В сердце тьмы

      Барьер трещал по швам, разрываясь под натиском аннунаки. Студенты перегруппировались, вставая вразнобой по стихиям, чтобы оказывать друг другу поддержку. Высоко в небе над их головами парил дракон. Он не издавал ни звука, но под его взглядом огромные жуки вылезали из-под земли и вставали плотными рядами.       Тиамат торжествующе оглядывала свою армию. Теперь уже никто из Пяти не смог бы ее остановить, осталось заполучить кристаллы, и она восстановит свои силы. Пора стереть из истории существующих людей и магов, и создать новых, тех, кто будет безукоризненно ей поклоняться, как великой богине. А дракона испепелить на древнем алтаре. Там, где он был порожден – он и погибнет, отдав все свои силы обратно в разлом миров.       Ниалл собрался, вспоминая былые времена, и быстро перемещаясь между студентами с помощью воздушных потоков, отдавал приказы. Негласно вместе с Кингу они выстраивали линию обороны так, чтобы обезопасить студентов, аннунаки занимали наиболее невыгодные позиции, оставаясь открытыми для удара со всех сторон, но с земли этого не было видно, казалось, что они стоят нерушимыми рядами.       Ияр обошел студентов за спиной, заняв позицию ближе к Тиамат. Кому-то из них предстояло поймать момент, чтобы подобраться к кристаллу, а затем, ранить Никкаль, чтобы получить ее кровь. Пока что Кингу кружил в воздухе, первым делом именно ему предстояло отвлечь девушку.       Энки и Шамаш стояли чуть в отдалении, перетащив бессознательное тело Энлиля подальше от поля боя. Они выжидали, когда армии Тиамат выползут из своих щелей. Иштар лениво оглядывала маникюр, не проявляя к происходящему ни малейшего интереса. И студенты, и академия ее мало интересовали, зато Шамаш сжимал кулаки, сдерживаясь от того, чтобы начать атаку. Он с неприязнью наблюдал за парящим в небе Кингу, готовый вспороть мечом ему глотку, как только тот приземлится. Энки же стоял спокойный, но настороженный. На кончиках его пальцев то и дело мелькали водные капли, готовые обратиться в сплошной поток. Ниалл послал им сигнал – оставаться в стороне, чтобы они могли привести в действие свой план, суть которого все еще не была никому ясна.       Дракон смотрел сверху, как из трещин в земле выползают все новые и новые полчища. Тиамат, устроившись на одной из разрушенных башен, тоже оглядывала свою армию. Разрозненные атаки монстров прекратились, как только Кингу отдал приказ группироваться. Неразумные аннунаки, ведомые чужой волей двигались, вставая спина к спине, но все же оставаясь открытыми для удара. Это должно было выиграть им время и дать студентам шанс уцелеть, таков был уговор с Ниаллом. Они итак достаточно пострадали в неожиданно развязавшейся битве. Песок вокруг местами был забрызган кровью, раненых оттащили ближе к академии, где вокруг них уже бегал Ияр, спешно залечивая раны.       Как только сломалась Печать, барьер треснул, и в центре главной площади академии, где несколько поколений учеников проводили свое свободное время в жаркие деньки, начала образовываться темная воронка. Ведомая магией Тиамат и силой Хаоса, она расширялась, пропуская через себя десятки монстров ежесекундно. Их время уже было на исходе. Студенты и Четверка отвлекут армию, а Кингу должен поговорить с Никкаль. Сейчас или никогда.       В его голове пульсировала только одна мысль, как он может задержать Тиамат, но не было ни одной гарантии, что это сработает. Она может управлять его волей, она может обратиться к его разуму, они связаны. Но он, мать его, Повелитель Хаоса. Он создан из ткани миров, а значит, должен быть способ повернуть этот канал в обратную сторону. Не подавить ее волю, но хотя бы воззвать к подсознанию. Как это однажды сделал Нинурта, показывая совсем еще молодому дракону, едва начавшему учить язык людей, каким мир может быть через свои собственные воспоминания. Ему определенно стоило чаще навещать друга, добровольно заменившего ему отца, открывшего Кингу совершенно иное восприятие жизни.       Тиамат с улыбкой оглядывала свою армию, непринужденно поигрывая огненным шаром на ладони. Она внимательно проследила взглядом за тем, как Кингу плавно опускается перед ней на землю, и удовлетворенно хмыкнула.       – Я уже говорила, что обожаю, когда ты такой покладистый? Мне все больше становится грустно тебя убивать, но я же знаю, ты не оставишь меня в покое никогда. А жаль, мы могли бы подружиться.       – Это вряд ли, – качнул головой Кингу, – у нас с тобой кардинально разные взгляды. Тебе нужна власть и война, мне мир и спокойствие.       – Ты никогда не жил в спокойном мире. Посмотри, во что он превратился с приходом Энки. Маги воюют с людьми и ради чего? Ради того, чтобы сохранить старика на троне. Не ты ли стал его новым оружием, просто в другом обличье? Людям не нужна и битва, им достаточно услышать, что к ним направлен генерал Кингу. Об этом ты мечтал? Чтобы твоего имени боялись? Ну и чем мы тогда отличаемся?       – Я об этом не мечтал, ты создала меня таким, – прорычал дракон, – чудовищем. Вот соответствующая слава и тянется за мной.       – И за тысячу лет тебе и в голову не пришло оправдать свое честное имя? – Тиамат дернула бровью. – Ах да. Ведь в таком случае ты стал бы бесполезен для Энки, убить тебя он бы не рискнул, но поступил бы, как и со мной. Думаешь, у него не припасены кристаллы на тот случай, если ты выйдешь из-под контроля?       – Как видишь, у него их сейчас нет.       – Разве? – хмыкнула Тиамат. – Ты к нему подходил близко? Я – да. До боли знакомая аура. Он подготовлен. А ты?       Кингу нахмурился, не ожидая такого ответа. Он бегло оглянулся на остальных из Пяти, и это не ускользнуло от темной богини.       – Каково это знать, что даже тот, кому ты доверял на протяжении тысячи лет – всего лишь ждёт, когда монстр внутри тебя проявится. Чтобы задушить его и посадить под замок в какой-нибудь затхлой пещере. И даже никому объяснять не придется, куда вдруг делся один из Повелителей. Многие люди и так считают, что ты давно мёртв. Сам же говорил. Так объясни мне, почему ты готов сражаться за этот мир сейчас?       – Ты права. Плевать мне на этот мир.       – Тогда зачем ты ищешь способ их всех спасти?       – Не всех. Я хочу спасти только Никкаль.       Тиамат округлила глаза. Ей казалось, она наблюдала внимательно за отношениями этих двоих. Когда они смогли стать настолько близки?       – Ты ее любишь? – прищурила она глаза.       – Я знаю, ты ждешь моей слабости. Но сейчас она меня не слышит, а тебе я подобного не скажу.       – Верно. Не слышит, и не услышит, я же говорила, твоя Никкаль мертва. Мне жаль.       – Нет.       – Ну хорошо, да, мне не жаль. Она оставила мне свое тело. Но это война, приходится идти на жертвы ради великой цели. Всего лишь одна магичка.       Дракон прикрыл глаза и медленно выдохнул, успокаиваясь, а затем поднял голову, пересекаясь взглядом с Тиамат. Он внимательно смотрел в голубые глаза, раньше казавшиеся ему кусочком неба. Такие необычные для огненного мага, но так невероятно сочетающиеся с ярко-рыжими волосами. Сейчас же без былых смешинок и нежности, с которой Никкаль когда-то на него смотрела, этот цвет ассоциировался только со льдом. Тиамат замерла, и сама не в силах отвести взгляд. Что-то впереди ее притягивало, заставляя смотреть на вертикальные узкие зрачки, контрастирующие с чёрной чешуей.       – Никки, – Кингу пытался уловить каждый проблеск сознания девушки, наблюдал за каждым мускулом, напряженным в ожидании. Тиамат не ухмыльнулась, как обычно, продолжая лишь непрерывно смотреть вперед. Ее затягивало в пучины чужого разума. – Ты меня слышишь? Пожалуйста, госпожа, вернись ко мне, – с надеждой пробормотал Кингу.       Рука девушки дрогнула на каменной кладке, сжимаясь в кулак.       – Она не… не слышит, – проговорила через зубы Тиамат, но явно боролась в собственном сознании. И кажется, проигрывала.       – Слышит, – уверенно ответил Кингу, подползая ближе, и уткнулся носом, вынуждая ее лечь на тёплую чешую. – Я знаю, ты там Никкаль. Я знаю, ты сильная и ты сможешь. Борись с ней.       Тиамат отчаянно зажмурилась и замотала головой, вцепляясь пальцами в морду дракона.       – Нет, нет, она мертва, – все тело дрожало в судороге, пальцы нервно сжимались. Не открывая глаза, она простонала от боли и едва слышно прошептала, – Кингу… Помоги мне…       Дракон вздрогнул, прищурился и, приподняв хвост, стукнул им по земле, поднимая пыль.       – Я здесь, госпожа. Я так по тебе соскучился, – пробормотал он, ликуя в душе, что его догадка была верна. Глаза – самый верный из всех проводников души и сознания, он знал, что сейчас Никки борется за власть над своим телом, чувствовал, как она сопротивляется воле Тиамат. – Возвращайся ко мне, – снова мысленно прошептал Кингу, обращаясь к самым глубинам сознания Никкаль, туда где еще из последних сил пульсировал свет.       Сердце дракона дрогнуло, когда он произнес эти слова, но в его сознании не нашлось и капли сожаления. Сейчас не время, чтобы скрывать правду за маской неприступности. Она должна знать, должна бороться, потому что всегда была такой, боевой и самоотверженной. За считанные недели она перевернула его жизнь, как это не удавалось никому, проникла в его душу, поселив там, наконец, огонь жизни. И он не позволит ей проиграть.       На чёрную чешую брызнула горячая жидкость, и девушка вздрогнула от неожиданности, оборачиваясь назад. За ее спиной стоял хмурый Ниалл, разглядывая в руках окровавленный кристалл. По бледным запястьям Никкаль потекли тонкие бордовые струйки, и та, зашипев, зажала их рукой.       – Вообще-то больно, если это кого-то интересует, – пробормотала она.       – Никкаль? – Ниалл осторожно приблизился, стараясь держать кристалл чуть на расстоянии.       – Да. Я… Ох, лахаму... Простите меня, я не смогла ей противостоять, – всхлипнула Никки, утыкаясь в теплую драконью чешую. - Я... Я вас забыла. Как я могла вас забыть? Всех подвела…       – Тише, тише, госпожа, – ласково пробормотал Кингу.       Его тело окуталось фиолетовым дымом, и он зажмурил глаза, чувствуя, как меняются по форме его кости, как растворяются крылья. Теперь он стоял перед всеми совсем голый, укутанный лишь темным туманом. Ниалл недовольно хмыкнул и протянул свой плащ.       – Так все… закончено? – спросил он.       – Если не считать того, что на площади стоят полчища замерших жуков. Им так и не отдали приказа нападать, – вклинился Ияр, перескакивая через каменную кладку.       – Она все еще здесь, – покачала головой Никкаль, – в моей голове. Но слаба. Кристалл не сможет удерживать ее вечно.       – А значит, я вижу только одно решение, – раздался со спины голос Энки. Вместе с остальными из Пяти он подошел ближе. Шамаш поддерживал на плече ослабленного Энлиля, но тот уже был в сознании. – Девочку придется отправить в Иркаллу вместе с аннунаки. Так будет безопаснее для мира, и мы навсегда избавимся от Тиамат.       – Исключено, – хором ответили Кингу и Ниалл.       – Вы не будете спорить со мной, а просто сделаете, то, что я сказал.       – Повелитель, – ректор сделал шаг вперед, – сейчас сознание богини подавлено, у нас есть время на то, чтобы найти способ избавиться от нее окончательно. Я считаю, мы можем обойтись и без жертв.       – Генерал Ниалл, моя задача – заботиться о народе. И порой приходится принимать даже сложные решения для безопасности большинства. Уж тебе ли не знать, что лучше пожертвовать малым, чем подвергать риску весь мир?       – Нельзя обесценивать Никкаль, она живой человек, она… – начал ректор и тут же запнулся, яростно выдохнув, – ты изначально не собирался оставлять ее в живых.       – Поскольку вам всем по какой-то причине эта девушка заморозила мозги, то да, разумные решения здесь приходится принимать мне. Насколько мне известно, у нее нет детей, сердце не перейдет ни к кому по крови, брат мертв, мать тоже. Можно поступить проще, с сердцем справится и старая добрая сталь. Но я считаю, надежнее все же Иркалла.       – Ты и пальцем ее не тронешь, – Кингу вышел вперед Никки, загораживая собой. Его глаза вновь зажглись золотистым светом, а зрачки начали постепенно вытягиваться.       – Осторожнее, дракон. Ты теперь не в почете после того, что натворил здесь, – прошипел Шамаш.       – Позади вас все еще стоит армия Тиамат. И она подчиняется мне, – в темных волосах замелькали силуэты рогов. Но внезапно по напряженной руке проскользнуло тепло.       – Не надо, Кингу. Он прав, – грустно улыбнулась Никкаль. – Так будет лучше для всех, так будет правильно. Я добровольно пойду вниз.       – Нет, госпожа, я не позволю тебе оказаться в Иркалле. Я уже говорил, тебе нечего делать в вечной пустоте с Эрешкигаль. Это хуже, чем смерть, ничто и душа, раздираемая воспоминаниями, которыми питается подземный мир.       – Я к этому готова. Оставаться здесь, где в любой момент я вновь потеряю себя и… все равно, что умру. Так в чем разница?       На небольшом островке территории у разрушенных камней воцарилась тишина. Кингу тяжело дышал, вглядываясь в ее голубые глаза, и подыскивал решение. Одно было. Оно ему не нравилось, зато давало Никкаль шанс на спасение.       – В Иркаллу уйду я, – выдохнул он наконец.       – Что? – вздрогнула Никкаль. – Зачем?       – Сейчас все силы Тиамат в этом кристалле. Хаос не даст ей новых. Я уведу за собой ее армию, заберу кристалл и запечатаю врата изнутри. Оттуда их больше нельзя будет открыть. В итоге, без армии, без силы, которой она пользовалась через тебя – она не сможет вернуться назад. Она не выдержит даже нового противостояния ваших сознаний. Потому что ты сильнее. Это твоя душа. Потому ты могла бороться даже сейчас.       – Я… Я просто шла на твой голос, - пробормотала девушка. – Ты сказал… – Никкаль сглотнула, – что соскучился. И это стало так важно, хоть я и не помнила ничего. А потом вспышка, и я здесь.       – Ты все-таки меня слышала? – улыбнулся Кингу. – Я думал, ты вернулась только благодаря кристаллу.       – Нет, ради тебя. Поэтому я не позволю тебе пожертвовать собой.       Никкаль тщетно пыталась сдержать слёзы, но чувствовала, что и эту битву она проигрывает, в уголках глаз стремительно начали собираться соленые капли. Кингу устало зажмурился, замерев на несколько секунд, и неожиданно за подбородок притянул к себе девушку, втягивая ее в поцелуй. Он упивался им в последний раз, зная, что больше такой возможности не будет, что у них нет никакого «потом». Поэтому ему было наплевать, что рядом стоят Ниалл, Ияр и Четверка. Весь его мир сжался лишь до одной Никкаль, которая судорожно вцеплялась ему в волосы, не желая отпускать. Но когда воздух в легких кончился, он все же отстранился, ласково проводя носом по ее щеке, а затем сделал шаг назад и обернулся на Энки.       – Ты принимаешь мой вариант?       Тот кивнул, складывая руки на груди, и Шамаш удовлетворенно хмыкнул.       – Давно пора было его туда отправить.       – НЕТ! НЕ СМЕЙ! – Никки дернулась вперед, но была остановлена сразу четырьмя руками. Ниалл и Ияр удерживали ее с двух сторон, пока Кингу вновь обращался в дракона, окутавшись фиолетовым дымом. Там впереди, на глазах у удивленных студентов, армии аннунаков послушно шагали обратно в воронку, один за одним исчезая в Иркалле. Некоторые из учеников, кто были несильно ранены после стихийной битвы, упорно продолжали стоять на месте, готовые защищать академию. Никки издалека пересеклась взглядами с Су, и та прижала руки ко рту, едва успевая утирать с щек слезы облегчения.       Вот только самой Никкаль было совсем не радостно. Она резко дернулась, выворачиваясь из хватки преподавателей и побежала вперед, туда где над воронкой парил Кингу, готовый броситься вниз, как только скроется вся армия. Но он не мог так поступить с ней. Просто не мог. В паре метров от воронки ее подхватил поток воздуха, которому она уже не могла сопротивляться, бессильно мотая ногами без опоры. Девушка повернулась назад, встречаясь заплаканными глазами с Ниаллом. Как он не понимает? Она не может позволить ему туда улететь. Но ректор лишь прошептал одними губами: «Прости меня, Искорка».       Пелена слез закрывала обзор, но Никкаль и без того видела, что аннунаки на площади становилось меньше. Последние из них, клацая острыми жвалами, шагали в пустоту. Кингу обернулся, чтобы послать ей мысленно всего лишь три слова. Я…       Дракон закрыл глаза и сложил крылья, лапами сжимая окровавленный кристалл. Тебя…       Под собственным весом он камнем полетел вниз, совершенно не сопротивляясь. Люблю…       Тёмный туман воронки укутал чешую, скрывая Кингу от глаз.       Никкаль закричала, вдвойне усиленно пиная воздух, удерживающий ее на месте. «Ниалл, отпусти. Я же… Тиамат могла… Кингу говорил, и я могу… Ну же, пожалуйста, последний раз, давай!»       Девушка выкинула назад руку, ощущая, как потоки совершенно незнакомой магии устремились по ее венам. Тёплый огонь, невесомый воздух, холодная вода и пульсирующая энергия земли разом пришли в движение по ее приказу, отбрасывая ректора назад. Воздушный поток тут же исчез, и Никки, спотыкаясь кинулась в воронку, цепляясь рукой за холодную чешую.       «Никки! Нет»! —лишь раздалось в сознании. И над их головами сомкнулась темнота. ***       Перезвон тысячи смеющихся голосов эхом раздался в пустоте.       – А вы забавные… Я долго за вами наблюдал…       Из тьмы начали прорисовываться фиолетовые силуэты то животных, то людей. Кингу обхватил Никкаль за талию, притягивая к себе.       – Не ожидал снова тебя увидеть, Хаос, – заметил он.       – Мне не дано увидеть будущего, но я надеялся встретить вас здесь. Правда, я ждал одну лишь Тиамат, но вы снова меня удивили.       – Тиамат здесь уже нет. А если и есть, то больше она не высунется в Иркалле, – возразила Никки.       Хаос снова рассмеялся, укутывая их фиолетовым дымом.       – Но ведь вы и не в Иркалле. Это разлом миров, то пространство, где обитаю я. Место, где был создан он, – струйка дыма проскользнула по щеке Кингу, и он нахмурился.       – Как мы здесь оказались?       – Я так захотел. Вы уже тут были, я сделал тогда очертания чуть более близкими к тому, что привычно вашему восприятию. Но передо мной буквально одна из творцов моих миров. Ладно, только ее сила, не смотри так, – исправился голос, – и творение чистой магии Хаоса, могущественная энергия, что может пронизывать все существующие вселенные. Согласитесь, с моей стороны было бы упущением просто дать вам умереть.       – И что это должно значить? – Никкаль подвернулась к Кингу, но тот лишь пожал плечами.       – То, что вернуться в свой мир вы уже не сможете, но у вас есть шанс продолжить свой путь в другом.       – Новый мир. В котором нам можно начинать жизнь с нуля? – недоверчиво переспросил Кингу.       – У вас останется ваша память, если ты об этом. Но да, остальное вам придется начать с нуля. Впрочем, может и не совсем. Думаю, я смогу замолвить за вас словечко.       – Никки? – Кингу повернулся, вглядываясь в уже столь родные глаза в ожидании ответа.       – Мне кажется, я уже дала понять. Я выбираю тебя, – прошептала девушка, прижимаясь ближе.       – Отлично. В таком случае, вас уже ждут.       Впереди замаячила полоска света. С каждой секундой она становилась все шире, пока не приобрела очертания прохода. С дальней стороны, опираясь на лук, стояла Артемида, ожидая, пока ее старые знакомые выйдут из Хаоса на мягкую траву.       – Знаете, я верила, что однажды мы все же встретимся. Меня предупредили о вашем прибытии, и я не удержалась, выпросила у Гефеста подарок для гостей из другого мира.       Она вытянула вперед руку, демонстрируя на ладони сверкающий кинжал из тёмного серебра, ручку которого обвивал дракон. Никкаль осторожно взяла его в руки, восторженно оглядывая работу бога ремесленников, и, перекинувшись улыбкой с Кингу, разрезала пространство, открывая проход в их собственную Обитель. В их Дом.