Волчонок

Искать увлечение Олега оказалось достаточно сложным процессом. Сергей сам как-то сразу понял. С первой минуты влюбился в античность, как увидел ее на картинках в учебнике, а после первого посещения музея он понял свою творческую любовь. Созидательная любовь к программированию была от другого — что-то новое, прогрессивное, то, в чем преуспеть может лишь он. Любовь, которая росла на самолюбии. С Олегом шло как-то сложнее. Да, он был фанатом рок музыки, но как это увести в правильное русло, Разумовский понял не сразу. Гитару он честно починил, Олег правда отказался забирать. — У меня ее снова порежут или сломают. Лучше пусть у вас останется. Сергей стал возить ее с собой и при случае предлагать сыграть что-нибудь. Олег краснел, бледнел и говорил, что ничего не может и не знает. Страшнее и сложнее всего было убедить парня, что он не безнадежен, что ему нужно пытаться сквозь ошибки и трудности. Олег вроде даже согласился, но отказался демонстрировать свои попытки перед мужчиной. Брал на день-два, потому возвращался примерно на такой же срок. Пальцы были в мозолях, ходил он вроде мрачным, не говорил о своих успехах, но угрюмо просил гитару снова. Дальше Сергей попытался записать Олега на бокс. Тот сразу отказался. — Мне не нравится бить людей. Это просто необходимость. А учусь я лучше на своих косяках. Потом Разумовский сам подумал и согласился — нечего приучать склонного к мазохизму парня приучать к регулярной и разрешенной боли. О другом упомянутом увлечении Олега Сергей вспомнил случайно, когда Уля ему вручила огромную корзину ароматных яблок. — И что мне с ней делать? — офигивал Разумовский, еле удерживая увесистый подарок. Олег, который был свидетелем этого, усмехался, фыркая от смеха. — Помню, бабушка, когда у нас столько яблок было много чего готовила, — произнес, улыбаясь, парень, вытаскивая один плод из корзины. — Всегда так пахло классно. — Не хочешь что-нибудь попробовать приготовить? — сразу спросил Сергей, сам себе удивляясь. — Ты же говорил, что любишь готовить. Вот можешь попробовать на хорошей кухне. Все, что надо куплю. А ты мне наготовишь вкусного — равноценный обмен. — Но я даже не помню, что и как там… — стушевался подросток, ковыряя ногтями тонкую кожицу яблока. — Да и что вообще готовить? — А давай шарлотку! — предлагает Разумовский, вспомнив первое, что содержит яблоки. — Рецепт я найду, за ингредиентами заедем, потому ко мне. Давай, Олеж. — Я ж так себе готовлю, — сопротивляется хмуро Олег. — Попробуешь, — уверенно произнес Сергей, ставя корзину в машину. — Давай-давай. Не спорь. Кажется, «не спорь» — это волшебная фраза, после которой Олег хоть и нехотя, но соглашался. Сейчас тоже поворчал, но сел в машину, вгрызаясь в яблоко. Сергей дал ему телефон и предложил самому найти рецепт, который он сможет реализовать. Волков разрывался между неловкостью и самоуверенностью — насколько далеко он может шагнуть в реализации рецепта. Выбрал что-то среднее — простое заливное тесто, яблоки с корицей и лимонным соком. Он справится. Справится же? Сергей был полностью уверен в парне — тот себя уже проявил, как вдумчивый и ответственный человек, который со всей серьезностью относится к любому делу, особенно если дело касается Разумовского. Мужчине было неловко, но он понимал — впервые за долгое время получивший ласку и внимание парень всеми силами захочет выслужиться, доказать свою полезность и нужно, заработать новую порцию тепла. Да, эгоистично пользоваться этим, но если это поможет с другими проблемами парнишки, то можно же? Меньшее зло ради уничтожение большего. Если Олегу понравится готовить, то он может направить свою энергию и интерес в это русло и развить себя, как повара. К тому же — это память детства. Как оказалось сейчас. Яблочный запах, горячий пирог с запеченными фруктами — это что-то малое сохранившееся из беззаботного детства и далекой семьи. Сергей свою семью помнил урывками и, по правде, давно не вспоминал. У Олега, кажется, эти воспоминания еще были более цельными, более яркими. Такие нельзя зарывать, забивать. Их нужно лелеять и сохранять бережно в памяти. Разумовский поможет в этом. — У вас духовка, миксер, форма есть? — спросил Олег, уже в магазине, сверяясь со списком и тем, что было в тележке. — Есть, но я этим ни разу не пользовался, — усмехнулся Сергей, подкладывая еще мармеладных мишек. — Укомплектовал по максимуму, просто чтобы было. А готовить не люблю вообще. Так, по мелочи. — Ясно, — серьезно кивнул Олег, внимательно рассматривая будущие покупки. Разумовский тихо посмеивался с этой серьезности. Маленький волчонок принюхивался почти ко всему, что оказывалось в тележке — даже муке и яйцам — читал, если было что, рассматривал внимательно. Высочайшие контроль качества. Сергей не вмешивался, лишь наблюдая за этим со стороны, приглядываясь к его движениям, мимике, логике. А парень оказывался все более и более вдумчивым и внимательным. А еще Сергей ловил себя на постепенно обретающей силу мысли — волчонок очаровательный, красивый мальчик. Дома Олег снова превратился в испуганного неуверенного зверька, оказавшегося на чужой неизведанной территории. После того раза они приезжали может раза два, так что действительно квартира ему была чужой. — Тебе дать переодеться? — спросил Сергей, оттащив на кухню вместе с подростком корзину и пакет. — Да не, не надо, — ответил Олег, опустив голову, смущенно шурша в пакете. Разумовский пока не стал настаивать, но в дальнейшем будет. Волков разложил перед собой покупки, закатал нервно рукава толстовки, вытер ладони о джинсы, затем метнулся к раковине, нормально помыв руки, снова вытер влагу о штаны… Суетливый щеночек. — Я могу тебе чем-то помочь? — поинтересовался Сергей, закатывая рукава рубашки, намереваясь не отступать и остаться. — Найдите миску, миксер, форму, — произнес Олег, серьезно всматриваясь в текст. — Ладно, — кивнул мужчина, начиная рыться по шкафам, суматошно выискивая необходимое. Разложил все перед поваром под его внимательным цепким взором. — Я могу чем-то еще помочь? — Да нет, наверно, — пожал плечами Олег, переводя неуверенный взор с одного на другое. Ясно, застопорился, не знает с чего начать. У него все более явно проявляется проблема выбора и первого шага. — Давай, я яблоки подготовлю, а ты тестом займешься, — предложил Сергей. Олег, кажется, вдохнул с облегчением и кивнул, соглашаясь. Разумовский принялся намывать фрукты, пока его гость и повар разбивал яйца. — Ты сказал, что у тебя бабушка готовила яблоки, — произнес мужчина, приступая к нарезке. — Шарлотку она тоже делала? — Не помню, если честно, — нахмурился Олег, включая миксер. — Просто помню… не знаю, как описать… атмосферу, что ли? Само ощущение этого. Запах запеченных горячих яблок. Какой-то сладко-кислый привкус. Еще почему-то какие-то синенькие цветы в стакане. Странные воспоминания. — Это здорово, — мягко произнес Сережа, складывая кусочки яблока в миску. — Здорово, что это сохранилось в памяти. Такие мелочи стоит хранить. — Я храню, — кивнул Олег, судорожно забираясь пальцами под толстовку, доставая красивый стальной кулон. — Это последнее, что от папы осталось. А мама… маму я почти не помню. Бабушку в большей степени. — Ничего страшного, — сказал Разумовский, присыпая яблоки корицей. — Я вот, к своему стыду, своих почти забыл. Так что… ты молодец, что не теряешь эти воспоминания. Олег не ответил на это ничего, засыпая в яично-сахарную смесь муку. А затем, прежде чем начинать размешивать, привалился плечом к плечу мужчине, боднув подбородком. Сергей удивился, шокировано взглянув на парня. Тот смотрел с мягкой теплотой и нежностью смотрел на него, проникая кажется куда-то в глубину. Сергея аж передернуло. От трепета. Искренности. И забытого ощущения заботы. Разумовский усмехнулся, потеревшись кончиком носа о нос Олега. Тот очаровательно покраснел, отпрянув. — Продолжим? — спросил мягко Сергей, размешивая руками яблоки с корицей и лимонным соком. Олег промычал что-то согласное, цепляясь за форму, смазывая ее. Они больше не говорили, пока заканчивали с подготовкой. Молча водрузили форму с пирогом в духовку, выставив таймер и температуру. Сели вместе на диван, на каком-то расстоянии друг от друга. Очевидно было неловко. Поэтому Сергей постарался избавиться от этого. Отошел в свою комнату, находя необходимое. — Не хочешь? — спросил Разумовский, принося в комнату гитару. Олег усмехнулся, неловко сводя брови, а затем протянул руки. Гитара, как это не странно ему шла. Как-то правильно лежала на коленях, пальцы на струнах смотрелись утонченно и строго. — Есть пожелания? — спросил Олег, перебрав пальцами струны. — Что сам захочешь, — пожал плечами Сергей, радуясь самому факту, что парень согласился наконец сыграть ему. Волков нахмурился, задумчиво прикусив губу — решал — а затем кивнул сам себе, начиная сжимать пальцы на грифе. А затем начал перебирать струны. — У ночного огня, под огромной луной… — тихо начал напевать Олег. А Сергей вздрогнул. Мальчик не то чтобы певец, но голос у него глубокий, хрипловатый. Очаровывающий и притягательный. Красивый. Разумовский стал ощущать себя слишком странно. — Вам не понравилось? — спросил Олег, жалобно взглянув на мужчину, завершив игру. Сергей вздрогнул, снимая с себя задумчивость, улыбаясь парню. — Ты молодец, — ответил Разумовский, погладив по волосам ребенка. — Просто отлично. Не прекращай учиться, хорошо? Олег засветился, приободряясь, улыбаясь. Был бы хвостик, замахал бы им, как пропеллером. Он сыграл еще пару раз, прежде чем прозвучал звон духовки. В кухне стоял прекрасный стойкий аромат сладких печеных яблок. Сама шарлотка была чуть влажновата, но они решили ее оставить чуть подсушиться. Сергей сделал себе по привычке кофе, Олегу налил чай. Сладкое тесто таяло во рту, яблочная мякоть растекалась по языку. — Очень вкусно! — удивился и восхитился Разумовский, запихивая полкуска в рот — ему, как сладкоежке вообще было в радость. — Спасибо, Олеж. Ты умничка! Олег снова покраснел, торопливо жуя пирог, перепачкав мордашку. Сергей потянулся, вытирая крошки и яблоко с мягких губ большим пальцем. Черт, он попал.