«Особый Метод воспитания рыцарей Ордо Фавониус» от Капитана кавалерии Кэйи Альбериха

Распорядок. У всего в Ордо Фавониус, как у всякой приличной организации, есть распорядок, своё выделенное время: подъём, пробежка, завтрак, утренняя тренировка, час свободного времени, патрулирование города, обед, послеобеденная тренировка (самая долгая), банный час, ужин и свободное время. И отбой, конечно же. Кэйю дрессировали на таком расписании, и, уже став капитаном, он не стал кардинально менять систему, лишь добавил пару штрихов. Как оказалось, вполне успешно. Кэйа в одиночку взрастил целую дюжину отменных воинов, которым фору дадут только пользователи Глаза Бога и Маги Бездны — остальных его бравые парни щёлкают как орешки. В чём секрет? Узнать пытались многие, даже библиотекарь Лиза иногда «к слову» интересовалась, таинственно щурясь. Она не знает об одном происшествии в её любимой библиотеке, иначе уже бы содрала с него девять шкур, прилюдно. А секрет простой. «Личная заинтересованность». Солдат должен быть лично заинтересован в продвижении по службе, в подчинении и исполнении приказов. Должен быть заинтересован в своём месте, своём долге, в организации, которой подписался служить следующие 10 лет своей жизни. Кэйа хищно облизнулся. Сегодня в их устоявшемся коллективе прибавится свежая кровь. Джинн лично проведёт отбор, даст ему лучших всадников, которых Кэйе придётся снова перевоспитывать. Ничего, всякую лошадь можно объездить, приручить. Главное — знать подход. Линия новичков стоит не шевелясь. Тридцать человек, много. В этом году будет приличный набор, хотя в руки Кэйе попадёт лишь один. Все они отлично сложены, хотя некоторым очень не хватает массы. Отбор идёт как полагается: Джинн никогда не допускает промашек. Кэйа делает ставку на Говарда — высокого худощавого парня. Ему осталось лишь набрать массу и немного подтянуть рефлексы, а так он уже готовый к полевым вылазкам солдат. И блондин в придачу. Отлично. Джинн ведёт Говарда прямиком в кабинет Капитана кавалерии, где их уже поджидает сам капитан и его дружина в полном составе. Джинн стучит ровно три раза, дожидается приглашения и проводит новичка внутрь, тут же выскальзывая обратно со словами: «Он твой, сэр Кэйа». — Рядовой Говард Лофт прибыл! — рапортует новичок, отдавая честь. Смешки его смущают, Кэйа улыбается. — Не нервничай, — он жмёт парню руку крепкой хваткой. — Добро пожаловать в команду, Говард. — Так точно, сэр. — Сэр Кэйа, — поправляет капитан. — Зови меня так. — Так точно, сэр Кэйа! — Вот умничка, — Альберих не удерживается и треплет юношу по щеке. У него всегда была слабость к щеночкам, которые очень скоро станут опасными ищейками или грозными сторожевыми псами. Их наивность испаряется за пару месяцев, нельзя упускать момент. — Парни, проведите новенькому экскурсию, — махает рукой Кэйа, выгоняя парней из кабинета. Его ждёт загруженный вечер, нужно ещё успеть разобрать документы. Пока они не испортились. Парни кивают и уводят Говарда бродить по штабу Ордо Фавониус. То, как он смотрит на капитана, ни от кого не ускользает. Парни хищно скалятся. *** Первую неделю Говард живёт обычной жизнью новобранца: каждый шаг прописан в распорядке дня, которое висит на втором этаже на доске объявлений. Капитан Кэйа оказался хорошим учителем и сложным противником, Говард проникся к нему тёплыми чувствами с первой тренировки. Капитан, за редким исключением, всегда работает с ними от начала и до конца, даже на разминке и пробежке. Солдаты смеются вместе с ним, все работают до седьмого пота. Нет никакого чувства разделения, все дышат как один. Но победить капитана пока ещё никто не смог. Хотя Говард ставил на громилу Генри, который был почти в 1,5 раза крупнее и на голову выше капитана, сэр Кэйа, не без усилий, но опрокинул эту груду мышц в спарринге на кулаках. Говард сжал кулаки, подавляя восторг. Сильный, умный, красивый… Говард быстро смекнул, что у них есть какая-то общая тайна, в которую его пока не посвятили: все смотрят на капитана жадно, по-собственнически и даже откровенно облизываются! Чего уж греха таить, у капитана роскошная задница. Но эта непросвещённость заставляя его чувствовать себя уязвлённым, «вне круга». Он пытался вызнать у Генри, но тот отмахивался, мол, «всему своё время». И этого времени Говард ждал с нетерпением. Ждать долго не пришлось, к слову. На восьмой день его официальной службы, после вечерней изнуряющей тренировки, Говард не ушёл в числе первых, как обычно, а задержался, впервые забыв кое-что в шкафчике. Ордо Фавониус хоть и не всегда уважали, но любили, горожане, особенно дети, часто дарили им памятные безделушки, по типу плетёных браслетов или венков. Один из таких подарков Говард и забыл в раздевалке в своём шкафчике. Когда он зашёл в душную комнату, тут же пошёл к пункту назначения. Искомое лежало на низкой полочке. Но закрыть шкафчик Говард так и не сумел: из душевых слышался странный шум. Сперва он порывался броситься туда с криком или сразу бежать за капитаном, но потом замер. Шумом оказались пошлые громкие стоны. Говард застыл на месте. Он, конечно, подозревал, что парни как-то сбрасывают напряжение, особенно после заключительных десяти кругов с капитаном во главе их процессии, но такого не ожидал. Говард, осторожно ступая, стал приближаться к душевым. И кто с кем? Или в Ордо Фавониус можно водить гражданских? Вряд ли, Магистр Джинн не терпит нарушения устава. Шаг за шагом он подходил всё ближе, прижимаясь к стенам. Осторожно заглянул во вторую душевую, из которой и доносились эти томные звуки. И сердце пропустило удар: Генри, этот громила, втрахивал капитана в плитку, не размениваясь на нежности — входил и выходил в бешеном темпе на всю свою монстрическую длину. Капитан бился грудью о стены, громко стонал и под ритм выпячивал свою упругую задницу. Вау! Чёрт подери, вау! Такого новичок Говард ожидать никак не мог. Оторваться было невозможно, а член уже сам по себе стал откликаться на сие соблазнительное действо. Губы сохли, когда капитан откидывал голову с очередным стоном, повинуясь грубой хватке громилы Генри, натягивающего его шелковистые волосы. Вода шумела и скатывалась по напряжённым мышцам, а пар иногда прикрывал от жадного взгляда наблюдателя самые укромные места. Говард сжал отъехавшую деревянную дверцу, стараясь не обнаружить себя, когда кончал. Генри особо размашисто толкнулся в капитана, замерев, объёмные мышцы на его спине судорожно сокращались. Капитан протяжно застонал, вытягиваясь. Семя брызнуло на плитку, тут же стекая в водосток под напором воды, и он откинулся на бугая, загнанно дыша. Так вот чем они занимаются после тренировок! Ну и ну, во дела. На плечо легла рука. Говард громко пискнул, сдавая себя с потрохами, обернулся. На него смотрел, улыбаясь, самый на вид хрупкий парень из бравой дружины — Нил. Нил был невысоким и вообще в одежде был едва отличим от подростка, но все знали, что ему просто не очень повезло с генетикой, а так этот 22-летний упырь даст фору многим тяжеловесам. Нил улыбался, приложив палец к губам. — Пошли за мной, — он шепнул и потянул его прочь от душевых, на скамейки в раздевалке. — Что…- начал было Говард, но его снова заткнули. — Жди. Через минуту вышел громила Генри в одном полотенце. Он не удивился, увидев тут парней, а лишь молча прошёл к шкафчикам за ещё одним полотенцем и одеждой капитана и вернулся обратно. Ещё минута прошла в неловком молчании. Говард обернулся на шаги. Капитан улыбался и насвистывал какую-то мелодию, тщательно вытирая свои длинные мягкие волосы. Он мельком глянул на Говарда, который не мог скрыть смущения, подмигнул Нилу и вышел, через плечо бросив: — Завтра после ужина жду в своём кабинете. Дверь закрылась. Нил подло посмеивался с его безобразного выражения лица, даже кирпич Генри пропустил смешок. — И что это было? — А ты не понял? — продолжал издеваться Нил. — Ожидал от тебя большего. Хотя бы твой младшенький соображает быстрее тебя, — и указал на некрасивое пятно на его форме. Усп. — Да всё я понял! Я видел! Только сам не понял, что… — Говрард поник. Генри сел на лавочку к ним, обуваясь: — Капитан завтра сам тебе всё расскажет. Если что-то не поймёшь, можешь потом спросить у нас. Но, — громила внезапно состроил суровое лицо, — до тех пор веди себя как обычно. Ничего не спрашивай, не глазей, не трогай. Понял? — и угрожающе склонился над бедолагой. Говард быстро кивнул. Генри кивнул Нилу и ушёл. А паренёк отправил его в душ убирать следы стыда. Через десять минут Говард вышел полностью готовый. Он был солдатом, и, вопреки глуповатой внешности, не был дураком и девственником. Капитан завтра ему сам всё объяснит, а он примет это как должное. Потому что он в первую очередь солдат, а потом уже растерянный юноша. Солдат не сомневается в начальстве, в товарищах и в методах. Всему своё время. Уснуть удалось не сразу, а следующий день тянулся, как второсортный кисель: медленно и душно. Ещё и знойная жара доводила до тошноты. И до перевозбуждения. Говард никогда не думал, что ему сразу несколько человек скажут «Держи член в штанах» во время тренировок. Будто бы он виноват! Парни, вон, тоже еле держались, и ничего, им никто замечания не делал. Капитан маячил перед глазами, словно морковка перед ослом: вертел задницей и так, и сяк, и наклонялся слишком низко, и слишком громок пил. Короче, доводил до чёрных точек перед глазами. Неудивительно, что после ужина Говард был как выжатый лимон. Целый день провести со стоящим колом членом! К кабинету он шёл как к эшафоту. Эти невесёлые мысли нет-нет, да мелькали в голове. Капитан спалил его за своим «секретным хобби», или как они это называют, и теперь либо уволит его, либо прикажет молчать, а сам убьёт тихо и без свидетелей, когда он потеряет бдительность. Постучался из-за нервов целых шесть раз. Секунда молчания растянулась на целую вечность, а заветное «Войдите» было сродни стакану холодной воды в +40. Ступил он внутрь несколько боязливо, ожидая, если честно, ножа под рёбра в первый же миг: капитан был быстрым, очень быстрым, и убить беззащитного человека тихо у него не заняло бы и пяти секунд. Капитан сидел за своим столом, который находился слева от двери. В кабинете было много пустого пространства: всюду шкафы с книгами, большие диваны и софы, квадратный ковёр посередине, небольшие окна скрывались полупрозрачными шторками и были заставлены миниатюрными цветами. Стол будто прятался в тени, и это напугало Говарда ещё больше. В случае убийства он не успеет ни до окна добежать, ни даже дверь открыть. Капитан улыбался лукаво, хитро, а опасный прищур довершил образ хладнокровного убийцы, который сформировался у Говарда в голове прошлой ночью, когда он пять раз за ночь подрывался проверить, заперта ли комната. — Проходи, — и указал перед собой. Говард на деревянных ногах подошёл на приемлемую дистанцию, стал по стойке «смирно», и тут же заголосил: — Прошу прощения! Я совершил проступок и должен понести наказание! Я… — Достаточно. Говард заткнулся, громко сглотнув. Ну всё, ему точно крышка. — Я, конечно, не очень доволен тем, что ты увидел всё раньше времени, но зато ты проявил себя как отличный солдат — сначала решил разведать. Надо сказать, я тебя даже не заметил сперва. Ты отлично справился, молодец. Что? — Придётся несколько ускориться, раз ты сам обнаружил всё раньше времени. Я хотел бы подольше тебя промариновать, ты отлично держался, но, наверное, это даже к лучшему. Кэйа полез в один из ящичков, вынул оттуда лист бумаги и протянул его «стажёру». — Ознакомься. Это персональное расписание нашей дружины. — Какое расписание? — Говард нахмурился. Он успел вызубрить распорядок дня на месяц вперёд за два с половиной часа в первый же день. На листе было двенадцать номеров, под каждым указано имя, рядом оставлены рукописные пометки. Первым значился Генри Рафтель, а пометками напротив его имени служили странные фразы «без свидетелей, освободить послетренировочные часы по вторникам, два раза в месяц премиальные». Дальше шёл хмурый Рохан — парень 24 лет, с занудными очками и привычкой вставлять заумные комментарии. Пометки: «без белья, ночью, по средам. И так каждый из команды имел свой номер и свои приписки сомнительного характера. Карандашом внизу был поставлен номер тринадцать, написано его имя — Говард Лофт — и знак вопроса. — Что это? Кэйа улыбнулся. — График особых тренировок, которые я провожу почти всегда индивидуально, в частном порядке. Судя по тону, «тренировки» носили пошлый характер. Говард нахмурился. Мозг отказывался воспринимать информацию, а вот член заинтересовался, особенно после картинки, последовавшей сразу за фразой «без белья». Говард дёрнулся, моргая. — Что тебе нравится, Говард? — В каком смысле? Кэйа вздохнул. Улыбнулся, откинул хвост с плеча, плавно поднялся и обошёл стол. — Каждому человеку что-то нравится. В нашей команде мы не осуждаем за, скажем, «особые» интересы, а принимаем их, как есть. Можешь выбрать что угодно, в рамках устава и закона. Улыбка капитана растянулась ещё шире. Говард пробежался глазами по пометкам: «кружевное», «подготовить свечи», «подготовиться утром», «по субботам вдвоём» и куче подобных. Под каждым именем наберётся с десяток таких. Говрад растерянно посмотрел на капитана. Тот повернулся к нему спиной и через стол полез в ящичек пониже за ещё одной бумажкой. Его упругая задница едва касалась говардовых штанин. Новичок сжал кулаки. Выпрямившись, Кэйа протянул ему листок, размеченный по дням. Сегодня было второе июля, и в этой клеточке ёмко умещалось напротив 9:00 «Генри». — Я впишу тебя, как только узнаю твои предпочтения, — капитан пробежался пальчиками по нагруднику, который Говард забыл снять после ужина. — Но если тебе нужно время или поле для экспериментов, я разрешаю всё, опять же, в рамках устава и закона. Говард был выше капитана, но сейчас чувствовал себя под его армейским каблуком. — Всё?.. — мозг никак не хотел собираться в кучу. — Всё, — томно ответил Кэйа, и, схватив его за короткий ёршик волос, утянул в поцелуй. Говард плохо помнит, что потом случилось. Он целовались, казалось, не меньше получаса, потом капитан его оттолкнул, слизав ниточку слюны, и отправил спать. Листы парень унёс с собой и уже в комнате, под светом одинокой свечи, принялся их внимательно изучать. Если это тот самый хвалёный «Особый Метод Капитана Кэйи», то… пожалуй, он готов попробовать. Тем более, капитан сам предложил. Утром, после тренировки, Говард принялся расспрашивать сослуживцев. Они подтвердили его догадки весьма нетривиально: — Неважно, почему он это делает, главное, что это работает, — сказал Эрик, парень на голову ниже сэра Кэйи, но обходящий того в мускулатуре. — Каждому было вначале не по себе, потом втянулись, — отозвался Генри. Кэйа наблюдал за тренировкой из окна кабинета, ухмыляясь. Монета в пальцах плавно каталась, ветер слегка трепал волосы. Личная заинтересованность и удовлетворение потребностей — залог верности и трудолюбия. Любой человек, если он в чём-то убеждён, что поддерживается тем, ниже кого он по статусу, и если этот кто-то «свыше» закрывает все его потребности, отдаст за этого самого «кого-то» и землю, и деньги, и хлеб, и жизнь. А Кэйа всего лишь придумал, как можно достичь такого эффекта без потерь, чтобы всем было весело и приятно. В конце концов, секс — лишь повод хорошо провести время. И держать тело и разум в тонусе. Одни плюсы, не так ли?