Kiss of Death

      Тэхен отличный актер. Это подтверждает тот факт, что он забрал главную награду премии “Золотой вереск”, как лучший актер. А также тот факт, что после возвращения из Вашингтона, его поведение ни капли не изменилось. За исключением того, что он перестал общаться со мной так, как прежде. Мой отказ оказался неожиданным для Тэхена ударом по его чувствам, я это ощущала, но он мастерски скрывал это. Да, в общей компании он очень мило со мной общался, но я видела, как активно он избегал моего общества, чтобы ни в коем случае не оставаться со мной наедине. Между нами практически не осталось точек соприкосновения. И времени рядом мы проводили теперь очень мало. Я как раз этого и добивалась. Но почему-то никакой легкости от этого я не ощущала. Меня изнутри сжирала вина за то, что я обидела Тэхена, хоть я и действовала из лучших побуждений. А еще мне безумно больно было смотреть на то, каким потухшим стал взгляд Тэ. Единственное, что меня успокаивало, так это то, что наши чувства друг к другу были не настолько глубоким и нам нужно было просто переждать. Все должно было пройти и вернуться на круги своя – так я считала. Энергичный, лучезарный и веселый Тэхен, каким я всегда его видела, вот-вот должен был вернуться, чтобы радовать окружающих своей притягательной улыбкой.              Но прошел месяц. А за ним и другой. А Тэхен все никак не приходил в себя. Он будто становился еще грустнее, задумчивее, а в итоге и вовсе перестал улыбаться. Сначала я думала, что, возможно, у парня какие-то проблемы в жизни или на нем так сказывалась приближающая летняя сессия, но судя по беспокойству девчонок из клуба, которые были в курсе жизни Тэхена за пределами репетиционного зала, они не понимали, с чем было связано такое состояние парня, по которому они пускали слюни столько лет. И почему его поведение перестало вписываться в привычные для них рамки. Тэхен начал медленно закрываться от людей. И все чаще стал пропускать занятия кружка.              

***

             – Аманда, можешь проверить, как там Тэ? – заглянув в соседнюю комнату, поинтересовалась я. – Уже стемнело, а я видела, как он уходил в сторону беседок несколько часов назад и после этого не появлялся.              Первый день в летнем актерском кэмпе проходил в стандартном режиме: распаковать вещи на новом месте, исследовать близлежащую территорию, узнать, как далеко ближайший круглосуточный магазин, на случай, если алкоголь неожиданно закончиться, разложить продукты на кухне и подготовить что-то к ближайшему приему пищи, ознакомиться с расписанием завтрашнего дня, чтобы настроить все будильники. Я как раз была на кухне, когда заметила в окне удаляющуюся спину Тэхена, и было это четыре часа назад. Он пропустил ужин и не явился на костровую на открытие смены, поэтому было логично, что я начала волноваться. К сожалению, за прошедшие месяцы мы так и не наладили прежнее общение, поэтому, чтобы случайно не оказаться в неловкой ситуации, я не могла сама пойти его искать, вот, пришлось обращаться к Аманде.              – Слушай, у меня сейчас созвон с парнем в снэпчате, поэтому, откровенно говоря, не до того, – Аманда кокетливо поправила светлый локон своих волос, – сходи сама, а?              Безразличие. Все, что я видела последнее время. С тех пор, как Тэхен начал ото всех закрываться, внимание к его яркой в прошлом персоне начало сходить на нет. Толпы фанаток переключили все свои взоры на другие, более интересные объекты, а медвежонок Тэ остался брошенным.              Захватив в комнате два пледа, я спустилась на первый этаж коттеджа и вышла на улицу. Вечер сегодня выдался прохладным. Где пропадал Тэхен так долго и почему до сих пор не вернулся, я понятия не имела. Но тот факт, что уходил он в тонкой майке и коротких шортах, не давал мне покоя. За четыре часа на улице можно было уже околеть.              Первым делом я направилась на костровую, где встретила пару-тройку ребят из клуба, которые сидели возле догорающего пламени и о чем-то активно спорили. Беседки на заднем дворе тоже не пустовали. Тут разместились наши парочки. Чтобы их не смущать, я тут же прошла дальше, вышла за калитку и оказалась на небольшой опушке леса. Единственная узкая тропинка, которая начиналась у плотного ряда деревьев, уходила куда-то в кромешную тьму. Включив на телефоне фонарик, я заметила небольшую самодельную табличку, которая гласила, что до озера идти двести метров. И, за неимением других вариантов, я побрела по этой дорожке, которая должна была привести меня к водоему.              Я была не из пугливых. Но прогулка по ночному лесу оказалась для меня испытанием. Обещанные двести метров на деле оказались практически километром, а десять минут петляния между деревьями и кустами, которые постоянно царапали меня своими ветками, неожиданные звуки трескающихся сучьев и ощущение, что за мной кто-то наблюдает, заставили меня ускориться и чуть ли не бежать, чтобы поскорее уже достичь конечной точки.              Из густой лесной чащи я вывались чуть ли не кубарем. Тропинка как-то резко оборвалась, а перед глазами открылся невероятный вид на огромное лесное озеро. Пляж здесь был обустроенным: беседки, раздевалки, биотуалеты, даже волейбольная сетка была натянута – и ухоженным, судя по ровно скошенной траве сразу на выходе из леса и ровной глади песка у берега. Оглядевшись по сторонам, я сразу заметила одинокую фигуру, сидящую в одной из беседок. От сердца тут же отлегло. Я была безумно счастлива, что нашла свою потерю, поэтому тут же поспешила к парню.              – Эй, Тэхен, с тобой все хорошо? – еще не успев дойти до беседки, окликнула я парня. – На улице похолодало, я захватила пару пледов. Ты, наверное, замерз?              – Не нужно было тебе приходить, – равнодушно бросил Тэхен, даже не обернувшись в мою сторону.              – Ты пропустил ужин, и вечеринку по случаю открытия смены, – игнорируя его холодный тон, продолжала я, – тебя давно не было. Я начала волноваться.              – Всем давно уже начхать на меня, а ты все еще волнуешься, – хмыкнул Тэхен, – в чем подвох?              – Возьми плед, – усаживаясь рядом с Тэхеном, я протягиваю ему один из пледов, – а то заболеешь. Я и нашла-то тебя здесь исключительно по звукам от того, что у тебя зуб на зуб уже не попадает. Зачем ты себя мучаешь?              – А ты? – как-то невпопад спросил Тэхен, нехотя забирая своей ледяной рукой у меня плед и, не разворачивая, положил его на свои колени.              – Что я? – непонимающе отзываюсь я, из-за царящей вокруг темноты внимательнее всматриваясь в лицо парня.              – Зачем мучаешь меня?              Мои руки, все это время спешно расправлявшие второй плед, тут же замерли в положении на весу. Я опешила от такого вопроса, заданного в лоб. С нашей последней откровенной беседы с Тэ прошло полгода. И я все это время убеждала себя, что с ним все будет в порядке, что он забудет все плохое. Потом я говорила себе, что его затянувшаяся депрессия, не моих рук дело. Но, оказалось, вот таким Тэхена сделала как раз таки я. Это была просто мучительная истина, открывшаяся мне.              – Прости, – я опускаю взгляд и тяжело вздыхаю, – я не…              – Ты сказала тогда, что я тебе не нравлюсь, – перебив меня, заговорил Тэхен, – хотя я видел, я чувствовал, что это не так. Но я не стал давить на тебя, не стал выпытывать, почему ты сказала мне это.              Да что не так с этим парнем? Я думала, он поверил мне. Почему..?              – И я решил отдалиться, и наблюдать за тобой со стороны, – Тэхен отвел взгляд и начал смотреть куда-то вдаль, будто так ему проще было собраться с мыслями и вспоминать. – Я видел, как ты напрягалась первое время, когда я перестал быть инициатором нашего общения. Замечал в твоих глазах тоску и боль, когда появлялся на репетициях спустя недели отсутствия. Я могу ошибаться, но твоя реакция читалась мной, как “я скучала”. Несмотря на сотни и тысячи невербальных подтверждений моих догадок о том, что тебя твое же “ты мне не нравишься” ранило не меньше, чем меня, на деле я видел, как физически ты продолжала держать дистанцию, как пыталась сохранять невозмутимым лицо. Ни разу за эти полгода ты не предприняла попыток поговорить со мной. И эти качели: когда на эмоциональном уровне я чувствую твое “да”, а на физическом вижу это “нет” – они тянули из меня все силы. Я так устал…              – Тэхен…              – Слушай, я знаю, что ты скажешь, – парень снова повернул голову в мою сторону, но не осмелился посмотреть мне прямо в глаза, он просто буравил взглядом мои руки, лежащие на коленях, – и я бы и рад, но не могу вырвать из себя эту идиотскую влюбленность. Да и не хочу, честно говоря.              – Тэхен, – почти шепчу я, – ты мне нравишься.              Я не вижу, поскольку сама в этот момент заинтересованно рассматриваю ногти на своих руках, но слышу, как Тэхен начинает оживляться. А потом в поле моего зрения оказываются его руки, накрывающие мои ладони. Он такой холодный.              Я боюсь посмотреть на него. Мне страшно. Я ведь совсем не умею плавать, а его глаза – это бездонные океаны, мне точно не выжить.              Но я решаюсь и поднимаю голову.              И это как выстрел навылет. Я только успеваю сделать короткий вдох. Чтобы нырнуть на самую глубину его невероятных черных глаз.              Тэхен очень долго смотрит на меня, а потом облизывает свои пухлые, соблазнительные губы и начинает наклоняться ко мне. Как же сильно я хочу ощутить их вкус. Я так долго подавляла в себе это желание, что сейчас меня просто разрывает на части от переполняющих меня эмоций. Я стою на краю: один неверный шаг – и конец всему.              – Тэ, прости, – нас разделяют буквально миллиметры, когда я включаю аварийный тормоз. Я чувствую его тяжелый запах, который кружит мне голову только сильнее, чувствую его теплое дыхание. – Нам нельзя… – как в бреду шепчу я. – Это все плохо закончится. Я не…              – Чего ты боишься, скажи? – низким, пускающим мурашки по коже тоном еле слышно произносит Тэхен. – Все твои страхи – мои, вместе мы справимся.              – Я боюсь потерять тебя, – не подумав бросаю я, а когда осознаю, что мои слова Тэхен мог понять не так, становится уже слишком поздно.              Получив нужный ответ на свой вопрос, Тэхен тут же делает одно короткое движение и с нескрываемым наслаждением целует меня.              Последнее, что выдает мой затуманенный мозг, когда наши губы, наконец, встречаются:              “Это начало конца”.