Что дальше?

      Директриса позвала девочку в холл. Прима вышла уже в простой детской пижамке и потерла глаза. Селене показалось, что девочка была немного удивлена, когда увидела перед собой ее. Наверное, думала, что неожиданная знакомая давно ушла. Она выглядела сонной и растерянной, но это было очень мило — так решила Селена, что ожидала прихода девочки с немалой долей страха. Ей предстоял непростой разговор и найти нужные слова, что подошли бы такой ситуации, казалось почти невозможным. Девушку немного трясло. — Я вас оставлю, — произнесла директриса и тактично удалилась. Она ушла в один из коридоров. Туда, где располагалась ее комната. Она понимала, что больше ее присутствие не понадобится, а здоровый сон с ее работой был просто необходим.       Селена бы не смогла забрать девочку сразу, даже если бы безумно того хотела. Для начала нужно было предоставить все документы, подтверждающие ее возможность обеспечивать ребенка, а потом нужно было бы переписать ее в школу, найти ей постоянного врача. Ох, еще большая работа предстояла впереди. — Что такое? — спросила девочка и не смогла сдержать зевка. Селена коротко вздохнула, набираясь сил, прежде чем рассказать всю правду. — Лучше присядь, Прима, — посоветовала она девочке и встала с места, где просидела не менее трех часов, только после которых смогла сделать окончательный выбор. Такой сложный, но такой важный. Девочка послушно присела на диван, внимательно смотря на Селену. — Послушай, я знаю, что это может прозвучать шокирующе, но я — твоя мама, — быстро, но вполне себе четко сказала она. На лице ее дочери сначала отразилось непонимание, потом недоверие, а после и вовсе шок, которого Селена и ожидала. — Ты? — переспросила Прима, приподнимая бровь в удивлении. Девушка только кивнула. У нее в горле встал ком, она бы не смогла и слова из себя выдавить. Она не ожидала, что ей будет так тяжело вынести этот разговор. — А почему ты мне сразу не сказала? — в ее тоне не было и тени обиды. Эта светлая девочка только никак не могла понять, чем заслужила все то, что ей пришлось пережить в ее недолгой жизни.       Селена подошла чуть ближе и присела на корточки перед девочкой, заглянула ей в глаза. Она не могла бы солгать, глядя в глаза своей дочери, но она и не хотела этого. Она вспомнила, что где-то читала, что такая позиция, когда ты “опускаешься на уровень ребенка”, помогает не только держать зрительный контакт, но и довериться взрослому. Правда, вряд ли подобная хитрость использовалась в подобных случаях. — Прима, — Селена с трудом сглотнула и мягко взяла девочку за руки. — Твоя мама была глупа и наивна, когда родила тебя. Тогда я думала о другом и представить не могла, какой ты вырастешь, и через что тебе придется пройти. Я думала, что у тебя без меня будет лучшая жизнь, — девочка хотела что-то ответить, но Селена знаком остановила ее, не давая прервать итак сбившуюся речь. — Я знаю, что я не заслуживаю твоего прощения, не заслуживаю тебя, но я прошу твоего прощения от всей души, — по ее щекам побежали дорожки слез, но она и не волновалась об этом. Первостепенной задачей для нее была честность с дочерью и с самой собой. — Если ты дашь мне шанс, то я попытаюсь сделать все, чтобы быть для тебя хорошей мамой. Ты дашь мне попробовать?       Воцарилось молчание. Потянулись секунды, минуты. Селена старалась даже дышать тише, чтобы наверняка расслышать ответ дочери. Но та упорно молчала, а Селена не смела торопить ее с выбором. Она прекрасно понимала, что ее дочь уже не была несмышленышем, и, для того чтобы убедить ее в своих намерениях, нужно было не только говорить, но и делать. Приложить все усилия, чтобы сделать ее счастливой, чтобы подарить, дать ей полноценное детство, которого и у Селены-то не было. — А мы поиграем? — спросила вдруг Прима и озорно сверкнула глазами. Селена посмотрела на нее ошарашено. — Что? — переспросила она, как будто бы не услышала вопроса. А в ответ тихий смех. — Как я могу отказать своей маме, которую я так долго искала?

***

      Прошла неделя. За нее Селена ухитрилась собрать все необходимые документы для возвращения себе дочери, и каждый вечер она приходила в приют, чтобы провести хоть немного времени с Примой. Она записала дочь в хорошую школу, но не в самую элитную, ведь там дети часто были зазнавшимися или даже жестокими.       Придя в квартиру в последний свой одинокий вечер, Селена налила себе вина. Это помогло ей немного расслабиться и хоть на толику отпустить ситуацию. Она чувствовала себя безумно уставшей, ведь она недосыпала и работала на износ. А это ведь было только начало. Ей предстояло не только впустить в свою жизнь нового человека, но и учиться заново жить. Она должна была познать материнство, сразу прыгнув с места в карьер, что должно было оказаться не самым простым и веселым опытом. Но уж точно исчерпывающим.       “Ну вот, Селена, пора познать последствия ошибок бурной молодости” — подумала она, вертя бокал в руке и задумчиво его разглядывая. Для нее появление Примы пусть и было сложным этапом жизни, но она уже успела к ней привязаться за время вынужденных путешествий по мирам. Однако Прима в реальном мире казалась настоящим ангелом. Она была невероятно добра и ее всепрощение не знало границ, но она была глубоко обижена тем, что Селена оставила ее. Теперь девушка была уверена, что сделала это зря. И пусть на то время она была одинока, но вполне бы смогла обеспечить девочке хорошую жизнь. Впрочем, поздно пить боржоми, когда почки отказали.       Селена отложила встречу с представителем Роберта на две недели — это не горело и вполне могло подождать. Поиски друзей — в дальний ящик. Теперь Прима должна была быть важнее этого. Конечно, не на первом месте, не заменяя всю ее жизнь, но всегда первая. “Сначала Прима, потом все остальное!” — это стало девизом для Селены за последние пару дней. Теперь она хорошо понимала свою секретаршу и решила, что будет отпускать ее пораньше и позволит лишний раз уйти в отгул. “Если она попросит, конечно.”       Девушка поднялась и вышла из-за барной стойки, решив в пятнадцатый раз проверить, все ли в порядке в комнате, что стала детской. В квартире была "лишняя" комната, которая до того момента была гостевой спальней, в которой никогда не было гостей. Селена полностью заменила здесь мебель. Теперь сразу справа от входа стоял длинный шкаф, в котором уже были некоторые вещи.       Селена узнала размер Примы и уделила достаточное внимание тому, чтобы подобрать ей необходимую одежду. Конечно, она не могла быть уверенной, что она сумеет угадать со вкусом дочери, поэтому она не стала покупать сразу множество вещей. При необходимости они бы вместе прошлись по магазинам и подобрали бы что-то наиболее подходящее.       Селена еще раз осмотрелась. Почему-то вид чистой, аккуратной детской, наполненной милыми мелочами, навевал на нее тоску. Наверное, все дело было в том, что ее семья не была богата и с трудом бы причислялась к среднему классу, поэтому трудно было говорить о разнообразии выбора игрушек, одежды, обуви. Она могла посещать только бесплатные секции и была благодарна за каждый подарок, даже самый скромный.       Ее характер сильно изменился в приюте — он ожесточился, сломавшись, — и для Селены было удивительно, что того же не произошло с ее дочерью. Впрочем, им еще предстояло по-настоящему познакомиться.       Девушка присела на кровать, провела рукой по мягком ворсистому пледу и улыбнулась собственным мыслям о том, что Приме должно будет тут понравиться. Лениво отхлебнув еще вина, она оставила бокал куда-то на пол, пытаясь продумать, что она скажет дочери назавтра, когда она впервые окажется в своем новом доме. Селена полностью освободила для себя этот день, чтобы полностью посвятить его Приме. И она от души надеялась, что ее заместитель и Амели не нарубят дров за это время.       "Что ж, Селена, сейчас для тебя начнется самое тяжелое время. Постарайся хоть тут не оплошать."       Она покинула детскую спустя примерно полчаса, в которые она усиленно пыталась успокоить собственное волнение и представить события следующего дня.       Чему бывать, того не миновать.