Jorrāelatan

Мертвецки бледные губы чуть приоткрылись, и белые ресницы вздрогнули. Визерис аккуратно провёл влажной тряпкой по горячему лбу. Послышался вымученный стон. — Брат, — Деймон приоткрыл глаза, пару мгновений смотрел на него и снова скрылся за покровом век. — Так это был не сон… — О чём ты? — брат бредил последние несколько дней, так что Визерис не мог точно сказать, что именно он имеет ввиду. — Ступени, — бледные губы едва двигались. — Вхагар… Ты? — Тихо-тихо, — он коснулся губами горячего лба. — Всё хорошо. — Ты, — Деймон поморщился и открыл глаза. — Ты оседлал Вхагар. — Да, — Визерис слегка улыбнулся, аккуратно убирая непослушную прядь с горячего лба. — Как ты себя чувствуешь? Брат слегка качнул головой и облизнул пересохшие губы. — Пить, — прошептал он едва слышно. — Дай… Пить. Визерис встал, чтобы налить воды, немного помедлил и взял графин с вином. Серебряный кубок с гравировкой ввиде драконов придал красной жидкости фиолетовый оттенок. Присев обратно, он приподнял голову брата и аккуратно напоил его. Недостаточно аккуратно. — Пекло, — проворчал Визерис, наблюдая, как капля, оставляя красноватю дорожку на остром подбородке, стекает по шее и пачкает белоснежную рубашку. — Извини… — Да всё равно, — видимо, вино придало ему сил, потому что Деймон достал из-под одеяла исхудавшую за дни беспамятства руку, вытер красную дорожку и облизнул пальцы. — Ты… Оседлал Вхагар… Ради меня? Визерис расплылся в улыбке. Конечно, не только… Ещё ради Рейниры, кузины и государства, но, в первую очередь, конечно, ради брата. — Если бы я этого не сделал, ты бы так и остался там, — он провёл пальцами по линии подбородка. — Среди обломков, песка и крабов… Я не мог тебе этого позволить. — Кхех, — простонал Деймон, чуть сдвинувшись вбок. — Сядь… Он сел и тут же был пойман за руку. Брат смотрел на него тёплым и вместе с тем игривым взглядом, пряча улыбку за его, Визериса, рукой и слегка касаясь губами пальцев. Как тогда… В ту ночь. — Почему я в твоей комнате? — Деймон наконец заметил макет Старой Валирии у себя под боком. — Потому что мне так удобнее, — Визерис пожал плечами. — Ты лечил мою спину, так что я хочу присматривать за тобой, — остриженные белые волосы были необычайно мягкими. — Как можно доверить тебя каким-то мейстерам? — А что подумают… — Мне всё равно, что кто подумает, — отрезал он. — Я король. Деймон рассмеялся и тут же зажмурился от боли, сжимая руку брата. — Пекло… — Может, макового молока? — Визерис поморщился. — На тебя смотреть больно. Деймон не успел съязвить в ответ. В дверь постучали, и Визерис поднялся на ноги, чтобы встретить гостя в более подобающем королю виде. Брат нехотя отпустил его. — Лорд-десница, — объявил гвардеец. — Входите, — король подхватил лежащий с краю веник и принялся отряхивать от пыли одну из фигурок драконов. Лионель Стронг вошёл медленно, словно опасался потревожить висящую в комнате пыль. Скромное чёрное платье было украшено лишь скромной золотой вышивкой на воротнике и рукавах. И знаком десницы, разумеется. — Ваша Милость, — лорд Харренхола почтительно поклонился. — Как самочувствие принца Деймона? — Вали в пекло, — проворчал тот, и Визерис не смог удержаться от усмешки. — Вижу, идёт на поправку, — Лионель тоже слегка улыбнулся. — Присаживайтесь, лорд-десница, — король вернул дракона на место и взял другого. — Что вы хотели обсудить? Десница немного помедлил — всё же сидеть в присутствии короля было существенным нарушением дворцового этикета — но всё же опустился в кресло, в котором обычно сам Визерис принимал посетителей. — Сегодня утром принцесса вызвала меня на разговор, — начал Лионель аккуратно. — Рейнира? — Визерис приподнял брови. — Чего она от вас хотела? — Речь шла о престолонаследии, Ваша Милость, — быстро уточнил он. — С тех пор, как лорд Корлис вернулся, пошли разговоры о… — О том, что я должен жениться на его дочери, — закончил за него король. — Конечно, он не успокоится… — Лорд Корлис убеждён, что его жена должна была стать королевой, — напомнил десница. — А теперь, когда вы назначили наследницей трона принцессу… Сами понимаете, он чувствует себя оскорблённым. — А кузина ему потакает, — Визерис покачал головой. — Так что же Рейнира? — Принцесса предложила удовлетворить претензии лорда Корлиса иным образом, — обтекаемо ответил Лионель. — Это как? — Выгляните в окно, Ваша Милость, — ответом была загадочная улыбка. Визерис поставил каменного дракона на стол и повернулся к окну… Чтобы увидеть двух живых. Юные летающие ящеры будто играли в догонялки. Тот, что побольше, был серебристо-серым, а второй — золотисто-жёлтым, слегка зеленоватым. Слишком знакомым. — Неужели Рейнира? — сердце упало куда-то вниз. — Я слышал, драконы быстро влюбляются, — рассмеялся десница. — Я не очень узнаю второго, — Визерис тем временем силился припомнить, кому принадлежит второй дракон, но никак не мог. — Дай угадаю, — брат снова поёрзал и недовольно простонал. — Серебристо-серый? — Похоже, ты знаешь больше, чем я… — Это Морской Туман, — пояснил Деймон и, заметив, что его не поняли, добавил: — Лейнора Велариона. — Ах, вот оно что… Визерис повернулся к своему деснице. Тот сидел, сложив руки на животе и слегка улыбаясь. Как давно он задумал этот ход? Рейнира точно сама это предложила? — А ты знал? — он повернулся к Деймону. — Догадывался, — тот положил руку под голову. — Они неплохо общались во время войны. — Я поговорю с ней, — Визерис скрестил руки на груди. — Спасибо, лорд Лионель. Поклонившись, десница вышел, а король повернулся к брату. Тот смотрел в потолок и довольно улыбался. Он сел обратно на кровать. — Девочка выросла, — Визерис покачал головой. — Поразительно… Деймон вытащил вторую руку и снова поймал брата за запястье. Бледные пальцы переплелись и сжались. Пересохшие губы чуть приоткрылись. Визерис склонился над ним. — Kessa sagon sȳz, lēkia, — выдохнул он в губы брата. — Doru-borto, — прошептал Деймон, попробовал приподнять голову и рухнул обратно, обессиленный. — Nopāzma… Визерис поцеловал его, прижимаясь сверху, закрывая раненого брата от всего мира. Сухие губы имели металлический привкус крови. — Lēkia, — выдохнул Деймон. — Iksan biare. — Skoro syt iksis bona? — Визерис знал ответ, но ему нужно было это услышать вслух. Брат улыбался, счастливо, как в детстве. — Iksan jorrāelatan…