Исполни мое желание

                  В полумраке затененной комнаты стояла оглушающая тишина, а сам воздух звенел от напряжения и потаенного страха, сокрытого в каждой небрежной безделице, что покоилась здесь, словно в могиле и ни что не нарушало этого безмолвного царства: ни крошечный лучик света ни посторонний звук — портьеры были плотно задернуты, а дверь — закрыта.       — Подойди, — раздался из этой темноты негромкий, но властный голос мужчины, принадлежащий тому, кто не любил являть миру свое лицо, предпочитая действовать скрытно, в тени. Юноша послушно шагнул вперед, но тут же замер, словно боялся подойти ближе. — Ты нашел ее?       — Еще нет, — ответил тот, его глаза был опущены в пол, густые волосы ниспадали непослушными прядками, закрывающими того, кто пристально смотрел на него, не отрывая тяжелого взгляда, способного заставить любого чувствовать себя жалким.       — Почему так долго? — требовательно вопросил мужчина, в его стальном голосе зазвучало нетерпение и этому жесткому басу вторил совсем тихий, едва уловимый скрип колес.       — Это… Это сложнее, чем я думал, — запнулся юноша, оправдываясь. — Она словно исчезает, она…       — Ничего не знаю, — раздраженно отмахнулся его собеседник, не став дослушивать. Он явно злился, но держал себя в руках. Пока что держал. — У тебя было предостаточно возможностей, чтобы вычислить ее и привести ко мне, но ты медлишь! Неужто желаешь мне смерти? — Он снова не стал дожидаться ответа и продолжил уже гораздо спокойнее, вернув свою непоколебимую невозмутимость. — Я даю тебе последний шанс найти девчонку и поспеши, времени в обрез.       — Хорошо, — покорно кивнул юноша и вышел, осторожно претворив двери.

***

      Ласковый, по летнему теплый ветерок прогуливался вдоль толпы, взметая юбки и норовя сорвать шляпки, но бдительные граждане догадались завязать тесемки или придерживали головной убор руками и шаловливому ветру приходилось уходить ни с чем, вымещая свою обиду на кронах деревьев и лепестках цветов.       Один такой пролетел мимо моего лица, мимолетно коснувшись кожи и устремился в небо, исчезая в нежной голубизне, разбавленной белым цветом пушистых облаков. Я проводила его взглядом, улыбка стала чуточку шире, хотя мне казалось, что продолжи я так улыбаться, у меня заболит рот.       Неожиданно кто-то пихнул меня в бок, а затем навалился всем телом, пригибая к земле и натянув шляпу на нос. Ох, что еще за…       — Давай сфотимся, — услышала я задорный и опротивевший мне голосок Габи, которая и налетела на меня, «обнимая» для фото, хотя правильнее будет сказать, пытаясь задушить. И странного, между прочим, фото, раз она вышла нормально, а я как пугало с этой дурацкой шляпой, надвинутой на мою голову. Впрочем, с Габи мы друг друга взаимно недолюбливаем и подобные выходки для нее в мой адрес — нормальное дело и я вполне себе привыкла, воспринимая их скорее как детский лепет, нежели всерьез. Однако, это не мешало мне отплачивать ей той же монетой.       — Эй! — возмутилась недоподруга, когда ее постигла та же участь, на которую она обрекла меня и теперь мы поменялись местами: она — пугало, а я — счастливая красотка, показывающая фак этому пугалу.       Воспользовавшись ее растерянностью я вывернулась из твердой хватки, показала девушке язык и оставив ее наедине с крайне неудачным и немного унизительным фото, весело потрусила дальше, нагонять уже своих настоящих подруг, успевших за какие-то две-три минуты уйти достаточно далеко и на то была причина.       Сегодня, когда стрелки на часах показывали всего семь утра, мне позвонила Леонор и миролюбиво пожелав доброго утра, сначала дала взбучку за то, что вчера была весь день отключена и только потом наконец рассказала, чего ради разбудила так рано.       Как оказалось, в наш зоопарк на днях завезли сразу несколько редких видов животных и сегодня их официально представят городу и естественно, по такому довольно-таки значительному поводу здесь будет просто огромный наплыв посетителей, что меня, конечно же, беспокоило, ведь я не забывала о парочке любителей срывать людям планы, и потому поплотнее прижимала сумку к себе, намереваясь на этот раз быть начеку и не упустить нападения, и что не менее важно для меня — взять реванш за свое болезненное поражение.       И даже если бы Лео не позвала меня, решив ни за что не упускать возможность познать что-то новое прямо с первых мест, я пришла бы сама, ведь такое столпотворение обязательно должно привлечь внимание Близнецов, а они наверняка, с вероятностью в сто процентов, заявятся сюда и устроят дебош — раунд четвертый. Чего я, разумеется, как Героиня Рима допустить не могу.       Хотя, если быть уж совсем честной, то и просто развеяться мне не помешает, особенно после домашнего ареста и даже если это будет длится всего пару часов, а может и минут, я не против, главное, чтобы было, а сколько и когда, уже не так важно. Поэтому я не намерена тратить время впустую и уж тем более переводить его на таких как Габи и буду просто наслаждаться прогулкой, опять-таки, не теряя бдительности и любуясь прекрасными видами, попутно еще и выглядывать две рыжие морды, которые могут ворваться в этот красочный мир дикой природы в любой момент и все испортить, превратив праздник в ночной кошмар.       Озираясь по сторонам, придерживая шляпку с розовой ленточкой, я закусила губу и приподнялась на носочки, чтобы лучше видеть, куда идти и всеми силами старалась не потерять из виду две макушки, Лео и Лулу. Вот же будет веселье, если мы разойдемся, а такое вполне может случиться, в такой-то толпе.       Интересно, Фенрис тоже тут? — подумала я вдруг, продолжая озираться с непринужденным видом любопытного туриста. Думал ли он о том же, о чем и я или остался дома, например, смотреть телевизор?       Увы, но ответы на эти вопросы я смогу получить только когда спрошу его, а это, как мне кажется, будет еще не скоро и может быть, даже и не сегодня.       — Эй, Элиан, ты где там бродишь? — услышала я голос Леонор, которая цепко ухватив меня за руку, повела за собой и не отпускала, держа крепко, боясь, что потеряюсь и винить ее в такой осторожности было глупостью, учитывая, что сейчас мы находимся на Вилле Боргезе, одном из самых посещаемых мест, расположенном как раз рядом с Колизеем, который кишит людьми как тараканами в любое время года.       Добравшись до более менее сносного, не переполненного людьми пятачка земли, Лео отпустила меня и внимательно взглянув, строго наказала:       — Не отставай больше, хорошо? Я обещала твоей маме вернуть тебя к обеду и даже знать не хочу, что она со мной сделает, если я не исполню свое обещание. Поэтому держись рядом и никуда не уходи, лады?       — Есть, мэм, — весело отсалютовала я, подражая королевской страже, но моя улыбка застыла на губах как приклеенная, а упоминание о матери съездило по ушам, тут же возвратив в воспоминания о прошедшем вечере, который мы провели не за семейным ужином как полагается, а за долгим и изнуряющим скандалом на повышенных тонах, продлившийся несколько часов, и выжавший из меня все соки. Да и из мамы тоже, надо признать.       Мы обе тогда сильно измотались и бесконечно разочаровались в друг друге. Я гнула свою линию — она свою, я считала правой себя — она тоже считала правой себя и никто из нас не хотел уступать, и потому, этот скандал продолжался и продолжался до самой ночи, пока мама окончательно не обессилела и наконец не сдалась, махнув на меня рукой, велев делать все, что захочу.       Таким образом, я победила в наших непримиримых, извечных ссорах, всегда заканчивающихся одинаково — ничьей и взаимной, не сговоренной уступкой, но не в тот день. В тот день все было иначе. Без пути назад. Без возможности переиграть.       Да, я победила, отвоевала свое право отныне и вовек распоряжаться собственной жизнью как пожелаю… Но победительницей себя не чувствовала.       Я до сих пор помню, как в один из самых тяжелых моментов, она выкрикнула мне:       — На что тебе эти герои? Почему ты их так защищаешь?       И что я ответила:       — Потому что верю в них.       Думаю, именно это и надломило маму. Она осознала, что не знает меня, что видит девочку, которая когда-то была ее дочерью, но теперь эта девочка стала кем-то другим, кем-то еще. Она не понимала меня больше. Не понимала моего отчаянного стремления добиться своего, моего упорства и давления, требований… Не понимала этих резких перемен во мне, побегов, глупостей, резких слов… И боюсь, никогда не поймет, а я не помогу ей в этом, не смогу помочь. Не имею права.       Тайна личности превыше всего.       Я останусь верна этому правилу, главному закону любого героя, даже если скрывать придется от родной матери, единственного близкого человека, который был с тобой от начала и пробудет до самого конца чтобы не случилось, поддерживая и заботясь как мог и как умел, делая это по своему, но от всей души, искренне и с любовью… Я причинила ей невыразимую боль, рану от которой не зашить и не склеить. Не исцелить никаким Камнем Чудес, насколько бы могущественным он ни был.       Но у меня не было выбора: герой должен забыть о себе и думать только о других… Отдать всего себя, если понадобится.       А для этого мне была нужна свобода.       Вот только, какой ценой? Кто даст мне ответ на этот вопрос?       — Смотри, какой красавец… — восхищенно протянула Лео, тыча в меня локтем, вырывая из вихря болезненных воспоминаний и мыслей, заставляя сосредоточится на реальности, куда менее удручающей, чем память, истязающей ежеминутно, как бы упорно я не гнала образы и видения, убеждая себя, что поступила правильно, так, как надо. И все-таки, стоило ли оно того? Или мои жертвы были напрасны?       — Да-а, — тоже протянула я, безразлично таращась на Амурского тигра, экзотику в здешних местах, моментально растеряв все прекрасное настроение, которое сумела выжать из себя ради подруг и слабых попыток расслабится, помня, однако, о вероятной встрече с Близнецами, что настроения, само собой, тоже не прибавляло.       — Ты чего такая кислая? — спросила Бунтарка, заприметив мою отнюдь не радостную физиономию.       — Не выспалась, — вяло отмазалась я, в общем-то не солгав. После скандала с мамой меня долго трясло и я смогла уснуть только под утро и то, была разбужена звонком, подарившем мне всего три часа сна. Какое уж тут веселье.       — Леонор, ты снова к ней пристаешь, — вставила свои пять копеек Ботаничка, впервые за все утро сказав больше пары слов, уставившись в свой фотоаппарат, видимо, рассматривая сделанные фотографии. Ну, хоть она времени зря не теряет. Эх, кофейку бы, чашечку-другую… А то я скоро совсем нос повешу и как мне тогда Близнецов ловить? Свалить все на Фенриса, а самой в уголочке прикорнуть?       — А ты скажи мне, зубрилка несчастная, вот как это пунктуальное существо может не выспаться? — Лулу бросила на нее косой взгляд, оскорбившись за несчастную зубрилку, а Лео продолжала как ни в чем не бывало: — Я не понимаю просто! — Она ткнула в меня пальцем с острым, наманикюренным ноготком, способном даже на вид проткнуть кого-нибудь насквозь. — Вот что делает эта девчонка по ночам, раз выглядит как зомби? В Бэтмена играет, что ли? Или по крышам бегает, типа Женщина-Кошка?       — Я не зомби — буркнула я, нахмурившись.       — Ты себя-то в зеркало видела, дорогуша? — повернулась ко мне Лео. — Нет? Так вот, глянь. — Она сунула мне в руки свой телефон с включенной фронтальной камерой. М-да-а, видок и вправду тот еще. Особенно мешки под глазами, прям загляденье.       — Леонор, ты слишком увлекаешься комиксами DC. Это влияет на твое восприятие. Ты становишься агрессивной, — флегматично добавила Ботаничка, поддев Лео, как мне показалось, в отместку за оскорбление.       — Да ладно?! — эмоционально взмахнула руками Бунтарка, выпучив глаза. — А что, мне радугу как в Marvel жрать?! Прям ложками хлебать?! Может еще ими обед как соусом приправлять?! Чего еще ты мне предложишь? My Little Pony?!       Слушая их разнокалиберную перепалку, я закрыла лицо руками. О Дева-Мария, о чем вообще тут идет речь?       Внезапно меня кольнуло в затылок. Резко обернувшись, я успела выхватить взглядом чью-то рыжую шевелюру, промелькнувшую в толпе и исчезнувшую так же быстро, как и появилась. Озадаченно сдвинув брови, я оттолкнулась от изгороди, на которую обоперлась и сделала шаг в эту сторону, в которую вело меня предчувствие. Это же… То, о чем я думаю, да? Это ведь… Не совпадение?       — А, кстати, чуть не забыла. — Неожиданно обзор перекрыла Лео и всучив мне шабуршащий холодный сверток, сказала: — Ешь, пока не растаяло.       — С-спасибо, — пробормотала я, в некоторой прострации глядя на клубничное мороженное с шоколадной крошкой и вздохнув принялась его есть, пока и в самом деле не растаяло, в такую-то жару, но мыслями крутилась вокруг только что произошедшего короткого инцидента и поняла, что предчувствие меня все-таки не обмануло. Значит, они уже здесь, но пока что почему-то не нападают. Интересно, чего они ждут? Удобного момента? А он им вообще нужен?       Еще раз поглядев в ту сторону, в которой скрылась красно-рыжая девушка, я с досадой подумала, что надо было за ней проследить, но я так растерялась, что замешкалась, а потом еще вмешалась Лео, да и та очень быстро скрылась. В очередной раз закусив губу, я задала себе еще один, немаловажный вопрос: знают ли они, что и я здесь? Или просто полагаются на удачу?       В любом случае, как я и предполагала, Близнецы тут и рано или поздно они проявят себя. Это лишь вопрос времени.       Доедая мороженное, я инстинктивно потянулась к сумке, отстегивая крючок. Внутри меня росло чувство, смутно похожее на дежа вю, точно такое же, когда я впервые раскрыла чужую, скрытую магией личность и по иронии судьбы, ею стала сама Ледибаг, ратующая за соблюдение правил и сохранения истинных лиц в тайне. Я была в таком шоке тогда и очень долго не могла отойти… До сих пор очень хорошо помню это невероятное мгновение.       Но теперь я уже знаю с чем имею дело и не допущу прежних оплошностей… Однако, это не избавило меня от банальной растерянности, да и фактор внезапности сыграл свою роль и из-за этого я упустила Каллисто, хотя могла проследить и узнать, кто они такие в жизни, эти самые Близнецы, а там и до главного недалеко.       Осознав, какую возможность упустила, я была готова завыть от разочарования, но тут что-то щелкнуло и нечто маленькое и розовое взметнулось в воздух, стремительно врываясь в толпу, превращаясь в крохотную точку, исчезающую прямо на глазах. Сначала я даже не поняла, что это было… А потом, когда до меня дошло, я подпрыгнула на месте и издав тонкий писк, рванула следом, хватаясь за голову. Что эта глупая квами творит?!       — Элиан, ты куда? — остановило меня удивленное от Лео. Развернувшись на одной ноге, я почесала затылок, судорожно ища, что бы сказать, мыслями находясь далеко отсюда и выпалила первое, что пришло на ум:       — Я-я… Э-э-э… Я за кофе пошла… Сейчас приду. — Нервно улыбнулась я и рванула прочь, успев прежде чем скрыться в толпе, услышать голос Ботанички, полный замешательства:       — Кофе? После мороженного?       Я бежала со всех ног, с широко распахнутыми от ужаса глазами и бешено колотящимся сердцем оббегая людей и их домашних питомцев, путающихся под ногами, перепрыгивая с дорожки на дорожку и даже не представляла, куда именно бегу, ведомая размытым, розовым пятном, маячившим где-то впереди, просто каким-то чудом все еще незамеченное окружающими нас людьми.       Костеря Натту, с того ни сего творящую такое безобразие, на все лады, я силилась ее догнать, но она летела слишком быстро и я, не в силах сделать что-либо еще, просто бежала, всеми силами стараясь не упустить ее из виду и уже начинала злиться, пообещав себе, что как только поймаю эту негодницу — тут же запру в шкатулку, чтоб больше не вздумала так пугать!       И все-таки, что на нее нашло?       Задаваясь этим вопросом, я свернула за угол, чуть было на скорости не впечатавшись в массивное дерево и вовремя притормозив, замерла, наконец-таки догнав свою квами, выкинувшую тот еще номер и чуть было не заставившую меня помереть от страха за эту… эту… Questa piccola, brutta infezione! *       — Натту, — уперев руки в бока начала я, от сиплости понизив голос и прищурив глаза. Моя грудь тяжело и часто вздымалась, и мне казалось, что я вот-вот задохнусь. Ничего удивительного, я наверное больше трех километров пробежала, гоняясь за этой чудачкой. — Соизволь объяснить, какого…       И тут я заметила, что Натту даже не реагирует на меня, а замерла, словно наблюдает за чем-то. Насторожившись, я тихонько подошла к ней и выглянула в ту же сторону, что и она. Мое и так измученное сердце скакнуло вниз, в самые ноги и забилось в пятке с утроенной силой, пропустив один удар. Что… Как… Какого…       Я не верила тому, что вижу: в центре пустынной площадки, окруженной стенами и деревьями стояли трое: двое рыжих, парень и девушка, в которой я узнала Каллисто, сразу же определив, что это она, едва завидела ее волосы — те же самые, что и в толпе, и высокий парень-брюнет, оказавшийся — Oh, madre mia donna! * — моим соседом, Фэбиусом! Но… Но что он здесь делает? И почему вместе с Близнецами?!       Пока я пыталась осознать увиденное и справиться с потрясением, обрушившемся на меня как небо на голову, они продолжали, видимо, совсем недавно начатый разговор и будучи очень близко, я смогла услышать их приглушенные слова:       — Ты был у Него? — спросил Джимо нетерпеливо.       — Был, — кивнул Фэбиус, носком ботинок ковыряя землю.       — И что он сказал?       — Чтобы я поторопился.       — Действительно, — съязвила Каллисто, сложив руки на груди. — Что еще он мог сказать, раз ты такой тормоз.       — Амэрэнта, — одернул ее Джимо возмущенно.       — Что? — нахмурилась та. — Я же не виновата, что наш Охотник ни черта не может!       — Он что-нибудь еще говорил? — вновь спросил брат-близнец, наградив свою сестру строгим взглядом. В ответ Фэбиус молча покачал головой.       На какое-то время между ними повисло молчание. Я же стояла ни жива ни мертва и боялась даже пошевелится, приросла к полу будто дерево, за которым пряталась и не сводила глаз с открывшейся мне картины, не имея ни малейшего понятия, что обо всем этом думать. В голове не было ни единой мысли, только шок в самом чистом его виде.       — Плохо дело… — пробормотал наконец Джимо, тормоша свои рыжие волосы.       — Ясен пень, — тут же отозвалась Каллисто или как там ее, Амэрэнта? — Этому недоохотнику было велено отыскать всего одну девчонку и выдать ее нам, а он даже с этим не справился. Слабак.       — Амэрэнта! — снова одернул запальчивую девицу ее брат.       — Да что я-то сразу? — окончательно взбесилась та, выходя из себя и повышая голос. — Только и слышу: Амэрэнта, Амэрэнта! Ну и что? Что дальше?! Мне самой что ль эту блондиночку за волосы тащить? Я бы с радостью, знаете ли… Надоело мне уже сдерживаться, так и хочется ей по морде съездить, а не гонятся по всему городу, будто делать больше нечего! — Она смачно ударила кулаком по ладони, а я невольно отпрянула. За что она меня так ненавидит?       А девушка, тем временем, продолжала:       — Четыре года уже ее ищем и хоть бы хны, ни слуху ни духу, была и нет! — Она презрительно фыркнула, присовокупив что-то явно нецензурное. — И тут, наконец, нашлась, а мы добраться до нее не можем, ха! — Она снова фыркнула и напустила на Фэбиуса будто коршун, хищно подступая к нему. — Ты же Охотник. Охот-ник, черт тебя подери! Ты же говоришь, что чувствуешь ее, так почему не можешь найти?       — Потому что это не так просто, как кажется! — тоже разозлился мой сосед, сверкнув глазами. — Она постоянно исчезает!       — Исчезает? — переспросил Джимо, единственный, кто оставался спокойным и собранным из этой троицы.       — Да, — резко бросил Фэбиус и почесал шею, нервно прохаживаясь из стороны в сторону. — Я живу с ней в одном доме, — начал перечислять он, загибая пальцы. — Учусь в одном лицее, часто вижу ее, — знаю, что вижу, — но не могу вычислить, потому что она не носит свой Камень Чудес постоянно!       Я вздрогнула.       — Что это значит? — озадачилась Каллисто, взяв себя в руки.       Фэбиус длинно выдохнул, забрав пятерней волосы и о чем-то сосредоточенно размышлял.       — Чувствовать недостаточно, — заговорил он спустя минуту. — Она снимает Талисман сразу же после битвы и я не знаю почему. Она… Она как будто чего-то боится, будто что-то прячет… — Юноша явно подбирал слова, активно жестикулируя рукой. — Я чувствую ее, чувствую. Она все время где-то рядом, очень близко… Даже сейчас я ее чувствую. Она здесь, в зоопарке, но где именно… — Вдруг он осекся и замолчал, уставившись прямо перед собой круглыми глазами, а меня почему-то пробрало до дрожи. Холод ударил в виски и стек вниз по позвонкам к пояснице. Смутное предчувствие и страх завладели мной. Что-то внутри подсказывало: он догадался, он обо всем догадался…       — Постой, ты сказал она здесь? — уточнил Джимо, но Фэбиус молчал, все так же потрясенно глядя перед собой.       — Да какая разница, Джордано? — внезапно оживилась Каллисто, легонько стукнув его по руке. — Главное, она здесь. Значит, можем начинать. — Девушка бросила насмешливый взгляд на Фэбиуса. — А может даже поймаем ее и пофиг, что дядюшка там сказал… От нашего Охотника все равно никакого толку.       Улыбаясь во все тридцать два зуба, она ухватила Джимо за жилетку и потянула за собой в противоположную от меня сторону. Фэбиус крикнул им, чтобы они этого не делали и повременили хоть немного, но брат с сестрой его уже не слушали и он, грязно выругавшись, торопливо скрылся вслед за ними, ну, а я…       А я не могла отвести глаз от стремительно удаляющегося Фэбиуса, не могла поверить, что все это происходит со мной, что он, этот парень… Не просто оказался мне врагом, но и раскрыл меня.       Раскрыл как Элиан. Раскрыл как Димеллу. Раскрыл МЕНЯ.       Что-то мягко коснулось моего лица, заставив вздрогнуть. Переведя ошалелый взгляд на Натту, я встретилась с ее большими глазами, полными сочувствия, понимания и чего-то еще, слишком загадочного, слишком тайного, сокрытого в самой глубине, недоступной и пока не ясной, не различимой для меня. Прижавшись ко мне щечкой, она обхватила меня лапками и легонько подтолкнула обратно к зоопарку, приложив лапку к губам. Слабо кивнув, я попятилась, медленно, очень осторожно, чтобы не выдать, отступая все дальше и дальше, а потом, когда стало достаточно безопасно, бросилась бежать не жалея ног.       В голове была каша, сумбур из мыслей, я попросту не знала за что хвататься, о чем думать и что делать. Я была слишком потрясена, слишком растерянна, чтобы придти в себя и осознать наконец, в полной мере осознать, что только что случилось, чему я стала случайным свидетелем.       Но этого и не пришлось.       Каллисто сдержала обещание и еще из далека я услышала характерный шум и перепуганные крики людей, доносящиеся откуда-то из недр зоопарка, заставившие меня позабыть о сомнениях и беспокойстве, сосредоточив на главном — на предстоящей битве.       Стремительно перевоплотившись, я запрыгнула на фонарный столб и с высоты взглянула на вновь начавшееся безумие, неумолимо захватывающее все больше и больше пространства.       Во мне бушевал множество чувств, но преобладал над всеми ними один лишь страх.       И он же подвигнул меня на дальнейшие, необдуманные поступки, о которых потом я жалела очень и очень долго, без шанса повернуть назад.       Но не без возможности все исправить.