, и Шэдоу вовсе отворачивает лицо. Соник поджимает губы и тоже отворачивается, звонко фыркая. И вновь его взору предстаёт картина, достойная то ли сальной комедии, то ли фильма ужасов, он сам ещё не решил. Да, у него была «проблема». Да, этой «проблемой» было полное отсутствие члена и вместо него — киска, присущая самкам. Но он всегда считал себя ежом, вёл себя как ёж, называл себя как ёж, без устали трахал Эггмана… метафорически, конечно! А здесь… А это… Нунунунунунувотчтонукакэтоёбтвоюматьблять? — Я в шоке… я просто в шоке, Шэдоу, господи, блять, что они наделали?.. От собственного верчения на одном месте кружится голова, и синий ёжик устало опускается на пол. Красивая — стоит это признать — ежиха в отражении повторяет его действия и смотрит на него с тем же отчаянием в изумрудных глазах с необычными чёрными метками над веками. Как ему к ней привыкнуть? Как заставить себя идентифицировать её не как отдельную сущность, а как — самого себя? Радует одно — она хотя бы не усмехается ему омерзительно пошлой ухмылкой. Конечно, он полгода прожил в её теле и даже успел, можно сказать, привыкнуть. Но именно сейчас, когда к нему вернулась полностью вся память, он осознал, насколько всё ужасно. Насколько всё проклято. Интересовался ли кто-нибудь когда-нибудь, чего хочет Соник? Чего желает? О чём мечтает? Нет! Кто его будет спрашивать, синее пятно ёбанное? Однажды в его жизни появился Эггман — и Сонику пришлось выйти против него, что предопределило его судьбу. За прошедшую жизнь его мотало не только по всему миру, по разным странам, но даже по другим измерениям. Теперь его мотнуло аж в другое тело, отлично! G.U.N. просто взяли и сделали из него нормальную по меркам всего природного мира и флоры ежиху! Не спрашивая, не уточняя, не даже интересуясь! Просто стёрли память, дали новую вместе с новой задачей и целью всей жизни — быть рядом с Шэдоу. И винить в этом можно только беспринципных ублюдков из организации бессовестных моральных уродов. А как же друзья? Как же… Тейлз?.. Наклз? Никто не искал его? Никто даже не пытался пробраться на базу, где он пропал? Как так вышло, что он всё ещё здесь и всё ещё никто не пришёл за ним? Они ведь не скрывались. Никто не прятал его! Они гуляли, ходили на миссии, тренировались, синюшный столько совершал привычных пробежек, и никто и не думал ему запрещать показываться в тех или иных местах. То ли начальству G.U.N. фиолетово, то ли они настолько в себе уверены, что руководствовались прекрасной и ёмкой народной мудростью «Хочешь что-то спрятать — положи на видное место». Соник чувствует, как глаза начинает щипать от осознания, что в итоге он оказался никому ненужным. Никому, кроме… Шэдоу. — Как ты не заметил? — едва слышно выдохнул, прикрыв повлажневшие глаза. Провёл с нажимом по лицу ладонями, словно таким образом пытаясь стереть с сетчатки глазного яблока увиденные изменения в собственном теле. Вот он сейчас снова на себя посмотрит и увидит в зеркале всё того же ёжика Соника, каким он был всегда! Да?.. Да ведь? Со стороны слышится тот же вздох и голос, что едва ли громче шёпота. — Быть может, не хотел замечать. Персиковые ладони медленно отстранились от лица, и ёжик взглянул на другого. Вздрогнул, стоило взглядам пересечься. С момента их появления в квартире с ринга это первый раз, когда Шэдоу смотрит на него столь открыто, не пряча глаза и не отворачиваясь. Соник даже успел забыть, насколько насыщенно рубиновый оттенок имеют радужки другого ежа. И сколько чувств они могут скрывать там, на глубине изящного бокала вина, если его опустошить. И внезапно на Соника наваливается всей невообразимой тяжестью мироздание, придавливая к полу, подсовывая вместо мягкой подушки множество осколков воспоминаний, созданных за прошедшие полгода. Как они вместе завтракали приготовленное Соником, а после завтрака Шэдоу наводил на кухне порядок. Как в обед они менялись местами, и уже чернушный готовил для своей партнёрши, причём готовил так аккуратно, что и мыть после практически нечего. Как вечерами ходили в ближайшее кафе, предлагающее обширное многообразие своей кухни, или же валялись на диване, обязательно в объятиях, заказав какую-нибудь пиццу и смотря тупую комедию. На удивление, Шэдоу оказался падок на различные комедийные фильмы, причём, как заметил Соник, чем хуже качеством — тем лучше. И в такие моменты он смотрел в основном не на экран, а на прекрасное существо рядом с собой, что так упоительно ухохатывалось над шуткой уровня «На кулинарном шоу повар-юморист проиграл с подливой». Как вместе тренировались. Шэдоу показал ему множество интересных приёмов, как рукопашного боя, так и с помощью Хаос Контроля. Соник и представить не мог, что есть столько способов лишить кого-то жизни в пару щелчков пальцев. Шэдоу казался ему тем, с кем он всегда будет как за каменной стеной, но при этом чувствовал, что и сам должен быть способен прикрыть его спину. И тренировался без устали в этом странно ощущаемом девичьем теле. Благо, ему оставили его сверхскорость, а вместе с ней — сверхрефлексы и способность взаимодействия с энергией хаоса. Интересно, что многое теперь им приходится делать вместе, ведь и хаос — поделён на двое. И даже здесь постоянно фыркающий в его сторону Шэдоу никогда не возражал. Словно так и должно быть. А как они занимались сексом? О, столько разнообразных поз, столько способов достижения оргазма, столько игрушек… столько мест, где они упивались друг другом и своей страстью. Даже на паре миссий их словно примагнитило после жаркой битвы, а однажды Шэдоу в пылу страсти разорвал форму Соника на промежности, трахнув прямо так… Естественно, потом перенёс их хаос контролем прямиком в штаб, чтобы переодеться перед докладом начальству о результатах миссии, в ином случае оба сгорели бы от стыда, попадись они кому в таком ненадлежащем виде. Но ни один не остался не удовлетворён или чем-то недоволен. Кто там говорил, что один час секса может заменить десятикилометровую пробежку? Ну, они вдвоём «обогнули Землю по экватору» несколько сотен раз. И всё это… с ним. С Шэдоу. С тем, кто неожиданно так много значит для Соника, несмотря на довольно странные отношения между ними. Всегда значил. И, очевидно, он столько же значит и для самого чёрного ежа. За полгода они многим стали друг другу. И не просто многим. Целым миром. Вселенной. Жизнью. Всем. И только Шэдоу делает шаг навстречу, прочитав нечто особенное в глазах синего ёжика, как внезапно коммуникатор на его руке разряжается громким механическим голосом начальника G.U.N.: — Шэдоу! Срочно на базу! Совершено нападение на Зону-99, ты нужен здесь! Немедленно!***
— Доложить последние данные. Стоило только женщине появиться в лаборатории, как старший научный сотрудник уже оказывается рядом. Руки его слегка подрагивают в напряжении, сжимая папку с документами, и либо это выражение обычного состояния, либо некоторый испуг перед высоким требовательным начальством. Скорее, всё вместе. — Мэм, расшифровать геном пока не представляется возможным, но мы обнаружили, что предложенное вами вполне реально. В несколько шагов они оказываются перед большой стазисной капсулой, доверху наполненной специальной жидкостью, отдающей голубоватым оттенком. Внутри неё находится живое существо — оно дышит через закрывающую всю нижнюю часть морды маску, и грудь его ритмично поднимается и опускается. К голове и нескольким особенно важным точкам, таким как сердечные отведения, а также к запястьям и щиколоткам, подведено несколько специальных электродов, считывающих информацию о состоянии организма и выводящих данные на экран рядом с колбой. — Разделить энергию хаоса возможно! Более того, мы можем убить двух зайцев сразу — энергия хаоса разделится на отрицательную и положительную с помощью случки! Это поможет успокоить гон агента Шэдоу, разделит хаос, и вместо одного агента у нас будет целых два! Женщина спокойно выслушивает сказанное весьма воодушевлённым учёным, сцепив пальцы за спиной. Взгляд её неотрывно следит за животным в колбе, замечая, как лоснится короткая, но такая пушистая шёрстка; питательные вещества в жидкости залечили все видимые повреждения, полученные при моменте прохода на базу. Пухлые губы растягиваются в улыбке. — Теперь нужно сделать так, чтобы никто не удивился появлению у него сучки. Джон! — Да, мэм! — Словно из ниоткуда появился шакал. — Составь документы, по которым мы готовим специально по запросу Шэдоу искусственного напарника. У тебя три дня. И… сделай так, чтобы он сам «заказал» именно ЭТО. — Короткий кивок в сторону колбы, и шакал улавливает все невысказанные вслух требования. Он кивает и тут же уходит, едва скрывая зубастую усмешку.***
Что что-то не так Шэдоу начинает понимать, когда в один из дней спустя четыре месяца безоблачной прекрасной жизни к нему подходит Соник и с задумчивым видом проговаривает: — Я тут на улице встретил одного парнишку и никак не могу вспомнить имя… Может, ты помнишь? — Какого парнишку? — Чёрный ёж откладывает на тумбочку книгу, с которой сидел последние полчаса, пока Соник отлучилась в магазин. Интересно, чего она там купила? Оставив на столе пакет и сняв с себя шарф, она садится на колени к Шэдоу, и тот с готовностью обхватывает её сочные бёдра, сжимает сильными пальцами, с особым пристрастием принимаясь наглаживать чувствительное основание хвостика. Ежиха хихикает, обнимая его за шею, тыкается торчащим носиком в его. Так нежно, тепло. Кажется, он привык к этому слишком быстро. — Да выходил тут из овощного, и вдалеке заметил лиса с двумя хвостами. Знаешь, такая отличительная вещь, я уверен, что знаю его, но… Не помню, откуда и как его зовут. Он работает в каком-то отделе G.U.N.? В одно мгновение Шэдоу словно под лёд провалился. Воздуха стало резко не хватать, тело охватила неконтролируемая дрожь, а под ногами разверзла объятия бездонная ледяная глубина отчаяния, засасывающая в пугающе пустую темноту. Нет… Нет… Быть не может… — Хотел позвать его, пообщаться, да стало так стыдно, что имени не помню… — Соник же спокойно продолжает трепаться дальше, полностью погрузившись в воспоминания в попытке таки вспомнить имя. — Ну, сам понимаешь, обращаться к кому-то «Эй, ты!» или как-то наподобие не очень прилично. Я решил, что позже найду его в G.U.N. И вот, главное, на языке крутится, а вспомнить не могу! Двухвостый лис. Откуда ей знать его? Действительно, два хвоста — знак более чем отличительный. Но чёрный ёж совершенно уверен, что они никогда в жизни с ним не встречались, и Соник неоткуда его знать. Если только… Если только… Сколько он не видел Соника? Когда последний раз он был в Грин Хиллз? Если так подумать, то они не встречались где-то полгода, может, плюс-минус месяц. А это довольно странно. Впрочем, с другой стороны, не так уж и странно, если учитывать, что он всё это время был занят то одним, то другим, плюс времяпрепровождение с Соник… Ему было просто не до синей кляксы. А тот и не пытался выйти с ним на связь, как делал раньше… и Шэдоу совсем про него забыл, ослеплённый счастьем с возлюбленной синей ежихой. Синей… ежихой… СИНЕЙ. — Эй, Шэд? Ты в порядке? — Синюшный, наконец, заметив состояние партнёра, щёлкает перед его застывшим стеклянным взглядом пальцами. Что он такого сказал-то? От чего его уголёк такой странный? — Тебе показалось, — внезапно резко отвечает ёж, и Соник хлопает в удивлении глазами. — Но… я уверен… — ТЕБЕ. ПОКАЗАЛОСЬ. Это ещё что такое? Что за неожиданная агрессия? Соник своеволен, горделив, умело балансирует между милым няшечкой-обаяшечкой и ЧСВ-шным козлом. И уж точно он не собирается позволять кому-то так рычать на себя. Тем более Шэдоу. Но тот как неожиданно вспылил, столь же неожиданно берёт себя в руки. Выдыхает, прикрыв глаза, и зарывается носом в шерсть на шее своей ежихи, поглаживая округлые бёдра. Всем видом старается показать, что всё в порядке, и ей не о чем беспокоиться. — Тебе, правда, показалось. Разве может быть у кого-то целых два хвоста? Зачем? Тут и один-то мешается вечно. Соник больше не говорит ничего на эту тему, хотя по её глазам Шэдоу замечает — подсознательно она явственно поставила галочку выяснить этот инцидент до конца. Он не может запретить ей думать об этом, но она позволяет ему немного расслабиться, проговорив: — Наверное, ты прав, там вроде был ещё лис, просто в толпе я не сразу разглядел… Не просто колокольчик, а конкретный набат случился, когда спустя пару недель чернушный вернулся домой после очередного тупейшего собрания в G.U.N. и учуял знакомый запах острого соуса для сосисок. А заглянув на кухню, наткнулся на столь знакомую картину, как губки раскрываются, откусывая сразу половину хот-дога, вымазывая персиковые щёки в тёмном соусе. Изумруды глаз закатываются в удовольствии, сходятся на переносице, и на всю комнату раздаётся довольный стон, но на этот раз он не отзывается обычной сладкой щекоткой внизу живота. Впервые Шэдоу ощущает, как земля выбивается из-под ног, и он судорожно пытается удержаться на маленьком выступе собственного сознания. Потому что Сони́к ведёт себя точно так же, как Со́ник. Потому что она издаёт ровно такие же звуки, какие издаёт синяя раздражающая клякса. Потому что именно с такой довольной мордой и даже с такими же жестами синюшный засранец поедает грёбанные чили-доги. Тогда Шэдоу понимает, что где-то его наебали. И он полон решимости это выяснить.***
Стоило только услышать знакомый голос начальства, как Соник ощетинился, зарычал, скаля зубы. Шэдоу замирает на месте, накрыв пальцами коммуникатор: — Вас понял. Синий ёжик тут же поднимается с пола, направляясь в сторону спальни — там лежит его походный костюм, а голую сраку в любом случае необходимо прикрыть. К тому же его ингибиторы рассыпались на ринге под неконтролируемым давлением силы хаоса, нужно найти новые. Но его неожиданно крепко хватают за руку, Соник оборачивается к Шэдоу, что оказывается столь близко. — Куда это ты собрался? — Я отправлюсь с тобой на Зону и только ради того, чтобы самостоятельно их уничтожить! — Ну уж нет, ты останешься здесь и будешь ждать моего возвращения! Никто из G.U.N. не знает, что я нашёл тебя, нечего им и узнавать. — Шэдоу понижает свой и без того низкий баритон, переходя на едва слышимое рычание, от которого Соник разворачивает уши, гневно прижимая к голове. Хмурится, глядя на чернушного снизу вверх. — Я отказываюсь отсиживаться в стороне! Они должны поплатиться! — Ты со мной тут спорить что ли собираешься? — уже конкретно рычит чёрный ёж, нависая над своим партнёром. Но тот и не думает пугаться, только скалит зубы в бессильной злобе, старательно выдерживая эту незримую битву. Физически у него нет никаких шансов против мохнатой горы мышц перед ним, это они уже выяснили, но вот на другом уровне — он вполне может его переиграть. Хаос вокруг них вновь начинает закручиваться вихрем, тёмная энергия, ничем не сдерживаемая, дымкой охватывает синего ёжика. — Собираюсь! Они… они сделали непозволительную вещь, Шэдоу, как ты не можешь осознать? Я не останусь более в G.U.N., уничтожу, камня на камне не оставлю! Они хуже Инфинита, хуже Эггмана… Понимаешь? Невозможно быть хуже Эггмана, но они были вот здесь, — лапой указал на уровне своей груди, — а теперь пробили дно! — и топнул ногой, от чего Шэдоу невольно вздрогнул. Как бы синий пол не проломил… Ноги-то у него сильные. Он вырывает свою руку из сильной чёрной лапы, разворачиваясь, но не учитывает того, что Шэдоу такой же как и он — горделивый, заносчивый ублюдок, который не позволит никому выдавать при нём такие фортеля. А потому сомкнувшаяся на его промежности ладонь, вырвавшая рваный выдох и остановившая синего ежа на месте, вызывает некоторое недоумение. Сзади вжимается в спину Шэдоу, всей своей мускулистой грудью напирая на расслабленные спинные иглы синюшного, второй рукой схватив за мягкую грудь. Словно заключил в клетку из своих объятий, не позволяя и шагу ступить. Соник вновь тихо рычит, осознавая своё незавидное положение, выход из которого он видит разве что в полной отключке чернушного. Жаль, что отключить его может разве что шаровая молния. Такая же сильная и полумифическая, как возможность отключки Совершенной Формы Жизни. — Ты всё ещё моя самка, Соник, если ты забыл. — Вновь тихое рычание опаляет поджавшееся ушко. — И ты будешь делать то, что я тебе говорю… — Я всё ещё Ёж Соник, — шипит в ответ, сжимая руки в кулаки. Ему на самом деле приятно, как Шэдоу прижимается к нему, как сжимает в своих сильных объятиях, но… Именно сейчас он не может позволить себе расслабляться! G.U.N. должны расплатиться за свои грехи! И между ними могла бы развязаться громкая драка, если бы во внутрь влажной щёлки не скользнули два пальца, вырывая вскрик из персиковых губ и растворяя дымку тёмной энергии. У Шэдоу большие лапы с широкими ладонями, каждый из пальцев увенчан жуткими когтями, что могут разодрать плоть без особого усилия, но со своим партнёром он всегда нежен и умудряется спрятать смертоносный маникюр. Как он это делает — одному ежу известно, и сейчас Соник ощущает только приятную заполненность и давление. А ещё то, словно его взяли как чемодан за ручку. Чёртов Шэдоу… — Я не позволю этого сделать. Ты останешься здесь, или я запру тебя. — Себя запри! Аах! — Не вынуждай меня, — рычит чёрный ёж, продолжая двигать пальцами внутри столь приятно сжимающегося горячего лона. Второй рукой он задрал топик и теперь мнёт упругую персиковую грудь, сжимает и оттягивает соски, заставляя Соника возиться в его объятиях, дёргаться в сладкой дрожи. — Так ты остаёшься? — Нгх… нет… Шэдоу добавляет третий палец, и Соник запрокидывает с криком голову. — Остаёшься?! — Нет! — Ты, синяя клякса… Член Шэдоу уже напряжён, вжимается в бедро Соника, трётся об него, оставляя влажный след. И только он хочет завести его под длинный хвост, как резко отскакивает назад, отпуская из своих рук синешёрстное тело. Он даже не сразу понял произошедшее, просто почувствовал на каком-то ином уровне, что Соник собирается ощетиниться, поднять колючки, которые могут легко изрезать самый толстый металл. А уж что они бы оставили от Совершенной Формы Жизни и думать не хочется. Бесформенную массу мяса, больше ничего. И именно осознание того, что Соник серьёзен как никогда, словно оплеуха действует на чёрного ежа. Даже там, на арене, он не дрался настолько реально, а вот теперь заметно — он готов идти до конца и сдохнуть. И утащить с собой всех, кто попадётся под руку. Даже его, Шэдоу. И именно это говорит о всём том безумном спектре ощущаемых синюшным чувств, что разрывают его изнутри, не позволяют спокойно отнестись к происходящему. Стало как-то мерзко от самого себя, ведь он только что пытался вновь применить насилие в сторону своего друга для введения его в нужное состояние. Манипуляция на запредельном уровне. Нет, сейчас это не сработает. И горящие желтоватым внутренним огнём глаза напротив только подтверждают его мысли. Сила хаоса вновь ощущается разрядами электричества на кончиках пальцев, ещё немного — и Соник опять поддастся отрицательной энергии. — Ты не остановишь меня, Шэдоу. Тогда он решает немного отступить. Соник своеволен, неостановим, не позволит никому заковать себя в клетку, и именно эти качества в своё время привлекли чёрного ежа, находящегося в странном ощущении мироздания вокруг себя после пробуждения. Только глядя на него он понял истинную цель жизни — истинную мечту Марии. Жизнь на Земле прекрасна в любой из своих форм и сохранить её — меньшее, что они могут сделать. И как раз таки не поддающееся никакому давлению упорство и упрямство, целеустремлённость описывают эту жизнь, волю к ней и стремление к лучшему. Особенно если оно идёт от маленькой синей колючки. Любимой колючки. — Хорошо, ладно! — выдыхает Шэдоу, поднимая руки на уровне плеч в сдающемся жесте. — Ладно. Ты пойдёшь со мной. Но не вздумай ничего натворить, ты понял меня? Я сам разберусь с организацией. Соник закрывает глаза, заставляя себя успокоиться. И когда спустя полминуты распахивает веки, на Шэдоу вновь воззряется сочная зелень бескрайних лугов. Чёрный ёж едва заметно выдыхает с облегчением, но понимает, что нельзя расслабляться — с Соником надо постоянно максимально напрягать задницу, держать ухо в остро. И решение всё же позволить ему пойти уже не кажется чем-то таким неправильным. Наоборот — теперь-то точно он будет под присмотром. Как он раньше всего этого не замечал? Как мог позволить себе обмануться? Наверное, и правда, он просто НЕ ХОТЕЛ ничего этого видеть, спускаясь по течению. Пока Царь-колокол не ударил его по голове. Им хватает нескольких минут для сборов. Шэдоу старательно не смотрит в сторону Соника, чьи бёдра эта сраная сексуальная форма так изумительно аппетитно обтягивает. Там в G.U.N. специально что ли такую форму разработали? Понятно, конечно, что в ней удобно двигаться, особенно на весьма активных миссиях, но ёб вашу мать! Слишком сексуально! Слегка угасшее возбуждение вновь пытается поднять голову, но ёж безапелляционно заставляет его заткнуться. Сначала они разведают, кто напал и зачем, а уже после будут решать, что делать. Потому что он и сам готов утопить в крови, уничтожить, сжечь весь мир, посмевший причинить боль его Сонику. И, судя по всему, начать ему стоить с самого себя.***
— Шэдоу! Давно не виделись! Руж как всегда прекрасна. Аккуратно накрашенная, в подобранной по прекрасной фигуре одежде очередного модного дома, манерная, чуток жеманная. Родная. Довольно странно применять такое прилагательное к кому-то, но эта летучая мышь действительно умудрилась стать ему не просто отличным другом, но и тем, кого можно назвать своей семьёй. Помимо Соник, конечно. Или… Соника?.. На самом деле он никогда не смотрел на Руж как на женщину. Ну, красивая, ну, сиськи огонь. Ну, переспали пару раз по весне, когда обоих крыло гормональным штормом. Но после этого одновременно решили не развивать отношения дальше, а остаться теми, кто они есть. К тому же в сердце мыши появился один красношёрстный здоровяк, в то время как в сердце чёрного ежа по-хозяйски обосновалась синяя клякса. Теперь на миссии они ходили именно с ней, но с Руж продолжали видеться время от времени. Правда, знакомить с ней Соник он пока не торопился, и сейчас как никогда чётко осознавал, насколько же он дальновиден, аж сам себе удивляется. — Привет, Руж. Ёж опускается на мягкий диван напротив неё, скинув на спинку короткую кожаную куртку. Махнул рукой официанту, и тот практически моментально материализовался рядом с ними, принимая заказ. Руж всё это время не сводит лазурных глаз со своего спутника, отвлёкшись только на мгновение: — Мне как обычно, Изи. — Будет сделано, госпожа. Определённо что-то есть в том, чтобы держать собственный бар-клуб, где работники называют тебя госпожой. — Итак… Что же тебя привело в мой клуб, дорогой? — изящным жестом подпирает подбородок, полуприкрыв глаза раскрашенными веками. Шэдоу несколько нервно складывает руки на столе перед собой, однако его самообладанию может позавидовать даже монах во время долгой молитвы, которую старательно пытаются прервать несколько ползающих по нему мяукающих котяток. — Руж… Мы с тобой столько лет знакомы. И я прекрасно осведомлён о твоих способностях выкрасть что угодно и откуда угодно. Взгляд мыши слегка изменился — теперь он начал отдавать металлическими нотками внутренней женской самоуверенности. А кто из нас не падок на комплименты, пусть и столь своеобразные да ещё и в сторону не самых хороших с точки зрения законности качеств? Руж и вовсе доставляет неописуемое удовольствие упоминание её умений и ловкости ручек. Такая вот она обворожительная воровка. — Ммм, сразу к делу. Милый, ты в своём репертуаре, — мягко посмеивается, замечая, насколько напряжён и сосредоточен её бывший напарник. Но вместе с тем она отмечает, что тот как-то незримо приятно изменился, и дело не только в том, что его больше не раздирает изнутри взбесившийся хаос, и ёж выглядит здоровее новорожденного. Нет, тут нечто иное. Наверное, всё дело в его новой напарнице… — Всё очень серьёзно, Руж. — Чёрный ёж хмурится, смотрит на неё своими рубиновыми глазами, и она тихо хмыкает. — Конечно, иначе ты не обратился бы ко мне. Я слушаю. И вновь Шэдоу как-то весь зажевался, смялся. Или подбирает нужные слова, или… стесняется? С чего бы ему стесняться её — Руж Летучую Мышь? Совсем, дурак, расслабился без неё. Похоже, его ежиха даёт ему слишком много поблажек, иначе чего это он начинает превращаться в такую тряпочку? — Мне нужно, чтобы ты выкрала несколько документов из архива G.U.N. Оу. А вот это уже нечто серьёзное. Руж хлопает густыми нарощенными ресницами, пытаясь собраться с мыслями, в то время как ёж уставился на неё немигающим твёрдым взглядом. Замечает, как пухлые влажные от блеска губы медленно теряют улыбку, как в глазах появляется вопрос — множество вопросов. Да, он умеет удивлять женщин. Во всех смыслах. — Хо-о-оро-ошо-о-о… — медленно произносит мышь, давая себе несколько мгновений форы, хотя они никак бы её не спасли. — Что именно я должна выкрасть? И Шэдоу продолжает жечь. — Документы, касающиеся моего проекта. И смежного с моим — проект «Сони́к». Руж откидывается на мягкую спинку дивана, пялясь на друга перед собой совершенно пустым взглядом. Стоит признать, она потеряла какую-либо связь в их разговоре. Что… Она же не ослышалась? Проект «Сони́к»? У G.U.N. был такой проект? И как он связан с проектом «Шэдоу»? Что происходит? Тот немного нервно сжимает пальцы в замке и взгляда не отводит от мыши напротив. Он прекрасно видит её растерянность, понимает, что она ничего не понимает и ничего не знает, но сейчас он не может ей рассказать сверх только что озвученного. — Пожалуйста, Руж, — выдыхает, отводя, наконец взгляд, разрывая неприлично затянувшийся зрительный контакт в такой же неприличной тишине. Вымуштрованные самой мышью работники занимаются своими делами где-то на периферии, не приближаясь к хозяйке ближе десятка метров — кроме официанта, что принёс им заказанное и тут же ретировался. — Это… Правда, очень важно. Обещаю, что расскажу всё позже, после того, как сам узнаю и пойму. Ты единственная, к кому я могу обратиться со столь деликатной проблемой, и буду безмерно благодарен за помощь. Мышка тихо вздыхает, шевеля чёрной бляшкой носа. Лазурные глаза её прикрываются на мгновение, пока не распахиваются в дерзком взгляде, отражая самоуверенную улыбку под носом. — Разве могу я оставить просьбу своего друга проигнорированной? Конечно же, нет! Будут тебе документы, красавчик. Достану всё и сделаю в лучшем виде. Шэдоу понимает, в насколько напряжённом состоянии всё это время находился, когда позволяет плечам расслабиться. Сам же выдыхает, улыбается уголками губ, с благодарностью во взгляде рубиновых глаз смотря на давнюю подругу. — Спасибо.***
Хаос Контроль в мгновение переносит их из спальни в каменные горы, что окружают Зону-99; именно отсюда они решаются осмотреться. Вернее, пока Шэдоу решает, Соник уже нетерпеливо бежит в сторону здания Зоны. С этой стороны должен быть проход в заборе, пройти через который можно с помощью карты-пропуска. И как раз эта карточка есть у них обоих, как у сотрудников. Но сейчас в ней нет никакого толку — забор изломан, местами и вовсе вырван из земли. Даже Соник замедляется на мгновение, осматривая, во что превратилось бывшее некогда аккуратным асфальтовым полем перед огромным ангаром Зоны. Впрочем, и самого ангара-то почти не было. Только омерзительно искривлённые листы, сломанные ветви железного каркаса, крошка бетона среди разнообразного железно-электронного хлама, оставшегося от охранных роботов. Здесь явно шла битва не на жизнь, а на смерть. Кто мог бы напасть на штаб G.U.N.? Почему именно на эту Зону? Она не главная, в ней нет архива, здесь не проводятся какие-либо разработки. Так… почему? И где вся охранная система? — Что-то не так… всё не случайно, — проговаривает Шэдоу, скользя на коньках вперёд, к зияющей дыре в стене, через которую они и попадают внутрь штаба. Изнутри всё выглядит ещё хуже, и рубиновые глаза разбегаются от той кучи мусора, во что превратилось внутреннее убранство высокотехнологичной Зоны. Находящийся рядом с ним Соник даже теряет свой враждебный настрой, осматривая разрушения вокруг. Кажется совершенно невероятным, что кто-то может учинить подобное с правительственной организацией специального назначения, из-за чьей секретности и множества компаний-прикрытий мало кто вообще знал о её существовании. И уж тем более был способен напасть и фактически стереть целую Зону с лица земли. — Есть ли кто живой? Приём! Приём! — Шэдоу цыкнул, переключая коммуникатор на другую частоту, чтобы теперь связаться с вызвавшим их начальством. Но лишь шипение радиоэфира раздаётся в ответ. — Кажется, здесь стоят заглушки. Странно, неужели вызвали только нас?.. Соник тихо выдыхает, осматриваясь. Пока не распахивает в ужасе глаза. Всего мгновение, и он оказывается около вещи, привлёкшей его внимание. — Шэдоу! Как только чернушный приближается, Соник поднимает на руки небольшое устройство. Оно помято, разломано почти пополам, однако её жёлтый цвет, а также небольшой значок в виде двух переплетённых хвостов явно указывают на хозяина. — Тейлз? — выдыхает Шэдоу, хмурясь только сильнее. — Что бы ему здесь делать? — Главный вопрос — где он сейчас? — Соник сжимает в руке ещё тёплое устройство, что раньше могло быть чем угодно — его младший братик невероятно изобретателен, и не всегда внешний вид механизма мог указать на его принцип действия, — и поднимает колючий взгляд на чёрного ежа рядом. Понижает голос до ядовитого шипения: — Если с ним сделают нечто наподобие того, что сотворили со мной, клянусь Хаосом, Шэдоу, я уничтожу каждую грёбанную Зону G.U.N. и любого, кто встанет у меня на пути. — Я ведь уже извинился! — зашипел теперь и Шэдоу. Терпеть бесконечные обвинения в том, что он не делал, не знал и никак не мог предотвратить, было невозможно, и ему уже самому хотелось, чтобы ничего этого не было. И чтобы он сдох от невозможности контроля хаоса внутри себя. Лучше так, чем менять чью-ту судьбу таким… образом. Но в ответ на его слова Соник только нахмурился, фыркнул и отвернулся, желая найти ещё хоть какие-то зацепки. Они разбегаются по территории остатков Зоны, выискивая хоть что-то, что могло бы дать им ответ о произошедшем. Даже не смотря на собственные чувства, на то, что только что узнал, Соник не спешит радоваться разрушениям и уничтожению целой Зоны, той самой, где всё и произошло. Он словно видит свой тогдашний забег со стороны. Вот здесь он пробежал мимо чёрной странной трубы, выходящей наружу и тут же уходящей обратно внутрь скалы; а вот здесь было красивое дерево — и как только оно смогло вырасти в пустыне да ещё и столь красиво раскинуть свои охваченные осенним алым цветом листьев ветки? Сейчас от него остался лишь неприглядный пенёк, от вида которого больно кольнуло сердце, и синий ёжик отводит взгляд. Здесь он обошёл несколько скрытых ловушек, разбил роботов — таких же бесполезно таращащихся светодиодами глаз, неспособных остановить маленького ёжика. Лучше бы он не лез сюда… Соник скалит зубы. Не время об этом думать. Кто бы не смог разрушить целую Зону — будь она трижды проклята — он весьма силён и может оказаться той ещё занозой в заднице. И отмахиваться от неё будет полнейшей глупостью. Лёгкий укол ностальгии щипнул под плотно запакованной в тесную форму грудной клеткой. Может, Эггман? Что-то давно они не сталкивались со стариком лицом к лицу. Максимально абстрагировавшись от своих мыслей, воспоминаний и вызываемых всем этим чувств, Соник находит несколько работающих устройств, замечая их одинаковую необычную конструкцию — на монохромном маленьком экранчике мигают какие-то цифры, извиваются волны. Не сразу, но он начинает понимать, для чего они, а потому спешит к Шэдоу, чтобы поделиться мыслями. Даже сейчас они действуют как единый слаженный механизм, идеальная команда. — Я нашёл не меньше трёх заглушек на два, четыре и шесть часов. Судя по расположению, с твоей стороны должно быть так же не меньше трёх. — Они есть, — кивает согласно Шэдоу, хмуро скользя взглядом по нескольким бетонным блокам, сваленных в стороне. — Кто-то скрывает Зону от внешнего обнаружения, видимо, как щит, ограниченное поле. — Если она всё ещё скрыта от обнаружения дронами G.U.N., значит, нападавшие… — Ещё здесь, — заканчивает за Соником Шэдоу. И именно сейчас, так вовремя, со стороны выхода на нижние уровни Зоны раздаётся шум. Сначала его улавливает Шэдоу, дёрнув ухом, а затем и Соник. Не говоря ни слова, оба срываются с места к выходу на лестничный пролёт. Протискиваются мимо заваленных бетонных плит, оказываясь на площадке. Перед ними — голодная тёмная пасть с остатками полуразрушенной лестницы, откуда вновь раздаётся тот самый привлёкший их внимание грохот, и они кидаются в самый низ, отскакивая от остатков ступеней, отталкиваясь от стен, один за одним, как делали всегда на миссиях. Впереди — Шэдоу, позади шаг в шаг Соник. И вот они останавливаются на одном из подземных уровней, где звуки стрельбы и разрушений звенят всё громче. — Вы зря сюда сунулись! Скоро здесь будут истребители, целая армия, они уничтожат вас! — Пусть попробуют! Соник распахивает глаза. Не может быть… И только он хочет рвануть вперёд, как упирается в выставленную на уровне груди руку. Ёжик поднимает возмущённый взгляд на Шэдоу, что преградил ему путь, но внезапно замирает, ошарашенный увиденным. Никогда и ни у кого он не видел такого взгляда. В котором переплетается тоска, нежность, любовь и такой… безумный страх потери, что всё вместе выдаёт просто невероятный коктейль. И ещё страшнее становится, когда понимаешь, что на тебя так смотрит не кто иной, как ёж Шэдоу. Тот, чьему самообладанию позавидует даже скала. Тот, в чьём взгляде одно лишь презрение и возвышение над остальными. Тот, что по праву носит звание Ультимативной Формы Жизни. — Шэдоу?.. — Что бы они не сказали тебе, я хочу, чтобы ты знал. Шэдоу выдохнул, обхватывая плечи своей пары и заглядывая в чудесные изумрудные глаза. — Я ни о чём не жалею, Соник. Каждый день, проведённый с тобой — был прекрасен. И я… я… — Зажмурился, словно собираясь с силами для озвучивания самого главного, а синий ёжик в его руках ошарашенно смотрит, не понимая, что нашло на чернушного в такой момент. Они находятся на разрушенной базе, неизвестно, кто напал — но обладает явственно знакомым голосом, — почему здесь устройства Тейлза, есть ли выжившие… И впервые на его памяти Шэдоу так тянется к нему, как будто… Не желая отпускать. Но приходится. Со стороны раздаётся шум, скрежет металла, звук автоматной очереди. Там разворачивается настоящая битва, и ежи больше не могут оставаться в стороне. Они бегут вперёд, выскакивая в большое помещение. Кажется, это один из тренировочных полигонов — бывших, потому как в таком беспорядке и разрушении всё находится, что невозможно точно определить назначение места. Снова кучи мусора и искорёженного разбитого металла, мельтешение, запах страха и крови. Но даже в такой суматохе Соник видит знакомые лица и без раздумий приходит им на помощь. Синее светящееся ядро разбивает каждого робота, которого только видит, всего несколько мгновений, синих и алых вспышек — и помещение оказывается под ещё большим завалом различных железных запчастей. Среди которых возвышаются с упавшими челюстями двое. — Как я рад вас видеть! Друзья! — радостно улыбается Соник, приземлившись перед красным ехидной и тут же хватая его в крепкие объятия. Шэдоу старается выглядеть невозмутимым, хотя под его взглядом тушуется даже накачанный силач, однако не может не обнять потерянного и наконец-то найденного друга. — Наклз! — Соник! Это ведь ты? — подскакивает к ним Эми, вертит головой, внимательно рассматривая оказавшегося перед ней синего ёжика. Протягивает руку к груди, но тут же отдёргивает, раскрывая веки ещё шире. Только вот глазам веры нет, ибо по слуху это всё тот же Соник, да и по внешнему виду тоже — на первый взгляд. А на второй подмечаются детали, которых у их старого друга точно быть не должно. Но такое замешательство со стороны друзей не мешает Сонику заобнимать и подругу. — Я, друзья, это я! Я так рад вас видеть! Но как вы здесь оказались? Это вы натворили? А где Тейлз? Что происходит вообще??? Эми и Наклз озадаченно переглядываются, кажется, они мало доверяют неожиданно появившимся ежам, пусть те и пришли на помощь весьма вовремя — внутри оказалось намного больше дронов и охранных роботов, чем предполагалось раннее. Шэдоу раздражённо выдыхает: — Хватит уже так пялиться на него! Это Соник, ебать его в сраку, что ещё вам нужно? — А? — Кажется, только сейчас Соник понимает, что что-то не так. И уже становится сильно заметно установившееся напряжение, которого, по идее, быть не должно. Он больше полугода отсутствовал дома, но вместо того, чтобы порадоваться его возвращению, друзья смотрят на него с подозрением. Почему? О… оу. Соник прикладывает руки к груди, стыдливо закрывая её. Понятно, что такие изменения кого угодно собьют с толку, но зачем так открыто проявлять свою растерянность и отчуждённость? И… так пялиться! — Ребята… вы чего… Это же я… Видя расстройство своей пары, Шэдоу встаёт перед ним, закрывая от ехидны и ежихи. Смотрит на них хмуро. И вот ради них они только что ослушались приказа и пришли на помощь врагам G.U.N.? Ведь их сюда прислало начальство не для помощи в ликвидации и без того пострадавшей Зоны! — Вы напали на правительственную организацию, уничтожили целую Зону… для чего? Что вам нужно здесь? — Мы… за Соником пришли, — проговорила Эми, растерянно оглядывая Соника, скрестившего руки на груди, тем самым её прикрывая. Вновь его начинает разъедать изнутри обида ёбанная, и куда от неё деться он не знает, потому как мысли, которые он только от себя отогнал, вновь заполонили голову. Где друзья были все полгода? Почему и зачем пришли сюда сейчас? За ним? Серьёзно? По их лицам уже ничего не скажешь, и синий с некоторым оскорблённым цинизмом осознаёт, насколько же они отдалились друг от друга. — И теперь, когда он перед вами, носы морщите? Как хорошо, что у него есть Шэдоу. Зелёные глаза скользят по здоровенным головным иглам, по спинным, по маленькому хвосту, раздражённо выпрямленному. Всегда Соник всё решал самостоятельно, столько ответственности брал, за каждого пострадавшего, за каждого убитого, из шерсти вон лез в битвах против Эггмана. И как же, оказывается, приятно быть за кем-то, кто сильнее тебя, кто поможет разделить с тобой ношу бесконечно тяжёлой ответственности, кто понимает тебя и поддержит. Конечно, друзья старались, всегда старались, Соник прекрасно это видел, но… Никто, кроме Шэдоу, не мог его понять достаточно, чтобы синий ёжик мог чувствовать себя расслабленным и в безопасности. И он даже не знает, рад ли появлению здесь друзей. — При всём уважении, Шэдоу, но не тебе нас отчитывать! — Наклз разводит руками, обводя в воздухе фигуру синего ёжика. — Мы пришли за ежом, а не… ежихой! Да вообще, может, вы роботы! От Эггмана! — Я что, кровь должен пустить, чтобы ты поверил?! — А давай! Отрежь себе руку! — Голову тебе сейчас отрежу! — Попробуй! — Ребята… — вздыхает Эми, пытаясь успокоить и разнять столь быстро взорвавшихся ехидну и ежа, что в рычании морщат морды, кривят верхние губы в животной демонстрации острых клыков. Ещё мгновение — и точно набросятся друг на друга да разорвут на части. Соник и вовсе стоит в полнейшем ступоре, никак не в силах собрать себя. Он-то ожидал, что его возвращению друзья обрадуются, набросятся, затискают, зальют слезами, но… на столь прохладное приветствия он точно не рассчитывал. И от того обида в груди всё смелее поднимает голову, обретает силу, как Бог Разрушения Хаос, накормленный Изумрудами. Только здесь вместо Изумрудов слова, действия, взгляды тех, кого Соник всегда называл друзьями. Но являются ли они таковыми на самом деле?.. — Накки! Все собравшиеся и даже два рычащих комка оборачиваются на звонкий голос, когда из темноты соседнего коридора вылетает его обладательница. — Руж? — не сдерживает восклицания Шэдоу, потухнув словно прижатая пальцами спичка. — А ты что здесь делаешь? Вопрос не сказать, что сильно странный, потому как, по его данным, накануне вечером Руж должна была отправиться на другой край света на миссию, но никак не находиться на разрушенной базе, к нападению на которую имеет явственно прямое отношение. Без неё вряд ли бы получилось у Наклза и Эми пробраться через охранную систему. Да и с чего бы им идти именно на эту Зону?.. Вопросов меньше не стало. Белая мышка приземляется рядом с ним, улыбается чертовски ехидно, прикрыв один глаз. — Я, дорогой. Сони́к, давно не виделись! — Всего-то два дня. И я Со́ник, иди к чёрту! Даже потрясающе хитрая и изворотливая воровка не может сдержать на мордашке удивлённое выражение при прозвучавших словах. Не поворачивая головы, сдвигает лазурные глаза на стоящего рядом Шэдоу, и тот едва заметно ей кивает, мол, да, он всё вспомнил. Да, мы в жопе. — А… да…. Они пролетели… слишком незаметно. Что ж! — хлопает в ладоши, довольно быстро беря себя в руки. — Вижу, план сработал! И даже лучше, чем предполагалось! — Чего? Какой план? — мгновенно напрягся Шэдоу, и Соник скрестил руки на груди, хмурясь ещё сильнее от лёгкого флера тупости происходящего. Или это он настолько туп, что вообще ничего не понимает?.. Однако Руж только отмахивается и словно на тумбочку нахально облокачивается на плечо Наклза. Тот не сказать, что сильно рад этому, но не может не позволить себе скользнуть взглядом в представленное глубокое декольте. — Она сказала, что Соника удерживают на этой Зоне, — кивает на мышь, и та закатывает глазки. — Но не сказала… что с ним сделали! — Мне показалось это не столь важным. К тому же, нам нужно было поспешить! И сейчас нужно спешить! Тейлз закрыл базу извне, перепрограммировав через центральное управление её отображение на спутнике, но это ненадолго! — Тейлз здесь? — тут же встрепенулся Соник, что до этого лишь смирял хмурым оскорблённым взглядом друзей. Наклз больше уделял внимание двум мышиным сиськам, а Эми виновато хлопала длинными ресницами. Пришли за ним спустя полгода… Пф! Однако из всех своих знакомых и друзей младшего брата синий рад видеть всегда. И глубоко в душе понадеялся, что лис будет тактичнее и деликатнее в отношении его изменившегося тела… Малыш умнее любого на этой планете, он бы точно не подвёл Соника. — Позже всё расскажем, времени не так много прежде, чем охранная сигнализация Зоны перебьёт наши заглушки. А нам ещё свалить нужно отсюда, пока не засекли. Только… Шэдоу. Тот лишь переводит взгляд на бывшую напарницу, скрестив руки на груди в своей фирменной позе. Стоящий рядом с ним Соник тоже хмур и серьёзен, что обычно ему несвойственно, и Эми, молчаливо смотрящая на них со стороны, осознаёт, насколько же всё теперь по-другому. Ничего уже не будет как раньше. Руж выдыхает прежде, чем сказать следующие слова вслух: — Изначально мы думали выкрасть Соника, пока он ничего не помнит, но раз он всё вспомнил… — Лазурные глаза её смотрят на синего ёжика, тот спокойно смотрит в ответ, ожидая дальнейших её слов. — Кхм. Теперь мы не можем единолично принимать решение. Шэдоу невольно сцепил зубы, стоило потревоженным словами мыши воспоминаниям произошедшего в квартире пронестись перед глазами. Соник не останется в G.U.N., и его прекрасно можно понять. В переполняющем его гневе он не разрушил здесь ничего скорее только из-за неожиданности уже почти стёртой Зоны и кем? Его же друзьями, что объявились лишь сейчас, спустя полгода. И после слов Руж… То есть, не произойди того инцидента, не узнай Руж, был ли шанс у них всё восстановить?.. Скорее нет, чем да. Он перестарался с приложенной энергией хаоса, Соник вспомнил всё, и теперь удержать его рядом с собой простым «Мы модифицированы друг для друга и порознь сдохнем» совершенно точно не получится. Но это ведь не значит, что он просто отпустит свою самку от себя. — Вы отобрали у меня возможность выплеснуть ярость в разрушении места, изменившего мою жизнь, — проговаривает Соник. — Но я всё ещё зол и оставаться на службе у лишённых человечности и этичности мразей не собираюсь. Эми облегчённо выдыхает и несмело кладёт ладонь на плечо своего друга. Соник переводит зелёные глаза на неё и накрывает пальцы на своём плече, позволяя едва заметной улыбке растянуть губы. Всё же он рад видеть их здесь, пусть и уже несколько невовремя. Услышанного от синего ежа более чем достаточно, и Руж теперь вцепляется взглядом в Шэдоу, напряжённо сжимающего кулаки на груди и едва не рычащего от бессилия. Он боится. С холодеющими от осознания кончиками пальцев он понимает, что боится! Боится потерять Соника, никогда больше не увидеть его, не услышать его голос, не прикоснуться… Даже связанные силой хаоса, после случившегося, после вскрытия всех покровов есть ли шанс, что Соник простит его и будет с ним? С него станется пойти в своём упрямстве до конца и помереть, утащив за собой и Совершенную Форму Жизни. А у этой формы есть вообще хоть какие-то причины жить?.. — Что касается тебя, Шэдоу? Останешься ли ты? — Я пойду за Соником, — без сомнений и размышлений твёрдо заявляет чернушный. Заметив удивлённо вытаращившиеся на него три пары глаз, обращается лишь к одной, скрывающей в себе мягкость сочных зелёных холмов. — Он ведь… Моя пара. Соник чуть хмурится, отводит взгляд. Всё очень мило, конечно, и услышать такие слова от сухаря вроде Шэдоу беспрецедентный случай. Но внутренне он никак не может успокоиться, не может просто простить. Обида изнутри колется, прыгает, раздирая внутренности похуже того, как прыгает он сам. Ему кажется, что он обижен абсолютно на всех. На друзей, на Шэдоу, на мироздание, даже на Эггмана! Ему нужно время. Время всё обдумать и разложить по полочкам. Чёрный ёж видит реакцию другого, и не сказать, что она ему нравится. Здесь не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять причины такого поведения, а потому Шэдоу расстроенно выдыхает. Множество слов рвутся с его губ, но… всё слишком интимно. Он не может говорить об этом при всех. Но может протянуть руку в надежде, что её примут. И Соник не разочаровывает. Едва заметно покраснев, сжимает протянутую к нему руку, вместе с прикосновением вкладывая и надежду на то, что между ними ещё не всё кончено. Ещё можно исправить. Ёжики обмениваются взглядами, понятными лишь им, а затем оба воззряются на белую мышку. А та не может не улыбаться, глядя на этих двоих. — Раз уж все всё решили, тогда нам стоит поторопиться. Морфы и обернуться не успевают, как события начинают закручиваться неконтролируемым вихрем. Острый слух Шэдоу улавливает откуда-то сбоку сначала странный звук выпущенной из бутылки металлической пробки, а затем и приземление чего-то небольшого совсем рядом с ними. Мгновения хватает, чтобы осознать — один из разбитых охранных роботов выстрелил гранатой, и та приземлилась всего в метре от красно-белого кроссовка. Ещё мгновения — чтобы схватить синюю и розовую тушки. Но… ещё одного мгновения у них не было. Взрыв откидывает их в сторону, Шэдоу только и может, что оттолкнуть Эми дальше, а Соника закрыть собой, крепко обхватывая руками, смягчая его удар об разбросанный мусор. Собственную спину обжигает болью, от которой не время отключается мозг, и только руки трясутся, кончиками пальцев ощущая родную мягкость и тепло. Сберёг?.. — Соник?.. — Вам давно стоило уйти, а не стоять здесь посередине зала и болтать!***
Шэдоу отказывается верить прочитанному. Отказывается верить в существование лежащих перед ним бумаг. Однако с силой сомкнуть и распахнуть веки ни к чему не приводит — бумаги всё так же лежат перед ним, показывая своё совершенно ненормальное содержимое. День 1. Взяты пробы крови, мочи и кала. Общее состояние — удовлетворительное. Рекомендации: продолжать вводить внутривенно препарат ████████ █-███. День 5. Проведена операция по расширению тазовых костей. Общее состояние — удовлетворительное. Рекомендации: добавить в раствор больше витаминов группы ██. День 9. Расшифровка генома не может быть завершена. Нет достаточных оснований для утверждения 46, XX/46, XY химеризма из-за недостаточности информации. Есть основание полагать наличие неизвестной формы гибридности █████████ █████ ███████████ ██ ████████ ████████████ ███████ ███████████████ ███████████████ ██████████████ ████ ████████████ ████ █████████ █████████ ████████ █████████████ █████████ ██████████ ██████ ████████ ████████. Общее состояние — удовлетворительное. Рекомендации: рекомендации оставить прежними. День 18. Организм готов к пробуждению. Общее состояние — удовлетворительное. Все системы функционируют в штатном режиме. Последние анализы показали возможность осеменения и достаточность ресурсов для вынашивания потомства. В связи с этим выдано предписание после пробуждения ввести в полость матки внутриматочную спираль. Рекомендации: после пробуждения немедленно провести совокупление с проектом «Шэдоу» для разделения энергии хаоса и закрепления трансформации. Дальнейшие рекомендации вывести по состоянию организма. Они оба два сраных проекта. Только если Шэдоу изначально создавался искусственно, так сказать, с нуля, то Соник… Боже, бедный Соник! Он ведь был обычным живым существом! Рождённым не искусственно! Выращенный солнцем, вкусной едой и любовью. И с ним столь жестоко поступили! Ощущение отвращения настолько сильно, что Шэдоу резко поднимается из-за стола, отходит на несколько шагов в сторону. Рука его крепко прижата ко рту, словно пытается удержать рвущиеся отчаянные крики. Ему плохо, ему больно, ему мерзко. Он ведь… действительно поверил, что по его предпочтениям для него создали самочку. И он сам назвал её Соник, потому что она… по его предпочтениям похожа на скоростного. Он и представить не мог, что они реально отловили синюшного засранца, ведь это казалось невозможным! А в итоге… в итоге всё оказалось более чем возможным. Да ещё и в итоге вылившимся… в ЭТО. Как теперь в глаза ему смотреть? Как смотреть в глаза его друзьям? Как дальше работать на организацию, для которой, как оказалось, не существует никакой гуманности и человечности? И они готовы на что угодно, лишь бы завладеть безупречным безотказным оружием, по силе которому нет равных? Шэдоу кидает косой взгляд на документы, раскиданные по столу. Они так никуда и не исчезли и содержимое их всё такое же мутное, парадоксальное. Сомнительное. Ему одновременно радостно и омерзительно. От самого себя. От мыслей в своей голове. Он так счастлив! Не передать словами, насколько он счастлив, что с ним рядом всё это время был он, настоящий Ёж Соник! Тот самый, герой Мобиуса, бесстрашный и храбрейший ёжик во всей вселенной! Тот, кого Шэдоу отталкивал от себя лишь потому, что безумно в него влюбился… Ему самому казалось это невероятным, невозможным. Он потерял самого близкого и дорогого ему человека, заснул на долгих пятьдесят лет, очнулся в неизвестном мире среди неизвестных ему людей… И эта синяя клякса… Такая надоедливая, с зашкаливающей жизнерадостностью и зубодробительным оптимизмом. К нему невозможно быть равнодушным. Ты либо ненавидишь его, либо… любишь всем сердцем. И Шэдоу сам не заметил, как перешёл из состояния «зубы бы тебе выбить» до состояния «зубы бы тебе выбить своими собственными». И всё это время он называл своей ежихой, своей девочкой, своей самочкой именно его — Ежа Соника. Господь Всевышний, если ты существуешь, то пути твои реально неисповедимы! И ты в высшей степени тролль! С другой стороны — ему безумно стыдно. Стыдно и противно. Он ведь и представить не мог, что Соник… прошёл через это. Что нужно было G.U.N. сделать с ним, если он не помнит ничего? Если он принял своё новое тело без истерик, без криков и разрушений? Так просто принял Шэдоу как своего… самца?.. Неясно, ронял ли Соник кольца в душевых лабораторий G.U.N., Эггманских валенков или ещё где-то, но вряд ли он так легко пережил бы утрату одного конкретного колечка… Что наводит на мысли… а хрен его знает, на какие мысли наводит. Голова начинает болеть и раскалываться, слишком много мыслей в черепной коробке грозят вот-вот расколоть её, а потому самое верное, что решает сделать Шэдоу — это сложить все документы в папку, а папку спрятать за пазуху своего пальто. Что делать дальше — он пока не знает… Но оставлять всё вот так точно нельзя. И ему ещё нужно принять самое сложное в своей жизни решение — стоит ли признаться во всём Сонику? Или просто увезти его подальше от G.U.N. и его бывшей жизни, заделать пятерых ежат и зажить обычной жизнью обычных ежей? Выходя из клуба Руж в полной задумчивости, ни с кем даже не попрощавшись — сама хозяйка заведения только грустно улыбнулась издалека, понимая, что в документах наверняка нечто очень важное, и отвлекать чернушного не стоит, — Шэдоу смотрит под ноги, тихо выдыхая. Он принимает единственное кажущееся ему верным решение. Он оставит всё как есть. Он заслужил своё счастье, заслужил Соника! И он сделает всё, чтобы Соник был с ним счастлив и ни о чём не жалел.