Игра корпоратов

Сразу после ухода Кристин повисла тишина, которую нарушило сперва легкое шуршание, когда Керри поднялся с кресла, а затем очередной скрип мини-бара и легкий стук бокала с бутылкой мартини о стол, которые Евродин поставил прямо перед незнакомцем. Вернее, как его там представили? Кажется, Виктор? Пауза затянулась на несколько секунд, прежде чем Ви решил заговорить. Инициатива далась нелегко, поэтому сначала он отвел взгляд, а затем дал себе немного времени, прежде чем начать. — Выступление действительно было прекрасным, особенно последняя песня. Она звучала сегодня иначе, чем… — «чем на яхте Ковачека, или на диване на первом этаже в твоем особняке, Кер» чуть не сорвалось с губ, — чем на радио. Понимая, что сморозил глупость, Ви на пару секунд прижал к губам тыльную сторону ладони, как делал, когда осознавал, что ляпнул лишнего. Например, когда обмолвился о том, сколько Керри для него значит, и не стал по обыкновению обращать сказанное в шутку. Евродин впервые внимательно взглянул на своего фаната и мысленно сделал пометку, что это последний бокал мартини, который он, собственно, допьет за компанию с гостем, чисто из вежливости. Слишком уж знакомым показался этот жест прижатой к губам ладони, да и взгляд не похож на то, как фанат смотрит на своего кумира. На тех, кого обожествляют, смотрят сквозь розовые очки, и это сразу видно по горящим глазам, а этот парень будто знал Керри. Или… Ладно, он смотрел почти так же, как Ви. Разве что во взгляде было что-то еще, в чем Евродин решил не разбираться. Мало ли, чего он по пьяни себе напридумывает? Да и усталость после концерта тоже могла сказаться. К тому же, он вполне допускал, что после потери парня слишком зациклился. — Мартини? — он придвинул Виктору почти полную бутылку, чтобы тот мог сам налить в бокал, сколько хочется. — Конечно, по-другому. Даже если радиоприемник просто перенести в другое помещение, он будет звучать иначе. Все зависит и от настроек, и от акустики в помещении, не говоря уже о том, что оборудование для концертов — это совсем другой уровень. Собственно, оборудование по той же причине приходится перенастраивать и подгонять перед каждым концертом. Хорошо, конечно, что не я этим занимаюсь… Ви плеснул себе, с легкой улыбкой слушая Керри. Ему всегда нравилось, как тот рассказывает о важных для себя вещах. Увлеченность выбранным делом с самого начала зацепила Ви, но сейчас в Евродине что-то изменилось, а если называть вещи своими именами — надломилось. И самое ужасное — причиной этому был сам Ви. Он помнил последние разговоры по телефону на крыше и космической станции, и больше всего на свете жалел, что не сказал больше, когда мог. Керри тогда по голосу понял, что что-то не так, но вместо того, чтобы объяснить, что происходит, Ви оба раза изо всех сил старался убедить его, что все в порядке, надеясь приехать, когда все кончится, рассказать об очередном приключении и жить дальше. Но не вышло. Керри снова сделал маленький глоток, после чего поставил бокал на стол и откинулся на спинку кресла, внимательно рассматривая Виктора, тщательно подмечая мелкие детали внешности. Нет, конечно, парень похож по телосложению, да и черты лица немного схожи, но все-таки — не Ви. Взгляд, жесты и мимика? А может, Керри только принимает желаемое за действительное. Пожалуй, помимо гуру, надо будет наведаться еще и к хорошему психотерапевту. Ви отпил мартини, сначала слегка пригубив, а после сделал пару больших глотков. — Больше полугода его не пробовал, — заметил он, отставляя бокал и думая, что по дороге домой обязательно купит бутылку и будет пить до тех пор, пока не отключится. — Пока угощаешься, давай сразу решим, — Керри часто быстро переходил на «ты» с фанатами, но обычно никто не жаловался. — Ты хочешь сувенир какой-нибудь? Селфи? Или, может, мне где-нибудь расписаться? Вопросы Керри чуть было не заставили выложить все наболевшее, и Ви даже успел бы рассказать пару фактов, подтверждающих его слова, до того, как охрана, вызванная Керри на психа-корпората, добралась бы до помещения. Конечно, для Керри, как и для девчонок из Us Cracks, Ви был совершенно чужим человеком, и таким и должен остаться, а значит, вопросы были вполне логичными и правомерными. Керри хотел отдохнуть после выступления и Ви ему явно мешал, а выставить «поклонника» не давала банальная вежливость и тот факт, что Керри на работе. Ви хотел встать и уйти, потому что было больно и с каждой секундой становилось только хуже. Все это с самого начала было скверной идеей. Не стоило соглашаться пойти с Кристин. Жаль, здравые мысли порой приходят столь поздно… Керри же слегка тряхнул головой, отгоняя опять некстати появившиеся мысли. Этого человека он видит в первый раз. Определенно. Не сказать, что у него хорошая память на лица, конечно, да и учитывая количество отыгранных концертов, столько лиц физически невозможно запомнить, но тех, с кем разговаривал, он более-менее запоминал. С Виктором они ни разу не общались. Или все же?.. Манера сидеть, жесты — все казалось до боли знакомым. А еще эта фраза про мартини, учитывая, что Керри пил не какой попало, а действительно дорогой, который проще было найти и заказать, нежели купить, как простой смертный… Совпадение сроков больно ударило по голове. Сделав себе пометку, что хорошего психотерапевта надо найти как можно скорее, Евродин обратил внимание на не то чтобы очень яркие, настоящие эмоции на лице собеседника, что тоже не очень вписывалось образ фаната, упивающегося близостью кумира. В отличие от Керри, Ви совсем не умел притворяться, поэтому улыбка у него выходила скорее натянутой, чем счастливой. Сувенир или автограф его не интересовали, селфи казалось настоящим мазохизмом. Ви уже представлял, что будет чувствовать одинокими вечерами, когда откроет фото и вспомнит, сколько селфи с Керри осталось в старом, что был утилизирован стараниями Ханако. — Селфи — это было бы здорово, — ответил он и подошел к креслу, где сидел Керри, достал смартфон вызывающе красного цвета. Да уж, Виктор любил яркие цвета, и если сначала Ви это немного раздражало, то потом он привык и даже начал находить в этом определенный стиль. Разблокировав по привычке кодом, а не отпечатком пальца или распознаванием лица, Ви увидел фон — девушку с мундштуком в руках, в черном платье, с высокой прической, и иконки приложений в любимом шахматном порядке. Когда он только получил новое тело и оказался в студии в Уэстбруке, которую начал иногда называть домом даже наедине с собой, каждая мелочь напоминала о Викторе Филдинге, который, казалось, просто вышел ненадолго. Настройки телефона, неочищенная история браузера, недопитый кофе на столе, неубранная постель, наполовину полный бак стиральной машины и множество других мелочей подчеркивали, что жизнь текла, как обычно, ничего не предвещало, что в квартиру вернется совсем другой человек. После того, как Ви пришел в себя, насколько это было возможно, он принялся скрупулезно избавляться от этих напоминаний, перестраивая пространство под себя, и настройки телефона не были исключением. Ви включил камеру и наклонился так, чтобы попасть с Керри в кадр, но в то же время не нарушать личного пространства, пусть и нестерпимо хотелось. Керри тихо хмыкнул и плавно придвинул его ближе, едва ли не усаживая на подлокотник. — Не обязательно так далеко. Я не буду приставать, — он ободряюще улыбнулся. Встреча становилась все более и более странной. Обычно фанаты старались оказаться как можно ближе, а этот парень отличился и здесь. Хотя, бывали и стеснительные. Вот только Виктор не сказать, чтобы был похож на такого. Но на всякий случай Евродин решил успокоить поклонника и на этот счет: — Я просто музыкант. Просто человек. Не более. Именно так он себя и чувствовал. Просто музыкант. Успешный, это правда, но не более того. Да, он периодически изливал душу девчонкам из Us Cracks, но не хотел загружать их, поэтому отправил на вечеринку. Поэтому замкнулся в себе и, как мог, ушел в работу. Он всегда хотел нести окружающим положительные эмоции, — за исключением тех, кто сделал ему что-то плохое, разумеется. Потому вечно срался с Джонни, который мог на концерте выстрелить в толпу и действительно кому-то навредить, и вообще в такие моменты не очень-то с ним ладил. Сильверхенд использовал группу, чтобы высказать свое несогласие, а Керри хотел просто писать песни и радовать людей музыкой независимо от того, кочевник перед ним или какой-нибудь корпорат. В SAMURAI у него так не получалось. Как ни старался, положительные эмоции толпе дарил как будто не он. Евродин не гнался за славой просто ради славы. Ему было важно другое: восторги и крики толпы, осознание того, насколько эти люди полны энергии и драйва благодаря ему. Ему было важно, чтобы как можно больше людей заряжались от его музыки. Именно поэтому он не мог отпустить своего поклонника в очевидно не самом лучшем настроении, а то, что тот был подавлен, слишком бросалось в глаза. Фальшивая улыбка, взгляд, да и в целом он выглядел как-то слишком уж неправильно для того, кому выпала возможность познакомиться со звездой. Возможно, у человека что-то случилось, а он тут пытается его поскорее выставить. — Бля, ну не с таким же лицом со мной фотографироваться! Ты хоть знаешь, как навредит моей репутации, если кто-то увидит это фото? Я понимаю, может, был паршивый день, а концерт уже закончился, но могу предложить что-нибудь сыграть для поднятия настроения. А то серьезно, это никуда не годится! Будто я угрожаю тебе пистолетом ради селфи, — Керри аккуратно потянулся за гитарой, стараясь не сбросить парня с подлокотника кресла и, так же аккуратно разместив ее, сразу взял аккорд как бы на пробу. Ви улыбнулся. На этот раз улыбка была искренней, пусть и еле заметной. Он вздрогнул от прикосновения Керри, но инстинктивно подался навстречу, устраиваясь удобнее. Ощущение от близости Евродина было одновременно знакомым и в то же время новым. Ви замечал, что его нервные окончания стали чувствительнее, изменился болевой порог и теперь он едва ли сможет вытереть ту боль, что по определению сопровождала наемника, а синяки, поставленные случайными ударами о мебель, сходили куда дольше. Все же сменить тело — вовсе не то же, что переодеться в другую одежду, пересесть в чужой автомобиль или поставить новый имплант. — Нормальное у меня лицо, — хмыкнул Ви, оценив фразу Керри по-своему. К лицу, пожалуй, сложнее всего привыкнуть. Дело не в том, что оно не нравилось Ви — объективно оно как минимум на том же уровне, что и предыдущее, — просто сильнее прочего влияло на восприятие себя. Беспокойство Керри о настроении совершенно незнакомого человека снова больно кольнуло где-то глубоко в груди, потому как Ви знал, насколько тяжело ему самому. — Лицо нормальное, но улыбка была фальшивой. Будто на тебе маска, знаешь, — спокойным сосредоточенным голосом заметил Керри, продолжая умело перебирать струны. — Сейчас уже лучше, но давай закрепим результат: скажи, что тебе сыграть, — Керри наиграл мелодию «Never Fade Away», намекая, что готов сыграть не только свои песни, но что-нибудь из репертуара SAMURAI. Не факт, конечно, что Виктор знал их музыку, но почему бы не предложить в такой вот косвенной форме? — Сыграй мне «Seamurai in smoke». Я больше люблю твое сольное творчество. С Джонни Сильверхендом плохие ассоциации, — попросил Ви, прежде чем устроиться на подлокотнике в той позе, которую раньше часто занимал, когда Керри брал гитару. Ви мог долго наблюдать за движениями пальцев по струнам, порой переводя взгляд на лицо Керри, иногда ненавязчиво касаясь плеча, не отвлекая и не мешая, а просто показывая, что он рядом и никуда не уйдет. И теперь Ви принял решение, скорее всего, как обычно, неверное, но был готов нести за него любую ответственность. Керри не заслужил того, что переживал, и тем более не заслужил, чтобы это продолжалось. Ви наклонился ближе, почти касаясь губами уха Евродина. — Кер, ты только не останавливайся и не оборачивайся. Здесь у камер нет звуковой дорожки, но зато из холла слышимость отличная. Я слышал, что ты сказал девчонкам, — он привычным жестом коснулся плеча Евродина. — Ты должен перестать винить себя в том, что случилось, и жить дальше в полную силу. Он… Я… — Ви не знал, как выразиться правильно, потому как истина лежала где-то между этими местоимениями, — …никогда бы не оставил тебя по своему желанию. Но, к сожалению, не всегда все идет так, как задумывалось. Стоило попрощаться еще тогда, ты же знал, что происходит, но хотелось вернуться и… Ладно, уже не важно. Ты все делал правильно, был даже слишком образцовым партнером, для рокера. Просто тело все-таки не выдержало — слишком много было повреждений от чипа. Джонни этого всего не хотел, но было слишком поздно. Ви сглотнул, чувствуя, как в уголках глаз скапливается предательская влага: — Прости за случившееся. Ни тот человек, которого ты знал, ни я сейчас, не хотели делать тебе больно. Надеюсь, ты согласишься, что даже такая определенность лучше неведения. Керри был удивлен, но не сказать, чтобы прямо ошарашен. Просто это означало, что он не перепил. Лицо оставалось спокойным, пока он играл песню, как и голос, когда он заговорил, хотя внутри поднималась буря. О вспыльчивости и взрывном характере Евродина не знали только в глуши, где не было никакой сети. — Значит, мне не показалось… Никто больше так не прижимает ладонь к губам, сболтнув лишнего, никто так на меня не смотрит… К слову, если хочешь остаться неузнанным, над мимикой надо еще поработать, Ви, — тихо произнес он как раз когда закончилась песня, и стремительным движением выхватил из-под кресла пистолет, одним четким выстрелом добавляя кому-то работы, выводя из строя единственную камеру в комнате. Затем он вскочил, закинув гитару за спину, и резким движением повалил Ви в кресло, в котором только что сидел, сжав оружие в другой руке так, что пальцы побелели. — Какого хуя?! — Евродин сорвался на крик, все-таки снимая гитару и откладывая ее в сторону. — Значит я, блядь, был образцовым парнем? Настолько, что не заслуживал знать правду? Какого хуя, Ви?! Пистолет в руках Керри не пугал совсем. Ви с какой-то отстраненностью думал, что даже в таком состоянии Керри не причинит ему вреда. — Тише, блядь, — процедил бывший наемник, понимая, что если кто-то слышал Керри и это дойдет до Ханако, в его жизни развернется наихудший сценарий, о котором предупреждали. Нет, самого Ви, может, никто и не тронет — он слишком ценен как образец успешной работы нового проекта. Но вот судьба у тех, кто окажется в курсе случившегося, будет крайне незавидной. — Если тебе было просто не к чему придраться, мог прямо сказать, что я для тебя слишком старый, или что там было у тебя в голове… — Керри ляпнул первое, что пришло на ум. У них с Ви в самом деле была приличная разница в возрасте. Пока Ви отсутствовал, подошло время юбилея — Евродину вот-вот должно было стукнуть девяносто лет. Конечно, с его доходом поддерживать тело в рабочем состоянии не составляло труда. И конечно, Керри никогда бы не подумал, что Ви важны такие вещи, как возраст. Но конкретно сейчас он совершенно не понимал, что происходит в голове у его парня, и да — он до сих пор иногда называл так Ви про себя, ведь как такового расставания не было. Пожалуй, правильнее было называть его бывшим. — Теперь решил не брать на себя ответственность в случае новости о моем самоубийстве? Я бы так ничего и не узнал, если бы ты не услышал разговор? — Керри устало помассировал глаза свободной от пистолета рукой и посмотрел на Ви, уже не скрывая боли. В голубых глазах читалось все, что было на душе и на сердце: горечь, одиночество, пустота, разочарование. — У тебя остались хоть какие-то чувства ко мне? Хотя о чем я, блядь, спрашиваю… В коридоре послышался топот бегущей на шум охраны. Дверь распахнулась, и Евродин направил ствол на ошарашенного охранника. — Что здесь творится? — поинтересовался тот, переводя взгляд с пистолета Керри на поврежденную камеру. — Ролевые, блядь, игры! — Керри опустил оружие, однако снова повысил голос, недовольно глядя на охранника: — Я после собственного концерта потрахаться не могу без свидетелей? Никаких больше камер в моих гримерках — нехрен на мой зад глазеть! Вон отсюда! Ви отметил, что служба безопасности работала, как часы. Когда охранник взглянул на него, Ви кивнул, мол, все в порядке, и дверь закрылась. Никто никого не обнуляет, а общаться с разозленным Евродиным у них, очевидно, желания не было. Все-таки фразу «больше никаких выходок» тот сказал именно Ви, и это было не просто так. Огонь и взрывы давали ему необходимые для вдохновения эмоции, а с Ви никакие «стимуляторы» были не нужны. Вспышка гнева понемногу сходила на нет, и Керри устало опустился в кресло напротив… Винсента? Виктора? Да какая теперь разница… Как-то Ви обмолвился, что Евродин ему дорог. Видимо, обманывал. Керри прекрасно понимал, что будь это правдой, тот бы так не поступил, передал бы хоть какую-то весточку. Видимо, он действительно не дотягивает до того, чтобы быть кому-то нужным как человек, а не как популярный рокер. Ви же, наконец, решился заговорить. — Ты думаешь, я все это время валялся на курорте или тусовался на Чпок-стрит? И что стоило моему предыдущему телу выйти из строя, как Андерс Хелльман тут же подогнал новое? Да, оно лучше прежнего, имплантов — полный набор, лишние волосы удалены лазером, шрамов практически нет, даже член длиннее. Но ты правда думаешь, что он переставил щепку с сознанием, и я в тот же вечер отправился на новой машине в новую квартиру наслаждаться жизнью, решив, что стал чересчур хорош для, как ты выразился, слишком старого тебя? Ты хоть иногда задумываешься, что мир крутится не только вокруг тебя? — Ви встал и щедро плеснул мартини в бокал, после чего опрокинул его залпом. Он раньше не замечал за собой тяги к встречным обвинениям, старался сглаживать углы, понимая, что как бы ни был зол на собеседника, причинять боль близкому человеку — последнее дело. Обычно, если все же случалось поссориться, Ви мог резко вспылить, послать в сердцах, но отходил легко и первый шел на примирение даже тогда, когда конфликт инициировал не он. А сейчас расчетливо жал на болевые точки, и это пугало ровно так же, как и все прочие реакции, пока еще чужие. Керри хотелось психануть и поджечь тут все нахер. Хотелось, но чтобы перейти к действию, нужна энергия. Когда-то плескавшая через край, сейчас она пробуждалась исключительно с музыкой. Евродин смотрел на чужого и в то же время до боли знакомого парня и разрывался от желания крепко прижать Ви к себе, жадно целуя, и просто, нахрен, наорать и свалить, потому что, в самом деле, какого хера тот смеет его в чем-то обвинять? Выбор есть всегда, и вполне очевидно, что сделали его не в пользу Керри. А Ви продолжал: — В Найт-Сити и относительно в норме я только полтора месяца, а предыдущие были нескончаемым адом. На мне, черт возьми, опыты ставили, и анестезия не предусматривалась. Из меня заживо выцарапывали поврежденное сознание, когда нейронная сеть была уже слишком сильно разрушена, для того, чтобы спокойно скопировать его. Конечно, они не забывали проводить на мне всевозможные тесты. Потом я был без тела, а на финальной стадии валялся, обдолбанный нейроблокаторами и прочей дрянью, с сотнями трубок, воткнутых куда только можно, чтобы не произошло отторжения или некроза ни на каком уровне! Потому что иначе все пришлось бы начать с начала, — Ви вздохнул, понимая, что стало легче, когда он поделился своей историей. — Это не просто новая услуга по приобретению свежего мяса в качестве контейнера для маразма богатеньких стариков, а только прототип, доказывающий, что это в принципе возможно. Мне, конечно, стоило попросить Хелльмана, а лучше Ханако-сама, сообщить тебе о происходящем, но, прости, было как-то не до того, — Ви криво усмехнулся. Затем он поднялся, обошел столик, по пути приложившись к мартини, отпивая прямо из бутылки, и опустился перед Керри на корточки, глядя ему в глаза. Ви мягко взял пистолет из рук рокера и отложил в сторону. Керри честно старался не перебивать и дослушать все до конца, хотя, конечно, слова Ви выводили из себя еще сильнее. Хотелось снова перейти на крик. Наверняка ему запрещено знать то, что он услышал. Ну и что? Обнулят его? Да насрать, если честно. — Чувства к тебе остались, Кер. Я видел, что ты ведешь прежнюю жизнь и считал, что ты оправился от того, что случилось между тобой и… — Ви покачал головой, — Ви, в котором находился конструкт личности Джонни. Я не был уверен тогда и не уверен сейчас, что я — тот человек, с которым ты встречался. Джонни в моей голове больше нет, совсем, а все физиологические реакции пока чужие и для меня самого. Что уж говорить о взгляде со стороны?.. Да, какие-то жесты остались, но только самые характерные. К тому же, я боялся за тебя — эта информация проходит по грифу «совершенно секретно», а Арасака умеет хранить свои тайны, потому пусть то, что я сказал, останется между нами, — Ви взял руку Керри и прижался щекой к тыльной стороне ладони, чем вызвал у Евродина недоумение: такие прикосновения были совершенно не свойственны наемнику. — Я тоже скучал, — Ви отстранился, сев на столик. Что еще сказать, он не знал. Евродин опустил взгляд, стараясь не смотреть на Ви, осознавая, что больше всего добивают не незаслуженные обвинения и даже не рассказ о том, что пережил Ви, а то, как он говорит о наемнике — будто того уже нет. И самое ужасное — Керри готов с ним согласиться. Он очень хотел верить, что перед ним Ви, его Ви, просто в другом теле, однако что-то изменилось. К примеру, он вернулся в корпорацию. В корпорацию, которую, кажется, ненавидел. Здесь определенно что-то не так! При этом Керри не мог говорить с человеком перед собой так, будто это не Ви. И если сначала ему хотелось кричать, то финальный жест Ви — да, блядь, Ви, и лучше он отгонит все мысли о том, что что-то не так — заставил его успокоиться. Керри медленно выдохнул, собираясь с мыслями, и тихо заговорил, стараясь не поднимать взгляда. — Больше всего, Ви, я боялся, что ты находишься где-то там один и нуждаешься в помощи, а я даже не знаю об этом. И теперь я узнаю, что, в сущности, так и было. Ты хоть представляешь, сколько я тебя искал? — по правде говоря, Керри не знал, как реагировать на все сказанное. Наверное, именно поэтому его глаза и голос вообще ничего не выражали — слишком много разных эмоций сразу, да еще после концерта и вспышки гнева, закончились выгоранием. Он был уже не в состоянии кричать, все чувства казались приглушенными. Ему словно вдруг стало плевать. Нужно было время для восстановления и, желательно, здоровый сон, хотя кто знал наверняка — Керри не помнил себя в подобном состоянии. Никакие неудачи или неприятные расставания не доводили до такого. — Ты смеешь обвинять меня в эгоизме, хотя единственная причина, по которой я столько прожил, несмотря на депрессию — мне не похуй на тех, кто пытается меня поддержать. Значит, корпораты меня обнулят? Вперед. Только попроси, чтобы организовали аварию. Желательно громкую и с красивым взрывом. И обязательно так, чтобы это выглядело несчастным случаем, а не самоубийством. Керри поднялся с места, поднял пистолет, поставил его на предохранитель и закрепил на штанах, после чего принялся убирать гитару в футляр, решив, что пора собираться. Хотя он понятия не имел, хочет остаться или уйти. — Значит, полтора месяца… Мне жаль, что все это с тобой произошло. Начинаю понимать Джонни. Возможно, чтобы я стал таким, каким он хотел меня видеть, корпорации нужно было просто отнять у меня парня, — закинув футляр за спину, он подошел к сидящему на столе Ви и провел ладонью по его щеке, глядя в ореховые глаза. Непривычно было видеть этот взгляд не в серо-зеленых оттенках, но непривычка — это, на самом деле, такая мелочь. Взгляд Евродина скользнул вниз, к губам парня: Керри явно раздумывал, поцеловать его или нет. — Мне плевать, в каком ты теле, Ви. Но насчет чувств… Ты себе-то хоть не ври, — часть его отдавала отчет, что он просто обижен и связаться с Ви лучше потом, когда переварит эмоции и успокоится. Но разумная часть Евродина, как и всегда, осталась неуслышанной. Ощутив прикосновение к щеке, Ви чуть повернул голову и прижался губами к основанию чужой ладони. Сказанное Керри больно ранило, но в то же время звучало справедливо. Было и жутко от того, что Керри искал его, чтобы помочь и вытащить из того, во что он влез, и радостно, что он был так важен. Хотя, теперь, наверное, ключевое слово — «был». Ви не гордился сделанным выбором, но тем не менее, вернись он в момент, когда можно было что-то изменить, даже зная, через что придется пройти, Ви бы этого не сделал. — Корпорация ни у кого ничего не отнимала, — Ви грустно улыбнулся. — Я сам согласился. Мог оставить изувеченное тело, в котором протянул бы не больше полугода, попрощаться нормально со всеми и в какой-то момент захлебнуться в крови, наблюдая за сообщениями о сбоях в системе. Но мне было страшно умирать, хотя, казалось, я это уже проходил. Джонни был мной крайне недоволен, но мне впервые за все время с тех пор, как мы подружились, было плевать. Я и сам не знал, что выйдет так. Признаться, я наивно полагал, что вся процедура окажется не такой уж и страшной, что новое тело будет чем-то вроде куклы, а объяснения Хелльмана прошли мимо ушей после фразы о полноценной жизни. Я думал, что все предостережения — лишь слова, и оказавшись в порядке, я приду к тебе и расскажу с улыбкой, как выкрутился из очередного пиздеца с минимальными потерями. Евродин убрал ладонь и нехотя отстранился, решив, что поцелуй сейчас — это будет уже слишком больно. Затем он наконец-то заглянул в пакет с подарком. Как всегда щедро, вот только на вечеринку он уже вряд ли пойдет. Керри отказывался верить, что Ви мог просто промолчать по возвращению в Найт-Сити. Во всяком случае, если ему было не все равно, он точно передал бы какую-нибудь весточку, хотя бы прощальную. Он же никогда ничего не боялся и действительно умел находить выход из любых передряг! Но, видно, Керри все-таки был ему не так уж и дорог, и это надо было просто принять. Возможно, конечно, дело еще в том, что Ви действительно изменился не только физически. Но Евродин не знал, во что верить, и не хотел оказаться обманутым призрачной надеждой. Последние слова Ви заставили снова избегать его взгляда. Керри не мог поверить. Это звучало еще «замечательнее». Значит, фактически Ви сам согласился убрать Евродина из своей жизни и ничего не попытался сделать, чтобы этого избежать. Как же Керри колбасило: то на первый план выходило что-то вроде радости от встречи с любимым человеком, то он испытывал боль от странных изменений, от того, что Ви решил его оставить. Хотя слова о том, что Ви представлял все не так, заставляли Керри задуматься, но не могли полностью нивелировать тот факт, что наемник… или теперь лучше говорить корпорат?.. В любом случае, Ви мог хоть попробовать задуматься о нем, сократить его переживания из-за неизвестности на эти полтора месяца. В любом случае, надо было все это переварить и не натворить дел в процессе, потому что собственные мысли Керри совершенно не нравились. Раньше максимум, что Евродин мог попросить у влиятельных фанатов — продать какое-нибудь оборудование. В остальном он своими связями не пользовался, но совершенно точно пошел бы на это, если бы Ви сказал, что умирает. Только тот даже не дал ему шанса попробовать помочь. Впрочем, неудивительно. Популярность и славу склонны недооценивать. Джонни тоже недооценивал. — Передай своим, что я слишком устал для вечеринки, — напоследок бросил Керри, давая понять, что разговор окончен. — Я на нее возвращаться тоже не планирую, так что можешь позвонить Кристин и предупредить. Она с телефоном не расстается, — ответил Ви, соскальзывая со стола. Он хотел как лучше, но, кажется, только усугубил и без того непростую ситуацию. Быть может, стоило уйти, но вместо этого Ви подошел к Керри и взял того за запястье, сжимая, пожалуй, слишком крепко. Просто хотел прикоснуться к Евродину. Еще раз. — Себе я не вру насчет чувств, и надеюсь, что, когда тебе понадобятся услуги по пересадке тела и процедура будет отлажена и безболезненна, ты поймешь, что все не так просто, и может быть, вспомнишь меня и все мои слова сегодня. Ты важен и дорог мне. И был, и остаешься сейчас. Больше всего я хотел бы, чтобы ты перестал думать, что я тебя бросил потому, что ничего к тебе не испытываю. Я… — Ви осекся, когда дверь вдруг открылась и в помещение зашли девчонки из Us Cracks, и замерли, явно смущенные близостью Керри и незнакомого корпората. — Керри-сан, простите, — Блю Мун заговорила первой, — просто там началось голографическое шоу, и мы решили вас позвать… — Все в порядке, мне уже пора, — ответил Ви, опуская ладонь и чуть сжимая пальцы Керри. — А голографическое шоу должно быть действительно впечатляющим. Был рад…познакомиться, — Ви не был уверен, что сумеет держать лицо перед Us Cracks, а в гримерке показалось внезапно слишком душно, и он поспешил выйти на воздух, на парковку, где в машине валялись нейроблокаторы и пачка сигарет. Оставалось надеяться, что гадкое послевкусие от осознания собственных беспомощности, ущербности и предательства перестанет давить, и можно будет ехать домой. Керри проводил Ви взглядом, ничего больше не говоря, и переключился на девчонок. — Нет, я неважно себя чувствую и лучше отдохну. Но вы же снимете для меня брейн? — он постарался выдавить улыбку и по очереди обнял каждую из Us Cracks на прощание, после чего вместе с гитарой и подарком выбрался на крышу, где его ждало ави. То, что говорил Ви, Евродину совершенно не нравилось. Менять свое тело он точно не хотел, особенно такой ценой, какой это сделал его… бывший. Стать кем-то другим, отказавшись от себя, своих песен, музыки, друзей, в конце концов? На такое Керри в жизни не согласится, даже ради того, чтобы выжить. Он не видел себя никем другим. Да достаточно было посмотреть, сколько у него в доме инструментов! Он же просто повернут на музыке! Устроившись поудобнее, Керри взял телефон и позвонил Хуану Голдману — новому менеджеру, который оказался на удивление понимающим человеком, в отличие от всяких там Ковачеков. Евродин никогда раньше не отменял свои концерты, но сейчас чувствовал себя совсем уж отвратительно. Появление Ви сделало все только хуже. — Хуан? Привет. Слушай, я знаю, у меня послезавтра концерт. Ты не мог бы отменить его? — Отменить? Керри, будет слишком много возни с возвратом билетов. Может, согласишься перенести на неопределенный срок? Почему ты вообще не хочешь выступать? — Не уверен, что буду в состоянии завести толпу, а ты ведь знаешь, как я не люблю халтурить. Просто… напиши, что мне нездоровится. И хорошо, перенос с объявлением даты позже подойдет. — Все сделаю. Не беспокойся. — Да, и еще. Достань мне, пожалуйста, телефон Виктора Филдинга из Арасаки. — Перешлю контакт, как только смогу, — Керри явно услышал, что его менеджер улыбается, вероятно, думая, что Евродин наконец кем-то заинтересовался и, возможно, скоро выйдет из своего подавленного состояния, немного разнообразив личную жизнь. — Спасибо. До скорого. Керри взял очередной бокал мартини, глядя на панораму города. Обычно он любил играть на гитаре в полете. Благодаря пейзажам за окном приходило вдохновение и порой даже рождались новые песни, однако сейчас у него не было желания даже брать в руки гитару. Телефон издал звук входящего сообщения — Хуан работал очень оперативно. Интересно, сколько сплетен завтра будет в желтой прессе по поводу переноса концерта?.. Погруженный в свои мысли о возвращении Ви, анализирующий полученную информацию и занятый рассуждениями о том, что последние полгода он только и мечтал вернуть назад своего парня, а теперь даже порадоваться его возвращению не может, Евродин не заметил, как долетел до особняка и оказался в кровати, с бутылкой — снова. Радоваться он, к слову, не мог в том числе из-за того, что Ви вернулся каким-то… совсем не таким. И дело было не в теле: манера речи, мимика, привычки — все осталось прежним. А вот слова… слова были другими. И не только слова — наемник был нежным, как никогда. И если этот факт можно было списать на то, что он тоже очень соскучился, то в остальном, казалось, ему промыли мозги. Если это правда, получается, корпорация уничтожила саму личность Ви, или изменила каким-то образом, что, если подумать, ничем не лучше. «Страшнее несбывшейся мечты может быть только мечта, которая сбылась», — говорил как-то, по словам Ви, Джонни. Керри тогда еще подумал, что это самый настоящий бред, и еще утром он бы твердо повторил, что это бред, а сейчас, допив бутылку мартини, бросив ее у кровати и засыпая, он думал, что ошибался — Джонни, мать его, был прав. Впрочем, может, виной всему нахлынувшие эмоции, а на деле все совсем не так. Он еще свяжется с Ви. Обязательно. Как только немного успокоится.

***

Немного придя в себя, Ви выехал с парковки, но домой поехал не сразу, решив покататься по городу. Он давно мечтал о быстром спорткаре, который привлекал бы внимание прохожих, но постоянно приходилось выбирать что-то более практичное и менее дорогое. Хотя, наверняка стоило только заикнуться о Сионе или чем-то подобном при Керри — тот был бы рад порадовать наемника подарком, неподъемным по сумме для самого Ви в тот момент, но совершенно обыденным для Евродина. Тогда Ви объяснял нежелание сделать это тем, что не собирался пользоваться деньгами Керри, а сейчас понимал, что это было дурацкое стремление показать собственную независимость. Огни Найт-Сити отражались от капота автомобиля, и прохожие действительно с интересом смотрели на поблескивающий корпус. Многие из них провожали Сион тем же взглядом, что и Ви когда-то, думая, что человек, сидящий за рулем, имеет в своей жизни многое из того, что недоступно большинству. «Да мне похер, что тобой двигало, когда ты продался корпорации. Я жалею о каждом моменте, когда я тебе помогал. Корпоратская тварь корпоратской тварью и останется, но ты хорошо прикидывался». Фраза Джонни из последнего разговора всплыла в памяти. «У тебя остались хоть какие-то чувства ко мне? Хотя, о чем я, блядь, спрашиваю…» Слова Керри добавились во внутренний колумбарий. Ви невольно представил, что сказала бы Панам, узнав о сделке с Арасакой, о том, что Ви, по сути, принял сторону врага за гарантию собственного комфорта, в обмен на свои идеи, и эти мысли ему совершенно не понравились. Ви вывернул руль, сворачивая на автостраду, погруженный в себя. Он не приглашал к себе в голову Сильверхенда, не собирался умирать из-за того, что фиксер взял заказ у тупой куклы из «Облаков», возомнившей себя спасительницей всех шлюх, и не просил, блядь, чертового Дженкинса, который вроде как сам лишился карьеры, отправлять его работать против Абернати. Ви куда больше был бы рад продолжить работу в корпорации, и пусть несколько позже, но все же купить на собственные средства Сион и студию в Уэстбруке… Наверное. Странное чувство. Он отчетливо помнил, что раньше его устраивал уход из Арасаки. Возвращаться туда он не хотел. И, более того, был не в восторге от того, что, если он не хочет подвергнуть друзей опасности, но и не уверен, что вытащит все на себе, придется обратиться к корпе. Оказавшись дома, Ви подошел к зеркалу, пытливо вглядываясь в отражение, и впервые за долгое время не почувствовал желания отвести взгляд. Более того, он понимал, что большую часть жизни видел в отражении кого-то другого, но кого именно, вспомнить уже не мог. Ви провел пальцами по щеке, которой касался Керри, и слегка улыбнулся, вспоминая их встречу. Спустя полчаса он лежал на животе в постели после горячего душа и наблюдал за Уэстбруком с высоты предпоследнего этажа, наслаждаясь терпким вином. Ви пытался найти в себе хотя бы тень сомнений или раскаяния в том, что вместо успокоения близких ценой боли и смерти выбрал эгоистичный и выгодный для себя путь, но не находил. И это тоже на миг показалось странным. Ви знал, что это глупо, но все же набрал сообщение: «Если у тебя еще осталось, в чем меня обвинить, адрес в приложенной геолокации». Номер Керри он помнил наизусть. Затем он отложил телефон и устроился на огромной кровати, едва ли уступающей размером кровати в спальне Евродина.