Kiss of Death

      – Слушай, я выгляжу слишком пафосно! – поправляя галстук-бабочку и критично рассматривая себя в огромное настенное зеркало гримерной, говорит Тэхен. – Как думаешь, не перебор?              – Думаю, твой образ достоин красной дорожки на премии “Оскар”, – стоя спиной к зеркалу перед Тэ, я аккуратно поправляю непослушные пряди парня, – а не какой-то третьесортной, пусть и самой престижной среди актеров-любителей, премии “Золотой вереск”.              – Я так волнуюсь, – Тэхен резко хватает мою руку за запястье и прикладывает ее к своей груди в области сердца, – чувствуешь, как колотится? Если мне придется выходить на сцену за наградой, я от этого напряжения и слова связать на смогу.              – Ну ты ведь подготовил речь? – бросая короткие взгляды на свою хрупкую руку, которая все еще покоится на приятной ткани смокинга Тэ, зажатая его длинными, аристократичными пальцами, спрашиваю я. После короткого, неуверенного кивка головой Тэхена я добавляю: – Значит, представь, что это твоя очередная роль, поэтому просто сыграй самого популярного актера, который говорит свою победную благодарственную речь, – я, наконец, не без усилия освобождаю свою руку из хватки Тэхена и как ни в чем не бывало, будто этот жест действительно не показался мне странным, продолжаю: – С такой постановкой вопроса справишься? – не скрывая ехидной улыбки, тут же добавляю: – Забавно, если честно, что это я даю тебе советы, а не ты мне, как это обычно бывает. Давай, не тушуйся, вспоминай, что ты у нас в клубе самый талантливый, самый опытный и самый, на самом деле, достойный, чтобы присутствовать сегодня на награждении.              – Не знаю, что бы я без тебя делал, – тяжело вздыхая говорит Тэхен, тембр его голоса, и без того глубокий, звучит на пару тонов еще ниже. Он зачесывает свои темные пряди, над которыми я корпела не меньше часа, назад и смотрит на меня пронзительным взглядом. Его зрачки настолько широкие, что не видно радужки. Не зная Тэхена, я бы подумала, что тот под кайфом.              – Все то же самое, что и сейчас, – стараясь игнорировать его ходящие желваки на скулах, напряженную шею с выступающими венами, говорю я, – но с кем-то другим из клуба. Уверена, что любая девчонка из нашего кружка справилась бы не хуже меня. Для того, чтобы отпарить костюм, нанести легкий макияж и уложить твои слегка вьющиеся волосы, не нужно обладать какими-то сверхъестественными навыками.              – Кто-то другой не смог бы меня успокоить так, как это делаешь ты, – Тэхен наклоняет голову вбок и начинает как-то медленно, даже томно, моргать. Его взгляд блуждает по моему лицу, я прямо чувствую, как перемещаясь с моих глаз, он останавливается на скулах. Затем на линии подбородка. На губах. Мое сердце начинает биться быстрее, а щеки предательски краснеют. Совру, если скажу, что эти игры Тэхена мне не по душе. Мы в одном клубе уже почти полгода и проводим достаточно много времени вместе. И так, как сейчас, Тэ ведет себя не впервые. Но это впервые, когда он проделывает эти вещи, когда мы наедине, за пределами репетиционного зала, и это не является частью тренинга.              – Ты мог взять ассистенткой Аманду, – мой голос звучит неубедительно, потому что я и сама не верю в то, что говорю. И Тэ, чуя мою неискренность, расплывается в довольной улыбке и отрицательно качает головой. Я недостаточно хорошая актриса, чтобы скрывать свои настоящие эмоции. – Или Эмили. Честно говоря, желающих поехать с тобой в Вашингтон было очень много. Не знаю, почему ты попросил составить тебе компанию именно меня, я даже не выдвигала свою кандидатуру.              Это было чистой правдой. Когда на одном из занятий объявили о том, что Тэхена номинировали на премию, и он отправляется в Вашингтон, все девчонки нашего клуба выстроились в длинную очередь, чтобы выбить эту возможность сопровождать самого завидного бойфренда нашего клуба, да и, смею сказать, всего универа. Все, кроме меня. По очевидным причинам. Я хотела держаться подальше от человека, к которому меня вот уже несколько месяцев как откровенно тянет.              Я все чаще стала замечать, что одной из причин, почему мое настроение резко поднимается, а губы невольно растягиваются в улыбке, это мысль о том, что вечером у меня репетиция и на ней обязательно будет Тэхен. Занятия в его отсутствие обычно проходили для меня скучно и неинтересно. Я долго внутренне боролась сама с собой, отказываясь признавать этот факт, но в конечном итоге сдалась и приняла его: Тэхен был мне симпатичен.              От него обычно невозможно было оторвать взгляда на протяжении всей репетиции. Его голос хотелось слушать часами, а от того, насколько много он всего знал и умел, я просто была в диком восторге. Тэхен был замечательным человеком, в которого просто невозможно было не влюбиться. Вот, собственно, почему все девушки нашего клуба постоянно искали внимания Тэхена, визжали в голос, когда на занятиях попадали с ним в пару, и намеренно оставались в раздевалке до последнего, чтобы выйти вместе с Тэхеном из репетиционной (он заведовал ключами и закрывал зал) в надежде, что тот их проводит домой.              Я же свою симпатию старалась скрывать, как могла. Хоть это давалось мне с трудом. Потому что Тэхен буквально не давал мне прохода. Он, конечно, не был навязчивым, но как-то всегда выходило так, что он был рядом. На занятиях, чтобы быть со мной в паре, он всегда говорил аргументированно, обращаясь ко всем присутствующим в зале, о том, что как самый опытный член клуба он должен больше внимание уделять самым отстающим и тем, кто только присоединился к клубу. После репетиций он всегда окликал меня, чтобы предупредить о том, что нам нужно обсудить все, что мне сегодня было непонятно, поэтому я должна была подождать его. Поскольку Тэхен был моим куратором, то ни у меня, ни у кого-то еще не возникало вопросов. При том, провожая меня домой (в итоге выходило, что разговаривали мы как раз по дороге), он всегда говорил по делу и действительно делился со мной какими-то своими профессиональными наработками.              Буквально месяц назад наши разговоры все чаще начали уходить в какие-то не касающиеся театрального кружка темы. А еще я заметила, что в Тэхене начало что-то меняться. Это сложно объяснить, но то, как он стал ко мне обращаться, как смотрел на меня, исходящая от него энергия – все было другим. И мое тело определенно реагировало на эти изменения. Меня тянуло к Тэхену с такой силой, что становилось даже больно порой. Потому что я запретила себе влюбляться. Моя мозг понимал это, а вот сердце – оно сопротивлялось. И в этой внутренней борьбе я медленно растворялась. И погибала день за днем. Мне ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы из-за моей слабости с ним случилось что-то ужасное.              – Ты действительно не понимаешь? – Тэхен переводит свой взгляд с моих губ на мои глаза и делает короткий шаг, сокращая расстояние между нами до сантиметров.              – А что я должна понять? – мое сердце начинает бешено колотиться, а уши закладывает. Я делаю несмелый шаг назад. Я строю из себя дурочку, но я прекрасно все понимаю. Я не хочу услышать убивающую меня без ножа правду из его уст. И в то же время, страстно этого желаю. Мне кажется, что, как только он озвучит мои мысли, я окончательно проиграю в этой последней битве с самой собой. Пусть лучше он молчит, не хочу ничего слышать! Хочу и дальше обманывать себя, лишь мечтая о взаимности. Нам нельзя чувствовать то, что мы чувствуем. Нам нельзя сближаться!              – Ты мне нравишься, – Тэхен почти шепчет эти слова. Что-то у меня в груди резко ухает вниз и с оглушающим грохотом разбивается на тысячи осколков. Наверное, страдать от разбитого сердца, потому что тебя бросили или потому что отвергли, не так больно. В груди какая-то зияющая пустота, и все кровоточит из-за того, что эта симпатия как раз таки взаимна. Но она обречена на провал.              Я вижу, как сильно он хочет поцеловать меня. Как тяжело вздымается его грудь от желания приблизиться ко мне и коснуться, обнять. Он облизывает пересохшие губы и сглатывает, а я, как завороженная, просто смотрю на него не моргая.              – Только не говори, что это не взаимно, – Тэхен снова предпринимает попытку приблизиться, но я двигаюсь одновременно с ним, отступая назад, – я не поверю! – добавляет он, вжимая меня в зеркало, которое я уже давно нащупала лопатками. Тэхен на пробу касается моих холодных пальцев своими, горячими. Весь он, будто разгорающийся костер, обжигает. А я, будто нахожусь в точке вечной мерзлоты, медленно покрываясь коркой.              – Ты… – мое горло сдавливает. То, что я хочу сказать, определенно не хочет выходить из меня, но у меня нет желания навредить ему, я хочу спасти Тэхена. Эта боль, которую мы с ним испытаем сейчас, ничто по сравнению с тем фактом, что его не станет. – Ты мне не нравишься, – собравшись с духом, ровным голосом произношу я. Взгляд Тэхена становится стеклянным, будто он смотрит сквозь меня. Потом он делает шаг назад. И еще один. А затем разворачивается и молча покидает гримерку.