Вернуться в никогда

I'm bad, as bad can be So bad that it's hard to believe Oh, what they say about me Royal Deluxe - Bad Темнота. Казалось, за те пару часов, что глаза Гермионы были плотно закрыты повязкой, она смогла привыкнуть к ощущению полной слепоты. Беспомощности, что была ей совершенно не свойственна, и оттого она лишь сильнее выбивала из колеи, вынуждая оставшиеся органы чувств работать по своему возможному максимуму. Ее мозг высококвалифицированного аврора неустанно анализировал каждую крупицу информации, что ему удавалось обработать, пока привязанная к слишком неудобному стулу Гермиона сидела, старательно концентрируясь на происходящем. Ноги затекли. И она в миллионный раз за вечер пожалела, что приняла решение отправиться на прием в новых туфлях, что купила на прошлой неделе. Черные лаковые лодочки с ярко-красной подошвой — отличительной чертой ее любимого маггловского бренда Christian Louboutin — явно были не самым лучшим выбором для выполнения задания, но что она могла поделать, если мероприятие требовало определенного дресс-кода? С тоской представив, во что превратилось ее платье после стычки с охраной, Гермиона спешно откинула от себя все посторонние мысли и вновь сосредоточилась. Скорее всего, их притащили в подвал, потому что ей удалось вычленить из смеси слишком густых ароматов едва заметный запах сырости, смешанный с чем-то, оставляющим металлический привкус на языке. Судя по всему, кровь. Ожидаемо, если учесть, что охране пришлось действительно постараться, чтобы выполнить задуманное и задержать незваных гостей. Да. Тренер по самообороне мог бы гордиться Гермионой. Она вспомнила, как ловко заехала одному из секьюрити каблуком прямиком в пах, и ее губы, против воли, попытались растянуться в ухмылке. Придурок. И чему их вообще учат в отделе безопасности? С ее губ сорвался тихий выдох, заглушаемый вставленным в рот кляпом, когда Гермиона услышала стон где-то совсем рядом от себя. Малфой. Значит, их не разъединили, как надеялись показать, наложив Заглушающее заклинание. Мерлин. Она вслушивалась в тишину примерно пару часов, пытаясь понять, что происходило с Драко, и сейчас чувствовала, как мелко тряслись ладони от понимания, что он жив. Они оба все еще живы. А значит, у них есть шанс выбраться. Ничтожный. Но он существовал, опьяняя разум подобно хорошему красному вину. И будь они все прокляты, если Гермиона им не воспользуется. — Доброе утро, пташка. Она поморщилась, когда с ее лица грубо сорвали повязку, и зажмурилась. После времени, проведенного в темноте, свет от ламп словно выжигал сетчатку, заставляя Гермиону быстро моргать. Она медленно обвела взглядом помещение, в котором провела, предположительно, последние пару часов, и отметила, что была права. Их с Малфоем действительно держали в подвале, скорее всего, на минус первом этаже, судя по небольшим окошкам с решетками, которые она подметила, когда они только подъезжали к дому. Комната была достаточно просторной и чистой, но запах сырости от стоящих неподалеку ржавых влажных бочек портил впечатление, моментально напоминая, что они находятся не в самой лучшей части особняка. Интересно, что они могли здесь хранить? Зелья? Трупы? Мерлин, лучше не думать. — Ну что, может быть, ты хочешь нам что-то сказать? — стоящий буквально в паре сантиметров от Гермионы мужчина с короткими черными волосами улыбнулся, демонстрируя золотые грилзы на нижней челюсти. Мерлин, судя по этому украшению и количеству колец на пальцах, которому с легкостью позавидовала бы гадалка, дающая предсказания по кабельному телевидению, бедолага совершенно отчаялся привлечь к себе внимание. Видимо, таким образом он старался продемонстрировать, что получает за свою работу весьма щедрый оклад. Эдакий мини-хозяин жизни. Он резко дернул за кончик кляпа и буквально вырвал его изо рта Гермионы, заставив ее закашляться от неожиданности. На языке остались нитки от хлопковой ткани, и она с огромным трудом подавила рвотный рефлекс, стараясь не представлять, где находился кляп до тех пор, пока не оказался у нее во рту. Она подняла взгляд на охранника с грилзами и едва заметно пошевелила затекшими ладонями. Мерлин, он просто должен дать ей шанс свернуть ему шею. Всего один, и она ни за что бы его не упустила. — Не могу сказать вам ничего полезного, джентльмены, кроме того, что ваши мамы явно не должны вами гордиться. Кто научил вас так вести себя с леди? — хмыкнула она, чувствуя, как сердце начало колотиться где-то в горле от волнения. Ей никак не удавалось понять, где Малфой, из-за того, что охранники загородили ей обзор своими спинами, и это заставляло Гермиону не на шутку понервничать. Что, если он уже мертв, а тот стон был не чем иным, как игрой ее воображения? Все же кромешная темнота и тишина во все времена использовались как один из мощнейших способов влияния на разум пленного, а если учесть, что Гермиона не могла наверняка сказать, сколько конкретно здесь находилась, лишь предполагая, что прошло всего несколько часов, ее положение действительно могло быть крайне незавидным. — Какая ты дерзкая и абсолютно безбашенная, малышка, — промурлыкал второй охранник, делая пару шагов к Гермионе, и провел кончиком пальца по ее щеке. — И что же нам с тобой делать? Она дернулась, уворачиваясь от его прикосновений, и сморщила нос от охватившего тело чувства раздражения пополам с гневом. Ее буквально топили собственные мысли, в которых она лишь поверхностно могла ухватить хоть какой-то намек на то, как должна выбираться отсюда. Потому что все, о чем могла сейчас думать Гермиона, это отвратительно мерзко стучащий в голове вопрос: Жив ли Малфой? — Давай спросим у твоего дружка, пташка, — мужчина с грилзами, словно услышав мысленную мольбу Гермионы, немного сдвинулся вбок, открывая ей обзор, и она едва сдержалась, чтобы не закричать. Малфой явно был жив. Судя по мерно вздымающейся грудной клетке, обтянутой бурой от крови некогда белой рубашкой, он вполне ровно дышал. Драко, так же как и Гермиона, был привязан к стулу, но, в отличие от нее, явно чувствовал себя в таком положении более свободно. Его ноги были широко расставлены, а голова чуть повернута набок, словно Малфой всего лишь присел отдохнуть и исключительно по собственной инициативе оказался на этом стуле. Он вальяжно откинулся на спинку, снизу вверх наблюдая за происходящим, и на мгновение Гермиона подумала о том, что, если бы не вид его разбитых губ и медленно наливающегося синяка под глазом вкупе со ссадинами на острых скулах, ему не хватало лишь сигареты для завершения совершенно привычного ей образа, который она имела честь наблюдать в последнее время. Но спокойный, абсолютно ничего не выражающий взгляд и почти незаметные движения желваков на его лице моментально дали ей понять, что сейчас в опасности были все присутствующие в этом помещении. Все было лишь маской. Игрой, которую так сильно любил Малфой, не желая раскрывать комбинацию карт, спрятанных в его рукаве. И по сей день это всегда был исключительно флеш-рояль. — Тронешь ее еще раз, и я вырву из тебя внутренности, а потом заставлю сожрать, — с леденящим спокойствием, будто обсуждал погоду, бросил Драко и растянул разбитые губы в улыбке. — Медленно, чтобы ты блевал от вкуса собственной крови на языке. — Мистер Вальмонт желает знать, зачем вы пытались украсть его картину, — процедил сквозь зубы охранник с грилзами и, быстро подойдя к Драко, ударил того по лицу. — И ты скажешь мне то, что он хочет услышать, — он наклонился к самому уху Малфоя и, бросив на Гермиону хищный взгляд, схватил его за волосы. — А если будешь продолжать играть в свои глупые игры, то я прямо сейчас покажу тебе, в каких трусиках сегодня твоя подружка. — Попробуй, — Малфой усмехнулся так холодно, что Гермиона словно ощутила лед на своей коже, что прошелся мурашками вдоль позвоночника. Она никогда еще не видела Драко настолько злым и боялась даже представить, что было у него на уме. За то время, что он оказывал ей помощь, Гермионе казалось, что Малфой всегда вел себя так, как подобает его положению и занимаемой должности. Все же он не являлся аврором, и многое было для него в новинку, но порой она замечала за ним то, что вынуждало ее по-настоящему бояться. Те отголоски его магии, что были ей абсолютно незнакомы. О которых она читала лишь в книгах, выискивая нужные в библиотеке Министерства. Книги, принадлежавшие отделу Тайн. Но второй охранник, судя по всему, не видел в связанном на стуле пленнике абсолютно никакой угрозы, потому что, небрежно усмехнувшись, подошел к Гермионе и медленно, явно надеясь, что Малфой не пропустит ни секунды из его представления, двумя пальцами подцепил лямку ее платья. Грейнджер замерла, ощущая, как та заскользила по ее плечу вниз, почти оголяя грудь, и, перехватив взгляд Драко, почувствовала, что к горлу от волнения подступила тошнота. Он смотрел ей прямо в глаза. И делал это так, словно был способен заглянуть куда-то в ее душу. Будто безмолвно просил подождать. Вот только чего? — У тебя последний шанс, ублюдок, — охранник с грилзами наклонился прямо к лицу Малфоя, гадко ухмыляясь, — или я натяну эту сучку прямо здесь, у тебя на глазах. На мгновение Гермионе показалось, что стало слишком тихо. Словно кто-то невидимый выкачал из подвала весь воздух, а на нее саму вновь надели повязку и заткнули рот кляпом — настолько сильно пустота давила на кожу. А затем, ровно через секунду, Гермиона услышала странный гул, будто от землетрясения, который исходил откуда-то со стороны Драко. Она изумленно наклонилась чуть правее, уже не обращая внимания на чужие руки на своем теле, и мелко затряслась, увидев, как охранник с грилзами начал медленно заваливаться набок, прижимая ладони к шее. Возле него почти мгновенно образовалась багряно-красная лужа, а воздух пронзил характерный металлический запах. Гермиона вздрогнула, услышав хриплые булькающие звуки, которые издавал лежащий на полу охранник, дергаясь, словно рыба, выброшенная на берег, и наконец посмотрела на Драко. Он сидел, слегка откинувшись на спинку стула, и, вальяжно разминая шею, улыбался испачканным в чужой крови ртом. Малфой неторопливо вытер край ботинка о все реже подающего признаки жизни охранника и поднял взгляд на Гермиону. И в эту минуту она поняла, что до этого ей еще никогда не было так страшно. — Ты что натворил, сука? — второй охранник, стоящий рядом с Гермионой, наконец понял, что произошло, и резко рванул к Малфою. — Я убью тебя! Драко выставил вперед правую ногу и одним мощным ударом заставил его упасть на спину, ударившись головой о стоящую неподалеку бочку. Мужчина безвольно раскинулся на полу, чуть дергаясь, и уже через секунду затих. Гермиона молча смотрела на растекающуюся возле его головы лужу крови и думала лишь о том, что, скорее всего, ей уже давно пора взять отпуск. А лучше — два подряд. И психолог. Да. Нужно обязательно внести его в расписание. — Грейнджер, ты в порядке? Она шумно втянула носом воздух, переводя взгляд на Малфоя, и быстро закивала. Конечно, Гермиона не была в порядке, но сейчас, даже с такого большого расстояния видя, как потемнели радужки глаз Драко, она не рискнула даже намекнуть на то, что творилось внутри нее. Ей было попросту страшно. Мерлин, и зачем она согласилась подключить Малфоя к расследованию? — Я же тебе говорил, что эта магия не терпит неуважения, — Драко резко дернулся всем телом и уже через секунду начал разминать некогда связанные за спиной запястья. — Она очень древняя, и эти двое действительно идиоты, раз решили, что могут так вести себя с посетителями этого дома, зная, что любой из них может быть носителем. Он встал на ноги и быстро сократил расстояние между ними, спокойно перешагивая лежащие на его пути трупы. Гермиона сглотнула слюну, скопившуюся во рту, и едва слышно застонала, когда та больно задела пересохшее от волнения горло. Черт, она ведь действительно была опытным аврором и за время службы участвовала в самых разных расследованиях, но сейчас даже у нее не нашлось слов, чтобы хоть как-то описать все то, что она испытывала. Это было жутко. Проходилось леденящим морозом по коже, но в то же самое время заставляло желать узнать больше об этой магии, что текла в венах Малфоя. Может быть, потому что Гермиону всегда притягивало все то, что было под запретом? Словно если бы она была Евой в райском саду, а Драко — змеем со злополучным яблоком. Кому будет плохо, если она откусит небольшой кусочек? — Почему ты не освободился раньше? — она с трудом встала со стула, ощущая небольшое головокружение, и со стоном размяла затекшие запястья, когда Малфой наконец снял с них веревки. — Ведь они тебя били. Или эта твоя магия работает выборочно? Внезапно Драко, который уже успел отвернуться, вдруг резко встал к ней лицом, вынуждая почти стукнуться лбом о его грудь. Гермиона еле слышно выдохнула, когда он медленно поднял ладонь на уровень ее лица и мягко накрутил выбившийся из ее прически локон на палец. — Всегда такая любопытная, Грейнджер, — усмехнулся он, едва касаясь ее кожи, и Гермиона прищурилась, чувствуя нарастающее внутри себя раздражение из-за его слишком самодовольного вида. — И так много вопросов. Интересно, ты перед сном читаешь исключительно научные энциклопедии, чтобы не дай Мерлин не пропустить ни крупицы возможной новой информации? — Перед сном я хожу на стрельбище, Малфой, — с вызовом глядя ему в глаза, фыркнула Гермиона и сделала шаг назад, вновь возвращая себе личное пространство. — Знаешь, очень успокаивает всадить в манекены пару десятков пуль, — она проследила за тем, как Драко скользнул языком по верхнему ряду зубов, и прочистила вновь внезапно пересохшее горло. — Сон потом как у младенца. — Да ты у нас плохая девочка, Грейнджер, — присвистнул Драко в ответ, оглядывая подвал. — Жаль. Мне больше нравятся послушные. — А мне нравится, когда ты отвечаешь на мои вопросы, — Гермиона закатила глаза, раздраженно выдыхая сквозь плотно сжатые зубы, и покачала головой, чувствуя, что находится в шаге от того, чтобы ударить своего собеседника. Какой идиот, ей-Мерлин! Все эти его разговоры на грани нереально ее раздражали, потому что Гермиона так и не могла понять, в какой момент Малфой шутил, а где говорил абсолютно серьезно. Ведь во всех случаях его взгляд оставался одинаковым. Проникновенным. Изучающим. Словно Драко хотел забраться ей прямиком под кожу, чтобы как можно лучше испытать на себе каждую из ее эмоций. И это ставило Гермиону в ступор, потому что он был первым и единственным человеком из всех, кого она знала, с которым ей пока не удавалось выбрать тактику своего поведения. А понимание, что, помимо всего этого, Малфой владел такими познаниями в магии, о которых Гермиона могла только мечтать, и вовсе ломало что-то внутри нее на мелкие части. Вынуждало принимать правила его игры. — Я надеялся, что смогу узнать чуть больше из их мыслей, — словно ни к кому не обращаясь, ответил Драко куда-то в сторону, внимательно осматривая трупы. — Но ублюдки лишь в красках представляли себе твое нижнее белье, — он резко поднялся на ноги, раздраженно поправляя ворот рубашки. — Гребаные неандертальцы зря потратили мое время. — И что же нам делать дальше? — чувствуя, как щеки начали слегка гореть, спросила Гермиона, облизав губы. — Вальмонт знает, что мы здесь, а значит… Она не успела договорить, потому что дверь в подвал неожиданно распахнулась, а уже через секунду помещение заполонили люди, вооруженные волшебными палочками, которыми целились в нее и Малфоя. Драко моментально встал перед ней, закрывая своим телом, и на мгновение, коснувшись его грудной клетки, Гермиона почувствовала, как мерно билось его сердце. Мерлин, он вообще знал, что такое волнение? — Малфой, довольно неожиданная встреча, — небрежно взмахивая руками, чтобы охрана расступилась, в подвал спустился молодой человек в кипенно-белом костюме и гладко зачесанными назад светлыми волосами. Он улыбался так радушно, словно встретил давних знакомых, и, казалось, совершенно не обращал внимания на трупы и испачканную кровью одежду Драко. Но, несмотря на это, Гермионе удалось разглядеть на дне его глаз что-то такое, отчего ее кожа покрылась мурашками. Именно это она увидела в Малфое, когда тот зубами разорвал горло охраннику. Магия. Этот человек явно тоже был ее владельцем. — Вальмонт, какая честь, — Драко медленно убрал ладонь с предплечья Гермионы, и она ощутила себя почти голой без его защиты. Мерлин, ей определенно не нравилась своя сегодняшняя зависимость от него. — Рад тебя видеть. — Она твоя? — Вальмонт кивнул в сторону вышедшей из-за спины Малфоя Гермионы, и та моментально вспыхнула, почти задохнувшись от возмущения. Годрик, да как он посмел говорить о ней так, словно она какая-то вещь? — Моя, — кивнул Драко, вновь схватив Гермиону за запястье, и слегка сжал, тем самым безмолвно намекая, что сейчас совсем не время открывать рот. Она покорно замолчала, натягивая на лицо глупую улыбку, и дала себе обещание, что ни за что не спустит это ему с рук. Этот напыщенный индюк и все его поверившие в себя дружки, что думали, будто они короли мира, ответят за это. Да. Она обязательно обсудит это со своим психологом. — Тогда давайте поднимемся ко мне в кабинет, — Вальмонт хлопнул в ладоши, и все стоящие рядом с ним охранники моментально опустили палочки. Так быстро, словно только и ждали лишь намека на этот жест. Да, они явно отличались от тех двух идиотов, что держали Гермиону и Малфоя здесь связанными. Эти были вышколенные до предела и готовые буквально ко всему. Это чувствовалось. — Хочу знать, по какой причине вы решили проникнуть в мой дом и попытались украсть одну из картин, — Вальмонт слегка склонил голову набок, жестом показывая всем присутствующим следовать за ним. — И стоит ли нам подключать совет, Малфой. Гермиона вздрогнула, ощутив, как Драко взял ее за руку, и покорно пошла за ним к выходу из подвала. Стук ее каблуков по каменной плитке практически вторил ударам сердца в груди, но она отчаянно старалась делать вид, что все не так плохо. Что ее кожа не покрывалась мурашками при одной лишь мысли, что прямо сейчас она находилась в особняке, принадлежащем носителю древней магии, что стоял на несколько рангов выше Малфоя, и этот самый владелец вел их в свой кабинет. И одному Мерлину было известно, выйдут ли они оттуда. Или их тела вынесут под покровом ночи.