***
Керри достаточно быстро принял душ и так же быстро оделся, стремясь встретить корпоратов в более-менее приемлемом виде. Правильно ли он поступает? Евродин понятия не имел, и боялся. Он не знал, чего ждать. Это был шаг в неизвестность. Блядь, да как Ви и Джонни справлялись с подобным? В конце-концов, наверняка Джонни тоже не предполагал, какой будет результат, когда шел в Арасака-тауэр. А Ви… Блядь, мысли о Ви доставляли почти физическую боль — он был уверен, что наемник точно не хотел такого результата и не сделал бы такого выбора, зная все наперед. Евродину было неприятно, что он ничего не смог предпринять как в первом, так и во втором случае. Теперь он просто не мог остаться в стороне. Глубоко вдохнув и выдохнув, Керри осознал, что уже сделал выбор и не собирается его менять, несмотря на неизвестность. Он не может больше оставаться в стороне. Хотелось надеяться, что он действительно нашел подходящих союзников… Но союзников ли? Как Джонни в свое время рискнул пойти на штурм с группой Милитеха? Тоже ведь корпа, а им нельзя доверять. — Соберись, Керри, — сказал он себе и направился к дивану. Да, страшно. Да, тревожно. Да, много неизвестности. Но разве можно так все оставить? Если есть хотя бы малейший шанс стать человеком, который, возможно, сможет помочь Ви и вытащить из Арасаки Джонни — а Керри не верил, что того действительно стерли, — он должен его использовать. Внезапно система безопасности дома полностью отключилась. И Евродин понял: гости прибыли. Еще до момента, как первое ави приземлилось во дворе, все роботы, независимо от того, были ли они в поле видимости из транспорта, отключились и замерли. Дверь открылась и показалась уже знакомая Евродину девушка, разве что сейчас на Шерил были темные очки и ярко-красное длинное платье с открытыми плечами. — Все нежелательные устройства выведены из строя. Поставить на роботов наш софт! Самый свежий, какой потянет эта модель, и тщательно проверить каждого на наличие дополнительных следящих чипов в сборке. Заодно откалибровать для слаженной работы с нашими моделями. Ее губы тронула легкая улыбка. Ох уж этот Керри… С головой в музыке, настолько, что не обновляет собственную охрану, не говоря о том, что никак не заметит и не уберет висящий на воротах прослушивающий жучок очередного второсортного журнала. — Хотя, эту модель, конечно, и наш софт не особо спасет. Она сняла темные очки и ступила на дорогу. Под ними оказались непрерывно светящиеся красным глаза, что вкупе с одеждой позволяло сделать вывод, что даже при помощи имиджа она полностью оправдывает свое прозвище, отображающееся при сканировании. Следом из ави показался Мистер Голубоглазый и аккуратный красноволосый паренек с планшетом. Эти трое двинулись прямиком в дом. Команда из второго ави принялась выполнять приказ и занялась роботами. Третье ави приземлилось, но из него никто не выходил. Очевидно, ждали сигнала. Мистер Голубоглазый остался стоять практически у входа в особняк, а остальные двое направились прямиком к сидящему на диване Керри. Стоило Шерил оказаться в поле его видимости, ее глаза стали нормальными, зелеными: музыкант явно был в ужасном моральном состоянии, и усугублять его нечеловеческим сиянием ей не хотелось. Шерил в самом деле искренне хорошо относилась как к Керри, так и к его музыке, иначе предпочла бы другой способ встречи тет-а-тет, нежели персональный концерт. А так убила двух зайцев сразу. Хотя, это не отменяло того, что на первое место она ставила цели корпорации, а значит, в любом случае сделает то, что запланировала, и подвергнет Евродина опасности. — Шерил Уайт собственной персоной, — попытался улыбнуться он. — Быстро ты. — У тебя был такой голос, будто ты вот-вот совершишь непоправимое, — не дожидаясь приглашения, Шерил устроилась прямо на столике напротив Керри, закидывая ногу на ногу и кивая стоящему рядом юноше, чтобы тот сел рядом. — А это плохо и для меня лично, и для дела. — В смысле, плохо для дела? — учитывая, что никакого дела у них еще не было, Керри немного опешил, но ответ получил незамедлительно. — Для корпорации. Ты хоть раз задумывался, у скольких людей упадет работоспособность, если их кумир или просто певец, к которому они хорошо относятся, которого привыкли видеть и слушать, покончит с собой? — не дожидаясь ответа, она чуть покачала головой. — Конечно, не думал. У тебя мышление музыканта. В нашем мире это привычное явление, однако оно окажет свое влияние. А учитывая охват твоей аудитории, даже если у каждого первого фаната работоспособность упадет на пару процентов, эффект будет ощутим. Керри начал смутно подозревать, что потребуется в первую очередь для манипулирования общественным сознанием. Только для чего именно? И каким его собираются сделать? — Может, сразу объяснишь, для чего вам я? И еще я бы хотел знать, смогу ли как-то навредить Арасаке после перемен, — да, Керри знал, что такие вещи говорить опасно. Но, с другой стороны, ему было уже нечего терять. Лучше делать хоть что-нибудь, чем тонуть в депрессии. — Арасаке? — Уайт выглядела озадаченной. Сильно озадаченной. Потому что Евродин никогда не вмешивался в дела корпораций. Что же такого могла натворить Арасака, чтобы даже он зашевелился? Хотя, может, у него просто накипело. В любом случае, когда они заглянут в его воспоминания, все станет понятно. — Ты понимаешь, о чем просишь? Но, впрочем, тебе повезло, — она усмехнулась. — Думаю, мы сработаемся. Именно их мы и собрались вытеснить из нашего города. — Тогда я готов, — Евродин сжал кулаки и закрыл глаза. Лучше было покончить со всем этим переписыванием как можно скорее, пока он не струсил и не отступил, как обычно. — Нет. Керри, мы работаем с мозгом — самой важной частью человека. Прежде, чем приступить к практике, надо полностью оценить твое психологическое состояние, стабилизировать его и настроить оборудование. В противном случае можно столкнуться с последствиями: в твоей голове начнут происходить сбои и органы отключатся один за другим, — услышав это, Керри резко распахнул глаза и заметно занервничал. А Шерил отметила, что над психологическим состоянием придется серьезно поработать. Оборудование для изменения личности должно быть настроено очень точно. Работать напрямую с сознанием гораздо сложнее, чем с энграммой. Одно дело, когда в энграмму внесли все изменения и нужно только время, чтобы тело под нее адаптировалось. Другое — работа с сознанием в реальном времени. Мало кто из людей задумывается, что, если отказывает, к примеру, печень, проблема может быть не в том, что орган разрушен. Тот может оказаться здоров, но мозг зачем-то его отключил. — Он твой, Кевин, — она поднялась и отошла, снова демонстрируя алое свечение в зрачках. Они еще никогда не переписывали сознание так быстро, как собирались сделать с Евродиным. Да, оборудование протестировано, все выглядит точным и безопасным, но подготовка так или иначе необходима. Сейчас следовало не навредить Керри, а в будущем — не оставить никаких следов. Как только Евродин остался наедине с психотерапевтом, Кевин, который все это время молчал, обратился к Керри. — Мистер Евродин, вы когда-нибудь бывали на сеансах психотерапии? — Я? Да нахуй надо? Я периодически посещаю своего гуру, — хотя, конечно, в последнее время Керри думал, что психотерапевт не помешает, но решил умолчать об этом. И так продемонстрировал слишком много слабости. Ладно, он расклеился при Ви. Или не Ви… Неважно! При корпоратах показывать слабость не хотелось. Кевин покачал головой, мягко улыбнувшись: — Гуру помогает расслабиться, успокоиться и привести мысли в порядок. А ослабить влияние травм прошлого на настоящее поможет психология и психотерапия. Конечно, за один сеанс с этим не справиться, но он вам точно необходим. — Блядь, это вы вот так вот, что ли, в мозг лезете? — Керри уж точно не собирался идти к психологу. Вообще-то он рассчитывал, что они быстренько договорятся, запустится процедура взлома его мозга и на этом все закончится. А дело затягивалось. Да, он помнил, что надо определить его психологическое состояние и все прочее. Но разговоры… Меньше всего ему хотелось тратить время на разговоры. Лучше бы просто напился и побыл один. — Ладно, валяйте. Кевин кивнул и открыл какой-то файл на планшете: — Итак. Что вас сегодня так огорчило? Керри расслабился на диване, запрокинул голову и закрыл глаза. Он пытался расслабиться. Чувствовалось, что разговор будет неприятным. — Я снова остался один. — Вы знаете причину, почему так произошло? — Ну, я понял, что мой парень предпочитает доверять не мне, и вообще он, блядь, исчез на полгода, не предупредив, что так может случиться! Даже не подумал об этом! И не говорил о своих проблемах. Будто я ему никто! А теперь еще и вернулся… совсем другим. Восхищаясь теми, кого ненавидел, — Керри тяжело вздохнул, жалея, что поблизости нет ничего алкогольного. — И вы автоматически считаете себя менее значимым, чем эти люди, причем в собственных глазах. Керри, почему у короля рока падает настроение из-за того, что какой-то человек, очевидно, неспособный оценить свое везение и порадоваться, что на него обратил внимание самый солнечный человек в Найт-Сити, не говоря о том, что он рок-звезда, ушел и освободил место кому-нибудь более достойному? Вариантов вокруг больше, чем вы думаете. — Да какие, блядь, достоинства, если в конце-концов я один? Никто не хочет принимать меня таким, какой я есть. Да даже он сказал, что некоторые мои поступки — глупости, и попросил не повторять! Неужели настоящий Керри Евродин настолько плох? Да и не только настоящий… На сцене тоже, очевидно, в любой момент меня вытеснит кто-нибудь другой, — Керри выпрямил голову, ощущая неприятный укол в сердце. Перемены в Ви его больно ранили. И воспоминания не помогали. Группа ничего бы не добилась без Сильверхенда, а был в ней Керри или нет, всем было все равно. — Неуверенность в себе. Я понял. Но ведь группа, в которой вы играли, набрала популярность в рекордные сроки, с нуля. — Это все Джонни. На сцене сиял он, а я так… декорация на фоне, — вздохнул Евродин и уставился в пол. Именно так он себя и чувствовал в те времена. Да и сейчас порой думал, что появится кто-то ярче, и все — о нем просто забудут. — Вовсе нет. Я видел записи, и как специалист, объясню феномен, почему у вашего друга было больше фанатов. Сильверхенд привлекал всеобщее внимание своими неординарными выходками, своей харизмой, и когда он был на сцене, толпа ревела громче. Но она ревела и до его появления. Вероятно, вы думали, что все так радуются, потому что видят его, но нет. Ваш вклад был огромен, Керри. Джонни работал как усиление вашего сияния, с добавлением своей перчинки. У всех в голове происходила подмена понятий, что все самое лучшее происходит, когда на сцене Сильверхенд, но наибольший успех у SAMURAI был при полном составе. Тем более, вы игнорируете тот факт, что шли с Джонни голова к голове, когда стали выступать каждый сам по себе. — Серьезно? — Керри немного подвис, потому что все звучало вполне себе логично, и контраргументов он не нашел. Разговор с Кевином продлился еще полтора часа, и Керри откровенно пожалел, что не пробовал найти нормального психолога раньше.***
Ему дали отдохнуть некоторое время после сеанса. Честное слово, Евродин был за это благодарен. После разговора стало немного легче, но нужно было переварить как случившееся, так и то, на что он решился. Он попивал мартини у себя в баре, с горечью оглядывая роскошное окружение, которое казалось теперь нелепой, никому не нужной дешевкой, когда к нему подошли Шерил и Мистер Голубоглазый. И, черт, Евродин отчаянно хотел спросить, почему у этих двоих все время светятся глаза, но не решался. Живя в Найт-Сити, со временем начинаешь понимать, что чем меньше ты знаешь, тем безопаснее. — А теперь можно поговорить и о деле, — Шерил небрежно достала бокал и плеснула себе немного вина, которое Евродин хранил для устраиваемых иногда в особняке вечеринок. — Я поняла твою первую просьбу, Керри. Душевную боль мы уберем. Есть два варианта. Первый — не советую: подправить или стереть воспоминания, которые вызывают эмоции. Конкретно твою память мне хотелось бы нарушать по минимуму. Второй — хороший: перепрограммировать нейроны в твоей голове, чтобы при проигрывании воспоминания твой разум не реагировал на него, как на болезненное. Какой ты выбираешь? Вторую просьбу Шерил уже определила — навредить Арасаке. И, поскольку их с Евродиным цели тут совпали, она тоже будет выполнена. Надо же, у них сформировалась честная сделка без недомолвок и подводных камней! — Сперва вопрос. Чего такого особенного в моей голове? — по идее, не должно быть разницы, как именно менять личность — через воспоминания или, собственно, через… непосредственно изменение личности? Евродин не разбирался в этом. Да и, честно говоря, не хотел, интересовался только тем, что касалось его лично. — Ты музыкант, Керри. Изменишься ты — изменится твоя музыка. Чем значительнее изменения в тебе, тем значительнее в музыке. Поэтому к твоему разуму нужно относиться особенно бережно, если хочешь и дальше слушать выходящие хиты. И чтобы ты набирал популярность, разумеется. Мы в любом случае сохраним все данные о твоем мозге, чтобы в любой момент восстановить его в точности. А еще придется сделать своеобразную «имитацию вдохновения», потому что Евродин будет должен написать несколько песен, особенных песен, которые запишут с помощью особого оборудования. — Я понял, — Керри чувствовал себя действительно неловко. Он понимал, что корпораты преследуют свои интересы, но еще начал понимать маленькую, но важную деталь: это был не просто сухой расчет. В каждой корпорации, в том числе и в этой, работали фанаты, которые не хотели давать его в обиду. — Вы откуда, кстати? И что вам сделала Арасака? — Найт, — Мистер Голубоглазый подошел, внимательно разглядывая Евродина. Им предстояло познакомиться поближе: кто-то будет вынужден пожить в особняке Керри после изменения его личности. Кто-то, кто разбирается в их технологиях и сможет все скорректировать, если что-то пойдет не так. Не хотелось бы, чтобы у музыканта нарушилась координация или случились еще какие-то проблемы. — Мы их предупреждали. Сами виноваты, что нарушили условия договора и превысили свои полномочия в городе. Безнаказанным такое оставлять нельзя. Все сотрудники сходились в одном — решать проблему только через юристов тут не вариант. Главной задачей было не навредить, а кровавыми буквами написать над городом: «не нарушайте договор с Найткорп». Шерил перехватила непривычный взгляд Евродина. Ни в одном интервью, ни на одном выступлении в глазах музыканта не было столько боли и ненависти. В голове Уайт снова встал вопрос, на который хотелось получить ответ: что именно сделала Арасака, чтобы настолько довести Керри Евродина?